На чемпионате мира — 2012 по фигурному катанию, проходившему в Ницце, лидер женской сборной России Алёна Леонова выиграла серебро, пропустив вперёд только Каролину Костнер. Разумеется, на следующий год многие ждали от россиянки золота, однако у уроженки Санкт-Петербурга сезон не сложился, а на мировом первенстве она стала только 13-й. Вернуться на большой пьедестал Леоновой удалось лишь в 2015 году, когда она выиграла Универсиаду.
Нынешний сезон для Алёны начался со второй строчки на Nebelhorn Trophy-2015, затем были два восьмых места на этапах Гран-при, а 10 дней назад Леонова стала четвёртой на турнире в Хорватии, опередив олимпийскую чемпионку Аделину Сотникову. С обсуждения последних результатов и начался наш разговор.
«Под грустную музыку сложно что-то передать»
— Алёна, вы довольны своим выступлением на турнире в Загребе?
— Место, конечно, заняла обидное, проиграла чуть меньше трёх баллов бронзовому призёру. В принципе, с каждым разом я всё больше прибавляю, имею в виду произвольную программу. В этот раз практически без огрехов откатала, одно падение только было.
Это полностью моё – улыбаться, радовать зрителей. Поэтому вжилась в этот образ легко.
Могу свалить на то, что было два старта подряд: Гран-при в Японии, а затем турнир в Хорватии. Безусловно, это не оправдание, хотя после Гран-при я подустала, тяжёлый перелёт получился, ведь я буквально на следующий день после возвращения в Петербург отправилась в Загреб. Багаж не пришёл, там не каталась. Всё это отрицательно повлияло. В короткой программе было обидное падение, хотя могла откататься чисто.
— Как оцениваете прокаты на двух этапах Гран-при в этом сезоне?
— В принципе, к этапам была готова хорошо, но почему-то не получилось. Скорей всего из-за нервов, потому что форма была нормальная. Не знаю, что случилось.
— Планируете ли какие-то старты до чемпионата России?
— Нет, сейчас готовлюсь непосредственно к чемпионату. Все силы брошены только на это.
— Почему решили оставить прошлогоднюю короткую программу?
— На протяжении всего прошлого сезона от зрителей и судей были положительные отзывы об этой программе. Всем, в том числе и мне, очень она нравилась. Что самое главное — мне было комфортно прыгать, поэтому в конце сезона приняли решение её не менять.
— На льду у вас получается очень удачный Чарли Чаплин…
— Скажем так, это мой стиль. Я чувствовала себя как в своей тарелке. Это полностью моё – улыбаться, радовать зрителей. Поэтому вжилась в этот образ легко.
— В произвольной у вас музыка на тему хитов 50-х годов, в том числе вы используете композицию Элвиса Пресли. Как вам удаётся резко переключиться с медленной на быструю мелодию?
— В принципе, несложно. Прыгать мне удобно под медленную музыку, чтобы не торопиться и не загонять себя. Чем мелодичнее, тем удобнее (смеётся). Что касается смены музыкальных ритмов, то это, наверное, у меня в крови заложено. По щелчку могу меняться в программе, из одного образа переключаться в другой.
— Во многих интервью вы говорили, что драматические программы вам удаются не так хорошо, как весёлые, позитивные. Почему?
— Не знаю, какие программы у меня будут в следующем сезоне, но сейчас могу сказать, что мне нужна программа, в которой я буду улыбаться. Я должна от неё получать кайф, тогда и прыжки пойдут сами собой. А если я вся такая загруженная, вся в программе, думаю только об образе, как мне его интерпретировать, то ничего не получится. Мне кажется, под грустную музыку сложно что-то передать: какие-то страдания, переживания. Улыбка мне удается легче.
«Фигурное катание – единственное в жизни, что я умею делать хорошо»
— Назовите вашу любимую программу.
— Любимых, безусловно, много. «Пираты Карибского моря» получились самой запоминающейся, но «Чарли Чаплин» мне тоже очень нравится. В этих программах вышли очень яркие образы.
— Какой сезон был самым сложным в карьере?
— Наверное, следующий после серебра на чемпионате мира в Ницце. Долго не могла вернуться в оптимальную форму, очень много провалов случилось в течение сезона. Только к концу немного пришла в себя, но к чемпионату мира нормально подготовиться не успела.
— После серебра тяжело было заставить себя готовиться к следующему сезону?
— Нет, совершенно не сложно. Мне хочется собрать много медалей. Видимо, пока все не соберу, не остановлюсь (смеётся).
Мне хочется собрать много медалей. Видимо, пока все не соберу, не остановлюсь.
— Этим летом вы задумывались о завершении карьеры, но передумали. Где каждый год находите мотивацию?
