В мире киберспорта ты можешь занимать первые строчки рейтинга, иметь самую быструю реакцию и обладать самым тонким и изобретательным умом. Но всё это имеет мало смысла, если твои руки трясутся при мысли о выступлении перед тысячами болельщиков, а идеи теряются в голове, когда нужно сыграть решающую карту. Большую роль в успехе киберспортсменов играет не только умение нажимать кнопки, но и эмоциональное состояние и подготовка. Именно за этот аспект и отвечают профессиональные психологи, которые перестают быть диковинкой и бесполезной растратой средств клубов.
Тренер по психологической подготовке Вэлдон Грин поднял на ноги не одну американскую и европейскую команду по League of Legends. В своей работе он использовал принципы корейской и японский рабочей культуры, призывая киберспортсменов сосредотачиваться во время тренировок и матчей и максимально расслабляться в период отдыха, даже если на носу важнейший турнир. Он же научил их помогать друг другу в критические моменты прямо во время официальных игр.
«Допустим, каждое утро в течение четырёх лет вы говорите себе, как вы красивы. Затем случайная красивая девушка проходит мимо вас на улице, осматривает с головы до ног, говорит: „Даже не пытайся, ты выглядишь отвратительно“ — и уходит. Одно предложение в один момент становится важнее 1300 фраз, сказанных самому себе. И это работает в обе стороны», — приводит пример Грин. Поэтому он учит тиммейтов приводить друг друга в чувства короткими комплементами, когда кто-то из них потерял веру в себя.
Под его руководством команды так быстро добивались успехов, что на сцене в League of Legends это стали называть «эффектом Вэлдона», а после его консультаций организации нанимали постоянных психологов.
Вторым специалистом, который привлёк внимание к этой сфере, стала Миа Стелберг, превратившая Astralis, ломавшуюся в решающий момент, в чемпионов ELEAGUE Major 2017. Она полностью изменила стиль жизни игроков.
«Я заставила их бегать и ходить в тренажёрный зал. Никаких энергетических напитков или бургеров. И ложиться спать вовремя. Я полностью изменила их стиль жизни, чтобы они могли почувствовать себя лучше. Иначе они бы быстро перегорели», — рассказывала Стелберг в интервью шведскому изданию.
История Миа и Astralis быстро разлетелась по киберспортивным СМИ. Игроки состава в каждом интервью находили возможность рассказать о пользе сотрудничества с психологом. А киберспортсмены других команд в CS:GO увидели, что два-три месяца сотрудничества со специалистом могут сотворить чудеса.
Однако эта сфера существует не только на Западе. В СНГ тоже есть специалисты, цель которых — помочь игрокам воспитать в себе чемпиона.
Не просто спортивная психология
Наличием психолога в спортивном клубе никого не удивишь. Они сопровождают мальчишек и девчонок с юношества. Психологи помогают спортсменам справиться с проблемами коммуникации, предотвращают появление конфликтов и занимаются целеполаганием и вопросами мотивации. Примерно с такими же целями приходят специалисты и в киберспортивные команды.
Чаще всего это профессиональные спортивные психологи, которые заинтересовались соревновательными играми. Среди них была Ольга Морозова, которая сейчас является научным сотрудником Института психологии РАН и Московского центра исследования видеоигр. В 2013 году она с коллегами-выпускниками психологического факультета МГУ оказалась на финалах московской Киберспортивной лиги.
Мы обсуждали, как бы здесь пригодились наши знания и инструменты. Например, из психологии труда, сферы подготовки операторов сложной техники: пилотов, машинистов, диспетчеров, операторов атомных станций. Психологи владеют множеством приёмов, которые помогают таким работникам справляться с информационными перегрузками и совершать как можно меньше ошибок. Это пригодилось бы и киберспортсменам, ведь и игровой успех зависит от развития схожих функций мозга, — рассказала Ольга.
В течение нескольких лет она проектировала упражнения для развития мозга киберспортсменов, попробовала себя в качестве тренера для различных команд и занималась консультационной работой в Dota2, LoL, Overwatch и World of Tanks. Теперь она сосредоточилась на научной составляющей проблемы и вошла в экспертный совет по развитию киберспорта при Государственной думе. Опыт работы помог выделить одну из главных проблем сотрудничества психологов и профессиональных игроков:
«Команды в традиционном спорте лучше понимают, зачем нужен психолог и что он может делать. В большом спорте уже развита культура сопровождения спортивной карьеры: там психологов, наравне с аналитиками и врачами, привлекают многие годы. Поэтому чаще всего спортсмены легче идут на контакт со специалистом. В киберспорте подобная культура только зарождается: даже тренера в командах часто не пользуются авторитетом. Игроки привыкли полагаться только на себя.
