— Тяжело морально тренироваться, зная наперёд, что всё равно вряд ли сыграешь?
— Так и хочется сказать: ко всему привыкаешь. Но это не так. У меня, безусловно, есть общее понимание сложившейся ситуации. Я делаю своё дело. Моя задача – профессионально выполнять свои обязанности, тренироваться со всеми и в любой момент быть готовым выйти на поле, если того потребуют обстоятельства. Все прекрасно понимают, что в любом случае в основе год начнёт Юрий – если, конечно, не случится форс-мажора. Но в жизни всегда есть шансы, и у меня они были. В полной мере их реализовать не удалось по объективным причинам: например, в Краснодаре вышел играть и надорвал заднюю поверхность бедра. Отыграй я тогда хорошо – кто знает, возможно, тренер сделал бы ставку на меня. Но я получил повреждение и изменить расклад в свою пользу не смог. Были и другие ситуации, когда здоровье не позволило использовать момент. Перед одним из матчей тренер предупредил: «Готовься». А я не смог, чисто физически. Вышел Юрий – и выдал сумасшедший матч. И мне пробиться в стартовый состав стало ещё сложнее.
Мне потребуется очень много времени, чтобы забыть, как играть.
«Возможно, у меня ещё откроется третье или даже четвёртое дыхание»
— Так что же случилось перед тем матчем?
— Таких моментов было несколько. Где-то болела спина, где-то – нога. Повторяю, шансы есть всегда – и наверняка будут ещё. В частности, мне давали на Кубок играть. Если бы благоприятнее сложились обстоятельства, у тренера появилось бы больше оснований выпустить меня в чемпионате не только в случае ошибки коллеги, а чтобы передёрнуть немного ситуацию, дать отдохнуть кому-то. Эти ситуации постоянно происходят. Они маленькие, незначительные, но имеют решающее значение в развитии карьеры. Любой игрок при желании вспомнит массу моментов, когда и у него были эти возможности. В интервью иногда читаешь: не дали шанса. Я в это не очень верю. Шанс всегда даётся, даже в тренировочном процессе – если только игрока не изолировали полностью от коллектива. Если ты на тренировке будешь лучшим – тренер тебя поставит на товарищеский матч. Проявишь там себя, и он задумается, а не дать ли тебе шанс в ответственном матче, выпустит на замену. Если и там станешь лучшим, он поставит тебя в стартовый состав. Блеснёшь в основе – считай, уже заявил о себе. А мы почему-то считаем, что шанс должен даваться в критический момент суперсложного матча, когда нужно выйти и решить судьбу. И ты такой выходишь и её решаешь…
К сожалению, такое бывает очень редко и больше похоже на сказку. По сути дела, вся карьера складывается из шансов. И есть причины, по которым ты ими не воспользовался – либо ты был слабым на тот момент. Либо не готов…
— Морально.
— Да. Либо у тебя физические проблемы. Тренер не слепой. Если ты сильнее конкурента, он всегда даст тебе возможность. Допустим, ты со всеми разругался, по контрактным или каким-то другим причинам. Но если будешь добросовестно выполнять свою работу – тебя другие заметят. Ты придёшь туда, где сможешь раскрыться. В моём случае то же самое. Я верю в то, что говорю. И убеждён, что шанс мне ещё представится. Другое дело, что времени до конца контракта осталось не так уж много. Я понимаю сомнения руководства относительно того, стоит ли его продлевать, учитывая всякие форс-мажоры. Поэтому я для себя пока ставлю вот эту планку – полтора года. Постараюсь схватиться за свой шанс, перехватить инициативу. И тогда, возможно, у меня ещё откроется уже не второе, а третье или даже четвёртое дыхание (улыбается).
— Других вариантов развития карьеры даже не рассматриваете?
