Начало: Касторнов: на мундиале нам есть что доказывать
— Вы, наверное, очень хорошо знаете, что сейчас происходит внутри команды, о чём говорят ребята накануне мирового первенства. Поделитесь.
— Я всех разговоров не знаю, да и не должен знать (улыбается). Хорошо знает команду только тот, кто находится внутри команды. Никаких бесед на тему того, что от них чего-то ждут, нет, и это очень важно.
Основная проблема нашей команды – психология. Я уже говорил о том, что мы плохо играем важные стыковые матчи. Возможно, у нас в настоящий момент относительно слабый съём. Но, опять-таки, сложно говорить однозначно, так как для этого надо смотреть все сыгранные перед чемпионатом мира матчи. С приёмом вроде бы пока в порядке, но я не исключаю возможности, что проблемы могут появиться.
Сейчас никто на нашу сборную не давит, да и нам, экспертам и журналистам, это делать тоже не нужно. Задача федерации, поставленная перед сборной, – медали. Медали какого достоинства, по крайней мере официально, не оговаривается. Я считаю, что для нашей сборной сейчас любая медаль на чемпионате мира – это успех. Я говорил то же самое и про Мировую лигу, и повторюсь сейчас. Мы не являемся основными фаворитами этого турнира, бразильцы – да, но мы — нет. Мы просто одна из команд, которая может дать максимальный результат, но может и не дать. Тем не менее планка, ниже которой мы не должны упасть, это медали, что является абсолютно реальной задачей. По объективным причинам ребятам это по силам. Прыгнем выше – здорово, свалимся, как это было на чемпионате Европы, — ну что поделать, это не будет концом света.
— Есть ли у нашей сборнoй слабые места, на которые вы бы обратили внимание?
— Основная проблема нашей команды – психология. Я уже говорил о том, что мы плохо играем важные стыковые матчи. Возможно, у нас в настоящий момент относительно слабый съём. Но, опять-таки, сложно говорить однозначно, так как для этого надо смотреть все сыгранные перед чемпионатом мира матчи. С приёмом вроде бы пока в порядке, но я не исключаю возможности, что проблемы могут появиться. Это, наверное, два таких элемента, на которые надо обратить максимальное внимание.
— Регламент турнира достаточно хитрый, так вот с кем, на ваш взгляд, нашей сборной нежелательно встречаться в первом-втором раундах?
— Регламент действительно достаточно хитрый и сложный, и если начинать в него вникать, то на слух это сложно воспринять, надо смотреть схему. С первым кругом уже всё понятно, соперники известны. Баньоли сказал, что перед выходом во второй раунд есть смысл погадать перед последним матчем, стоит выходить дальше с первого или второго места. Если будет вариант выбрать себе более удобного соперника, то надо это делать. С другой стороны, пройти два первых «подготовительных» раунда, играя только со сборными Камеруна и Пуэрто-Рико, а потом попасть сразу на Бразилию, это тоже не вариант. Надо себя проверить в каких-то боевых условиях. Очень сложно сказать, что будет нам удобнее, просто-напросто надо бороться со всеми командами, которые будут нам попадаться.
— И всё же, кто традиционно для нашей сборной является неудобным соперником?
— (Смеётся.) Ещё раз повторюсь, в основном мы сами себе приносим проблемы.
Задача федерации, поставленная перед сборной, – медали. Медали какого достоинства, по крайней мере официально, не оговаривается. Я считаю, что для нашей сборной сейчас любая медаль на чемпионате мира – это успех. Я говорил то же самое и про Мировую лигу, и повторюсь сейчас. Мы не являемся основными фаворитам этого турнира, бразильца – да, но мы — нет. Мы просто одна из команд, которая может дать максимальный результат, но может и не дать. Тем не менее планка, ниже которой мы не должны упасть, это медали, что является абсолютно реальной задачей.
Для нас неудобны те команды, которые исповедуют так называемый французский стиль игры, то есть высокотехничные невысокие команды с хорошей игрой на задней линии, которые переигрывают за счёт общей хорошей игры. Нам удобнее сражаться с теми же кубинцами, которые высоко прыгают, сильно бьют по мячу. У нас же очень хороший блок, высокорослые игроки, и наша коронка – игра на сетке. Всё, что не вписывается в эту схему, для нас неудобно. Команды, которые классом ниже, то есть, например, кто попал в нашу группу, мы их даже не рассматриваем. А вот такие сборные, как Болгария, Польша, Италия или Франция, для нас не очень комфортны.
— Гадать сложно, тем не менее, будь вы главным тренером, кого бы поставили из 14 заявленных игроков в первую шестёрку?
— Связка Гранкин–Михайлов по диагонали, доигровка Хтей–Бережко, центр Волков–Мусэрский, либеро Вербов. Наверное, так.
— Какие бы слова ребятам сказали в напутствие?
