Капитан СКА и сборной России, на двух первых матчах «Шведских игр», нападающий Максим Сушинский вернулся в Питер, и сегодня пройдёт обследование на предмет своей травмы, полученной на третьем этапе Евротура. Но уже ясно, что как минимум несколько игр Суперлиги Сушинский пропустит. В интервью «Чемпионат.ру» нападающий признался, что теперь очень опасается, что из-за вмешательства руководства СКА в дела сборной главный тренер Вячеслав Быков может не взять его в состав команды на чемпионат мира в Канаду.
Сушинский на «Шведские игры» отправился капитаном команды. Назначив Сушинского, Быков с доверием сказал ему — «рули!». Сушинский и рулил. Но, как получается, не до конца. В первом же матче со шведами Сушинский получил травму. В матче с финнами капитан сборной играл уже на уколах. И забросил две шайбы, между прочим. Сушинский собирался играть и в заключительной игре с чехами, но в последний момент ему объявили, что он играть не будет. Сам Сушинский уверяет что он тут ни при чём.
— Скорее, тут все расслабились. А вообще, нет. Даже не расслабились. Там, да, два гола — два броска были такие… Ну о-очень хорошие. Сложные. Но ведь важнее то, что мы потом собрались и смогли матч до победы довести, правильно?
Но обо всём по порядку. Так, как рассказывал сам Сушинский.
— Я считаю, что наша сборная хорошо выступила на турнире в Швеции. Но, конечно, жаль, что не выиграли последний матч, — начал нападающий разговор с корреспондентом «Чемпионат.ру» — Все игры были боевые и очень интересные. И ещё мне понравилась наша команда, то, что был именно такой, сплочённый коллектив. Все ребята серьёзно работали и бились друг за друга в каждой игре. В сборной не было вообще ничего такого, чем можно быть недовольным.
— Победу над шведами теперь многие списывают на чистое везение сборной России. Шведы владели игрой, больше бросали, а забивала Россия...
— Я так не считаю. У нас было больше мастерства просто, вот и всё. Мы использовали все моменты, что смогли, а шведы — нет. Плюс у нас хорошо сыграл вратарь [Александр Ерёменко].
— Но ведь при счёте 3:1 Ерёменко пропустил два гола за полминуты, и стало, по такой-то игре, 3:3...
— Скорее, тут все расслабились. А вообще, нет. Даже не расслабились. Там, да, два гола — два броска были такие… Ну о-очень хорошие. Сложные. Но ведь важнее то, что мы потом собрались и смогли матч до победы довести, правильно?
— Хотя шансы на победу были равны...
— Просто мы использовали, как я уже сказал, свои моменты. Так же, как чехи в нашем матче потом. Наши ребята здорово играли, а чехи просто все свои четыре момента использовали, и выиграли. Хотя больше-то у них ни одного момента не было. Так бывает, как видите…
— Первая игра против шведов действительно расценивалась как самая важная на турнире?
— Да. Но после того как мы выиграли у них, игра с финнами стала не менее значимой, а потом и с чехами. Мы не задумывались о том, что уже выиграли [«Шведские игры»]. На каждый матч выходили только за победу биться.
— Есть мнение, что 5:0, с которым мы обыграли финнов, был не по игре. Что финны, как минимум, были не хуже, просто у нас Варламов сыграл блестяще, а у них вратарь откровенно «нахватал»...
— Вот всё там что-то не по игре! Мы выиграли, потому что играли хорошо! Лучше играли, чем соперник, вот и всё! А то пишут, что у нас там была третья [по составу] сборная… Что за бред?! Если это сборная, и она едет на официальный турнир первой, то как она может быть третьей?! Она даже не вторая. Второй-то ведь не ездило. А что тогда за третья сборная? Я не понимаю этих людей. Естественно, что на данный момент эта сборная первая. Какие могут быть сомнения?!
—… Вот спрашиваешь у человека, почему этот турнир не освещается, а он отвечает, что, мол, зачем этот турнир освещать, когда там играет «третья сборная», понимаете? Это тоже не дело! Согласитесь? Ребята все были готовы общаться [с прессой], но особого интереса к нам, оказывается, не было.
— Вас так задевают такие оценки журналистов?