Когда психолог приходит работать с киберспортсменами, ему нужно преодолеть кучу сопротивления и ложных ожиданий. Ситуация ухудшается тем, что даже топовые игроки часто не видят игру как профессию, под которую нужно всесторонне развиваться. А ещё в их глазах психолог прочно связан с диагнозом игровой зависимости.», — утверждает Морозова.
Но дело не в том, что профессионалы в компьютерных играх глупее или упрямее своих спортивных товарищей. По утверждению Вэлдона Грина, спортсмены с детства шли к тому, чтобы стать лучшими в мире, проходили через соревнования разного уровня и постепенно справлялись с нарастающим давлением. Годами они осознавали важность психологической подготовки и помощи специалистов. А большинство киберспортивных звезд еще пять лет назад и не мечтали о том, чтобы сделать это своей карьерой. Они просто играли, сидя у себя в комнате, и надеялись разве что попасть в топ рейтинга. Потому у психолога в киберспорте может уйти больше времени не столько на непосредственную работу с игроком, сколько на формирование понимания, что киберспортсмену это действительно необходимо и полезно.
Кроме того, психологам в сфере соревновательных компьютерных игр порой не хватает теоретической базы, отмечает Ольга Морозова. Сейчас исследователи сосредоточены на видеоиграх как таковых, но редко обращают внимание на изучение профессионалов этой сферы. Потому специалистам доступны не все инструменты спортивной психологии.
Например, если мы составляем портрет состояния спортсмена в большом спорте, мы можем сделать на его основе какой-то вывод — хорошо это или плохо, что с этим делать. В традиционном спорте собрано достаточно данных для этого. А в киберспорте мы ещё не знаем достоверно типаж успешного игрока, не доказали факторы успешности. Мы не можем посмотреть на данные и с уверенностью предсказать поведение игрока, его результативность. Есть инструменты, которые нужно применять с осторожностью, — объясняет Морозова.
На текущий момент в России уже проводятся научные исследования психологии киберспорта, однако многие из них страдают от ошибок в сборе и интерпретации данных. Одной из целей Ольги и её коллег на ближайшее время будет организация нескольких исследовательских проектов, которые помогут усовершенствовать теоретическую базу и поднять сферу на новый уровень.
А пока спортивным психологам, которые пробуют себя на почве киберспорта, приходится самостоятельно набивать шишки и изучать всё на собственном опыте.
Игроки, которые не умеют побеждать
В СНГ наличием киберспортивного психолога в команде стараются не хвастать. Наверное, это часть менталитета. Игроки пока не воспринимают специалиста как помощника и тренера, а могут увидеть в нем стереотипного мозгоправа, который будет копаться в их детских проблемах. Потому Александр Кузнецов, спортивный психолог, работавший со сборными России в разных дисциплинах, предпочитает называть свою должность «тренер по психологической подготовке».
«Мы тренируем определённые психологические навыки. Мы даём игрокам задания, они выполняют их в течение, допустим, недели. И в конце психолог может даже оценить, насколько данный формат тренировок был эффективен, изменились ли какие-то показатели. Например, можно подсчитать долю неинформативных сообщений во время игры и сравнить в процентном соотношении.
Но многие игроки считают, что они лучше эти два часа поиграют. Хотя у них на аккаунте уже 20 тысяч часов, и дополнительные два какой-то особой ценности иметь не будут. Тем более по сравнению с общением с психологом, решением вопросов целеполагания, саморегуляции и т.д.», — объясняет Кузнецов.
С 2017 года он успел поработать с составом M19 по League of Legends и командой Effect по Dota 2, а также проконсультировать многих киберспортсменов индивидуально. Если его коллега Ольга Морозова в работе не заметила различий между игроками в MOBA, то Александр считает, что общее представление о сообществе отчасти относится и к профессиональным киберспортсменам.
Не зря говорят, что дота-коммьюнити несколько более токсичное, чем LoL. И в отношении самих игроков это тоже показано. Не столько в отношении к психологу, сколько во взаимоотношениях между собой. В League of Legends, на мой взгляд, чуть поспокойнее, но там скорее пассивная агрессия. Ребята в каких-то моментах могут быть недовольны друг другом, но открыто конфликт не развивается. В доте ребята помладше, более “горячие”, они меньше стараются что-то нивелировать и все открыто говорят.
