Со Степаном мы общаемся не впервые. Предыдущее интервью вышло в 2018 году, после того, как он обошёл соперников на Московском марафоне. И вот очередная победа, теперь в Казани. Как бегуну удаётся поддерживать свою форму и продолжать показывать отличные результаты? Раскрываем все секреты в большом интервью с атлетом.
– Когда мы общались после твоей победы в 2018, ты очень много рассказывал про свои цели, про твоё отношение к бегу, а как ты сам определяешь, что изменилось в тебе за эти два года?
– Наверное, тогда было больше амбиций в погоне за секундами, я ещё чувствовал в себе энергию и порыв, чтобы попробовать улучшить личный результат, чтобы выбежать, условно, из 2:10. Но время прошло, я столкнулся с некоторыми проблемами и понял, что это не так легко сделать. Я пересмотрел свои взгляды и приоритеты и немного устал от битвы с секундами. Надоело это бесконечное ожидание, когда ты выходишь на старт и бежишь, без конца поглядывая на секундомер – как там твоя скорость, не западает ли она. Мне сейчас хочется просто наслаждаться конкуренцией.
– Какие цели сейчас выходят на первый план, если не секунды?
– Найти определённую зону комфорта, где может существовать и спорт, и семья – вот этот баланс.
– С какими проблемами ты столкнулся, когда был в ситуации погони за секундами, временем?
– Просто когда ты хочешь показать максимум, на который ты способен, тебе приходится где-то экспериментировать и испытывать себя на прочность, идти по лезвию бритвы, и не всегда удаётся проскочить. Бывает такое, что ты срываешься и откатываешься назад, приходишь к выводу, что не так всё просто. Годы уже не молодые – за 30, и надо реально оценивать свои возможности и с умом подходить к делу.
– Но марафоны тем не менее ещё есть в планах...
– Конечно, я хочу быть конкурентоспособным, поэтому ещё побьюсь. Потом молодые придут, сменят меня. Чемпионат России прошёл, я не выиграл – был вторым, то есть ребята, которые могут меня обогнать, есть. Хотя там я понимал, что у меня не совсем идеальная форма, и я не успеваю набрать ход, но надо выходить, показывать максимум того, что имею на данный момент.
– Как происходит подготовка к большим дистанциям – это со временем уже наработанная схема или где-то приходится импровизировать?
– У бегунов с большим опытом, как правило, подготовка занимает минимум три месяца. Но это с условием, что ты до этого много бегал, и отдых твой – это не когда на диване сидишь и каналы щёлкаешь по телевизору, а как минимум раз в день выходишь и побегиваешь по 10-12 километров, плюс докидываешь нагрузку в зале. Это для нас отдых. И после такого периода надо как минимум 3,5 месяца, потому что после отдыха ты не можешь ринуться в прежние беговые объёмы и прежние скорости – травмируешься. Мышцы и связки быстро ослабевают, поэтому их нужно плавно подготавливать к нагрузке. И это плавное нарастание мы называем базовым периодом. Главное – сердце как следует подготовить, потому что без хорошего, сильного мотора ты марафон не пробежишь.
Потом начинаешь плавно увеличивать скорости и параллельно планировать время до старта. По скоростям уже прикидываешь, на что ты способен. Ну и заключительная часть – за месяц до марафона мы едем куда-то в горы, чтобы повысить гемоглобиновую массу и за счёт этого улучшить результат.
– А как выбираются локации для сборов – почему именно Кабардино-Балкария?
– Это вообще достаточно трудная и скользкая тема – где провести свою подготовку. Бывает приедешь, и ты либо с погодой не угадал, либо просто что-то не пошло. Мы выбрали Кабардино-Балкарию, потому что границы сейчас закрыты. Это достаточная высота, но там не совсем хорошие условия для бега, и приходится радоваться тому, что имеешь. Хорошее место – Киргизия, но там строгий въезд из-за пандемии и достаточно дорогие билеты. Ещё там погода отличная. Даже в феврале можно бегать без снега. В России мест, где в горах нет снега в феврале-марте, нет.
– Насколько ты был готов к Казанскому марафону?
– Ну, наверное, если идеальную форму взять как 100%, то на этом старте я был готов на 65-70%. Это в силу того, что чемпионат России прошёл буквально за месяц до Казанского марафона, практически нереально бежать два марафона подряд и везде показывать высокие результаты. Помимо этого надо учитывать своё гормональное и психологическое состояние.
– Есть ли какая-то определённая медицинская подготовка перед марафоном?
– Да, если бегун неопытный и он ещё сам не чувствует неполадки, то следует пройти полный чек-ап, но я уже много лет бегаю – если чувствую, что что-то не то, сбавляю обороты.
– Если говорить о психологической подготовке, как она происходит? Знаю, что некоторые бегуны запираются на несколько дней, чтобы никого не видеть, никого не слышать.
– Да, некоторые очень закрыты, я бы сказал большинство бегунов. Но это двояко – если ты полностью сфокусирован только на беге, после неудачи (я сейчас рассказываю о своём личном опыте) тебе вдвойне тяжелее, а если занимаешься и сторонними делами, то тяжёлые периоды легче пройти эмоционально. Но и совсем распыляться тоже нельзя – на то же общение, на бесконечные поездки. Логистика съедает много энергии – я имею в виду путешествия. Поэтому нужно найти баланс, немного закрыться, но в то же время быть открытым для других людей и для других занятий. Это лучше, чем сфокусироваться только на беге.