— Конечно! Во-первых, этим они очень обижают нас, игроков, которые едут играть за сборную, пытаются себя проявить, хотят попасть на чемпионат мира. А потом… вот спрашиваешь у человека, почему этот турнир не освещается, а он отвечает, что, мол, зачем этот турнир освещать, когда там играет «третья сборная», понимаете? Это тоже не дело! Согласитесь? Ребята все были готовы общаться [с прессой], но особого интереса к нам, оказывается, не было. Зато теперь вот только и размусоливается во всех газетах, что я не играл [в матче с Чехией]…
— А вы можете прояснить ситуацию, из-за которой вы не играли?
— Проясняю: травму я получил ещё во время матча со шведами, и с финнами я играл на уколах. И был готов играть с чехами, но меня сняли перед игрой. Вместе с командой я сидел в раздевалке и готовился к игре, а тут мне вдруг объявили, что я не буду играть. Я… я даже растерялся.
— Быков говорит, что на него в этом решении «надавило» руководство СКА.
— Да, ему, видимо, позвонили (пауза). Я понял, почему идёт такой резонанс.
— Почему?
— Потому что у нас ещё и Йоханссон в СКА травмирован, а задачи у клуба серьёзные, и надо после перерыва набирать очки, к плей-офф готовиться. А сейчас ситуация ещё хуже стала, чем до перерыва была. У нас и так в команде были люди сломанные, без нас. Но надеюсь, справимся.
— А в СКА откуда узнали, что у вас травма?
— Я с нашим доктором советовался, что по возвращении в Питер мы сделаем мне МРТ (магнитно-резонансную терапию, метод обследования мягких тканей). И, видимо, доктор рассказал об этом руководству [СКА].
— А насколько серьёзна ваша травма?
— Я пока не знаю. Не могут определить. Потому и нужно обследование. Вот сегодня буду делать. В любом случае, ближайшие игры я пропущу.
— Опасаюсь. Очень опасаюсь. Я почитал уже его мнение и не понимаю, почему он так говорит. Вообще не понимаю при чём тут я. Да, ему позвонили из команды, но ведь можно было спросить меня, могу ли я играть. Мне ведь это просто объявили, и всё. Хотя я сам подходил и говорил, что могу играть. Не знаю… Но я уже понял, что теперь всех собак спустят на меня.
— И после этой информации руководство СКА стало напрямую Быкову звонить, чтобы он не ставил вас на матч с чехами?
— Ну, мы с ними поговорили, и после этого я телефоны отключил, чтобы мне не звонили, и не говорили — «не играть». Но в итоге, видимо, они дозвонились до Быкова.
— То есть, отключив телефоны, вы, тем самым хотели показать, что против? Что хотите играть?
— Да. После этого звонка я разговаривал с Быковым, и говорил, что буду играть. Что могу.
— А Быков, судя по его интервью сразу после турнира, очень раздосадован таким поведением руководства СКА.
— Это не мне решать.
— Хотя ваш клуб понять тоже можно. Перед решающим отрезком потерять ведущих нападающих. У Йоханссона-то травма серьёзная?
— Пока не знаю. Он ещё не прилетел. Я с ним по телефону разговаривал, он сказал, что неделю точно не будет кататься.
— Спрошу прямо: учитывая такую реакцию Быкова, и вообще, не опасаетесь, что это может сказаться на его решении относительно вашей поездки на чемпионат мира?
— Опасаюсь. Очень опасаюсь. Я почитал уже его мнение и не понимаю, почему он так говорит. Вообще не понимаю, при чём тут я. Да, ему позвонили из команды, но ведь можно было спросить меня, могу ли я играть. Мне ведь это просто объявили, и всё. Хотя я сам подходил и говорил, что могу играть. Не знаю… Но я уже понял, что теперь всех собак спустят на меня.
— А как свою игру на «Шведских играх» оцениваете? Нет поводов придраться? Ваше звено смотрелось неплохо, вы отличились не раз, вас в символическую сборную турнира включили...
— Я вообще свою игру не люблю оценивать. Мог, наверное, и лучше сыграть. А может быть и нет. Может, это мой уровень…
— Вам не кажется, что в последнем проигранном матче сборной не хватило именно вас? Как капитана? Как нападающего?
— Так неправильно вопрос ставить. Незаменимых людей нет. Мы — команда! А чехи выиграли, потому что использовали все моменты, которые у них были.
— Вы сейчас уже в Питере?
— Да. Уже потренировался. Правда, не на льду, а в зале.
— С Барри Смитом говорили уже? Что он по поводу этой ситуации с Быковым думает?
— Барри сказал, что он тоже поговорит с Быковым. О том, что… Не знаю. Причём тут я-то?!