«Плюс к этому Riot Games достаточно серьёзно подходят к вопросам собственного имиджа и используют карательные меры в адрес игроков, например, демонстрирующих расизм. Это отношение, очевидно, должно дисциплинировать игроков. За счёт этой разницы присутствуют свои сложности и своя специфика работы», — разъясняет Кузнецов.
По его опыту, частым примером запроса к психологу является просьба помочь наладить коммуникацию в команде. Причём дело не в оскорблениях или конфликтах, а в неэффективном общении. Второй по популярности запрос — это тильт и вопросы саморегуляции. Тренер по психологической подготовке учит киберспортсменов правильно настраиваться на игру и делать так, чтобы неудачные действия не снижали работоспособность.
Но, по мнению Александра, одной из ключевых проблем профессиональных игроков в СНГ являются неэффективные установки мышления. Например, киберспортсмены могут считать, что хороши в игре, но исключительно на уровне своего региона. Из-за этого команды уступают на международных соревнованиях. Страдают не только объективные показатели, вроде KDA, но и психологические моменты: киберспортсмены нервничают и не могут сосредоточиться на правильной коммуникации.
«Когда начинаешь с ними общаться, то понимаешь, что у них есть этот блок: вот есть СНГ, а есть другой уровень. Говоришь им: „Вот отберёшься на TI, будешь там играть с лучшими командами, у тебя есть шанс победить“. И он тебе „Ха! Победить? Да ты чего? Это невозможно!“. С этими установками часто непросто работать, и это занимает достаточно много времени. Это не одна-две консультационных сессии, а порядка 7-10, чтобы преодолеть такую элементарную установку», — объясняет Кузнецов.
По словам психолога, игроки редко задумываются о том, что случится после их победы. Зато ярко могут себе представить нападки в социальных сетях и насмешки друзей после поражения. Они слишком сильно фиксируют внимание на возможных неудачах, что в конечном итоге приводит к поражению.
Мозг не видит разницы между тем, что ты воображаешь, и тем, что ты на самом деле видишь. Если ты представляешь себе свое нормальное рабочее или игровое состояние — учащённый пульс, быстрая реакция, спокойствие, уверенность, точные короткие фразы — то организм подстраивается под эту картинку. А если ты представляешь, как ты неудачно сыграл и перенервничал, то организм на это также и реагирует. Ты показываешь мне картинку, как ты нервничаешь? Окей, давай будем нервничать.
То же самое происходит с планированием. Если ты представляешь себе негативный исход, регулярно о нём думаешь, то тело на это так и реагирует, просто отказываясь от участия в соревновании. Всё, ты же уже представил себе проигрыш, так и напрягаться уже не надо", — констатирует Александр.
И хоть западные коллеги пришли к тому, что длительное сотрудничество с командой намного эффективней одиночных сессий, опыт Александра Кузнецова показал, что для СНГ это пока не самый подходящий вариант.
«Постоянное сопровождение применимо тогда, когда есть стабильность в других аспектах. Когда есть сформированная команда с контрактами, например, на год, и игроки знают, что они весь год проведут вместе. И, соответственно, вокруг этого состава формируется тренировочный процесс и пул специалистов. А в СНГ-киберспорте составы нестабильные, игроки часто не ощущают прочности своего положения, нет понимания, в каких турнирах команда будет или не будет участвовать — все это очень динамично и сильно снижает общую уверенность. Это усложняет процесс формирования полноценной команды, работающей как единое целое, а не как 5 высококлассных индивидуальностей. Да и у ребят время для того, чтобы сыграться, очень ограничено.», — заключает он.
Сейчас Александр считает, что правильнее всего устраивать для команд интенсивы на несколько дней, во время которых игроки смогут сосредоточиться не только на игровой, но и психологической подготовке. При этом подобные «заезды» должны быть не однократными, а выстроенными в цельную систему, которая должна быть тесно связана с общим тренировочным процессом команды.
Психолог — это не волшебник
Именно таким способом постаралась воспользоваться другая СНГ-организация. Менеджмент Natus Vincere приглашал для работы с составом по Dota 2 психолога и коуча Ольгу Королик. «Нам важно было понять, что происходит в команде в сфере их взаимоотношений, обсудить вопросы целей и их достижение. И сформировать привычки, чтобы они были более результативными», — рассказала о целях работы Королик. С таким запросом она получила приглашение в организацию. За прошедший год она успела поработать с двумя составами, в том числе с командой с участием Николы Lebron Поповича.
