Комментатор «Матч ТВ» Алексей Попов во второй раз подряд стал «Народным голосом спорта», победив в голосовании болельщиков в рамках III Всероссийской Премии спортивных комментаторов «Голос Спорта» (ГОЛ-С!), организованной Российской ассоциацией спортивных комментаторов (РАСК). В этом году голосование проводилось на сайте «Чемпионата» и в наших социальных сетях — VK и «Телеграме».
Когда стало известно, что Попов в упорной борьбе опередил по голосам Владимира Стогниенко, мы связались с Алексеем и обсудили как победу в голосовании, так и только что завершившийся сезон Формулы-1.
«У меня нет тщеславной истории — что нужно поставить на полку 50 кубков»
— Алексей, поздравляем с победой. При этом ведь неправильно будет сказать, что выигрыш стал совсем уж неожиданностью?
— Во-первых, спасибо большое за поздравления. Во-вторых — да, ведь это вторая победа подряд. Я узнал о существовании этой премии в прошлом году: позвонили и сказали, что я выиграл. А я даже не знаю, о чём речь! Отвечаю — ну, спасибо. А они — нет-нет, это важная вещь, приходите на церемонию. И когда я пришёл и увидел реальный масштаб, то осознал, что же я выиграл. Стало очень приятно, тем более что за меня голосовали не эксперты, не коллеги — естественно, всех их я тоже уважаю — а обычные люди, ради которых я работаю всю жизнь. Я ведь работаю не для себя и не за деньги: работаю для зрителей. И когда понял, что они выбрали меня, было очень приятно.
В этом году я уже знал, что это за премия. К тому же мне прислали ссылку на голосование в «Телеграме» и попросили репостнуть. Я это сделал, опрос висел в моём канале, и в какой-то момент я увидел, что опять лидирую — было очень приятно. Но потом кто-то написал, что это лишь малая часть голосов и на самом деле основной опрос идёт на сайте, где впереди с гигантским отрывом Володя Стогниенко. Я знаю Володю и, естественно, его уважаю, так что у меня не было никаких вопросов — один раз выиграл, второй уже жирно будет!
И после этого я про голосование забыл. Прошло несколько недель, и вдруг узнаю, что я всё-таки выиграл. Так что это всё-таки снова стало сюрпризом, пусть и несколько меньшим, чем год назад. И я опять не знаю, что сказать. Вот честно — спасибо зрителям! Потому что… Мне даже самому не кажется, что я этого заслуживаю. Хотя, конечно, каждый из комментаторов себя любит и уважает. Но есть столько видов спорта, столько хороших коллег… Спасибо всем большое!
— У вас мощный телеграм-канал с почти 50 тысячами подписчиков. Благодаря ему можно попробовать доминировать много лет, как Хэмилтон.
— Нет-нет, да и вообще я не считаю, что мы соревнуемся. Вот у спортсменов действительно весь смысл в соревновании друг с другом. Я по соревнованиям в любительском картинге понимаю эти чувства: адреналин, состязательная жилка… А потом умножьте это на тысячу, когда речь идёт о профессиональном спорте. Поэтому я к спортсменам гораздо более снисходителен, чем болельщики.
Я вижу, как болельщики — особенно в контексте противостояния Хэмилтон-Ферстаппен — копаются в персонажах и выпячивают каждый их изъян, каждую реплику по радио… Мне хочется сказать: ребят, вы поймите, это такие же живые люди, как вы, но плюс к этому живут в условиях дичайшего соревнования. Уверяю, если бы вы оказались на их месте, скорее всего, вели бы себя в большинстве ситуаций гораздо менее достойно. Про себя точно так могу сказать. Поэтому — не суди, да не судим будешь.
Это я к чему? Вот так всё у спортсменов. Но мы, журналисты, не соревнуемся между собой. В моём представлении мы делаем общее дело для зрителей, мы — мостик между ними и нашим любимым видом спорта. Понятно, что в эпоху интернета болельщики сами всё могут посмотреть, но в том-то и наша задача, чтобы осветить всё максимально полно и с разных сторон.