— Можно искать другие возможности, но по объективным причинам меня сейчас никто не купит. Уйти в аренду? Но ради чего? В топ-клубах есть вратари – это значит заведомо идти в конкуренцию. Чем она лучше, интереснее конкуренции в «Зените»? Ничем. Меня же не задвигают на третьи-четвёртые позиции и не говорят: «Извини, будешь в дубле тренироваться». Нет, мне дают возможность работать в основе. А идти в среднюю команду за игровой практикой в моём возрасте уже, мягко говоря, нецелесообразно. Игровая практика нужна молодым футболистам, а у меня её столько было, что потребуется очень много времени, чтобы забыть, как играть. Возможно, одного матча будет недостаточно, чтобы вернуться в тонус. Но если проведу два-три, игровой ритм вернётся стопроцентно. Вам это подтвердит любой футболист в возрасте, давно играющий на высоком уровне, но по каким-то причинам потерявший место в стартовом составе.
Юрий Лодыгин и Вячеслав Малафеев
Фото: Медиабанк ФК «Зенит»
«Я просто глумился над всей этой ситуацией в социальных сетях…»
— За последние годы были реальные возможности уйти?
— Были. Но по определённым причинам и условиям варианты возможны были только в Европе.
— Разговоры о «Спартаке» имели под собой какую-то почву?
— Нет, конкретики никакой не было. Я просто глумился над всей этой ситуацией в социальных сетях: где-то выложил фотографию на фоне спартаковской футболки. Где-то моя супруга с дочкой, отдыхая во Франции, танцевали под песню «Валера», когда «Спартак» Карпин тренировал. Были ещё высказывания в социальных сетях – типа, «люблю мясо» — и фотография стейка. Всё в порядке шуток, «троллинга», ввиду абсурдности ситуации. А из Европы действительно предложения были. Просто уровень этих команд был, мягко скажем, ниже среднего. И, опять же, без каких-либо гарантий. У них были вратари, меня готовы были взять на три-четыре месяца в аренду. Существовал один интересный вариант в Германии, клуб из первой пятёрки. Вот туда бы я пошёл даже в конкуренцию. К сожалению, они просто не смогли взять ещё одного игрока не из ЕС.
— «Спартаковский» сценарий вам заведомо представлялась абсурдным и неосуществимым?
— Безусловно. Я думаю, что «Зенит» на это никогда бы не пошёл. И мне самому было бы невероятно сложно принять такое решение. Невзирая ни на что. Говорю так не потому, что не приемлю «Спартак». Я ко всем командам отношусь уважительно. Скажу больше, в 2000 году у меня было реальное предложение от «Спартака».
— От Романцева?
— Не от него лично, от помощника. Мы обсуждали в сборной теоретическую возможность моего перехода. Это было давно, и тогда, наверное, даже более остро стоял вопрос…
— Антагонизма между Питером и Москвой?
— Видимо, да. Потом, я был ещё совсем юношей и, наверное, был не готов к таким резким переменам.
— И потрясениям.
— И потрясениям тоже. А недавняя ситуация была обусловлена двумя факторами: у меня не было регулярной практики в «Зените», а в «Спартака» происходила чехарда с вратарями. Кто-то это сопоставил, а я – подыграл. Обсуждают – и пусть обсуждают.
Когда выходишь на полупустой стадион, в грязь и слякоть, против заведомо более слабой команды – не хватает драйва.
«Кто-то, наверное, это читает и думает: «Что он несёт? Просто выходите и играйте…»
— В десятку главных «дедушек» Премьер-Лиги помимо вас входят ещё четыре вратаря – Плетикоса, Дикань, Березовский и Филимонов. Повод ли это для обобщений?
— У каждого из нас свой ресурс. Он связан со многими факторами и индивидуальными особенностями. Какая у тебя переносимость к нагрузкам и так далее. Если тренировочный процесс правильно выстроен и здоровье позволяет, то в Европе вратари выступают очень долго. Мы знаем примеры, когда 38 лет и даже 40 – это не предел. В России, видимо, тоже наметилась такая тенденция. Если человек с авторитетом, с опытом приносит пользу команде, ему где-то даже помогают продлить активную карьеру.
— С годами острота восприятия игры не теряется?
