— Исполком РФС проголосовал за увеличение числа легионеров, которые имеют право одновременно находиться на футбольном поле. Как отразится смягчение лимита на легионеров на дальнейшем развитии российского футбола?
— Не знаю, кому это выгодно. Наверное, в первую очередь это выгодно клубам, которые представить свою политику как ориентированную на выступления на международной арене. Говорят о том, что мы не можем конкурировать с зарубежными командами, если у нас есть такой лимит. Но в прошлом году мы конкурировали даже с лимитом «6+5». Нам надо определиться. В Европе над нами уже смеются, потому что мы постоянно скачем с одной системы на другую. То у нас 6 легионеров, то 7 или 5. Мы не должны ни от кого зависеть.
Говорят о том, что мы не можем конкурировать с зарубежными командами, если у нас есть такой лимит. Но в прошлом году мы конкурировали даже с лимитом «6+5». Нам надо определиться. В Европе над нами уже смеются, потому что мы постоянно скачем с одной системы на другую.
Первостепенную роль должна играть политика РФС, которая должна учитывать интересы сборной. Но если мы не имеем квалифицированных молодых игроков, то надо пересмотреть подготовку футболистов: как их обучают в академиях и ДЮСШ. Это касается не только Москвы и Петербурга, но и регионов. Сейчас увеличили лимит, и два-три клуба этим воспользуются. А остальные только завезут таких же второстепенных легионеров, какие были. Дело не только в числе легионеров, но и в их качестве. Немногие команды могут позволить себе привести классных игроков из-за рубежа. Считаю, что это решение – шаг назад для нашего футбола. Молодые игроки чувствуют, когда им не доверяют. А если доверия нет, то мы многое теряем.
— Как это меняет селекционные планы клубов? Могут ли вместе с тем измениться позиции клубов? Не душит ли это решение клубы, занимающиеся воспитанием собственных молодых игроков?
— Не думаю, что селекционная политика сильно изменится. У каждого клуба есть своя стратегия. Вряд ли «Спартак», например, будет подстраиваться, хотя и примет это во внимание. На последний сбор поехала команда, половину состава которой сложили молодые российские игроки. Кроме того, у руля команды не русский тренер, а испанец. Он просмотрит всех этих ребят, придёт к своему заключению и будет с ними работать. Говорят, что у нас никого нет. Но разве бывает так, чтобы игроки в 16-17 лет пришли уже готовыми в команду? Даже с тем футбольным образованием, которое было в советское время, и то молодым игрокам нужно было года два, чтобы дотянуть до основной команды. Конечно, отдельные футболисты перешагивали этот этап, потому что были настолько талантливы, что могли играть в основе. И им доверяли, хотя видели, что игрок ещё сырой. Сейчас же мы никому не верим и хотим, чтобы приходили уже полностью готовые игроки. Такого, к сожалению, не бывает. Надо показать молодым футболистам, что тренер заинтересован и даёт им возможность улучшать своё мастерство. Иначе мы их просто забудем! Классический пример: Колыванов выиграл чемпионат Европы среди юношеских сборных до 17 лет. Пара-тройка человек из того состава ещё болтается в высшей лиге, а других вообще не видно. Надо задуматься, почему так происходит.
Сейчас же мы никому не верим и хотим, чтобы приходили уже полностью готовые игроки. Такого, к сожалению, не бывает. Надо показать молодым футболистам, что тренер заинтересован и даёт им возможность улучшать своё мастерство.
— Исполком не поддержал инициативу РФПЛ о возвращении жалоб на судейство. На что направлена такая мера?
