— Вы вообще откуда? — Татьяна Тарасова одним шагом нарушает личное пространство и так смотрит в глаза, что я впервые за долгое время чувствую растерянность.
— Мне казалось, что она тебя ударит, — пошутит коллега. — Услышит что-то вроде «я из футбола» — и на тебе по лицу.
Эмоция Тарасовой неожиданная, ведь я не лезу в фигурное катание, не рассуждаю о мировых рекордах и даже не стучу про наше первое золото на Играх. Меня интересует феномен слишком уж радушного и какого-то сестринского отношения Евгении Медведевой к Алине Загитовой – сопернице, которой она только что проиграла короткую программу на Олимпиаде.
— Так откуда вы? — с превосходством повторяет Тарасова.
— Из «Чемпионата»! — мямлю я и не ошибаюсь.
— Тогда представьте: сейчас вы здесь, а завтра появится молодой, который будет лучше и заменит…
— Я буду зол.
— А теперь подумайте, что весь мир видел на пресс-конференции. Это первый случай в истории, когда одна соперница так помогает другой. Женя вообще переводила вопросы Алине. Медведева — это великий человеческий гений.
Тарасова говорит последнюю фразу и отворачивается: конец её реплики не кажется бравадой. Наоборот, хитрая и умная женщина даёт нам чёткое сценарное направление, по которому стоит работать.
Давайте поставим себя на место успешных и конкурирующих людей в сфере, напоминающей российское фигурное катание. Например, мне 18. Я безоговорочно лучший в мире, но продолжаю прогрессировать и улучшать свои же мировые рекорды, в том числе на Олимпиаде. Я держу в поле зрения всех конкурентов, но главный вырастает рядом со мной. Меня побеждает ребёнок, тренировавшийся на моём же льду у моего же тренера. Малыш, для которого я был примером, который брал у меня лучшее и учился на моих же ошибках. Изысканный механизм, которому невозможно противостоять, если он вдруг не собьётся.
И почему он возникает в самый важный момент карьеры? Ведь это были мои Игры. Фигурное катание в России прогрессирует так, что даже 13-летние прыгают четверные. И через четыре года Этери Тутберидзе и другие тренеры доведут до совершенства новых универсальных атлетов из России – таких, что конкурировать с ними будет уже невозможно. Я ведь, наверное, был тем же ребёнком для Липницкой или Сотниковой во время Сочи. И где сейчас они, где всё то фигурное катание?! Так что олимпийское золото — оно либо сейчас, либо никогда! И как вы будете чувствовать себя в этой ситуации?
И ведь у Медведевой есть возможность сбить Загитову. По их соприкосновениям после короткой программы видно, как Алине важен подростковый комфорт. Как она верит в дружбу. Как ей важна поддержка от той, кого она победила. И одним жёстким словом, одним жестом Женя может вывести соперницу из равновесия – заставить её сомневаться, злиться и думать уже не только о том, что смысл – это идеально выполненная программа.
Но вместо атаки Медведева дарит тепло. Она делает комплименты, говорит, что Алина безупречна. Она, на что обращает внимание Тарасова, переводит вопросы на пресс-конференции и сама даёт за Загитову ответы, если видит, что та не справляется. Женя помогает младшенькой завязывать коньки, поправляет ей воротничок перед церемонией награждения и выглядит как заботливая старшая сестра, искренне желающая, чтобы её девочка была лучшей…
Но вернёмся к Тарасовой. Татьяна Анатольевна прямо говорит, что Загитова – это новое поколение фигурного катания. Исправленное, улучшенное, доведённое до совершенства за счёт труда и поиска. «Алина – уже суперзвезда»! – бросает Тарасова иностранцам так гордо, будто глава крупнейшей корпорации представляет прорывную линейку телефонов.
Но Медведева – грандиозная фигуристка, «великий человеческий гений» и в свои 18 — прекрасная женщина. Глубокая, умная, добрая, артистичная — та единственная спортсменка, что представляла Россию на убийственной комиссии МОК. И выбор Жени был редким случаем, когда наши чиновники не ошиблись.
23 февраля нас ждёт борьба с равными шансами, которая точно сделает эту серую Олимпиаду ярче. Россия точно получит своё золото. И было бы замечательно, чтобы, несмотря на любой результат, отношения Загитовой и Медведевой никогда не стали такими, как у Ягудина и Плющенко. Там великим человеческим гением и не пахло.