– За какое время начинается этот этап активной психологической подготовки?
– Где-то за месяц. Я не люблю распыляться за неделю до старта. Дело в том, что в это время мы заходим на белково-углеводную диету и так или иначе не получается заниматься чем-то другим, потому что диета даётся очень тяжело. По ощущениям как будто ты болеешь – без сил, без энергии, не можешь подумать ни о чём, так что это спасает нас.
– Есть ли у тебя ритуалы перед самой дистанцией?
– Да, я пытаюсь найти волнения, переживания. Это помогает вызвать адреналин в организме. Потому что без него тяжело бежать быстро, а на соревнованиях тебе придётся бежать в два раза быстрее, чем ты бегал на тренировках. Либо в два раза больше. Условно, если ты бежишь на тренировке 10 км со скоростью 3.10 и страдаешь, мучаешься, думаешь «как же тяжело», «как же я на соревнованиях побегу в четыре раза больше?», а в итоге за счёт адреналина, который ты за день до старта в себе вызовешь, пробегаешь 42 км с такой же скоростью и думаешь: «как так?»
– А как вызвать этот самый адреналин?
– Немного приходится себя накручивать, обдумывать предстоящую гонку – где будет тяжело, как будут действовать соперники – это помогает. Некоторые бегуны не умеют вызвать волнение, не любят это состояние, потому что оно создаёт дискомфорт, но я убеждён, что мне это только помогает.
– Если оглядываться на твой опыт, что для тебя было самым сложным на дистанции в начале пути и сейчас – это одни и те же вещи?
– В марафоне самое сложное – это подготовка. Раньше мне она легче давалась в силу того, что больше вещей могли меня мотивировать или эмоционально вдохновить. Сейчас я спокойнее на многие вещи смотрю, нужное эмоциональное состояние не вызывается, от этого подготовка тяжелее становится. На самой дистанции для меня всегда была самая тяжёлая часть – это после 30-го километра, когда ноги совсем устали, и тебе приходится бежать на «безножье». В этот момент ты ничего не чувствуешь ниже таза, там как будто ничего нет и тебе приходится на волевых усилиях бежать и пытаться сохранять скорость. Ещё я разучился грамотно раскладывать свои усилия – раньше хладнокровнее относился к этому и мог вторую половину значительно быстрее пробежать.
– Когда бежишь по таким красивым местам, как Казань, получается их разглядеть как следует?
– Если бежишь в погоне за секундами, не успеваешь разглядеть ничего – ты сконцентрирован на самом себе и на своих ощущениях – сканируешь состояние организма. А когда бежишь и просто кайфуешь, наслаждаешься борьбой, как я, например, сделал на Казанском марафоне, успеваешь насладиться гонкой и по-другому взглянуть на соревнования.
– Ты слушаешь музыку во время стартов, на тренировках?
– Да, обычно это достаточно спокойная музыка. Кто-то скажет слишком спокойная, но мне не надо в беге рок слушать – такое я не очень люблю. Бег для меня больше спокойная тема. Мне кто-то даже в комментариях написал: «Под такую музыку только винишко пить или сексом заниматься».
Иногда ты на пробежку выходишь с таким диким потоком мыслей, который тебе нужно уничтожить, и за счёт бега и музыки мне это удаётся сделать. После пробежки закрыл дверь и понял, что голова гораздо более свободна. Бывали случаи и наоборот, когда надо было о чём-то подумать, и ты во время бега чувствуешь, что мышление более ясное и более сконцентрированное. Начинаешь видеть ситуацию под разными углами.
– А на стартах бывают отвлечённые мысли?
– Нет, обычно только полная концентрация на забеге, потому что ты много вложил в подготовку и не должен всё профукать – немного расслабишься, адреналин утечёт и будет тяжелее. Ты должен постоянно подкидывать энергии в топку.
– Какие ощущения возникают, когда подбегаешь к финишу и понимаешь, что первый?
– Если ты с соперниками разобрался чуть заранее, как у меня произошло на Казанском марафоне, появляется некоторая эйфория и сразу вспоминаются прошлые труды, понимаешь, что не зря пахал, терпел, и по морозу бегал, и в метель бегал, и по горам бегал. Но это длится не так уж долго, хотелось бы такой момент больше растянуть.
Потом наступает следующий день, новая подготовка. Если совсем расслабишься, тебя быстро другие обгонят, поэтому финиш прошёл – начинается следующий этап подготовки. Я в последнее время стал ловить себя на мысли, что надо ценить такие моменты – их не так много, но они в будущем придают тебе сил работать ещё больше.
– Какой обычно перерыв между крупными стартами?
– Между марафонами желательно за месяц плавно уйти в ноль. После старта ты должен две недели плавно уменьшать нагрузку, но всё равно двигаться. Затем можешь отдохнуть недельки две, затем снова плавно начинать тренироваться.
– Какие обычно ощущения в этот же день, на следующий день после марафона?
– Болевые ощущения есть всегда – либо ноги ноют, либо мышцы болят сильно, но это приятная боль. Если мышцы болят, значит, они развиваются, и через время ноги становятся только сильнее. А ещё ты осознаёшь, что главный старт прошёл и ты можешь наконец-то расслабиться и позволить себе пирожное или бокал вина».