— Мы снова ходим по кругу. Были жалобы, но потом их отменили. Есть желание, чтобы судьи не были под прицелом и могли нормально работать. Но я считаю, что если арбитр судит предвзято, то это сразу видно. Если он допускает большое количество ошибок, влияющих на результат, то он не должен судить. У клубов были претензии в прошлом году, у каждого было своё мнение. На топ-игры надо ставить действительно лучших судей, а не экспериментировать. Не думаю, что многое изменилось бы с жалобами. Возможно, было бы больше отстранений. Но надо понимать, почему так происходит: предвзят ли судья или он просто не умеет судить? Топ-судьи тоже ошибаются, но что тут поделаешь? Даже на чемпионате Европы бывает так, что арбитр стоит на линии ворот и видит, как мяч удаляется за линию, но не сигнализирует об этом. Пиши – не пиши, делать нечего. У каждого должна быть профессиональная ответственность. Гонорары судьям увеличили и, в общем-то, сделали качественный шаг вперёд, хотя есть отдельные судьи, которые ещё сыроваты.
— Как сильно увеличился бы прессинг на судей, если бы инициатива о жалобах была одобрена?
— Прессинг на судей есть всегда. Если по итогам 3-4 туров судьи, по мнению клубов, судят плохо, мы получаем такую картину, что из 20 арбитров в итоге судят 10 в 8 играх высшей лиги. Тогда просто придётся приглашать судей из-за рубежа или откуда-то ещё. Не надо делать перекос. Если и писать жалобы, то клубы должны договориться, на что жаловаться. Клубы хотят, чтобы была видна линия судьи. Если судья даёт футболистам играть жёстко, то обеим командам, чётко фиксируя нарушения каждого коллектива. Интерпретация нарушений должна быть адекватной и однотипной для всех судей.
— Схема переходных матчей между клубами Премьер-Лиги и ФНЛ осталась прежней. Связывали ли какие-то ожидания с этим решением?
— Думаю, что это хорошая схема, которая позволит клубам бороться до конца чемпионата. Она не позволит сделать так, чтобы в концовке первенства одни уже почивали на лаврах, а другие манипулировали играми. Единственный вопрос, который можно было бы изучить – сколько стыковых матчей играть дома и на выезде, или же проводить всего одну. В целом модель благоприятствует стремлению клубов ФНЛ переходить в высший дивизион. Только не все клубы, которые переходят, потом задерживаются – вот в чём проблема. Посмотрим, как с задачей справится «Мордовия». Похоже, что это солидный клуб, который успел себя зарекомендовать в ФНЛ. У него есть и база, и спортивные объекты, построенные для республики. Надеюсь, что они закрепятся и в высшей лиге. Но сделать это тяжело, поскольку многое зависит от бюджета и от качества игры. Сейчас они не покупают топ-игроков и дают возможность играть тем ребятам, которые завоевали право выйти в высшую лигу. Это тоже свой путь. Таким образом клуб может избежать долгов. В чемпионате не должно быть 3-4 клубов, находящихся на грани банкротства.
— Фактически за одно заседание лига переписала всё под себя. Значит ли это, что новому президенту придётся вновь пересматривать регламент, или ему придётся признать, что клубы имеют неограниченную власть и свободу?
— Клубы имеют власть и подготавливают игроков к сборной. Они должны иметь слово, которое будет одним из решающих. Но вместе с тем нужно сделать так, чтобы отстаивались интересы национальной команды. Перед сборной стоит другая задача – воспитывать молодёжь, чтобы она смогла заменить прежних игроков команды. Все клубы должны встречаться с руководителем РФС. Так было и раньше: Фурсенко утверждал, что число легионеров не должно меняться. Но теперь он ушёл, и, хотя РФПЛ проголосовала за то, чтобы в этом параграфе не было изменений, исполком РФС решил иначе. Такого быть не должно. Считаю, что должна существовать та концепция, которую одобрила РФПЛ.
— 3 сентября будут выборы нового президента РФС. Не кажется ли вам, что это слишком поздний срок?
