Одна из самых титулованных российских волейболисток, заслуженный мастер спорта, призёр Олимпийских игр, чемпионка мира и 10-кратная чемпионка России, ныне советник генерального директора московского «Динамо» Елена Година в интервью корреспонденту «Чемпионат.com» поделилась своим мнением о результатах первого тура предварительного раунда Гран-при, завершившегося в Кампинасе, любимчиках в сборной и главном турнире сезона – чемпионате Европы.
— Елена, весной вы говорили, что совсем не знакомы с Маричевым, но будете пристально следить за успехами тренера и его команды. Позади у сборной уже три удачных турнира, плюс закончился первый тур предварительного этапа Гран-при. Что вы сможете сказать о нынешней женской сборной России и её главном тренере?
— Да, сборная прошла уже три турнира, но нужно сказать, что нам пока не встречались серьёзные соперники, пожалуй, кроме финала Универсиады. Да и то в Казани была не та сборная Бразилии, которой мы противостояли несколько дней назад. Наверное, для объективности стоит отбросить все эти турниры и ориентироваться на то, на что наша сборная способна на сегодняшний день. Девчонки уже несколько месяцев готовятся, не только играют на
Что касается технических моментов, которые мне запомнились, то у нас всё-таки отсутствовал блок, а именно взаимодействие на блоке. Индивидуально, возможно, мы успевали, руки заносили хорошо и правильно, но не всегда в расстановке чётко понимали, как нужно действовать против того набора нападающих, который есть на линии в данной ситуации.
турнирах, но ещё и тренируются.
— Первый матч предварительного раунда сборная проиграла американкам. Какое впечатление у вас оставила игра Россия – США?
— Лично меня первый турнир Гран-при немного разочаровал, но только немного. Первая игра получилась какой-то сумбурной, у меня сложилось впечатление, что команда была немного неуправляема. Я уверена, что сказался длинный перелёт в Бразилию, и, как сказал Маричев, никто до встречи с американками не видел их игровых схем, поэтому было тяжело приспособиться к этой команде.
Что касается технических моментов, которые мне запомнились, то у нас всё-таки отсутствовал блок, а именно взаимодействие на блоке. Индивидуально, возможно, мы успевали, руки заносили хорошо и правильно, но не всегда в расстановке чётко понимали, как нужно действовать против того набора нападающих, который есть на линии в данной ситуации.
Маричев всё время говорит о том, что он пропагандирует быструю игру, то есть это касается нашей атаки, но при том приёме, который мы показали в первой игре, было сложно варьировать варианты с нападающими, комбинационно заигрывать первый темп. Поэтому вся игра снова была сведена на сильные физические возможности крайних нападающих и их талант. А для того чтобы обыгрывать высоченный слаженный блок американок, талант просто необходим.
— Действительно, часть ошибок сборной, потеря концентрации в матче списывались на долгий перелёт, смену часовых поясов. Вам это всё отлично знакомо, расскажите, как нужно приходить в себя после таких перелётов?
— С возрастом это становится только тяжелее, всё зависит от условий перелёта. Если нет возможности отдохнуть, ночные стыковки, пересадки и прочее, ни один нормальный организм этого не выдержит. Нужно комфортно устроиться, хотя нашим высоким девочкам это не так просто, иногда даже нормально вытянуть ноги не получается. Поэтому на помощь приходит только медицина и массажи. Немалое значение имеет способность организма нормально восстанавливаться. Я вижу, что у нас самые взрослые — Аня Матиенко и Мария Бородакова. Первой чуть за 30, второй – 27, но я считаю, это ещё не возраст, а остальные и того моложе. Я думаю, что у девчонок есть и силы, и готовность восстанавливаться. Одно могу сказать: Гран-при для меня был самым сложным турниром, потому что перелёты очень тяжёлые, я бы сказала, адские. Такая спортивная судьба: или ты готов и делаешь это, или ты уже хуже, чем все остальные. Имею в виду не внутри своей команды, а против соперников — условия у всех одинаковые.
— Второй матч в рамках первого тура против Бразилии также не стал простым, но команда играла уже уверенней.
— Здесь уже гораздо лучше выглядела Татьяна Кошелева, которую Маричев решил испытать с первых матчей Гран-при. Если в первом матче у Татьяны игра не пошла, то во втором она продемонстрировала невероятное упорство и волю к победе в каждом конкретном эпизоде. Мне бы очень хотелось выделить и Татьяну, и, конечно же, Наташу Обмочаеву, которая очень хорошо провела первый тур. Но во всех трёх играх, пожалуй, только за исключением матча с Польшей, мы не играем в ту игру, которую показывали на предыдущих турнирах. В ту игру, которую мы репетируем и стараемся отлаживать, быструю и комбинационную.
