Тренер Игорь Гамула – о Бердыеве, «Ростове», Украине, Лобановском и футболе

Никто не выдаёт о футболе столько шуток, сколько Гамула. Он – самый желанный собеседник для спортивного журналиста. В Интернете можно найти множество нарезок с перлами Гамулы. Все знают его как человека, который жжёт. Мы же увидели и совсем другого человека. Он вспоминал, почему плакал в детстве и как привозил маме ящик шмоток из-за границы. А ещё о том, как разделяются народы России и Украины. Но, конечно, жёг Игорь Васильевич тоже. Давно мы так не смеялись.

– Прошёл почти месяц, как вы покинули «Ростов». Где успели побывать?
– В основном на Украине. Маму в Алчевске навещал – ей 92 года. Она всё прошла: и под немцами жила, и на выселках из-за репрессий.

– За что репрессировали?
– Как раз из-за немцев. Родители остались на Украине, когда они пришли. Работали на них — иначе бы застрелили. Кушать же хотелось. Когда страну освободили от немцев, родителей сослали в Норильск.

– Ваше детство получилось тяжёлым?
– Когда мне было девять лет, умер папа. Мама осталась со мной и моим старшим братом. В 11 лет меня отдали в спортивный интернат. Я же в детстве постоянно играл в футбол. Это сейчас никого на площадку не загонишь. А в те времена бегали по камням и до ночи. Мама на обед меня не могла затащить домой – приходила к полю.

– Бутерброды приносила?
– Хлеб, смоченный водой. Иногда сахаром посыпала. Это и был обед.

– Когда последний раз были на родной площадке в Алчевске под Луганском?
– За три дня до того, как приехал к вам. Там уже давно никто не играет. Хотя сама площадка стоит целая. Алчевск вообще не пострадал. Там ведь украинский металлургический завод. Все знают, куда не нужно стрелять.

– А места, где вы жили в Луганске, целы?
– Вроде всё цело на 16-й и 19-й линии. Мне рассказывали, что снаряд попал на стадион «Авангард». Бывает, еду из Ростова в Луганск, вижу развалины.

– Доводилось спорить о происходящем между Россией и Украиной?
– Созвонился однажды с моим бывшим футболистом. Он наехал: «Ну, чё вы, агрессоры?» Я его спросил: «Ты ничего не перепутал по жизни?» Он потом перезвонил, когда отошёл.

– То что вы стали футболистом – дело случая?
– Я тогда был в пятом классе, бегал во дворе. Сейчас существуют скауты, а в советское время на меня обратил внимание кто-то вроде пионервожатого. Он договорился с моей мамой и отвёз меня в Луганск. Он тогда назывался Ворошиловград. Хотя после одного дня в спортивном интернате я хотел оттуда сбежать и не возвращаться. Даже плакал.

– Почему?
– Привык к маме. А там комната на четверых, всё по расписанию.

– Долго привыкали?
– Один день. В пятницу приехал, и мне очень не понравилось. На выходные все разъезжались по домам. В понедельник надо было вернуться, но я ни в какую не хотел ехать. А документы из обычной школы уже забрали для перевода в спортивный интернат. Мама попросила: «Побудь два дня – в среду вернусь и тебя заберу». Когда она приехала в среду, то я ей сказал возвращаться домой без меня. Уезжать уже не хотелось.

— Почему?
– Сдружился с ребятами. А ещё у нас был отличный тренер Вячеслав Першин. Царство ему небесное. Сейчас смотрю, как работают детские тренеры, и всегда хочется им подсказать.

– Что именно?
– Мы поначалу вообще в футбол не играли: жонглировали, делали передачи внешней и внутренней стороной стопы, останавливали мяч с выходом, отрабатывали обе ноги. Мне потом было без разницы – левой или правой играть.

– Где вы заканчивали интернат?
– Последние полгода – в Киеве. Перевели меня и ещё семерых человек. Уже там сдавали выпускные экзамены. И потом пошло-поехало. Лобановский звал в «Динамо». Мне надо было оставаться там в дубле, но я выбрал Луганск. Решил, что лучше буду первым парнем на деревне, чем последним в городе. Потом в Ростове оказался.