— Эмоциональная составляющая или острота реакции?
— Эмоциональная.
— Многое зависит от значимости матча. Я не хочу слишком принижать уровень нашего чемпионата. Но когда ты выходишь на поле против соперника высокого класса, и трибуны битком, ревут – без желания и эмоционального настроя никогда не выиграешь. И ты это понимаешь. К таким противостояниям даже морально готовиться не надо – у тебя всё тело, весь разум выходит на максимальный уровень мобилизации. Да, это интересно! Это тебя заводит с точки зрения адреналина. А когда выходишь на полупустой стадион, в грязь и слякоть, против заведомо более слабой команды – не хватает драйва. В таких ситуациях иногда и происходят необъяснимые поражения. У той команды запредельный уровень самоотдачи, дисциплины – а у тебя ничего не получается. Ты вроде сильнее, больше атакуешь, а не хватает чего-то, остроты, движения, эмоции. Вот с этим большая проблема. Я эти вещи даже как зритель, со скамейки запасных, очень хорошо чувствую. Иной раз на поле творится что-то запредельное, и тебе просто хочется ворваться туда! А когда в чужие ворота один за другим залетают два, три, четыре мяча, воспринимаешь происходящее как нечто простое и неинтересное. Но с точки зрения профессионала ты должен перебороть, как-то мотивировать себя. Поверьте, действующему футболисту порою сделать это невероятно сложно.
Для кого-то лучшим мотиватором являются деньги. Но чем более независимым финансово ты становишься, тем меньшую мотивационную значимость они представляют, когда тебе действительно тяжело. Нужно искать новые стимулы. Что это может быть? Титул, признание. Кто-то, наверное, это читает и думает: «Что он несёт? Просто выходите на поле и играйте в футбол». Но вы выйдите и поиграйте. А потом ещё поиграйте, и ещё. 10 лет поиграйте, 15 – и, уверяю, вы столкнётесь с тем же, с чем сталкиваются все опытные футболисты. Мне скажут: «Вот в Европе…». А вы посмотрите, что в Европе происходит, в Испании или Германии. Каждый матч – шоу. Атмосфера, ажиотаж, внимание. Ты на секунду даже не можешь расслабиться – тебя просто уничтожат свои же болельщики, пресса «съест»! Они играют не за деньги, а за шоу. Когда в театре артист выходит на сцену и видит полный зал, ему хочется творить. Если он эмоцию не покажет, все это увидят. То же самое в футболе.
Юрий Лодыгин и Вячеслав Малафеев
Фото: Медиабанк ФК «Зенит»
«Выигрыш Кубка УЕФА в 2008 году тоже многим казался фантастикой»
— Рекорд Анатолия Давыдова по количеству матчей за «Зенит» – весомый стимул, чтобы как можно дольше оставаться в большом футболе?
— Я человек такой, который всегда ставит перед собой цели и задачи. В блокноте телефона у меня хранится около 40-50 заметок. Большинство из них содержат целые списки по самым разным направлениям: адреса, пароли, какие-то семейные планы, стратегические. Условно говоря: построить дом, поменять машину. Отдельный файл содержит спортивные задачи. Причём ставить их стараюсь по максимуму. Для чего? Даже если они кажутся нереальными, их нужно пробовать решить. Выигрыш Кубка УЕФА в 2008 году тоже многим казался фантастикой, а сегодня это уже история. Значит, всё возможно! Считаю, если ставить перед собой самые высокие задачи, какие-то промежуточные цели точно будут достигаться. Когда в 2001-м или 2003 году «Зенит» нацеливался на второе или третье место и немного недотягивал в итоге до пьедестала, мы всё равно были счастливы этим результатом, потому что понимали: это тоже предел наших мечтаний. А сейчас любое место ниже первого расценивается как трагедия. Мы все стали максималистами.
