Вратарь Магнус Хелльберг в конце мая перешёл из «Куньлуня» в СКА. Этот сезон станет для него вторым в КХЛ, до этого 27-летний голкипер пять лет выступал в Северной Америке в системах «Нэшвилла» и «Рейнджерс», но не смог закрепиться в НХЛ. После переезда в КХЛ Хелльберг успел сыграть в Матче звёзд, съездить на Олимпиаду, а завершил сезон победой на чемпионате мира в составе сборной Швеции. В СКА Хелльберг постарается выиграть Кубок Гагарина. В интервью «Чемпионату» он рассказал об опыте игры в Китае и низших американских лигах, о СКА и конкуренции с Игорем Шестёркиным, а также пообещал сыграть на гитаре, если выиграет главный трофей КХЛ.
«У меня нет проблем с другими культурами, мне нравится и в Китае, и в России»
— Как вы узнали об обмене в СКА?
— Я знал, что СКА проявлял ко мне интерес. Это организация мирового уровня, в прошлом сезоне я играл против них, когда был в «Куньлуне». Это очень хорошая команда и клуб, который существует уже давно. Это место, в котором хочется играть. Так что я сказал, что хотел бы перейти туда, если оба клуба придут к соглашению. Так и получилось, я был счастлив, когда узнал эти новости.
— Зимой вы подписали новый контракт с «Куньлунем». Верили в потенциал команды?
— Да, у нашей команды мало что получалось в прошлом сезоне, но лично я прогрессировал, старался помочь команде выиграть в каждом матче. Был тяжёлый сезон, но я чувствовал, что расту как вратарь и как личность. У меня был хороший год в сборной, который закончился золотом чемпионата мира. Я был ограниченно свободным агентом в этом году, и подумал, что «Куньлунь» и Китай – это захватывающее приключение, и я могу постараться помочь в развитии хоккея в этой стране. Планировал остаться там на ещё один сезон, потому что права принадлежали «Куньлуню». Но всё возможно, особенно когда такой большой клуб, как в Санкт-Петербурге, следит за тобой. В прошлом сезоне я старался играть как можно лучше, и теперь я здесь, в предвкушении нового сезона с новой командой.
— Каково это – жить в Китае, это как другая планета?
— Понятно, что там совершенно другая, непривычная культура. Но я много путешествую, до этого жил пять лет в США, так что у меня нет проблем с другими культурами. В Китае классно, а Шанхай – интернациональный город, там много отличных ресторанов, красивых парков и зданий. У меня не возникало проблем. В культурном плане были отличия, но, когда живёшь в другой стране, надо узнавать, как живут её жители. То же самое сейчас, когда я переехал в Россию. Культура другая, но мне нравится.
— Что-то вас там шокировало или удивило?
— Тяжело что-то выделить… Все говорят на китайском, мало кто знает английский. Иногда общаться было нелегко, но я учился изъясняться жестами. Китай мне понравился, это было хорошее время. К тому же у меня остались друзья в команде, мы до сих пор общаемся.
— У «Куньлуня» была большая проблема – отсутствие болельщиков. Как вам было играть при пустых трибунах?
— Необычно. На таком уровне ты привык играть перед полным стадионом, когда болельщики заряжают тебя энергией. Сейчас популярность хоккея в Китае небольшая, но она растёт с каждым годом. Раз уж болельщиков было мало, наша команда должна была находить энергию внутри себя. Думаю, с течением сезона мы к этому привыкли, а вот гостевым командам было сложнее. Они привыкли к шумным трибунам, на которых собирается по 10 тыс. человек, а в Китае столько болельщиков не было. Мы это использовали как своё преимущество. Но на нескольких матчах всё же собиралось по несколько тысяч.
— Несколько тысяч? По трансляциям из Шанхая казалось, что там вообще никого нет!
— Кажется, было пару матчей, на которые пришло много фанатов. Думаю, была какая-то реклама. Когда мы играли со СКА, пришло много представителей шведских компаний в Шанхае. Это была тяжёлая игра (смеётся).
«Рад, что в СКА вряд ли буду пропускать по восемь шайб за игру»
— 1:8?
