Собрать их вместе за одним столом, чтобы поговорить на хоккейные темы, вспомнить прошлое и узнать о настоящем, – задача не из лёгких. У каждого Макарова сложилась хоккейная и личная жизнь по-разному. Юрий много лет живёт в Челябинске, возглавляет хоккейную школу, Сергей обосновался в Москве, Николай последние годы занимал руководящие должности на юге России. Корреспонденту удалось найти возможность застать их всех вместе. Братья Макаровы любезно согласились дать эксклюзивное интервью.
КОСТРЫ У КАСС И СТРОГИЙ ТРЕНЕР
— В нынешнем сезоне «Трактор» отмечает 35-летний юбилей той команды, которая в 1977 году стала бронзовым призёром чемпионата СССР. Не раз приходилось слышать мнение специалистов, что стать призёром в Союзе в те времена было сложнее, чем сегодня быть лучшим в России. Согласны с таким мнением?
Сергей: Ни в коем случае. История не терпит сослагательного наклонения, в те времена были одни ценности, сейчас другие. Уровень хоккея и сама игра сильно изменились. Как можно сравнивать ЦСКА 80-х годов и, к примеру, нынешний «Салават Юлаев»? Или, например, Харламова с Радуловым?
— Тогда был ЦСКА, который собирал в своих рядах лучших хоккеистов со всей страны. По сути, это была сборная СССР, громившая всех и вся на чемпионатах мира.
Сергей: Да, а в прошлом сезоне, например, был «Салават Юлаев», располагавший звёздным составом.
Николай: Спорить и дискутировать на эту тему можно бесконечно долго. Но к правильному выводу не придёт никто. Я могу лишь сопоставить интерес к хоккею в те времена и сейчас. Могу с уверенностью сказать, что к нынешнему «Трактору» ажиотаж и интерес не меньший, чем к той бронзовой команде 1977 года. И к кумирам нынешним и прошлым примерно такое же отношение. В наши времена были свои герои, сегодня вот к Кузнецову огромная любовь болельщиков.
Юрий: Болельщики со стажем наверняка с ностальгией вспоминают те времена, когда «Трактор» играл в ДС «Юность», огромные очереди перед кассами за билетами. Тогда, помнится, даже костры жгли рядом с кассами, чтобы согреться и не
Николай Макаров
замерзнуть от холода, поскольку ждать своей очереди приходилось часами. Нынешним болельщикам в этом плане проще, есть более вместительный дворец, более доступными стали билеты, но посмотрите: и сейчас достать лишний билетик – большая проблема.
— Многие связывают тот успех «Трактора» с именем главного тренера Анатолия Кострюкова. В чем вы видите феномен его успешной работы? Только ли от него зависел тот бронзовый успех?
Николай: На мой взгляд, главная заслуга Николая Михайловича заключалась в том, что он привнёс в клуб строжайшую дисциплину. До него в клубе работали местные специалисты, которые сами когда-то играли в хоккей, несколько жалели своих подопечных, давали им больше свободы действий. А Анатолий Кострюков приехал из Москвы, для него не было любимчиков, с каждого игрока был строгий спрос вне зависимости от его игровых качеств, характера и т.д. Он ко всем старался относиться одинаково. Ну и мы, хоккеисты, в него поверили, стали ответственнее относиться к тренировочному процессу, выполнять новые требования тренера. «Трактору» удалось стать бронзовым призёром ещё и потому, что команда была сыграна, ребята по семь лет играли одним составом, сыгрались, дополняли друг друга. Да, приходили два-три новых человека, но костяк команды сохранялся, а это очень много значит!
Сергей: Да, состав команды был замечательный – что ни имя, то звезда. Помню, и мне нелегко пришлось, нужно было жилы рвать, чтобы заслужить место в составе и быть с командой.
— Сергей Михайлович, не преувеличивайте. Уж кто-кто, а вы почти сразу заиграли в «Тракторе»!
Сергей: Ну, в том-то и дело, что «почти»: в первом сезоне мало проводил времени на льду, слишком молод был и неопытен. А второй сезон в целом сложился удачно, результативностью блеснул. Тогда-то меня и приметили из ЦСКА.
— А импровизация при Кострюкове допускалась?