Однако за время работы она отметила, что не все киберспортсмены понимают, что именно подразумевает работа с психологом. По её словам, у игроков есть представление, что в команду придет волшебник-коуч — и всё тут же встанет на свои места. «Работа с психологом предполагает работу над собой, над своими представлениями и привычками, но не все готовы к этому. Самое важное — это работа лично с каждым. Потому что у каждого игрока есть свои личные проблемы и ограничения, с которыми нужно работать. И они влияют и на командный результат, и на отношения в команде», — объясняет она. Обычно появление психолога в команде вызывает моральный и эмоциональный подъем. Игроки чувствуют, что они находятся на пути развития, пробуют новые техники. Однако самое тяжелое — это сохранить результат и сделать его основой успешных выступлений. И здесь работа ложится не только на психолога, но и на самих игроков и менеджмент, которые в отсутствие специалиста должны работать над атмосферой в команде. «Не все зависит от меня. Я могу 1000 раз делать всё правильно и максимально помогать, но что-то может не сработать, в том числе и потому что появление психолога в киберспортивной команде — это новый опыт для всех — и для команды и для самого психолога. Проанализировав этот опыт, я думаю, что психолог должен быть в команде постоянной фигурой, для того чтобы максимально оперативно реагировать на изменения которые происходят”, — заключила Ольга.
Несмотря на то что команде не удалось в долгосрочной перспективе посотрудничать с психологом, CEO Natus Vincere Евгений Золотарев отметил, как позитивно влияет на команду наличие подобного специалиста. Однако менеджмент столкнулся и со стандартными проблемами:
Скажу, что каждый раз, когда мы работали с психологом, эффект был практически моментальный, но, к сожалению, запала ребятам хватало на пару недель максимум и потом мы возвращались к нашим старым проблемам. Также большой проблемой всегда было то, что некоторые ребята просто не считали, что им нужна помощь, что мне кажется очень важным для того, чтобы процесс работы с психологом был эффективен, — разъяснил Евгений Золотарев.
Сейчас он уверен, что психологи в киберспортивных организациях необходимы. И скоро станут не просто помощниками при необходимости, а штатными сотрудниками.
Алексей Кондаков, владелец организации Vega Squadron, тоже прибегал к помощи психологов для различных составов своих команд. Первую попытку он предпринял ещё в 2015 году, когда пригласил в клуб Владимира Федоровича Сопова, известного психолога и профессора кафедры психологии Российского государственного университета физической культуры и спорта, работавшего с олимпийскими сборными.
«Он приехал и как профессионал начал устраивать тестирования. Протестировал их, собрал информацию, а что с ней дальше делать — непонятно. Потому что методички нет. Это не футболисты, не хоккеисты. На его взгляд, они какие-то другие люди, не от мира сего», — поделился Кондаков.
Так что в этом сезоне для состава по Dota 2 он позвал специалиста, который должен был не устраивать киберспортсменам тестирования и терапию, а наглядно объяснить, как работает мозг и сознание спортсмена, как правильно настраиваться на работу и как не терять мотивацию. Тренера по психологической подготовке не представляли команде как психолога, а объясняли, что он поможет разобраться с базовыми вещами.
Половина игроков считает, что это глупости. Что-то полезное есть, но чтобы следовать этому на сто процентов… Говорят, что спорт и киберспорт — это разные вещи, хотя ты им объясняешь прописные истины. И тут неважно, спорт это, киберспорт или что-то еще. Просто вот так устроен человек, — объяснил Алексей Кондаков.
По словам владельца Vega Squadron, вся работа с командой по Dota 2 была выстроена так, чтобы вывести игроков из зоны комфорта. Но, даже несмотря на неудовлетворительные результаты сезона, Алексей видел, как работа с психологом помогает игрокам. Например, команда собралась в Skype перед последней картой The Bucharest Major и пообщалась со специалистом. И хоть матч против Mineski Vega тогда проиграла, руководитель организации заметил позитивные подвижки даже после такого формата работы. Потому он считает, что, возможно, проблема состояла не в выбранной стратегии, а просто неподходящих для этого людях.
Для работы с составом по CS:GO Алексей выбрал другой подход. Тренер по психологической подготовке работал не напрямую с киберспортсменами, а помогал менеджменту организации и их наставнику. А те уже применяли полученные навыки на практике. По мнению Кондакова, они проделали эффективную работу. Особенно это было заметно на мэйджоре в Атланте.
«Психолог рассказывала нам обычные примеры из жизни спортсменов. Начиная, например, от простых вещей: нельзя сидеть в телефоне перед матчем. Нам приводили пример из большого спорта. Горнолыжный спуск, сноуборд и так далее — за последнее время очень сильно увеличилась смертность и травматизм среди спортсменов. А почему? А потому что раньше спортсмен поднимался и прокручивал в голове спуск или изучал карту. А сейчас он поднимается и сидит в соцсетях в телефоне, а это расфокус. И в киберспорте то же самое. Поэтому я чуть ли не насильно отбирал телефоны у ребят, пока был с командой. И никто со мной не спорил. И тогда в Атланте мы выступили действительно хорошо», — заключил Кондаков.