— Был период, когда не складывалось, на тренировках ничего не получалось. Не понимала, как себя правильно настроить. Вроде бы всё есть, чтобы хорошо кататься, но чего-то не хватает. На эмоциях проскальзывают такие слова, мысли об уходе появляются, но потом я понимаю, что это единственное в жизни, что я могу делать хорошо. Сразу же все сомнения улетают.
«У Рукавицына тренировки очень интенсивные»
— Почему вы несколько лет назад решили уйти от Николая Морозова и вернуться в Петербург?
— Получилось так, что Николай Александрович в конце сезона-2012/13 уехал обратно в Америку, потому что финансирование закончилось. Наша группа развалилась, все ушли, кто куда. Мне надо было тоже куда-то уходить. Единственным вариантом для меня оказалось возвращение в Петербург.
— Вариант с переездом в США не рассматривали?
— Нет, мне там не комфортно работать.
— Чем отличаются тренировки Морозова и Рукавицина?
— Это два абсолютно разных человека. Николай Александрович больше постановщик, мы с ним больше работали над программами. Евгений Владимирович делает упор на технику, тренировки у него очень интенсивные. Но и там, и здесь ругают одинаково, то же самое касается и похвалы. Каждый тренер по-своему хорош. Техника за последние сезоны у меня немного изменилась, например, ребро на лутце поменяли. Теперь оно у меня более-менее правильное. Очень рада, потому что могла терять на этом очень много баллов.
— Считаете, что за последние годы вы прибавили в стабильности?
— Стабильность вроде бы нарабатывается на тренировках, но когда на них всё получается, а на стартах — нет, то не понимаешь, в чём дело. Наверное, всё-таки причина больше в голове. Нужно разобраться в себе, потому что даже на данный момент я чувствую, что могу очень многое показать, но когда выхожу на старт, то что-то меняется. Нет уверенности в себе, хотя, повторюсь, на тренировках могу делать всё хорошо.
— За последние пять лет сложность в фигурном катании выросла?
— Безусловно. Лиза Туктамышева вот прыгает тройной аксель. Такие перемены всех заставляют двигаться вперёд, учить новые каскады и прыжки.
— То есть вы положительно относитесь к усложнению элементов?
— Разучивать новое я не боюсь и очень хочу, хотя лучше делать то, что ты хорошо умеешь. В данный момент я работаю над тем, что есть, над нынешним набором в программах. Моя задача — чисто катать этот набор элементов, и тогда всё будет хорошо.
— В парном катании сейчас идёт негласный спор: кто-то делает четверные выбросы и подкрутки, кто-то делает упор на чистое исполнение стандартного набора элементов. Получается, вы придерживаетесь второго мнения?
— Да, чисто откатать свой набор и получать на этом плюсы.
«Ханю просто одарён так катать»
— У вас был когда-нибудь кумир в фигурном катании?
— Для меня им до сих пор является Ирина Слуцкая. Её катание и достижения заслуживают восхищения.
— Не могу спросить про Юдзуру Ханю, который вместе с вами выступал на Гран-при в Японии, где установил все три мировых рекорда, но уже в Барселоне их побил. Видели прокаты японца?
— К сожалению, видела только по телевизору, но с удовольствием посмотрела бы вживую, потому что через экран всё-таки не то. В Японии соревнования у женщин были после выступления мужчин, поэтому не могла съездить на каток и посмотреть прокаты Юдзуру. Конечно, удовольствие получила колоссальное от его прыжков, катания. Он такой раскованный, но в то же время собранный. Этому стоит поучиться.
— В чём его феномен?
— Это, видимо, что-то врождённое. Человек просто одарён так катать.
— А вообще следили за финалом Гран-при?
— Да, безусловно. Очень рада победе наших девочек.
— В юниорском финале выступала Алиса Федичкина, которая тренируется в вашей группе. Вы могли так прыгать в 13 лет?
— Нет, конечно. Я даже не думала, что в 13 лет так можно (смеётся).
— Есть ли дружба в фигурном катании?
— Поколение сейчас меняется, раньше хорошо общалась со своими сверстниками.
Разучивать новое я не боюсь и очень хочу, хотя лучше делать то, что ты хорошо умеешь. Моя задача — чисто катать этот набор элементов, и тогда всё будет хорошо.
Но все они, в основном, уже завершили карьеру. На соревнованиях хорошо общаюсь с Лизой Туктамышевой, да и со всеми нахожу общий язык. Если человек открытый, то мы общаемся.
— С иностранцами контакт поддерживаете?
— Да, конечно. Параллельно ещё язык учу. Очень полезно.
— Смогли бы вы, как Валентина Маркеи, в 27 лет уйти в парное катание?
— Я там уже была и больше не хочу. Страшно. К тому же привыкла отвечать за себя. Вдвоём кататься сложнее.
— Чем планируете заниматься после завершения карьеры?
— Даже мыслей нет. Тренером пока себя тоже не вижу, потому что это очень сложно с точки зрения психологии. Наверное, меня больше тянет работать постановщиком, чем стоять у бортика.