У меня есть командные цели, есть личные. Статистика – это тоже своего рода мотиватор. И когда я в неё заглядываю, нахожу свою фамилию, понимаю, что это меня немножко заводит. Это непростая цель в сложившейся ситуации – за полтора года сыграть недостающие 16 матчей, чтобы сравняться с Давыдовым. А с другой стороны, если не поставлю её – точно не добьюсь. Возможно, я сыграю половину из этих 16 матчей, возможно – больше. А может быть, не сыграю ничего. Я не знаю. Но такой ориентир я наметил. Финансовая мотивация – это точно не та составляющая, которая заставит мой мотор набрать максимальные обороты. С одной стороны это личная цель, а с другой – она имеет много составляющих. Если я всё же проведу эти игры, значит, в какой-то степени переломлю конкуренцию на футбольном поле. Потому что одних кубковых матчей тут явно будет недостаточно.
Народ в панике скупал не только электронику, машины, но и квартиры, дома.
«В Малаге мелькнула мысль: «Никак судьба предупреждает?»
— Комментатор Орлов рассказывал, что вы уже по внешности тренера научились определять, выиграет команда или проиграет. Это как, простите?
— На самом деле не я один. Но это работает, когда ты хорошо знаешь тренера. После нескольких лет с Адвокатом, со Спаллетти мне несложно было уловить, когда тренер уверен в себе. Он это показывает всем своим внешним видом. Говорит солидно, уверенно, грамотно, не делает каких-то судорожных движений, излучает спокойствие в раздевалке. А если начинает суетиться, что-то передёргивать – а давайте обед перенесём на другое время, а давайте ещё что-то – дело плохо. Если тренер вдруг начинает сверяться с чужим составом и что-то аврально менять в плане на игру, это волнение, мандраж передаётся всей команде. Эти моменты сказываются на игроках. Ты понимаешь, что если лидер – а лидер в раздевалке тренер – так нервничает, значит, что-то пошло не так. И, как показывает практика, примерно в 70 процентах подобных случаев результат оказывается не максимальным. Примеры приводить не буду – всё же это внутренняя кухня команды.
— Малага – из этой серии?
— Там у меня был свой фактор, что, возможно, сыграем не очень хорошо. Я на предыгровой тренировке почувствовал резкую боль в мышце. Меня за день подняли на ноги. Тогда мелькнула ещё мысль: «Никак судьба предупреждает?». И вроде бы сыграл не так уж плохо: ни один из трёх мячей не был на моей совести, ещё три-четыре гола предотвратил. Но в этой ситуации всё говорило о том, что мне не нужно было выходить на игру. Боль действительно была существенная.
«Дзюба? Володя дважды такие шаги совершал…»
— Вы вот не можете представить свой переход в «Спартак». А переход спартаковца в «Зенит» в голове укладывается? Понимаете, о ком я говорю.
— Насколько это реально? В жизни всё реально. Дыма без огня не бывает. И есть объективные факторы того, почему идут эти слухи. У человека не получается подписать контракт в «Спартаке». Все понимают, что скорее всего не могут договориться по финансам. Сразу всплывают клубы, способные в принципе удовлетворить потребности футболиста. А кто это в нашем случае? «Динамо», «Зенит»…
— «Краснодар».
— Да, но в «Краснодаре» немного иначе выстроена стратегия. Не на привлечение дорогостоящих футболистов сделана ставка, а на формирование единого коллектива посредством точечной селекции. В целом такой более менеджментский грамотный подход. Остаются «Динамо» и «Зенит». У «Динамо» есть Кокорин и Кураньи. В «Зените» — Кержаков и Рондон. Тем не менее разговоры о дефиците острого результативного форварда у нас не утихают. Люди начинают сопоставлять факты, и «Зенит» автоматически становится той командой, которой может быть интересен этот вариант. А насколько это реально чисто технически… Мы знаем ситуацию с Быстровым, помним, насколько она была неоднозначна как в одну, так и в другую сторону. Поэтому всё возможно.
— Вы бы посоветовали Дзюбе решиться на такой шаг?