– Свои преимущества?
– Ещё бы! Ездили за границу. У меня тогда ещё были красивые волосы. Это потом их не стало из-за сумасшедшей скорости. Как рванул – волосы начали слетать… А за рубежом ещё возьмёшь рубашку и туфли. Красота! Затаривался, конечно. И маму хотелось порадовать. Как-то раз поехал и купил ей вообще всё, что встретил по пути. Привёз большой-большой чемодан. Помню её слезы.

«Витя Радаев достал коньяк со словами: «По 100 грамм — и на матч»

– Что за история случилась, после которой вас отправили в армию? Говорят, что вы ночью лезли по дереву.
– Дерево не помню, но лезли через балкон – это точно.

– Что произошло?
– Это Завар (Заваров. – Прим. «Чемпионата») виноват. У команды было свободное время до отбоя в 23:00. Мы поехали в Адлер. Сдружились там с авиаконструкторами и стюардессами. Время уже было 22:30. Пора ехать обратно. Кричу Завару: «Саня, время, опоздаем!» Он не шевелится. Но я же не брошу его. Опоздали, конечно. Тихонько обошли и через балкон забрались в комнату. Легли спать, а тренер Герман Семёнович Зонин сидит в холле и ждёт нашего возвращения. Посреди ночи послал своего помощника Лазарева к нам в комнату. Тот в недоумении: «Вы здесь? А почему Герман Семенович ждёт вас в холле?»

– Что вы?
– Сказали: понятия не имеем. Через пару минут к нам залетает Зонин.

— Бушевал?
— Заставил ходить по деревянному полу, чтобы проверить, пьяные ли мы. Мы без проблем шли прямо, потому что выпили лишь немного шампанского. Но меня всё равно наказали. Утром Заваров со сборной улетел в Аргентину, а меня отправили в армию за нарушение спортивного режима.

– Там было грустно?
– Весело! Три дня тренер шумел, чтобы меня направляли на посудомойку. Друзья мне сразу перчатки привезли. Я как самый умный начал мастерить с мытьём тарелок. В итоге за два-три дня наладил отношения и последнюю неделю провёл так: вся рота ехала на стадион работать, а я – к друзьям. На обратном пути за мной заезжали. Так славно было, что уже и возвращаться не хотелось.

– Кто был более безбашенным: Заваров или вы?
– Тут всё очевидно. Я старше на год, поэтому во всём был я виноват. Хотя на мне никогда нарушения режима не сказывались. Покойный Владимир Григорьевич Федотов говорил, что я сделан из гвоздей. Как бы ни нарушил режим, утром на тренировке ко мне не было претензий. В этом плане Сашка меня плавил. Он тяжело в себя приходил. А с кем он куролесил? Конечно, с Гамулой. И все меня чихвостили. Один случай никогда не забуду.

– Какой?
– В 1981 году мы выиграли Кубок СССР – обыграли «Спартак» со счётом 1:0. После игры поехали праздновать. Всё-таки в «Лужниках» собралось 80 тысяч, половина Ростова приехала. Непередаваемые эмоции. А тут ещё 9 мая, второй праздник наложился. Заранее ресторан не заказывали и решили поехать в Архангельское. Там на базе ЦСКА было хорошее заведение. Помню, там с хоккеистами сдружились. Фетисов, Касатонов, Харламов… Они нас поздравляли. А нас 50 человек – где всех рассадить? Поехали в ресторан «Русь», но там тоже не смогли сесть. В итоге разъехались кто куда и отмечали кто как мог. А 14 мая игра в Ленинграде с «Зенитом». 12-го встретились на вокзале в Москве. Это надо было видеть.

— Весёлая картина?
— Кого-то из парней привезли на тележке для чемоданов.

— А вы как?
— Я-то после Кубка сошёлся с хоккеистами. Схлестнулся с ребятами.

– Мы поняли, что в данном случает означает «схлестнулся». А кто победил?
– Шансов у нас не было. Они до обеда нас поздравляли, а затем поехали играть. Говорят: «Нам хорошо – лёд прохладный».