Я никогда не чувствую, что с кем-то соревнуюсь. Нет необходимости кого-то победить в своём поприще. Я не хочу умалять значимость победы: это действительно приятно, это значит, что не зря работаю. Но у меня нет какой-то тщеславной истории — что нужно поставить на полку 50 кубков и говорить самому себе, что я лучший. Пусть лучше мне люди напишут что-то приятное или какие-то замечания, чтобы я смог сделать выводы и сделать ещё лучше. Но не для того, чтобы победить коллегу, а чтобы людям было проще и приятнее смотреть.
— Кто-нибудь скажет: Алексей в своей дисциплине ни с кем не соревнуется, вон уже сколько лет комментирует Ф-1 и никого, кроме Натальи Фабричновой, не пускает.
— Что значит — не пускает? Ведь Наталью я привёл на телевидение, да и Володю Башмакова на тогда ещё канал «Спорт» — тоже я. Если бы я никого не пускал, то один всё комментировал бы.
Наоборот — я ужасно радуюсь за их успехи. Когда вижу, как в комментариях хвалят меня, то спокойно к этому отношусь. Могу расстроиться, когда ругают, но не сильно радуюсь, когда хвалят. Зато когда я вижу, как хвалят, например, Наташу или Володю… Я не хочу называть их своими учениками, но всё-таки я старше, дольше на телевидении, поэтому чуть-чуть к ним отношусь как к младшим коллегам. И поэтому всегда радуюсь их успехам.
Так что не то что я никого не пускаю — наоборот! К примеру, когда мне предлагают одному провести трансляцию регби, отвечаю: нет, у меня есть вот такой коллега, такой коллега, они хорошо работают, так что давайте вместе.
«Наверное, он поставил на Хэмилтона денег и расстроился, что его обгонят»
— Самый памятный эфир 2021 года — гонка в Абу-Даби или что-то другое?
— Конечно, последняя гонка и конкретно последний круг. Мне очень много людей написали, что я очень неэмоционально прокомментировал развязку. Как бы так сказать… Понимаете, когда я ору, то ору абсолютно искренне — и когда в регби попытку заносят, и когда в NASCAR идут обгоны на последнем круге, и когда в Ф-1 борьба среди лидеров… Мне не надо выдумывать эмоции. Но этот момент в Абу-Даби был для меня ещё выше всего остального. Поэтому в данной ситуации я считал, что эмоции неуместны. Ты даёшь зрителям прожить этот момент так же, как ты живёшь. Это момент, когда у тебя перехватывает дыхание и ты становишься таким же зрителем.
Мы с Наташей встали, хотя всю жизнь комментируем сидя. И регби я с коллегами комментирую сидя, и NASCAR с Володей Башмаковым. Здесь — оба встали в момент рестарта. Таких моментов за всю мою карьеру было очень-очень мало. Ты СМОТРИШЬ на это. Да, что-то при этом говоришь, но дыхание спёрто, пульс вырастает.
Кто-то написал: наверное, он поставил на Хэмилтона денег и расстроился, что его обгонят. Нет, ребят. Во-первых, я никогда ни на кого не ставлю денег — это мой принцип. И даже если бы это было так, то я бы, наоборот, бодро кричал, чтобы скрыть. А здесь у меня были абсолютно искренние эмоции, я смотрел с широко раскрытыми глазами, как ребёнок — мол, ну не может так быть! Последний круг последней гонки чемпионата мира. Это же просто голливудский сценарий.
— Было ли в этот момент ощущение, что происходит какая-то несправедливость, если помнить ход гонки?
— Я считаю, по сезону всё справедливо. Конкретно в этой гонке — да, Льюис был сильнее, но это спорт. Я видел, что очень многие болельщики расстроены, что выиграл не их фаворит. Они привязывают аналогии из других видов спорта: «А вот представьте, что в футболе команда ведёт 10:0, а потом ставят один пенальти, который стоит как 11 мячей». Нет, ребят. В автогонках это не так работает. В автогонках есть клетчатый флаг.