Николай: Об этом не говорилось, но на практике Анатолий Михайлович ни в чём не ограничивал защитников. Вот я, например, всегда любил подключаться в атаку, но Кострюков никогда не говорил мне, чтобы я не рвался вперёд и сидел в обороне. Хотя много было тренеров до него, тот же Альберт Данилов, которые не очень любили, когда защитники бежали вперёд. Наверное, Анатолию Михайловичу не очень нравилось то, как рушатся его схемы и тактические построения, но он видел, что порой это приносит результат. Я вот, если и шёл вперёд, то должен был успевать вернуться в оборону, проделывать большой объём работы, много заниматься на тренировках над скоростными качествами.
Сергей: Анатолий Михайлович – жёсткий тренер, мог и крикнуть так, что мало не покажется, и для красного словца русским народным заговорить. Но он для нас всех оставался непререкаемым авторитетом, все очень уважительно к нему относились.
Сергей Макаров и его очередной шедевр в канадские ворота
СМЕНЫ АМПЛУА И ХИТРЫЕ ХОДЫ
— Теперь становится понятным, благодаря чему Николай Макаров является самым результативным атакующим защитником страны.
Николай: Да, тренер мне доверял. Но я бы отметил ещё и то, что в детстве начинал играть нападающим. Причём долгое время играл центрфорвардом. Лишь когда пришёл в молодёжную команду «Трактора», тренер Сергей Захватов (он начал нас тренировать на «Восходе»), известный в прошлом защитник клуба, перевёл меня в защиту.
— Понравилось там играть?
Николай: Если бы не понравилось, наверное, ушёл бы в другую команду. Сергей Иванович поступил мудро: поставил меня в защиту и сказал, что меня ни в чём не ограничивает. Мол, если хочу, то могу спокойно подключаться к атакам. Вот эти навыки нападающего помогли мне в будущем.
— Когда в паре один защитник атакующего плана, другой вынужден исполнять сугубо оборонительные функции. Со своими партнёрами в защите общий язык находили?
Николай: Конечно! Мне довелось поиграть со многими хоккеистами – С Геной Иконниковым, Геной Цыгуровым, Валерой Пономарёвым, Сергеем Тыжных, Лёней Устиновым… Но, пожалуй,
Братья Макаровы
лучше всего понимали друг друга на льду с Сергеем Сухановым. Он знал, что если я пошёл вперёд, то ему нужно предельно внимательно действовать в обороне, работать за двоих. Более того, при такой модели игры большая нагрузка ложится и на центрфорварда, который вынужден действовать с оглядкой на тылы. Все эти командные взаимодействия нарабатываются годами. Этому сложно научить, всё приходит с опытом, на генном уровне, надо чувствовать локоть партнёра, быть с ним как единое целое.
Сергей: К вышесказанному могу добавить, что подключаться к атакам можно по-разному – идти безбашенно вперёд, если тебе дали команду, но толку от этого не будет. Надо иметь чутьё, видеть, когда это допустимо, а когда слишком рискованно. У Коли это чутьё было очень хорошо развито. Играя сзади, ты видишь все построения партнёров и соперников.
— Сергей Михайлович, вы как-то сказали, что, играя в ЦСКА, забить гол в ворота соперников – значит обыграть девять игроков. Это как так?
Сергей: Всё правильно – я имел в виду пятёрку соперников и четырёх партнёров по команде. Дело в том, что в ЦСКА были стёрты грани между форвардами и защитниками, особенно в первой пятёрке. Представьте, мы даже порой сами не знали, что сделает в следующую секунду партнёр. Те же Фетисов с Касатоновым иногда вдвоём оказывались на пятачке команды соперников и забивали голы, а тройка форвардов страховала их на синей линии (улыбается).
— Представить себе такое сложно, тем более если это тройка, знаменитая на весь мир: Макаров – Ларионов – Крутов.
Сергей: Да. Мы только потом узнали, что наши действия изучали шведские специалисты. Там даже целый курс института физкультуры был задействован – в течение года снимали видео с участием нашей игры, разбирали нашу игру по косточкам, пытались найти какое-то логическое объяснение. Спустя некоторое время нас спрашивали – как же так, мы так и не смогли понять все ваши тактические построения. Мы им ответили примерно следующее: «Вы занимались бесполезным занятием, потому что мы сами порой не знаем, что сделаем в следующий момент». Мы не играли по шаблону, была взаимозаменяемость и взаимовыручка.
(Окончание следует)
Живые легенды: Сергей Макаров, Игорь Ларионов и Владимир Крутов