– А как в Ленинграде сыграли?
– Это весёлая история. Мы погрузились в поезд и продолжили там отмечать. Приезжаем, а на тренировке никто по мячу попасть не может. Федотов за голову схватился: «Что делать?!» А мы ему: «Григорьич, всё будет нормально». Помню ещё картину: стоим мы с Заваровым, спим на ходу. Третьим к нам подходит Валера Березин. В 1981-м он почти не играл. Но его выпустили на минуту в финале Кубка, чтобы он мастера спорта получил. Помню, как он Заварова с поля выпихивал – боялся, что судья раньше времени свисток даст…

Так вот, подходит Валера. Мы его гоним: «Иди отсюда! Нам-то ничего не будет, а ты спалишься…» Так оно и вышло. После Ленинграда его отправили из команды. Жалко, весёлый был паренёк.

– В день матча вы пришли в себя?
– На утро перед игрой голова болела жутко. Мы ведь ещё ночью приняли.

— Сильно.
— Сидели вшестером – Радаев, Дектерёв, Баркетов, Заваров, я, Андреев. Витя Радаев, вратарь, достал две бутылки коньяка: «Давайте по 100, поспим – и завтра отыграем как надо». Ударили по рукам. Пришли на установку и тут слышу: в воротах вместо Радаева Кушнарёв. Ничего не понимаю. Смотрю на Витю — глазки убирает. Оказывается, он перед установкой пошёл к Федотову и сказал, что играть не может.

— Сломался?
— Не только он. Федотов дальше объявляет состав. Дектерёва нет, Баркетова нет… Ну ладно. Начинается игра – Заваров на шестой минуте падает: «Ааа!». Хватается за ногу: мол, дальше играть не может. Из тех шестерых, кто поправлялся коньячком, на поле остаюсь я один. 90 минут шарашил туда-сюда. И ведь могли выиграть! Сашка Воробьёв три момента не реализовал! И вроде так здорово дышалось, а ничего не могли сделать. В итоге проиграли 0:1. Казачёнок забил обидный гол: ковырнул мяч еле-еле, а вратарь ошибся. Не должны были проигрывать. Хотелось на эйфории домой приехать, нас там половина Ростова ждала.

– После матча «коньячным друзьям» от вас досталось за то, что бросили?
– Вбегаю в раздевалку: думаю, щас задам жару. А там никого. Открываю дверь в душевую. А там мне Витя Радаев сразу суёт в руки стакан шампанского – холодного-холодного! И я его хвать: «Ммм!» И передумал на парней ругаться. Потом ночью перед отъездом продолжили.

– Как встречали в Ростове?
— Мы не могли выдвинуться из аэропорта – люди не пропускали автобус. Ехали по Садовой, а люди стояли в такой толпе, как будто Гагарина встречали.

«С Саньком Заваровым проснулись – никак не поймём, где находимся»

– Почему после победы в Кубке СССР СКА вылетел из Высшей лиги? Парадокс.
– Так мы в каждом посёлке Ростовской области праздновали. Все хотели нас увидеть. В субботу игра, а в среду мы обязательно приезжали в Каменск, Волгодонск, Сулин… Люди нас по всем канонам встречали. Подарки шикарные, деньги давали. Ну, выпить, конечно… Когда мы опомнились, было уже поздно.

– Какое максимальное количество алкоголя выпивали за один вечер?
– Всегда своим футболистам говорю: если б вы выпили столько, утонули бы! Хотя ответственность была большая. Я всегда переживал, чтобы не опоздать. Мы однажды с Заваровым проснулись – никак не поймём, где находимся. А вокруг ни такси, ничего…

– И?
– Стали искать, куда идти, на чём ехать. Смотрим – магазин «Спорттовары». Мысль сразу пришла, я же умный парень. Купил два мопеда по 180 рублей. «Верховина», как сейчас помню. Рядом «ЗиЛ» 130-й стоит. За 25 рублей водитель налил нам бензина, завёл. Завар боялся ехать, я его успокоил: «Садись, давай». Так и поехали – прямо на базу СКА.

Доехали до знакомых мест. А там у ворот собаки. Говорю Завару: «Только не останавливайся».

— Остановился?
— Да, перепугался и сбавил ход. Собаки ногу поранили.

– Добрались хоть?
– Да, но опоздали. Не на много, правда. Только автобус с командой развернулся, мы сразу прилетаем – вжжжух! Федотов аж за голову схватился. Помню, отдали эти мопеды персоналу. Весёлое было время. Как-то баню спалили.