И это ещё повезло нынешнему поколению. А я, будучи дедом дремучим, ещё застал начало 90-х, когда машины ломались по-настоящему. Не как сейчас — один раз за сезон. А когда они ломались часто — и это было нормально.
Да и даже взять этот сезон. Леклер лидировал в Сильверстоуне — его проходит Льюис под конец. Норрис в Сочи — хоп, и его проходит Льюис. То есть такие ситуации бывают и без поломок: тактика, шины, дождь пошёл… Да, здесь был экстремальный случай, но не надо говорить: вот, у него было 12 секунд отрыва, а пейс-кар всё отобрал. Это часть гонок. Справедливо или несправедливо, Маси или не Маси — это всё часть гонок. Шансы могут остаться, а могут быть сведены к нулю.
Я видел, как в английской прессе разгоняется история: «Нашего мальчика обокрали». Я не считаю, что его обокрали. Он был очень достоин в этом году, и, если бы победил, это был бы прекрасный заслуженный чемпион мира. Но победил Макс — и Макс не менее заслуженный чемпион мира.
«Я иногда удивлялся: Ферстаппена что, подменили, что ли?»
— Но не подаёт ли Ферстаппен плохой пример своими слишком агрессивными атаками? Рано или поздно это может закончиться опасными авариями.
— Это как раз точка зрения английских экспертов, которые очень аккуратно её проталкивают последние несколько гонок. Причём раньше это не особо проталкивалось: пока не появился супермотор и они не поняли, что чемпионат почти выигран — и главное его не проиграть из-за атак Ферстаппена. Поэтому они начали заранее загружать Макса этой историей.
На самом деле это и есть спорт. Я обращаю внимание: у нас люди являются фанатами культа Сенны, который изменил Формулу-1 в сторону запредельной жёсткости. И у нас люди являются в большинстве своём фанатами Михаэля Шумахера, который подвинул Ф-1 в сторону ещё более запредельной жёсткости. На их фоне Макс Ферстаппен ещё только начал учиться!
И я вспомню того же Льюиса, который сейчас пилотирует аккуратно, потому что у него годами было преимущество по машине и он может ехать аккуратно. Но в моменты, когда у него была слабая машина… Ну, как слабая — не чемпионская. Была пара лет, когда «Макларен» чуть-чуть просел, и я помню, что Хэмилтона упрекали в излишне жёсткой езде, а он говорил: «Да я и рад бы был ехать по-другому, если бы у меня была сверхбыстрая машина, а здесь это мой единственный шанс». Но то же самое верно и для Макса.
Да, в этом году временами у Ферстаппена была самая быстрая машина, и он выигрывал несколько гонок подряд, но когда самая быстрая машина была у «Мерседеса», то единственный шанс для Макса не проиграть — идти в каждом торможении до упора, пытаться обогнать, когда он чувствовал, что может обогнать.
Знаете, я никогда не был фанатом Макса как персонажа, личности, но в этом году мне показалось, что его характер изменился в лучшую сторону — кардинально. Не знаю, может, Келли тому причина или просто он резко повзрослел и что-то щёлкнуло, но как-то разом что-то изменилось. Да, это не имеет отношения к его пилотажу, но к тому, как он реагирует на вещи. Макс во многом воспринимал их взрослее, чем 36-летний семикратный чемпион мира.
Я говорю про реакцию Макса — и по радио, и после финиша, и в прессе. Я иногда удивлялся: его что, подменили что ли? Кто этот человек? И даже когда в его сторону случались какие-то несправедливости с судейством, другой бы бурлил — и Макс бы раньше бурлил — а здесь он: ну, ладно, окей. С саркастической улыбочкой. И всё! Это удивительно.
«Это не та Формула-1, которую мне хотелось построить»
— После этого ответа уже могут пойти предположения, что из двух фаворитов вы побаливали за Ферстаппена.