В процессе работы владелец организации отметил, что на эффективности работы психолога отражаются несколько факторов. Во-первых, это целый комплекс мер, на раскрытие которого нужно время. Во-вторых, игроки и менеджмент должны верить в его эффективность, иначе даже самый подкованный специалист потерпит неудачу, разбившись о стену непонимания со стороны киберспортсменов.
Не только ремонт, но и профилактика
Тильт, слабая мотивация, плохая коммуникация — с такими проблемами организации обращаются к специалистам по психологической подготовке. Однако владельцы клубов, приглашающие психологов на пару дней перед турниром, не понимают, насколько широкий объем вопросов может и должен решить грамотный специалист.
Со многими задачами в команде действительно способен справиться грамотный менеджер, особенно если он ознакомился с литературой по психологии. На короткой дистанции это может быть даже эффективней, потому что игроки больше доверяют сотрудниками организации и с ними легче обсуждать проблемы. Поэтому один из самых эффективных способов сотрудничества профессионала и клуба — это консультации и обучение стаффа. Но тренер и менеджер, даже с горой книг и широкой душой, никогда не заменят профессионала.
Настоящий психолог спорта не просто создает дружескую атмосферу в команде. Он владеет углубленным инструментарием, может создать личностный портрет игроков, выясняет их состояние. Он использует продвинутые техники, чтобы научить контролировать своё тело и свое психо-эмоциональное состояние. Это все очень специальные приёмы, — объясняет Александр Кузнецов.
Чтобы объяснить, зачем ещё нужен именно психолог киберспортивной организации, Ольга Морозова написала отдельную статью для своего проекта «Игрология». В ней она осветила основные сферы и инструменты, которыми пользуется тренер по психологической подготовке.
Помимо разрешения конфликтов и помощи с мотиваций, психолог поможет менеджменту составить портрет личности игроков, что позволит выбрать самый эффективный способ работы с киберспортсменами. С такими заметками менеджмент будет готов к реакции игрока на стресс и будет знать, когда ему больше всего нужна поддержка. В сферу работы психолога входит диагностика социальных процессов в коллективе, позволяющая понять, насколько эффективна коммуникация игроков вне игры и совпадают ли их цели и видение. Специалисты по психологической подготовке готовы помочь и дать свои рекомендации в формировании состава, избежав конфликтов ещё «на берегу». Психолог даже может научить игроков сосредотачиваться на игре как будто по мановению волшебной палочки.
«Представьте тяжёлый день соревнований. Утро тренировок, волнение, затем отборочный этап, несколько матчей подряд, а затем еще играть финал! Спортсмен изможден, в стрессе, ему трудно сосредоточиться. Он закрывает глаза, сжимает пальцы в кулак, разжимает — вуаля! — он свеж, спокоен и сосредоточен. Сказка? Нет, просто навык. Он основан на развитом чувстве и контроле процессов в своем теле, умении «вталкивать» себя в определенное состояние. Психологи умеют развивать этот навык, например, с помощью сеансов нервно-мышечной релаксации или аппарата БОС», — пишет Ольга в своей статье.
И всем этим техникам может обучить только профессионал, которому выделят нужное количество времени. По мнению Ольги Морозовой, самое страшное, что может сделать организация, — это пригласить специалиста за неделю до турнира и ждать чуда. Таким подходом менеджмент только разрушает атмосферу в команде и отнимает ценные часы тренировок. Если клуб хочет добиться успеха, то лучше проработать долгосрочный план сотрудничества. Психолог должен не только разрешать, но и предотвращать появление проблем.
«Психолог — это человек, который не только чинит. Он следит, чтобы ничто не сломалось, подтягивает разболтавшиеся винтики. И, конечно, улучшает, создает новые механизмы. В СНГ-киберспорте, где спортсмены плохо понимают, как раскрыть свой потенциал, это очень важно», — поясняет Ольга.
Появление психологов в киберспорте — это не что иное, как признак зрелости индустрии. И чем дальше будет развиваться компьютерный спорт, тем больше будет понимание, что тренер по психологической подготовке — это не просто прихоть или модная деталь в пресс-релизе. Это необходимость, чтобы воспитать чемпионов. Потому что если мастерство игрока — это целый непознанный мир, то психология — это ключ к нему.