— Да, но я об этом уже забыл (смеётся).
— Вы, наверное, рады, что теперь вряд ли будете по восемь шайб пропускать…
— Это точно. Это кое-что говорит о команде Санкт-Петербурга. Здесь собраны очень талантливые, техничные игроки. Поэтому я был очень рад, когда приехал сюда, — СКА всегда играет на победу, всегда борется за Кубок Гагарина. Я очень рад, что стал частью этой команды, буду стараться помогать ей выигрывать. Лучше, когда такие ребята играют за тебя, а не за соперника.
— Можете сказать, что Кубок Гагарина теперь ваша мечта? Понятно, что все мечтают о Кубке Стэнли, а наш кубок – довольно молодой трофей, и КХЛ в Швеции мало смотрят.
— Думаю, популярность КХЛ растёт. Хоккей – игра на результат, самое главное – итоговая победа. Судя по тому, какая у нас подобралась команда и какие стандарты есть у СКА, победа в Кубке Гагарина является нашей целью.
— А для вас?
— Когда я был маленьким, все в Швеции смотрели НХЛ, я тоже мечтал играть там и выиграть Кубок Стэнли. Когда становишься старше, неважно, в какой лиге ты играешь, ты всегда хочешь стать чемпионом, поэтому мы и играем. В детстве моей мечтой был Кубок Стэнли, но сейчас я играю в КХЛ, и у нас отличный шанс на Кубок Гагарина.
«Я честно пытался пробиться в НХЛ, пять лет – это достаточно»
— Вы уехали в Америку в довольно раннем возрасте. Какие у вас были ожидания?
— Когда я был маленьким, мечтал играть в НХЛ. По мере взросления чувствовал, что всё ближе и ближе к этой цели. Затем меня выбрал «Нэшвилл», в том году я был первым вратарём на драфте. Я стал ещё ближе к осуществлению мечты. Уехал в США, провёл в НХЛ пару матчей, но не стал первым номером… Я был там пять лет, честно пытался пробиться. Конечно, было нелегко от того, что я не попал в НХЛ, но на всё есть причины. Думаю, я был не слишком зрелым, когда уезжал, но я многому научился как вратарь и как личность – жил один, играл в АХЛ. Тяжёлое расписание, постоянно в автобусах, там мы играли по три матча за три дня.
— Был даже сезон, когда вы сыграли в трёх лигах.
— Точно – в НХЛ, АХЛ и ECHL. Объездил все США и Канаду, был везде. На всё есть свои причины, я решил, что пяти лет достаточно, и пора попробовать что-то другое, искать другую мотивацию. Тогда я и поехал в Китай. К тому времени я уже пару лет смотрел КХЛ и думал о том, чтобы поиграть там, посмотреть, на что я способен в русской лиге. Время было подходящее, и я уехал. Естественно, когда я приехал в Китай, то хотел играть на самом высоком уровне из возможных, и СКА стал следующей ступенью в моей карьере.
— Возможно, самой высокой ступенью в КХЛ.
— Да, надо быть настоящим профессионалом, чтобы играть в такой большой команде. Здесь много игроков мирового уровня, для меня честь играть рядом с ними. Взять хотя бы Дацюка.
— Думали когда-нибудь, что будете в одной команде с Дацюком?
— Когда я был маленьким, это было только мечтой. Знал, что это большой талант, а когда я был в НХЛ, то играл со своим кумиром Хенриком Лундквистом. Мы с ним сидели рядом в раздевалке и боролись за место в воротах. Знаю, что играю с отличными хоккеистами, но я тоже хороший игрок и оказался здесь не просто так.
«Мурашки идут, когда вспоминаю, как выиграл в «Мэдисон Сквер Гарден»
— Мечте об НХЛ конец или вы ещё думаете туда вернуться?
— Даже не знаю, мне уже 27, надеюсь, у меня не будет травм и я ещё долго буду играть. Возможно, когда-то в будущем, посмотрим. Сейчас я не хочу возвращаться, но никогда не говори никогда. Я иду от сезона к сезону.