— Серьёзно?
— Ну вот как-то так вышло. Мы попарились – она сгорела.

– О каком поступке юности жалеете?
– Одну ошибку совершил: нельзя было уезжать обратно из Ростова в Луганск. Заваров тогда поехал в киевское «Динамо», чтобы освободиться от погонов. Я же был военным, офицером в составе СКА. Весёлое было время. Много историй было. Нас и на «губу» забирали.

– Расскажите.
– Заварова посадили, когда «Ростов» отправлялся в ФРГ на матч с «Айнтрахтом». Его заставляли подписать документ, чтобы он остался офицером армии. Прямо в автобусе к нему пристали, когда ехали в аэропорт: «Не подпишешь – не полетишь». Он всё равно отказался. Тогда автобус остановили, и он вышел. Пешком пошёл по Ленинградке. Команда уехала без него, а Завар вернулся в Ворошиловград. После этого его объявили дезертиром. Как приехал, так и закрыли на «губу». А я отправился выручать: красиво нарядился, взял с собой всё что надо — выпустили. За Радаевым тоже ездил на «губу».

– А его за что забрали?
– Был случай после сезона, когда мы вылетели. Зашли мы в «Интурист», а Серёга Андреев с семьёй что-то праздновал. У Вити с Серёгой всегда были какие-то трения. В общем, набедокурил он там сильно… За ним приехали, скрутили и увезли. А мы с другим товарищем спрятались. Меня потом искали, не могли найти. Я выяснил, куда Витю увезли, поехал его вызволять. Видели «Джентльменов удачи»? Вот он там, как в фильме, сидит: под кроватью водочка, закуска, носят ему всё. «Поехали?» – «Нет, мне и здесь хорошо!». И я с ним в итоге два дня на «губе» сидел. Тайно!

«Лоло – очень нехороший человек»

– Вы, кажется, недавно были в Миллерово?
– Периодически собираемся у Глушакова: футболисты, оперные певцы, политики, артисты. Дворкович уже третий год приезжает. У нас если кто-то услышит, что важная персона в области – тут же половина администрации приезжает. Все там! Подарки вручают. А по Дворковичу видно, что ему это не надо: ему бы к нам подсесть, пообщаться. Я соседу за столом говорю: «Смотри, вот Аркадий Владимирович пойдёт в лес – и эти сразу за ним побегут!» Смотрим – так и случилось.

– А вы не хотели бы обратиться к Дворковичу?
– В каком плане?

– В футболе много проблем, а тут одно из первых лиц государства.
– Зачем это надо? Люди приезжают ради другого. Там ещё были два музыканта, которые казахские песни исполняли. Когда они подошли к нашему столу, я шапку снял и пошёл собирать… Набрал полную! Подхожу к Дворковичу, а у него денег с собой нет. Он только плавал, пустой пришёл. Так он телефон достаёт и мне кладёт в кепку. Я всё бросаю, беру телефон. Делаю вид, что набираю номер и говорю громко: «Алло, Владимир Владимирович»? Все падают со смеху. Говорю: «Не отвлекайте, у меня прямая линия».

– А если бы Дворкович организовал разговор с Путиным – о чём бы его спросили?
– Ни о чём. Я видел, как Газзаев ответил, мне достаточно. Лучше не разговаривать с ним, чем вот так. Владимир Владимирович спрашивает, а ему в ответ: «А я думаю так же, как вы». Что это такое? Так что я бы ничего не спрашивал. Просто пожелал бы ему здоровья. Я и у Дворковича ничего не спрашивал. Я вообще стараюсь ни у кого ничего не спрашивать.

– Целее будете?
– Знаете, у нас в Ростове иногда администрация области играет. Некоторые люди подсовывают мяч то тому, то другому из больших чиновников. Мне это неинтересно. Хотя это даёт свои плоды. Смотришь, кто-то уже при работе, а ты нет. Ну и ладно, бывает.