— Евгений, вам обязательно нужно что-то, что можно вынести в заголовок и устроить разборки в комментариях! (Улыбается.) Если без шуток, то я сильно разочарован тем, как сейчас болельщики Формулы-1 реагируют на новости. Вот у меня на YouTube-канале чуть ли не больше всего просмотров в этом году у видео с заголовком «Макс уходит?» Это просто была реакция на то, что люди начали раздувать историю — якобы Макс сказал, что он уходит. И я просто объяснил, что он никуда не уходит. Но сам факт — такое привлекает людей.
А ведь что раздули-то? Когда я начал разматывать весь клубок, то нашёл изначальное интервью: это было в подкасте BBC. Я его послушал два раза. До такой степени извратить то, что человек сказал, это надо постараться!
Я понимаю, что сейчас уже идёт нездоровая история, когда людям неинтересно детально в чём-то разобраться, а интересен громкий заголовок, чтобы тут же зайти в комментарии и начать друг друга поливать. Мне всегда казалось, что Формула-1 другая, чем, например, футбол. Я очень радовался и гордился, что у нас гораздо более интеллигентные болельщики, уважающие друг друга. Уважающие пилотов, за которых они болеют, но и других пилотов и их команды. В этом году иногда было просто страшно: я вижу, как люди выливают друг на друга помои. Честно, это не та Формула-1, которую мне хотелось построить и которой я в какой-то момент гордился — потому что почти получилось.
И тут ты начинаешь задумываться: а нужна ли этому виду спорта бОльшая популярность, если вместе с ней приходит уровень «дурак — сам дурак, а твой гонщик такой-сякой»?
— Но это ведь не чисто российская проблема. То же самое можно увидеть в соцсетях на любом языке.
— Это же не значит, что если где-то плохо, то и у нас пусть будет так же. Конечно, я не говорю, что именно мы такие. Просто очень жалко. В моём представлении было такое камерное сообщество людей, которые все заодно. Да, они могут болеть за разных людей, но это не футбольный матч, где некоторые люди идут махаться или заражать с трибун матом в адрес друг друга.
Мой первый выезд на Гран-при был в Маньи-Кур — там было мирно. Второй — Хоккенхайм 1992 года. Шумахер тогда ещё не выиграл в первый раз, но уже штамповал подиумы — было понятно, что это звезда. Уже были полные кемпинги его болельщиков, но было и много англичан с флагами — потому что Мэнселл шёл к титулу. А параллельно в заголовках газет регулярно мелькало: англичане то там, то здесь подрались с немцами во время футбольного матча. И на этом фоне я вижу, как в одном кемпинге Ф-1 рядом стоят палатки с немецкими и английскими флагами, люди вместе пьют пиво и сидят на трибунах. И я подумал: господи, какой же этот вид спорта другой, потрясающий!
Я в каждом втором своём интервью или блоге на YouTube пытаюсь достучаться… Если вдруг кто-то ко мне прислушается: ребята, давайте сами не портить вот это всё. Ну, не нравится вам, что сказали Вольф или Хорнер — окей, пусть останется на их совести, если они что-то некорректно сказали. Не раздувайте это, пожалуйста. И тем более не оскорбляйте других болельщиков Формулы-1 — таких же, как вы. Они ведь этого не говорили и не являются пилотами или руководителями команд. Они так же, как и вы, любят спорт. Не надо ненавидеть друг друга и поливать через интернет: это просто глупо.
Может, я так рассуждаю, потому что мне 47 лет. Если бы мне было 17, может, я бы вообще не понял, о чём этот дедушка мне рассказывает.
— В случае с Ф-1 это всё-таки больше игра в обзывалки, которая вряд ли перерастёт в реальную драку между болельщиком Хэмилтона и Ферстаппена.