— Вы упомянули Лундквиста. Можете выделить что-то одно, чему у него научились?
— Я каждый день тренировался с одними из лучших вратарей в мире – и с Лундквистом, и с ПеккойРинне, с которым мы были в «Нэшвилле». Смотрел, как они работают на льду, какое внимание уделяют деталям, как поддерживают форму и выкладываются. Я подсмотрел у них много моментов по технике, которые помогают им выступать на этом уровне. С Лундквистом мы много разговаривали. Он уже давно в НХЛ, играет потрясающе, значит, он что-то делает правильно. Он мне давал советы, но если что-то подходит ему, это не значит, что подойдёт и мне. Я стараюсь наблюдать за многими вратарями и учиться у них чему-то или делать что-то лучше них. Должно быть желание постоянно становиться лучше.
— Помните свою первую игру в НХЛ?
— Да, помню. Я вышел на замену в третьем периоде, по моим воротам нанесли четыре броска. Мы играли с «Сент-Луисом», и они заработали большинство. Помню пропущенный гол – пас на защитника, который бросил в касание, а шайбу я не видел. Но всё равно это была мечта – я играл перед забитой «Бриджстоун-Ареной». Все знают, что болельщики там очень громкие. Несмотря на то, что мы тогда проиграли, это воспоминание на всю жизнь.
— Свою первую победу в НХЛ вы одержали в своём последнем матче.
— Это было нечто особенное! Одно дело – выходить на замену, это я делал три раза, но никогда до этого не выходил в старте. Я очень хотел получить шанс и сыграть все 60 минут. Мы играли с «Питтсбургом» и победили 3:2 перед 18 тыс. болельщиков, которые заполнили трибуны «Мэдисон Сквер Гарден». Мурашки идут, когда вспоминаю об этом, это было невероятно! Этот матч был последним для меня в Северной Америке, такое не забывается. «Питтсбург» — отличная команда, в тот год она выиграла кубок. Приятные воспоминания.
— Как вам игралось в ECHL?
— Психологически тот год был очень тяжёлым. Я провёл дебютный сезон в «Милуоки», приехал на сбор в следующем сезоне с целью закрепиться в НХЛ, чувствовал, что готов. И в первый день тренировочного лагеря получил травму – потянул паховую мышцу и выбыл на две недели. Вернулся после травмы, провёл пару матчей в АХЛ, после чего меня вызвали в «Нэшвилл», потом отправили обратно. У меня не всё получалось, потом я ещё раз травмировался.
— Всё пошло не так.
— Да, всё пошло не так. Я подвернул лодыжку и пропустил три месяца. Зацепился коньком за штангу и потянул все связки. Три месяца – очень долгий срок для травмы, ты не находишься в команде. Когда я вернулся, меня отправили в ECHL. Начав сезон в НХЛ, лига Восточного побережья была не тем местом, где я хотел оказаться. В мои планы это не входило. А там, в ECHL, уже был вратарь, и играл он здорово, так что я там даже не играл! Начал наверху, закончил на дне. Я не играл и просто наблюдал за плей-офф ECHL. Психологически было непросто. Когда ты играешь, и у тебя всё получается – это легко. Когда начинаются трудности, когда всё против тебя, тогда и проявляется твоя сущность. В эти моменты надо вставать и бороться, потому что ты должен всё заслужить сам. Это был звоночек – я знал свой потенциал и понимал, что мне там не место. Летом я упорно работал, вернулся в «Милуоки» и третий сезон был удачным. После него меня обменяли. Были нелёгкие времена, но это делает тебя сильнее. Понимаешь, что надо не сдаваться, а идти до конца.
— Вам всё нравилось в Северной Америке?
— Да. Еда в Швеции получше, тут меня не переубедить (смеётся), но в остальном мне всё понравилось. Американцы более открытые, легко заговаривают с незнакомцами, всегда улыбаются. Мне было легко адаптироваться, потому что я знал английский. Каких-то проблем у меня не возникало.
— Вы, наверное, привыкли, что все улыбаются, в России всё наоборот.