– Что за кошмар творится с финансированием «Ростова»?
– Я в команде 6-7 лет, и всегда были проблемы, но они каждый раз решались. Если не сегодня, то через полгода все долги отдавали. «Ростов» при Божовиче занял седьмое место и выиграл Кубок России. Все воспрянули, казалось, что теперь будет нормально. Но стало ещё в два-три раза хуже. Миодраг просто в шоке был. Я был в таком же состоянии, когда меня поставили. Вроде я возглавил команду РФПЛ, нужно радоваться, а люди звонили и сожалели. Говорили: «Я не знаю, тебя поздравлять или наоборот»?

– А вы сами что чувствовали?
– Что ситуация аховая.

– Команда тяжело реагировала?
– В шоке была. Хотя старались как-то вылезти. Денег не было вообще, только сумасшедшие долги. Игроки морально убитые, всем проигрывали. Пять мячей от «Зенита» получили. Когда 14 «сборников» уезжали, то тренироваться было не с кем. Хорошо, что Курбан Бекиевич пришёл. И ещё хорошо, что мы проиграли Туле…

— Почему?
— Тогда меня оставили бы на 100 процентов. Продолжил бы мучиться. И не факт, что не вылетели бы. Кто бы был виноват?

– На ваше увольнение повлияло высказывание про темнокожих?
– Нормальные люди всё понимают. Просто тогда начали борьбу с расизмом. А я попал под это дело. Игроки сами понимали, что это шутка. Это было видно.

– Не все понимали. Африканцы негодовали.
– Недовольными были те, кто не играл: Лоло и Ксулу. Остальные нормально отнеслись, посмеялись. А эти… Лоло – очень нехороший человек. Это было понятно с самого начала.

– Вы сказали, что попали под борьбу с расизмом…
– Через прессу стали накачивать ситуацию. Изначально КДК ничего не собирался делать. Потом сказали, что надо показаться. Я приехал в Москву, пошёл на собрание КДК, всё рассказал. После моей речи, думаю, меня бы даже из тюрьмы выпустили! Столько я рассказал. Юрист Миша Прокопец сидел рядом и сказал: «Всё будет нормально, дадут одну игрушку, ну две максимум». Мы вышли, чтобы они посовещались. Потом нас сразу же позвали вернуться. Я даже чашку кофе не успел выпить. И тут объявляют: пять матчей. Всё было решено заранее. Я хотел спросить, но мне возразили «только не надо комментариев, ещё хуже будет». Я только одного не понял, зачем меня вызывали и зачем я столько говорил, если всё было решено? Показательно бахнули.

– Как после этого тренировали?
— Сложно пришлось. Туда нельзя, там не выходи. Приехали на «Открытие Арену», а там телефон вообще не работает. Ни внизу, ни наверху. Директор по безопасности бегал туда-сюда, пока я наверху сидел. Но хорошо выглядели со «Спартаком». Могли и Тулу обыграть…

«Бердыев никогда не выпивал, мяса не кушал, всегда был в режиме»

– И тогда пришёл Бердыев…
– Он из невозможного сделал возможное. Сработали его авторитет и умение себя подать. Бердыев заставил всех шевелиться. Он как глыба, как камень. Если что-то сказал, уже назад не отойдёт.

– Бердыев самый сильный тренер, с которым вам приходилось работать?
– Да. И как тренер, и как менеджер.

– В первую очередь как тренер или руководитель?
– Как тренер, само собой. Это не обсуждается. Но он и менеджер отличный во всех отношениях, администратор — всё в одном.

– С чего Бердыев начал менять «Ростов»?
– Изменил всё в тренировочном процессе. Наладил дисциплину. Закрылся полностью. Никто не мог зайти ни на одну тренировку. Из дубля – только я. Я всё время с Бердыевым контактировал. Мог в любой момент позвонить или зайти. Он всегда меня принимал. Все проблемы, которые могли быть, он был в состоянии решить. Поэтому шёл только к нему. Говорил: «Курбан Бекиевич, ты извини, у тебя и так голова болит, но мне не к кому ходить».

– Вы же вместе играли?
– Да, за «СКА» в 1980 году.

