Париж. Фан-зона на Марсом поле. Около 50 000 тысяч человек смотрят матч на огромных экранах. Основное время подходит к концу. И тут внезапно…
Бум!
Народ разбегается. Десятки тысяч зрителей несутся в сторону от главного экрана. Сами того не желая, люди толкают друг друга, а те облокачиваются на следующих. Многие падают. Я стараюсь ни на кого не наступить. Дважды сам едва не валюсь на землю. Спасает только то, что хватаюсь за кого-то. Спустя одну секунду в голове появляется слово «теракт». Судя по всему, эта мысль здесь у всех.
Где-то впереди пробирается мой коллега. Я ему кричу, но он не слышит. Все орут. Кто-то плачет. Бежать прочь от экрана бессмысленно. Перед тем как началась давка, народ стоял максимально плотно друг к другу. Единственный вариант – продвигаться в сторону выходов, к краям фан-зоны, где нет толпы. Это я и пробую сделать, но мне наступают на пятки. Я едва не оставляю правый ботинок в толпе.
«Это точно теракт», – эта мысль окончательно закрепляется в голове. Может быть, кто-то и сохраняет спокойствие, но я испуган. Сильно испуган. Очень не хочется, чтобы со мной что-то случилось. Спустя примерно 20-30 секунд я вырываюсь из основной части давки и догоняю коллегу. Мы перестаём бежать, переходим на шаг. Может быть, мы остановились бы и раньше, чтобы разобраться в происходящем. Но закон толпы суров: когда все бегут, ты бежишь вместе со всеми. Если не хочешь оказаться под ногами, конечно.
Итак, мы на свободе. Главный вопрос: нам ещё что-то угрожает? Вроде бы нет. Журналистский интерес заставляет перебороть естественное желание скрыться куда подальше. Я возвращаюсь туда, где всё началось. Никаких следов взрыва. На земле валяется огромное количество одежды, сумок и прочих брошенных и затоптанных вещей.
На земле сидит темнокожий охранник. Он держится за ногу и не может встать. К нему подходят фанаты и предлагают помощь, но он дожидается коллег. Рядом с ним стоит светловолосая девушка, которая молча плачет, уткнувшись в плечо мужчине. Я включаю камеру GoPro, которую повесил себе на лоб ещё до начала игры.
Фанаты постепенно возвращаются на Марсово поле. В матче сборных Германии и Италии начинается третий тайм, но на экран практически никто не смотрит. Люди с фонариками на телефоне обыскивают землю в поиске пропавших вещей. Многие болельщики поднимают эти вещи над головой, чтобы потерявшим было проще их найти. Преимущественно на земле валяются женские сумки и обувь.
Ощущение страха начинает постепенно уходить. Становится понятно, что взрыва не было. Я спрашиваю людей – одного за другим – о причинах давки. Никто не знает ответа. «Мы сами не понимаем, что случилось», «Я побежал вместе со всеми», – отвечают мне по-английски. Тем временем пострадавшего охранника берут под руки и уносят в центр скорой помощи, который находится в фан-зоне неподалёку. Туда же направляются и другие пострадавшие. Судя по всему, счёт идёт на десятки.
Позже стало известно, что толпа болельщиков снесла заграждения и несколько продовольственных палаток. Один из охранников фан-зоны рассказал мне, из-за чего всё началось. Давку спровоцировал взрыв петарды рядом с главным экраном. Из-за этого толпа начала разбегаться, подняв панику до такого уровня, что десятки тысяч человек хлынули из фан-зоны. Глядя на это, начали убегать даже люди, которые смотрели матч на трибуне в 300 метрах от того места, где всё случилось.
Как фанаты пронесли петарды – непонятно. На входе в фан-зону существует три кордона. Досмотр весьма тщательный. При этом за последние три недели во Франции я несколько раз слышал взрывы петард: как на стадионе, так и в фан-зонах. Подобной паники раньше не случалось. Хотя и раньше сразу возникала мысль о бомбе. Всем известно о терактах в Париже, случившихся 13 ноября 2015 года. Воспоминания и ужас той трагедии до сих пор не покидает французов. Да и приезжих тоже. Увы, каким-то идиотам с петардами на это плевать.