— Тут другая культура. Сначала можно подумать, что люди злятся, но это просто особенность русских. Когда знаешь, что не надо принимать это на свой счёт, то всё в порядке. Но мне улыбаться нравится, я не перестану этого делать (улыбается).
«Играя в АХЛ, в сборную Швеции не попасть»
— Прошлый сезон был лучшим в вашей карьере?
— Думаю, да. Был ещё отличный сезон в Швеции, после которого меня задрафтовали, но этот сезон был одним из лучших.
— Вы впервые играли за сборную.
— Когда играешь в Америке и хочешь попасть в сборную Швеции, надо быть первым номером в НХЛ. У игроков АХЛ нет никаких шансов, в сборной скорее отдадут предпочтение голкиперам из SHL. Я никогда не играл за сборную, но мечтал об этом. Думал, если поеду в КХЛ и хорошо себя проявлю, мои шансы попасть в национальную команду вырастут. «Куньлунь» отлично начал сезон, лидировал в лиге после 10 матчей. Со мной сразу связались из сборной, и всё завертелось. Я был в команде на каждом международном турнире в этом сезоне. Попал на Олимпиаду, осуществив ещё одну мечту, потом поехал на чемпионат мира. В прошлом году я сделал большой шаг вперёд, летом было время порадоваться, но сейчас уже новый сезон. Надо взять всё хорошее из прошлого года и использовать это в новом году.
— Что скажете о Рикарде Грёнборге?
— Мне нравится этот тренер. Команда слушает, когда он говорит, и тактически он очень грамотный.
— Знаете, что он хочет уехать в НХЛ?
— Слышал об этом. Как и игроки, все тренеры хотят работать на самом высоком уровне. Думаю, за последние два года он показал, что является прекрасным специалистом. Не удивлюсь, если какой-нибудь клуб его пригласит. Здорово, что Швеция одерживает победы на международном уровне.
— В Швеции чемпионам мира вручают золотые шлемы, устраивают большие празднования.
— Это было очень приятно. Чемпионат мира очень насыщенный, каждый матч важен. Несмотря на то, что все приехали из разных команд, мы сразу сплотились, было чувство, что мы уже давно знакомы. Когда мы выиграли золото, устроили большую вечеринку в Копенгагене. По дороге в Швецию наш самолёт сопровождали шведские ВВС. В Стокгольме поехали во дворец на встречу с королевской семьёй, а потом было празднование, на которое пришло 30 тыс. фанатов. Была грандиозная вечеринка и концерт. Сумасшедшие пару деньков, полные счастья. Мы играем, чтобы представлять свою страну и привезти трофей домой. Все были горды нашим достижением.
«В СКА мне сразу стало комфортно, даже лучше, чем я думал»
— Санкт-Петербург успели посмотреть?
— Немного. Снял квартиру, пару раз сходил в рестораны. Но сам город не успел посмотреть, потому что уже начался сбор. Когда столько работаешь, в свободное время хочется просто отдохнуть и поспать. Но из того, что я видел, это красивый город.
— Вас хорошо приняли в СКА?
— Да. Не все ребята хорошо говорят на английском, но я всё равно сразу почувствовал себя как дома. Намного лучше, чем я думал. Я доволен командой, персоналом, руководством. Все мне помогают, я уже чувствую себя частью команды. Надо только русский подучить.
— Почему думали, что будет хуже?
— Наверное, потому что я не знаю языка. Когда я играл в Америке, и приезжали русские…
— Они чувствовали себя чужими?
— Не чужими, но им было сложнее, потому что они не могли нормально общаться из-за языкового барьера. Я стараюсь говорить на русском, ребята в команде стараются говорить на английском. Если мне нужна помощь, кто-нибудь обязательно переведёт. Если я что-то неправильно скажу, мы просто смеёмся. Хоть я и не могу со всеми общаться на 100%, мы отлично проводим время, я чувствую себя комфортно.
— Наверное, ещё комфортнее от того, что в СКА играют два ваших соотечественника.
— Да, это помогает. Они здесь не первый год, знают, как всё в команде устроено. Так что вместо того, чтобы всё время задавать глупые вопросы персоналу, я задаю их им, и ребята помогают.