– Уже тогда у вас отношения сложились?
– У нас нормальные отношения были. Потом он был в «Кайрате», и мы в Алма-Ате пересекались. Потом, когда он руководил «Рубином», а я был главным тренером «Черноморца». В 2003 году они к нам приезжали. Мы их обыграли 1:0. За день до игры ходили с Курбаном Бекиевичем в ресторан. Сколько я помню, Бердыев никогда не выпивал, мяса не кушал, всегда был в режиме.

– Ваша противоположность?
– Да, спокойный такой. Хотя я тоже вёл себя хорошо. Когда он в «Рубине» работал, я часто ездил к нему. Мухамадиев (бывший спортивный директор «Рубина») – мой близкий друг. Я даже ездил с «Рубином» на Лигу чемпионов. Когда они киевское «Динамо» обыграли, но потом в Лионе проиграли. Я с ними летал и в Киев, и в Лион. На фарт.

– Мало кто знает, что в прошедшем сезоне вы на фарт не ходили на еврокубковые матчи «Ростова»…
– Ни на одну домашнюю игру! Только на «Манчестер-Юнайтед» пошёл.

– Так на нём «Ростов» и оступился.
– 1:1 против «МЮ» – нормальный результат. Нужно было 5:0 обыграть, что ли?

– Бердыев звал вас в «Рубин»?
– А кто я такой, чтобы меня звать? Меня можно позвать только в ресторан какой-нибудь.

– Говорят, что «Ростов» на трансферах заработал два миллиона, хотя Transfermarkt оценивает ушедших футболистов в 38 миллионов. Закрадывается сомнение в логике руководства.
– Я уверен, что всё нормально. Там нет никаких криминальных дел, просто были договорённости с игроками заранее. Нет такого, чтобы что-то украли. В любом случае я-то точно к уходу игроков отношения не имею. Никого не продавал, ни в чём не участвовал, ничего не получал. Если бы я лично на чём-то наварился, то приехал в редакцию «Чемпионата» не на такси, а на Porsсhe (улыбается).

«Ни одного футболиста не оскорбил, не унижал, не обзывал»

– Переходим к вопросам читателей. Не обидно, что на вашем багаже Бердыев лавры снискал? (Валентин Терешков)
– Ой ёёё… Какие лавры? Да мне повезло, что я поработал с Бердыевым!

– В России есть расизм? (Шома)
– Так я же его и внедрил (улыбается)! За что честно отсидел.

– Топ-5 лучших темнокожих футболистов РФПЛ? (Марк)
– А кто у нас сейчас темнокожий? Их что-то всё меньше и меньше становится. Баштуш — очень хороший футболист. С приходом Бердыева он подтянулся в тактике. Сразу в «Лацио» взяли. Вагнер Лав – это само собой. Ещё Эменике назову. За Луисом Адриано я наблюдал, когда он выступал за «Шахтёр». Долгое время я был вхож в донецкую команду. Хорошо знаком со всеми, в том числе и с президентом клуба. Дуглас Коста, Виллиан и Фернандиньо росли на моих глазах. Они, конечно, фантастические. А из наших было человек шесть тёмненьких, симпатичных.

– Когда «Шахтёр» вернётся на «Донбасс Арену»?
– Думаю, что никогда. На сегодняшний момент всё, что я там вижу, не говорит о грядущем рассвете. Я бы хотел, чтобы это случилось завтра. Я сам оттуда. Мне очень больно, что так получилось, что между украинским и российским народом есть антагонизм. Мне лично это непонятно.

– Возвращаемся к вопросам от болельщиков. Можно ли без мата заставить футболиста хорошо выполнять свою работу? (Руслан)
– Можно, конечно. Но с матом футболисты быстрее понимают. Я импульсивный и могу выругаться. Но я ещё ни одного футболиста не оскорбил, не унизил, не обозвал. Я могу для связки слов употребить. Это чтобы объяснить, где правильно, а где нет.

– С Лобановским были знакомы?
– Когда я был молодым, мы всё время базировались в Конча-Заспе. За каждой тренировкой, за каждым движением Лобановского следили.

– Что было магического его фигуре?
– Он только посмотрит — и даже не говорит ни единого слова, все всё понимали. Один его взгляд решал всё. Пока Лобановского не было на тренировке, игроки могли дать слабину. Как только он выходил на балкон – сразу всё менялось! Футболисты, наверное, даже запах его чувствовали.