— Наверное, не перерастёт. Но мне и читать это всё так же больно, как если бы это была реальная драка. Опять же, возможно, это в силу моего возраста: интернет появился при мне, и я воспринимаю всё написанное так, словно это сказано вживую. Может быть, молодые люди, которые выросли, уже имея интернет как данность, чётко в голове разграничивают: здесь жизнь, а вот там игра. Но когда я читаю матерные помои в адрес друг друга или спортсменов, то мне икается.
— Как я понимаю, именно поэтому вы достаточно жёстко ведёте себя в соцсетях?
— Я не могу регулировать поведение людей, но всё время пытаюсь давить на их сознательность. Но люди разные. Да, мне говорят: это же просто тролли, они нарочно пытаются тебя провоцировать и, наверное, получают от этого удовольствие, разжигая споры. Не знаю — возможно, кому-то не хватает эмоций в жизни. Но я, повторюсь, отношусь к Формуле-1 не как к работе или спортивному развлечению: то, что там происходит, это часть моей жизни. Для меня эти люди — родные, и когда их оскорбляют, то это как если бы оскорбляли моих родных.
«Если бы люди увидели, сколько я готовлюсь, они бы надо мной посмеялись»
— Насчёт Формулы-1 как жизни. Как за столько лет может ну хотя бы чуть-чуть не надоесть не просто комментировать, но ещё вести соцсети, снимать каждый день ролики и так далее?
— Это ещё люди не до конца понимают, сколько я готовлюсь! Если бы увидели, они бы надо мной посмеялись. Раньше надо было гоняться за информацией, а сейчас у меня уже происходит отсев: что я не успею прочитать или послушать, посмотреть. И плюс регби, где тоже целый мир: подкасты на разных языках, YouTube-каналы западных аналитиков, есть наш чемпионат… Короче, я живу этим с утра до вечера: когда куда-то иду, гуляю, занимаюсь спортом, то всегда в наушниках. Я заставляю себя минимум час в день читать книги, не связанные с гонками или регби. Если бы я этого не делал, то просто бы спал, ел (причём когда ем, то продолжаю с телефона что-то читать про Формулу-1) и всё остальное время занимался бы только этим.
Правило насчёт книг — строгое, за исключением уик-эндов Гран-при. Потому что я понял, что иначе скатываюсь в момент, когда уже перестаю чем бы то ни было интересоваться, кроме гонок. А так тоже нельзя. Не хочу стать идиотом. У меня три взрослых сына, младшему 13 лет, и он уже практически умнее меня. Когда я вижу, чем он в школе занимается и на дополнительных… Я совсем не хочу стать человеком, который ничего не знает, кроме гонок. Поэтому пытаюсь держать какой-то уровень общего образования.
При этом насчёт гонок постоянные переживания: это не посмотрел, то не послушал… Может, зрители и не заметят, но мне самому перед собой будет неудобно, что я мог подготовиться лучше, но не сделал этого. Это экзамен перед самим собой.
— Хотя понятно, что вы спокойно могли бы провести эфир вообще без подготовки, на опыте.
— Да, мог бы, но ты сам будешь знать, что чего-то не рассказал. Вообще надо понимать: большинство людей смотрит только гонку. Иногда мне кажется, что я про это уже семь раз рассказал — в блоге-превью, на свободных заездах, в квалификации… Но потом вспоминаю, что большая часть людей, которые работают и у которых есть семья, не может себе позволить 24 часа в сутки думать о Формуле-1. Их, условно, жена отпустила к телевизору на два часа в воскресенье, и это практически вся информация, которую они получают. Поэтому если я вдруг начну тупо комментировать по позициям и типам шин… Нет, я себя заставляю что-то повторить, пусть и в более сжатом виде. Если я сейчас хотя бы в двух словах не расскажу, то человек этого вообще не узнает.
Но одновременно нельзя рассказывать слишком долго. Потому что как только ты начинаешь какую-то долгую историю, здесь обязательно происходят обгоны, тим-радио, пит-стоп, реклама, которую у нас ненавидят люди. Ну, тут уж ладно: я как фронтмен…
— Они же пишут: «Алексей, не к вам претензия, вы там передайте».