Если говорить о замене связующего, то Анна Матиенко первые три турнира чаще находилась в запасе, а Универсиаду и Кубок Ельцина вообще провела на трибуне. На Универсиаду она не рассматривалась как игрок, потому что не проходила по возрасту. Несмотря на то что она всё это время тренировалась с девчонками, она угодила в жесточайшие условия, когда мы сразу же попали на серьёзных соперников. Анне было сложно. Она и сама атаковала хорошо и пыталась задействовать всех своих нападающих, но условия и приёма, и защиты были очень тяжёлыми для того, чтобы вести быстрый комбинационный волейбол, о котором говорил тренер.
— Маричев после того матча заявил, что Россию засудили. Как считаете, это было обычное гостевое судейство, когда арбитры помогают хозяевам «в разумных пределах», или всё-таки тренер прав?
— Маричев-то как раз говорил, как мне показалось, об одном эпизоде, в котором судьи приняли ошибочное решение. Главный и второй судья не бразильцы, чтобы помогать конкретно хозяйке турнира. Наша сборная выглядела очень прилично, и мы могли победить, но, честно говоря, помешали эмоции, которые нужно было держать под контролем. Где-то нужно было сыграть чётче, тогда мы бы точно победили и имели право
Для того чтобы обеспечить любую атаку — с краёв, с задней линии, нужно, чтобы мяч каким-то образом дошёл до связующего игрока, а он принял решение, кому его отдать. Я говорю о том, что у нас пока нет этих моментов. Мы неважно страхуем своих нападающих, когда мячи отскакивают от блока соперниц, мы не всегда видим, что нужно делать, когда вторую передачу выполняет не пасующий игрок.
радоваться.
Что касается карточек, то судья подзывал капитанов обеих команд, разъяснял несколько раз, были предупреждения. Если кто-то что-то не понял, то нужно было капитану, представителю капитана (так как Панкова находилась на площадке чуть меньше Матиенко) или тренерам разъяснять игрокам, чтобы те концентрировались на своей собственной игре, а не на выражении эмоций.
А мяч, который действительно коснулся блока после удара Кошелевой, чётко был виден на повторе. Но если в мужской лиге повсеместно вводится система повторов, то в женском волейболе этого пока нет. Это человеческий фактор, и я больше иных ошибок не заметила. Мы смотрим интернет-трансляции, так как в России ничего не показывают по ТВ, поэтому сложно детально оценить и разобрать игру, но я считаю, что эту игру мы могли выиграть и выглядели мы очень достойно.
— Третий матч с Польшей принёс сборной долгожданную победу. Можно говорить, что Россия была объективно сильнее полячек, которые также уступили и США, и Бразилии в первых двух играх?
— Третья игра с Польшей показалась мне очень затяжной. Что касается первого сета, то мы там уступали — 14:19, но потом смогли наверстать упущенное, повести 20:19 и завершить сет в свою пользу. После первой партии показалось, что эта игра пройдёт под диктовку наших девушек, особенно после такого перелома, но вместо этого разыгралась Катажина Сковронска, которая несколько лет отсутствовала в составе сборной команды, а края и центральные её команды в атаке действовали, скажем так, авантюрно. Прилично, по результату, но авантюрно, потому что было много ошибок. А нашим девчонкам нужно учиться владеть своими эмоциями: в игре с Бразилией мы получили красную карточку, наказали нас очком в пятой партии, в игре с Польшей снова карточки. Тут мы, наверное, даём волю эмоциям, а нужно концентрироваться на выполнении установки тренера, соблюдении командной тактики. Хотя мне всё-таки показалось, что судьи были к нам чуточку пристрастны (улыбается).
— Вам импонируют методы и схемы игры сборной и тот волейбол, в который учит играть девочек Маричев?
— Мне очень нравится. Другое дело, что, как только на горизонте появились серьёзные соперники, от этой игры ничего не осталось. В этом сейчас и заключается большая проблема. У нас очень сильные центральные игроки, но пока они проявляют себя только на блоке, хотелось бы больше атакующих действий. Хотя в последних матчах и Заряжко, и Шляховая достаточно эффективно проявили себя в атаке, однако от общекомандной атаки процент их действий считается маленьким. Но у нас иные проблемы: мы не играем первым темпом, потому что немного ненадёжно действуем на приёме. Может быть, стоит больше рисковать. Матиенко в последней игре и последние мячи и доигровочные в каждой партии пыталась использовать под первый темп, и это работало.