— Согласен с тем, что назначение президента РФС 3 сентября – слишком поздний срок. Не знаю, почему решили это сделать в сентябре – к тому моменту останется совсем мало времени до отборочных игр. Не знаю, почему всё так долго длится и кто это решает – спорткомитет или даже правительство. Кандидатуры могут идти и от бизнесменов и от представителей других структур. Но процесс должен быть предан огласке, и главную роль должны сыграть профессионалы. Любая формула имеет право на существование. Но рядом с руководителем должны быть люди, способные помочь ему советом. Судя по недавним заявлениям, складывается такое впечатление, что все разбираются в футболе: даже депутаты знают, что и как. Каждый должен заниматься своим делом. Да, ответственность должна быть. Но потому её сейчас и нет, что отсутствует чёткий план. Один цикл на чемпионат мира мы провалили, и никто даже не сказал, что произошло и какая была проделала работа, не сделал выводов. Этот анализ должен переходить к следующим руководителям. Сейчас мы топчемся на месте. Не вышли из группы – и ладно. Но никто не знает, почему так случилось, почему сборная жила в центре Варшавы, когда все остальные жили в других местах. Если руководство считало, что всё было сделано правильно, то где аргументы? Сейчас придут новые люди и будут точно так же считать, что они всё знают.
— Также пошла речь о том, что новым главным тренером сборной может стать Фабио Капелло. Какой точки зрения придерживаетесь вы?
— А кто его выбирал? Наверняка это были бизнесмены, которые платят. Если мы даём возможность выбирать людям, которые будут платить деньги – это одно дело. Но выбирать должен РФС, эта организация подписывает контракт с главным тренером. Если таким полномочиями обладает Никита Павлович Симонян, то это футбольный человек, и он имеет на то право. Если же это было сделано в кулуарах, то это неправильно. Такие решения должны быть доведены до общественности и футбольных кругов. Должны объявить, что такой человек действительно есть, и он готов приехать. Нужно понимать, как он собирается вести свою работу. С каким футболом он придёт? С оборонительным или наступательным? Что он будет развивать? Естественно, у него будет своя программа по выходу на чемпионат мира. Если не получится, надо будет или снова менять тренера или стратегию до 2018 года. Но это всё должно быть прозрачно, с соответствующими обоснованиями. Капелло – опытнейший тренер, который тренировал сборные Италии и Англии. У него свой характер, своя методика. Это всё надо учитывать. Так что при принятии решений должна быть открытость – кто, почему, за что и за сколько. Иначе потом перед чемпионатом мира мы узнаем, что наш тренер получал 7 миллионов, а другой тренер, который дошёл до финала – только 3-4. Если мы изначально знаем, какая у тренера зарплата, ответственность возлагается на тех людей, которые подписывали с ним договор. Это помогает избежать гнева людей, когда все набрасываются то на одного, то на другого.
При принятии решений о главном тренере должна быть. Иначе потом перед чемпионатом мира мы узнаем, что наш тренер получал 7 миллионов, а другой тренер, который дошёл до финала – только 3-4.
— Но непонятно, кто будет оплачивать его услуги.
— Финансовый вопрос решается людьми, которые имеют отношение к бизнесу. Надо сделать так чтобы те люди, которые участвуют в вынесении решения, были заодно. Важно, чтобы все знали, за что они платят. Хотя могут и сказать: чья структура платит, тот и выбирает тренера. Такое у нас тоже проходит. Но желательно выработать кандидатуру тренера и выделить под неё нормальную финансовую часть. Понятно, что Гвардиола и Капелло не пойдут за миллион. А если нашему тренеру дают миллион и «насилуют» за каждое решение, это тоже неправильно. К иностранцу особо никто не лезет и не мешает ему, а нашего можно и помучить, и в случае чего снять. Нужно дать тренеру работать спокойно, будь то иностранец или российский специалист, выбрать путь и по нему идти, а не шарахаться из стороны в сторону. Иначе мы никогда ничего не достигнем. Можно взять пример с Испании: раньше они играли в хороший футбол, хотя и титулов не завоёвывали. Но пришло время, и пришло поколение ребят, которое долгие годы воспитывали. Сейчас они добиваются побед и со взрослой сборной, и в юношеском футболе, и в молодёжном. Должна быть политика, которая была бы одинаковой для всех. Если немцы не выиграли Евро, то это не значит, что сейчас они начнут шарахаться и снимут с поста Лёва и перебирать игроков сборной. Они просто сделают выводы, почему не получилось. Разум должен превалировать над эмоциями.