— Володя дважды такие шаги совершал, уйдя в «Спартак», а потом вернувшись. И ничего, пускай не сразу, но болельщики приняли его. Не все, но большинство. Многое зависит от того, как ты приходишь и что делаешь. Если ты будешь приносить результат, рано или поздно болельщики тебя примут. Нормальные болельщики.
«Нельзя третий раз так упустить чемпионство!»
— На ваш взгляд, имеющихся кадровых ресурсов «Зениту» достаточно, чтобы решать серьёзные задачи? Второй раз выиграть Лигу Европы, допустим?
— Мне кажется, вполне. Но видите ли, в чём дело: «Зенит» постепенно становится максималистской командой и второстепенные турниры вроде Лиги Европы…
— Его больше не возбуждают?
— Не то чтобы не возбуждают… Но все хотят играть в Лиге чемпионов. Никуда не денешься от ощущения, что даже победа в Лиге Европы станет лишь повторением успеха 2008 года. Это была бы отличная компенсация за вылет из Лиги чемпионов, но объективно амбиции клуба сейчас выше, учитывая укомплектованность команды. Что касается национального чемпионата, то да, у нас есть хороший очковый задел. Но все мы помним ошибки, которые допускали во второй части сезона. Ну нельзя третий раз так упустить чемпионство! Тем более что оно станет пятым и принесёт клубу звёздочку.
— Экономический кризис в России сильно ударил по «Зениту»?
— Пока никто не предлагал игрокам «Зенита» какой-то курс зафиксировать. На данный момент идут только разговоры, причём не понимаю, с каких сторон. Да, наверное, непросто приходится клубам, которые привязаны к валюте, а поступления получают в рублях. Расходы сразу в полтора-два раза увеличиваются. Все прекрасно понимают, что что-то будет. Но если это приведёт к массовому отъезду легионеров, фиксированному курсу и потолку зарплат, это в какой-то мере даже оздоровит футбол. Да, это отбросит наш чемпионат хорошенечко назад, по всем параметрам. А с другой стороны, молодёжь получит возможность себя показать. Может быть, какое-то поколение ворвётся. Но захотят ли это делать в преддверии 2018 года, большой вопрос. Скорее каждый клуб будет адаптироваться к ситуации, исходя из собственных ресурсов. У кого будет возможность содержать топ-команду – будет её содержать. Остальные будут сокращать расходы и делать упор на своих воспитанников.
Вячеслав Малафеев, Егор Бабурин и Юрий Лодыгин
Фото: Медиабанк ФК «Зенит»
«Я хорошо научился руководить бизнесом дистанционно»
— Ваш бизнес в новой реальности как себя чувствует?
— Как у инвестора у меня появилось больше возможностей приобрести недвижимость. С точки зрения продаж ноябрь-декабрь были сумасшедшими месяцами. Народ в панике скупал не только электронику, машины, но и квартиры, дома. Думаю, ещё месяца два в этом смысле будет определённая активность, дальше всё будет зависеть от причинно-следственных обстоятельств. От экономической ситуации, политической, новых законов. Пока же государство сдерживает основной индикатор экономики – недвижимость – от резкого падения. Любыми способами.
— Как вы умудряетесь совмещать спортивную деятельность с коммерческой?
— Во-первых, они не привязаны друг к другу. А во-вторых, я хорошо научился руководить бизнесом дистанционно. Супруга помогает поддерживать дисциплину в компании – следит за качеством, за сервисом и всеми вытекающими вопросами. В свою очередь у меня много времени на сборах, чтобы заниматься аналитикой, читать и развиваться. Возвращаясь, я устраиваю небольшой тренинг для сотрудников – потому что у них самих нет времени на чтение книг в таком объёме. Мне не надо постоянно сидеть в офисе – достаточно иногда туда заглядывать: «У меня есть час времени, кому нужно пообщаться – пожалуйста». Для всего остального есть почта, телефон, WhatsApp. Во всяком случае, то, чем мы занимаемся, нам нравится. Мы хотим развиваться, двигаться и быть не такими, как все.