Если проследить путь нашей команды за эти три игры, то первую можно назвать не совсем удачной, мы свою схему совсем не смогли показать, во второй мы могли победить и к тому же соперник был очень серьёзный, а уже в третьей игре всё получалось. Но, опять же, были какие-то перебои с электричеством, перед четвёртой партией выключился свет, была вынужденная пауза. Всё это только добавило нервов на фоне долгого переезда, усталости от третьего подряд матча, разницы во времени. Мне нравится, что мы движемся вперёд, а тренерский штаб не оставляет без внимания того, что у нас не получалось в предыдущей игре. И если есть поступательное движение вверх, то этому нельзя не радоваться. Посмотрим, что будет на чемпионате Европы, потому что Гран-при, с моей точки зрения, учебный турнир. Возможно, мы преследуем определённые цели победить и выйти в финал, но пока мы только учимся.
— Юрий Николаевич говорил, что на тренировках уделяется колоссальное внимание первому темпу, но не сразу всё получается. Над чем ещё кроме отработки первого темпа предстоит работать? Появляется ли та игра, к которой стремится Маричев?
— Если мы говорим о тех вещах, которые он упоминает в интервью, или о тех вещах, которые мы видим в прессе, я уверена, что мы отрабатываем взаимодействие пасующих и первого темпа, но в каких условиях? Когда у нас есть приём, когда есть возможность играть первым темпом, это только наша атака. А для того чтобы обеспечить любую атаку — с краёв, с задней линии, нужно, чтобы мяч каким-то образом дошёл до связующего игрока, а он принял решение, кому его отдать. Я говорю о том, что у нас нет этих моментов. Мы неважно страхуем своих нападающих, когда мячи отскакивают от блока соперниц, мы не всегда видим, что нужно делать, когда вторую передачу выполняет не пасующий игрок. Этот мяч бывает после защиты, после той же самой страховки. Мы не очень хорошо ориентируемся, кому сейчас нужно отдать передачу и, самое главное, выполняем её некачественно. Все возможности, которые есть в игре, мы должны обратить в атаку, потому что атака — это и есть завершение розыгрыша. Очки зарабатываются подачей, блоком, но в меньшей степени, чем атака. Поэтому если мы научимся использовать командное взаимодействие, обращать все мячи, которые находятся у нас на площадке в атакующие действия, то лично мне будет всё равно, кто будет нападать в данной конкретной ситуации, главное, чтобы нападающим было удобно и чтобы мы знали, каким образом действовать в этих ситуациях. Вот этого как раз и нет. И американки, и бразильянки, и даже, наверное, польки защищаются лучше нас, они грамотно выстраиваются на площадке, всё-таки взаимодействие должно быть общекомандное, а не просто удачно выполненная передача, завершившаяся ударом. Это красиво, но это не всё.
— Кто из новичков вам больше всего понравился по итогам трёх игр?
— Как игрок, я не стала бы говорить о том, кто мне понравился на этих играх. Скажу в целом: если взять Кошелеву, то мне очень понравилось, что она после первой игры, которая у неё неудачно сложилась, нашла в себе силы, старалась, мотивировала себя, вспоминала технические наработки, прогрессировала. Может, не столь была видна Ира Заряжко, но для меня это уникальный человек, который мне очень нравится. Я одной из первых начала сравнивать её с Димой Мусэрским, когда она только появилась. Это игрок, который у нас играет первый темп именно так, как и нужно: она снимает мяч с руки пасующего без всяких невероятных передач – это, что называется, классика первого темпа, и я рада, что у нас есть такой игрок, она моя любимица. Я очень переживаю за Наташу Обмочаеву, потому что мы много лет играли вместе, сейчас я работаю в московском «Динамо», и она наш игрок. Она проводит турнир на высочайшем уровне, хотя ей тяжело, потому что не всегда получает те передачи, которые ей нужны, и при этом выполняет огромный объём атакующих действий. В принципе, мне нравятся все девчонки, я за них душой переживаю. Ясно, что есть какие-то огрехи, они одну игру сыграли хорошо, другую плохо, но мне просто хочется, чтобы у каждой был тот уровень, ниже которого они не опускались, и тогда будет всё получаться. Пусть постоянно будет маленький, но прогресс.