«Много работаю над психологией, меня не вывести из себя»
— Несколько лет назад у СКА была вратарская проблема, никто не мог справиться с давлением. Вы кажетесь спокойным человеком и вратарём. Думаете, вам по силам справиться с этим давлением?
— Да, вратари всегда испытывают давление. Надо уметь контролировать эмоции. Моя работа – останавливать шайбу, мне ни о чём другом не надо беспокоиться. Мне нравится давление, думаю, в таких ситуациях я играю лучше всего… В СКА создана культура победителей, все хотят выиграть. Самое большое давление на себя оказываю я сам — всегда хочу быть лучшим, каждый день. Меня взяли, потому что верят, что я хороший вратарь. Буду делать всё возможное, чтобы команда выигрывала. А с давлением надо уметь справляться, оно есть везде. Надо не нервничать, а извлекать из этого выгоду.
— Вас ничего не может вывести из себя?
— Нет. Знаю, что некоторые вратари могут разозлиться на судей. Я играю в хоккей с пяти лет, и каждый сезон чему-то учусь. Надо направлять энергию и внимание на важные вещи, не позволять чему-то отвлекать тебя. Не стоит переживать из-за действий судей или соперника, когда они пытаются вывести тебя из себя. Вместо того, чтобы злиться, лучше улыбнуться, тогда соперник будет злиться. В матчах всегда идёт психологическое противостояние. За все годы я научился, когда надо включаться, а когда расслабляться, находить этот баланс. Если ты слишком напряжён, то не сможешь фокусироваться все 60 минут. Надо уметь переключаться. Я должен быть готов и работать, когда соперник приезжает в мою зону.
— Выводить соперника из себя можете?
— Игроки пытаются забраться мне под кожу, где-то немного ударить после свистка или что-то сказать, вести себя вызывающе.
— Вы так делаете?
— Да, делаю. Главное – не дать этому повлиять на твою игру с плохой стороны. Если кто-то пытается мне задеть, а я делаю сейв, потом могу, скажем, показать ему шайбу и посмеяться. Каждая команда пытается так делать, главное — оставаться спокойным. Это показывает твою психологическую устойчивость.
— В СКА вратарям непросто играть, команда всё время атакует, вратари не так часто вступают в игру.
— Я это не могу контролировать. Бывают игры с большим количеством бросков, бывают – с маленьким. Это вопрос психологии. Например, в первом периоде матча с «Куньлунем» в Сочи соперник бросил по моим воротам только один раз, у меня не было работы. Но когда соперник создаёт момент, надо быть готовым. Когда бросков много, это легко, у тебя нет времени задуматься. А когда несколько минут тебе нечего делать, а потом соперник создаёт момент или выходит «один на один», уже неважно, что было пять минут назад, надо сосредоточить внимание на этом эпизоде. Все матчи разные, а вратарь может играть, только когда соперник атакует. Нельзя ничего ускорить, надо ждать, когда шайба дойдёт до тебя и делать свою работу. Оставаться в игре, не видя много бросков, — это вопрос психологии. Думаю, будут отличия от прошлого сезона, когда у меня было много работы. В то же время, нельзя предугадать, «Сочи», например, нанёс много бросков по моим воротам. Моё дело — останавливать шайбу и делать это как можно лучше. Я много работаю, у меня есть фишки, которые помогают мне оставаться в моменте и сохранять ясную голову, не забивать её лишними мыслями.
— Во время игры?
— Да. Не хочу раскрывать все секреты, у каждого вратаря свои способы. Есть специальные дыхательные техники. Надо тренировать разум, чтобы не распыляться. Если сесть и закрыть глаза на минуту, сложно о чём-то не думать. Важно выкинуть из головы всё лишнее, фокусироваться на игре. Все много работают над своим телом, но если спросишь вратаря, сколько в его игре занимает психология, некоторые ответят, что 70%. Почему не работать и над ней тоже, над физикой и техникой мы же работаем?
«У Шестёркина есть всё для того, чтобы стать вратарём НХЛ»
— В СКА играет ещё один вратарь – Игорь Шестёркин, что можете сказать о нём?