— Да, но в соседнем сообщении «заряжают» именно тебя. Кто-то пишет: «Перестаньте оправдываться». И тут же комментарий: «Да ты задрал со своей рекламой». Люди льстят, думая, что я такой гигантский начальник, который может решить все вопросы в мире. Например, купить за свой счёт трансляцию и давать её без рекламы. Знаете, вот честно, без шуток: если бы я разбогател 17-летним парнем, наверное, тратил на себя. Но если бы я разбогател сейчас, то, может, действительно устроил бы какой-то суперпоказ. Вот вам два часа шоу, 10 экспертов, 50 интервью…
Ну, что говорить… Стараемся. Наверное, я бы со стороны тоже был чем-то недоволен. Но это опять вопрос эпохи и воспитания: когда я чем-то недоволен, то мне не приходит в голову зайти в интернет, кого-то найти и предъявить ему гневное послание. Для меня это очень странно. Ну, не будем об этом.
«У мальчика-зайчика Ландо Норриса папа с состоянием в £ 1 млрд»
— Напоследок немного вопросов по прошедшему сезону. Что скажете по Никите Мазепину — явно ведь ждали большего?
— Да. Прежде всего потому, что я комментировал весь прошлый сезон Формулы-2 и видел в действии и его, и Мика, и Цуноду — всё было более-менее на равных. Причём Никита из них троих был на самой слабой машине, которая в первых гонках вообще не заводилась и не доезжала до старта. Да, первый сезон в Формуле-2 у Никиты был не очень по разным причинам, но, например, в GP3 он до последнего этапа боролся за титул с Юбером. Всё нормально было у человека.
И тесты Ф-1 в Бахрейне он едет тоже нормально. А дальше это шасси отдают Мику — и всё. Дальше плачь не плачь, но всё, что ты говоришь, может быть истолковано против тебя. Каждый раз, когда говоришь про шасси — ну, конечно… У Мика симулятор в Маранелло — ой, опять оправдания. А ведь это всё правда. Представьте себе: вы молодой человек, тестов больше нет, на твоего напарника работает академия «Феррари», я сам каждый день видел Джока Клиа в моторхоуме Шумахера. Парень не скрывает, что каждую трассу вкатывает на профессиональном симуляторе «Феррари» — том же, где Леклер с Сайнсом работают. А Никита… Тут как ни старайся, особенно если у тебя кривая машина. Я даже по прокатному картингу знаю, каково это!
Хорошо ещё, что Грожан с Магнуссеном в 2020-м показали уровень этой машины. Не дай бог это была бы новая неудачная модель. Допустим, в том году Грожан с Магнуссеном ехали пятым-шестым, а в этом новички — 17-м — 18-м. И невозможно было бы ничего доказать. Сколько раз такое бывало в истории Ф-1!
Всегда проблема, если нет точки сравнения. Я, например, считаю, что вся карьера Нико Росберга прошла всеми высмеянной. Он ехал против Накаджимы — ну, конечно, это же всего лишь Накаджима. Против Шумахера — ну, конечно, ему уже 40 лет. Человека всю жизнь никто не ценил до момента, пока он не смог победить Льюиса. И даже про это я сейчас читаю — ну, конечно, повезло с мотором в Малайзии. А то, что сезон длился 20 гонок, неважно. Это примерно как сейчас — ну, конечно, Макс незаслуженный чемпион… Ага, Маси 22 раза подряд выпустил пейс-кар и вовремя его убрал.
Это насчёт восприятия. Вот и Никита пал жертвой того, что у него богатый отец, хотя в современной Формуле-1 у того же мальчика-зайчика Ландо Норриса папа с состоянием в £ 1 млрд. Однако об этом почему-то не принято говорить. Но тем не менее!