— Как считаете, появятся ли в ближайшее время в новой сборной такие же громкие имена, как Година, Гамова, Соколова?
— Я думаю, что они уже появились. Кошелева сейчас ещё только выходит на свой уровень, потому что у неё была тяжёлая ситуация. Обмочаева на протяжении всего сезона доказывает, что вполне достойна считаться лицом российской сборной. Мне очень понравилась Катя Панкова, потому что этот год для неё стал дебютным в сборной, она сыграла много игр в стартовом составе. Нападающий всегда на виду, а Панкова — это тот человек, который мог бы структурировать и объединять все эти связи, поэтому она и связующий игрок. Хотя, возможно, ещё рано говорить о том, что это громкое имя, но я вижу и в Кате, и в Саше Пасынковой, и в Ире Заряжко тех самых людей, которые могут стать этими самыми именами. Просто нужно работать
После финала Гран-при в Японии буквально через несколько дней нам предстоит чемпионат Европы, и я уверена, что мы не будем считать и подгадывать, тренерский штаб будет думать только об играх, как их провести и решать свои внутренние задачи. Игры точно отдаваться не будут, но если попадём в финал, то поедем в Японию.
и дальше. Всё в их руках, и я уверена, что всё у девчонок получится.
— Во втором туре России предстоит встретиться с Италией, Таиландом и Кубой. Возможно, команде стоит настраиваться только на первую игру с Италией, а в остальных двух дать поиграть всем игрокам?
— Я думаю, что в матче с Италией будет вырисовываться наш состав, который если и будет изменяться, то исключительно контролируемо, в процессе игры. Каждый будет знать своё место, свои обязанности, и если у нас постоянно практикуется двойная замена, то тоже будут чётко определённые игроки, которые на неё выходят. В течение прошедших трёх дней было так, что вначале выходили Панкова—Исаева, затем — Панкова–Малых. Я думаю, к матчу с Италией тренер выберет тех игроков, которые будут знать, что делать. У нас есть загвоздка в том, что и Малых, и Исаева выступают в роли диагональных на площадке, при этом Малых может принимать, но она настолько юна, что стабильности в приёме у неё нет. Я пока не вижу другого человека, кроме Пасынковой, который в случае чего мог бы выходить на замену. У нас сейчас играет Кошелева и Чаплина, Пасынкова на замене, мне кажется, что это трио будет постоянно меняться. Двойная замена, которую практикует Маричев, – чисто мужская схема игры, потому что постоянно практикуется в мужском волейболе. А дальше кто как себя проявит, тот и будет играть. Я думаю, что поиски тренера будут продолжаться, но схема уже видна.
— По итогам предварительного раунда пять команд и хозяйка финала – Япония — выйдут в «Финал шести». Есть ли у России шансы оказаться в этой шестёрке?
— Шансы-то у нас есть, но после финала Гран-при в Японии буквально через несколько дней нам предстоит чемпионат Европы, и я уверена, что мы не будем считать и подгадывать, тренерский штаб будет думать только об играх, как их провести и решать свои внутренние задачи. Игры точно отдаваться не будут, но если попадём в финал, то поедем в Японию. Я, как болельщик, не желала бы этого, но вместе с тем практика участия в Гран-при бесценна. С одной стороны, это тяжелейший турнир, нужно отдохнуть, но никакой отдых без того, что ты себя попробуешь с таким сложным соперником в сложных ситуациях, не поможет ни игрокам, ни команде в целом.
— Значит, невыход в финал провалом для сборной России не будет считаться?
— Так получилось, что мужчины играют Мировую лигу в начале сезона, потом есть время для адаптации. У них есть перерыв, возможность снова пройти сбор и спокойно участвовать в главном соревновании сезона. У нас, к сожалению, такой график. Мы, конечно, можем высказать какое-то пожелание, но разбираться со всем этим дело уже чиновников. Опять же участие в Гран-при – бесценный опыт. В прошлом году мы не участвовали, в этом году нам дали wild-card, для нас это определённый бонус, турнир ведь рейтинговый, и не воспользоваться этим тоже было бы бессмысленно. Но график тяжелейший, благо, что наша сборная молодая, есть игроки, взаимозаменяемость хорошая. Можно долго рассуждать на эту тему, так что как сложится, так и сложится.