– И как же вы отказались от работы с ним?
– Ну, ума же мало.

– Могли бы сравнить Лобановского и Бердыева?
– Примерно одинаковые по масштабу личности.

– Давайте выйдем в прямой эфир в наш паблик во «ВКонтакте». Там спрашивают: как стать таким же успешным, как Игорь Гамула?
– Я не считаю себя успешным, обычный футболист и тренер. Успешный, это когда человек выиграет первенство, Кубок или работает в сборной. А я работал последние шесть-семь лет с дублем. Поэтому я не говорю, что успешный. Чего это я успешный? Могу что-нибудь сморозить. Иногда это во вред идёт, а иногда нет.

– Любимый напиток Игоря Гамулы?
– Бывают разные.

– Алкогольный?
– Наверное, пиво.

– А безалкогольный?
– Я очень люблю минеральную воду «Боржоми».

– На утро после пива?
– После пива она не пойдёт. Вот если что-то покрепче с вечера употребить, тогда «Боржоми». Но лучше всё-таки пива с утра.

– Что бы вы никогда не стали пить?
– Когда градус уже пошёл, там всё равно.

– Как оцениваете шансы сборной России на чемпионате мира в 2018 году?
– Бог знает. У каждого человека своё мнение. Все люди в футболе разбираются. Я сейчас и Денису Глушакову говорил, и Комбарову: не было стыдно за нашу игру. Что-то не получалось, чего-то не хватило, но они играли с душой.

– Не хотите помочь Черчесову в сборной?
– Чем?

– Чем-нибудь…
– Холодное пиво ему приносить? Он пиво не пьёт.

– Есть что-то, чего вы боитесь?
– Боюсь болезни близких людей. Хочу, чтобы они не умирали. Чтобы не было такого, что сегодня человек есть, а завтра его нет. Это страшно. А в остальном… нет, я ничего не боюсь.

– Что в вашем представлении идеальный выходной?
– Украл – выпил – в тюрьму (улыбается). Шучу, конечно. Провести с друзьями его, с близкими. Где-то в хорошей компании, в хорошем месте. Мне и сейчас приятно с вами сидеть, я считаю вас своими друзьями. Мне приятно, я в выходной приехал, хорошо провёл время. У меня будет масса воспоминаний и впечатлений, когда вернусь. Значит, не зря съездил. Также и на речку поеду, на Дон на рыбалку с друзьями, в ресторан. Даже дома могу провести выходной: полежу, почитаю, посмотрю телевизор.

– У вас хоть раз в жизни была депрессия?
– Нет. Могу чуть-чуть погрустить только визуально. Кто-то может сказать: ты что-то не о том думаешь. Да, иногда что-то в голову залезает. Но впадать в депрессию зачем? Что случилось, уже назад не вернёшь.

– Самая сексуальная женщина, не считая вашей жены?
– А я давно не женат, у меня есть подруга.

– Блондинки или брюнетки?
– Всё равно. А после грамм 300 все одинаковые.

– Героем какой советской комедии могли бы себя представить?
– Доцентом из «Джентльменов удачи». Хотя лучше директором садика. Он добрее.

– Что бы вы взяли с собой на необитаемый остров?
– Ничего бы не брал. Что есть, то есть.

– А если бы можно было взять одного футболиста? Дзюбу?
– Да, нам бы весело было. Помню незабываемые моменты, особенно в самолёте.

– А что там творил Дзюба?
– «Страдали» Полоз и Дьяков. А ещё бедный Логашов. Это надо было видеть.

– Дьякова за длинные волосы стебал?
– За всё сразу. У Виталика тоже язык без костей. Лепил всё подряд. Славный парень.

«Трахтенберг рванул в «Спартак» и даже кеды забыл»

– Главная звезда, с которой вы работали?
– Многих могу назвать. Баштуш – отличный футболист. Саша Бухаров – очень сильный. Хотя порой у него возникают обстоятельства. Последний раз разговаривал с ним перед выездом в сборную. Его беспокоила нога. Я говорил ему: «Саша, это твой шанс, родной мой, давай сейчас Кубок конфедераций, потом чемпионат мира, тебе уже 32 года. Закончи карьеру на высокой ноте, отдайся полностью, не отвлекайся ни на что». Гол «Манчестеру» классный забил.