— Вряд ли я бы стал вносить пафос в свою речь, говоря о том, что на вас все смотрят и ждут победы. Наверное, главное – это дать понять, что им всё под силу. Это банальные вещи, но они действуют. «Вы сможете выиграть, вам всё под силу, просто выходите и показывайте то, что вы умеете, так, как играете на тренировке».
— Болельщики ждут побед, федерация медалей, а чего ждёте вы от нашей сборной?
— Всего того же(смеётся). Медалей, побед, хорошей игры, и наконец-то мы уже должны занять своё достойное место в когорте сильнейших. Мы уже заждались этих медалей — ждём, можем, но никак это не случается.
— Вы будете комментировать матчи с участием нашей сборной. Тяжело ли вам, сидя в комментаторской, сохранять холодную голову и не «рубануть с плеча» что-то лишнее?
— Всегда, когда я комментирую игры нашей сборной, я, наверное, слишком эмоционален в своих высказываниях, потому что очень переживаю за нашу команду. Гораздо легче комментировать игру, скажем, Италии и Бразилии. Одна хорошая команда, другая отличная, но ни одна из них мне душу не греет. Когда же играют наши ребята, то я болею за них, но стараюсь не переходить какие-то грани.
— Часто ли вам приходится после игр обсуждать с игроками прошедшие поединки и если да, то о чём вы говорите?
— После игры я вообще никогда не подхожу к игрокам, ни как игрок, ни как агент, ни как комментатор. А если и подхожу по каким-то причинам, то стараюсь общаться исключительно на неволейбольные темы, потому что сразу после игры эмоции ещё живы, они бурлят.
После игры я вообще никогда не подхожу к игрокам, ни как игрок, ни как агент, ни как комментатор. А если и подхожу по каким-то причинам, то стараюсь общаться исключительно на не волейбольные темы, потому что сразу после игры эмоции ещё живы, они бурлят. В такие моменты тебя очень раздражает, когда к тебе подходит человек в уравновешенном эмоциональном состоянии и задаёт тебе какие-то вопросы. Когда это делает журналист, то по причине профессионализма ты отвечаешь на вопросы, но я-то для игроков не журналист, а игрок и агент, так что себе такого никогда не позволю.
В такие моменты тебя очень раздражает, когда к тебе подходит человек в уравновешенном эмоциональном состоянии и задаёт тебе какие-то вопросы. Когда это делает журналист, то по причине профессионализма ты отвечаешь на вопросы, но я-то для игроков не журналист, а игрок и агент, так что себе такого никогда не позволю.
— Понятно, что вы будете переживать за сборную России, но в списке участников чемпионата мира есть команда, к которой вы тоже имеете некоторое отношение – речь идёт о сборной Туниса. Я знаю, что у вас был один забавный случай, когда вам пришлось играть в африканском чемпионате. Вспомните этот случай.
— Да, это было давно, в «бородатые» годы, когда я играл в одинцовской «Искре». У нас закончился регулярный чемпионат России, плей-офф, и было две недели свободных. Тогда к нам через нашего тренера обратились представители тунисского волейбола и попросили усилить команду на клубном чемпионате Африки. Две недели отпуска, появился шанс реально подзаработать, и мы с Мишей Бекетовым, который сейчас является капитаном новоуренгойского «Факела», отправились покорять Тунис в чемпионате Африки (смеётся). Но, увы, мы не выиграли, заняли второе место, проиграв в упорной борьбе финальный матч. Это забавный факт, но я стараюсь его не афишировать, потому что, когда ты говоришь, что играл в чемпионате Африки, на тебя начинают как-то скептически смотреть как на спортсмена (смеётся). Но в целом это был интересный опыт, мы там провели 10 дней, и воспоминания остались только самые хорошие и несколько курьёзные. Никогда не забуду, как в финале мы проиграли 5-й сет, а у нас был местный диагональный, не вспомню, как его зовут. Так вот ему раз 6 подряд дали передачу, он раз шесть сыграл в двойной блок, и фактически игру завалил именно он. Ну и потом, когда мы зашли в раздевалку, а нам с Мишей было достаточно индифферентно всё происходящее, так как мы свою работу выполнили хорошо и к нам претензий не было, но у этого игрока, которому было примерно лет 36-37, началась реальная истерика. У него слёзы градом, в душе он сел на кафель, рвёт на себе майку, а остальные человек 10 его успокаивают. Вся эта картина смотрелась очень забавно, нас с Мишей пробивает на смех, хотя мы вроде и понимаем его переживания. Ну, вот такие эмоциональные ребята там играют.
— Следить за сборной Туниса на чемпионате мира будете с особым трепетом?
— Вряд ли, но если кого-то из тех 37-летних игроков я увижу на площадке, то не удивлюсь и попереживаю немножко и за них (смеётся).