Я очень хочу, чтобы в следующем году у Никиты была хорошая машина, чтобы у «Хааса» хватило денег на два нормальных автомобиля и у Никиты началось получаться. Он совершенно не заслуживает дикого хейта в свой адрес. Ладно, когда его начали хейтить за рубежом за инстаграм-истории. Но когда его хейтят у нас, просто посмотрев в протокол, это грустно. А когда ты его защищаешь, то сразу автоматически говорят — ну, конечно, ты всегда за своих. И да, я всегда за своих. Но я не считаю, что это плохо. Во всём мире так делают. Почему нам надо этого стесняться?
По всем нашим ребятам — и по Петрову, и по Квяту, и по Сироткину, и по Мазепину — я действительно видел обстоятельства, которые им мешали. С другой стороны, я соглашусь, что такие же обстоятельства можно найти и для многих других пилотов: например, условный испанский комментатор наверняка вспомнит схожие обстоятельства и истории в первые годы Сайнса или Альгерсуари. Тут не повезло, там что-то сломали или тактика… И в итоге у всех пилотов накапливается примерно одинаковая сумма. Дальше иногда в дело уже просто вступает везение, но это спорт.
— Вам как комментатору проще, когда россиянин не в центре внимания, спокойненько там едет в задних рядах и не попадает в трансляцию?
— Мне бы, конечно, хотелось, чтобы Никита всё время мелькал в кадре. Чтобы люди приходили болеть и знали, что он может побороться за высокие места. Единственное, у меня всю жизнь проблема…
Люди пишут, и я не могу абстрагироваться от их замечаний: стремлюсь комментировать так, как хочется людям. Но иногда на одно и то же ты читаешь два абсолютно противоположных мнения.
Мне могут написать подряд — «Почему вы постоянно говорите только о Мазепине?» и «Вы что, не русский комментатор, почему не уделяете Никите никакого внимания?». И ты не понимаешь, что делать. Я в меру своего представления пытаюсь сделать и так, и эдак, но это реальная история. Всем не угодишь.
«Очень боюсь первого года новых правил»
— Кто станет чемпионом мира в 2022-м?
— Я не знаю, кто, но очень боюсь первого года новых правил. Люди ждут так многого, потому что Росс Браун придумал новый «граунд-эффект», но на моём веку правила неоднократно менялись и каждый раз вместо плотной борьбы у нас один человек придумывал какую-нибудь одну вещь в серой зоне и уезжал на полторы секунды. И дальше весь сезон был посвящён тому, что все остальные мучительно пытаются просто догнать.
В этом году мы привыкли к многоуровневой плотной борьбе: две команды за первое место, две за третье, за пятое… Это уже немало, и дай бог, чтобы в следующем году остался хотя бы такой расклад. Мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то справился с этим граунд-эффектом Брауна гораздо лучше других. Так что прогноз неутешительный: боюсь, что может настать какое-то супердоминирование.
— Вот 2009-й был ничего, несмотря на двойной диффузор «Брауна».
— Да, год был хороший, но потом мы получили дичайшую серию «Ред Булл» и затем ещё более дикую серию «Мерседеса» подряд. Посмотрим. Лимит на бюджеты и скользящая шкала работы в аэродинамических трубах — правильные шаги, но у нас не NASCAR, у нас слишком большие команды и слишком много умных товарищей, которые знают, как всё обойти. История показывает, что нет тех ограничений, которые команды не смогли бы обойти. Это просто новый вызов. Как в тех мемах, когда все сидят за одним столом и ищут решение. Там, правда, в конце самого умного выбрасывают в окно, а тут его наградят. Поэтому ждём следующий сезон с нетерпением, но я жду его и с опаской. Уж больно хорошим был этот. Чтобы на волне этого оптимизма не рухнуть вниз.
— Напоследок что-нибудь скажете болельщикам? И тем, кто за вас голосовал, и просто тем, кто уже начал грустить во время длинной зимней паузы.
— В принципе я уже всё сказал, но ещё раз добавлю. Ребята, давайте жить мирно. Мы все любим одно и то же. Больше того: мог бы сказать, что любим одно и то же, но по-разному, но на самом деле мы всё это любим одинаково. Поэтому давайте просто любить и уважать друг друга.