– «Манчестер Юнайтед» удалил фотографию Мхитаряна, потому что у него был виден живот.
– Быть такого не может. Я удивлюсь, если это так.

– Вот фото с животом.
– Я близко знаю этого парня. Он порядочный человек. Всегда уважительно относится ко взрослым. Он умный, знает пять или шесть языков. Я был знаком с его отцом, царствие ему небесное – в сборной вместе играли. Может быть, живот – это всё-таки монтаж?

– Что означает ваша фамилия?
– Когда я был на Украине, мне сказали, что «гамула» значит «бормотуха». Смесь вина такая.

– С тех пор как вы ушли из «Ростова», сколько предложений по работе поступало?
– Пока ничего серьёзного. Есть тренеры, которые ждут по 3-5 лет. А мне всё равно, лишь бы во мне были заинтересованы. Главное – работать и радовать себя, болельщиков, футболистов. Добиваться чего-то.

– Согласитесь, что в 90-е в футболе было больше романтики, чем сейчас?
– Романтики в чём?

– В персонажах.
– Да, про многих можно было книги писать: Самарин, Лемешко, Овчинников. Было больше юморных моментов. Сейчас более серьёзные люди приходят, отдаются работе и футболу. Те люди тоже были серьёзными, но у них был юморной подход.

– «Милан» на вас ещё претендует?
– Помню, как родилась эта история. Мы вылетели из украинской Премьер-лиги в Кривом Роге. Я сижу на пресс-конференции, втыкаю, а людей собирается как на банкет. И тут первый вопрос: «Куда вы идёте работать? Где вы будете работать?». Я сидел-сидел, думал, что ему сказать. Потом беру и говорю: «Да «Милан» интересуется, вот не знаю, соглашаться или нет». Они там все упали. Кстати, в «Милане» хорошо.

– Зачем туда ездили?
– Я 10 дней стажировался на их базе. С Анчелотти и всем звёздным составом: Шевченко, Руем Коштой, Зеедорфом, Костакуртой, Мальдини. Было интересно 10 дней пожить в их режиме. Всё время смотрел, записывал. Это был конец 2003 года. Я как раз в ВШТ поступал, но опоздал. Они уже начали учиться, а я ж «умный» пришёл. Андрею Владимировичу Лексакову сказал: «Ну что вы ко мне пристали? Я же в «Милане» сидел, там намного интереснее». Он меня сразу осадил: «Вот и иди обратно в «Милан».

– В «Ростове» вы работали с Леонидом Трахтенбергом. Он тоже любит байки рассказывать, как и вы.
– У него только спартаковские истории. Когда появилась возможность вернуться в «Спартак», он даже кеды забыл. Ботинки слетели, он как рванул. В шлёпанцах побежал.

– В Интернете очень много роликов, где собраны ваши перлы. Вы смотрели эти нарезки?
– Стараюсь не смотреть. Мне так стыдно становится, честно. Особенно когда где-то перегибаю палку. Мне очень неприятно, когда кто-то из своих выкладывает видео с закрытой тренировки. Не держу себя, отдаю работе, ни о чём не думаю. Знаю, что здесь все свои. Я же потом прихожу на теорию, объясню, спрашиваю, нет ли обиды. Мне отвечают: «Нет, Васильич, какие обиды». Обидно, когда появляется подобное в YouTube. Потому что выложил кто-то из своих, ближних. Это страшно.

– Судя по комментариям, наши читатели благодарны вам за откровенность.
– Если я где-то накосячил, всегда извинюсь. Мне не стыдно за своё поведение и отношение к людям. У меня всегда добрые намерения.

***

Беседа с Гамулой продлилась два часа. А хотелось продолжать и продолжать. Ведь такого балагура ещё поискать. Да и молодёжный сленг 57-летнему тренеру не чужд. На вопрос, какой уровень хайпа был в нашем интервью, Гамула ответил: «Максимальный, потому что я – хайповый».

И последнее. Как стало известно «Чемпионату», Игорь Гамула ещё обязательно зажжёт на нашем сайте.

Беседовали: Иван Ковалев, Никита Кузин, Григорий Телингатер и Денис Целых.