— Мы с ним тренируемся с тех пор, как я присоединился к команде. Я встретил Игоря на Матче звёзд в прошлом году, играл против него в матчах сборных. Это очень хороший, талантливый вратарь, немного моложе меня. Замечательный человек и голкипер. Мы оба хотим помогать команде выигрывать, а кто будет играть, решат тренеры. Нам обоим нравится конкуренция, это здоровые отношения между голкиперами, которые помогают нам становиться лучше и не расслабляться. Думаю, команде это тоже пойдёт на пользу.
— Он задрафтован «Рейнджерс», думаете, он сможет однажды стать новым Лундквистом?
— Думаю, да, у него есть такой потенциал. Он ещё молод. Игра в Америке немного другая, он это поймёт, если поедет туда. У него есть всё для того, чтобы стать вратарём НХЛ, но это нелегко. Надо много работать и полностью отдаваться. Заменить Лундквиста будет очень тяжело, это великолепный вратарь, но если Шестёркин продолжит развиваться, впереди его ждёт светлое будущее.
«Сыграю на гитаре, если СКА выиграет Кубок Гагарина»
— У вас много фотографий с бабушкой, у вас особенные отношения?
— Да, у нас были особенные отношения. Она умерла накануне нашего матча с Россией на чемпионате мира. Это было тяжёлое время для меня. Ей был 101 год, она жила самостоятельно, в собственном доме, всегда излучала счастье. Я её навещал каждый раз, когда приезжал домой. Всегда улыбаюсь, когда думаю о ней. Последний раз мы виделись перед чемпионатом мира, я подарил ей букет красных цветов. Во время турнира ей стало плохо, и она не выкарабкалась. Было тяжело быть вдали от семьи в это время. Все поехали в больницу накануне её смерти. Это нелегко, но такова жизнь. Вся семья собралась, мы устроили ей красивые похороны, когда я вернулся домой. Очень грустно, но такова жизнь.
— Давайте закончим на высокой ноте. Какие у вас хобби?
— Мне нравится рыбалка. В Швеции у меня есть летний домик, в часе езды от города, люблю проводить там время. Мы с девушкой привезли из Китая собаку, которую нашли на улице. Он просто милашка. Он тоже любит там гулять, в лесу, у воды.
Люблю взять лодку и отправиться рыбачить, такой отдых расслабляет. Сезоны проходят настолько напряжённо, что надо уметь зарядить свои батарейки, а рыбалка помогает мне отвлечься от хоккея. Ещё мне нравится играть на гитаре.
— Некоторые вратари в НХЛ играют на музыкальных инструментах перед матчами. Вы так не делаете?
— Нет, я уже давно не играл, но собираюсь купить гитару, когда приедем в Санкт-Петербург. Думаю, это тренирует мозг, потому что некоторые песни довольно сложно сыграть на гитаре, надо подбирать аккорды. И ещё тренирует руки, координацию. Вратарям это полезно, сигналы должны быстро проходить от мозга к телу, чтобы реагировать на броски.
— Получается, в раздевалке с гитарой мы вас не увидим?
— Наверное, нет (улыбается). Возможно, достану её, когда мы победим.
— Обещаете сыграть что-то на гитаре после победы?
— Посмотрим (смеётся). Сезон длинный, наша главная цель – Кубок Гагарина, но до этого ещё далеко. Надо идти от игры к игре.
— Я не прошу обещать выиграть Кубок, я прошу пообещать сыграть на гитаре, если выиграете!
— Да, такое обещание я могу дать.
— Как насчёт того, чтобы пообещать подучить русский?
— Спросите об этом через пару месяцев! Но я уже начал учить русский алфавит. Слышал, что это самый простой способ начать изучение русского языка, потому что буквы отличаются от латиницы.
— По крайней мере кириллица – это не китайские иероглифы.
— Я в прошлом году пытался учить китайский, но это было практически невозможно сделать. Очень трудно. Думаю, в русском я добьюсь больших успехов. Несколько слов я уже знаю и каждый день учу новые.