Иногда всё проходит просто прекрасно. Новая машина покидает боксы, и всё работает именно так, как вы и ожидали. Точно так было в 1997-м, когда Ральф Шумахер пересел из старого болида «Джордан» в новый и проехал круг по трассе в Хересе на 1,8 секунды быстрее, что полностью соответствовало ожиданиям. Однако существуют и прямо противоположные примеры.
Я полностью уверен, что ни одна из команд на 100 % не знает, что делает её болиды быстрыми; даже в «Ред Булл» понимают это в лучшем случае лишь на 80 %.
Задумки приобретают реальные очертания в середине предшествующего сезона. На тот момент вы должны иметь корректное представление о плюсах и минусах вашей машины для того, чтобы новый болид был лишён существующих недостатков и впитал бы в себя всё лучшее от старого. У вас есть возможность сравнить данные и получить хорошее представление о том, каков потенциал для усовершенствования, но если на первых тестах выясняется, что болид получился не совсем таким, как вы ожидали, значит, у вас проблемы.
Вы получите представление довольно рано – вам достаточно всего лишь одной короткой серии где-то из пяти кругов, когда гонщик пилотирует на пределе, и он вернётся в боксы либо с хитрой ухмылкой, либо с кислым выражением лица.
Таким образом, если вы приехали на первые тесты, испробовали все возможные настройки, но все старания не приносят успеха, значит, необходимо провести более детальные исследования. Вам придётся внести коррективы в программу тестов, чтобы понять, что случилось. Я полностью уверен, что ни одна из команд на 100 % не знает, что делает её болиды быстрыми; даже в «Ред Булл» понимают это в лучшем случае лишь на 80 %. Вы стремитесь улучшить эти 80 %, но вместе с тем меняете что-то в этих неизвестных 20 %, и тогда болид перестаёт работать. Всё это немного походит на попытку познать неизведанное.
Простое увеличение прижимной силы не решит всех проблем, поскольку в том случае, если у вас фундаментальная проблема, связанная с конструкцией болида, вы лишь усугубите её. Если вы имеете непостоянную прижимную силу, вы можете откатиться назад, а не приблизиться к лидерам. В последние годы «Макларен», к примеру, наступал на эти грабли, как мне кажется. Как правило, речь идёт о том, как заставить работать болид в поворотах, что весьма трудно промоделировать. Хорошая команда – имеющая приличный бюджет и лучших людей – должна быть в состоянии справиться с проблемой. Если только эта проблема не является гораздо более дорогой и связанной с конструкцией шасси.
Это действительно является испытанием для всей команды. В те времена, когда я работал в «Джордане», я всегда старался – и в хорошие времена, и в плохие – собрать всех вместе на фабрике во вторник после гонки, чтобы объяснить произошедшее.
Пойдя по неверному пути при разработке болида, можно создать большое давление внутри команды. Достаточно всего нескольких кругов, чтобы понять, что существует проблема, но на её решение могут уйти месяцы. Вполне возможно, что некоторые команды сейчас находятся в самом начале этого пути.
Гэри Андерсон: Пилоты считали, что 198-й ужасен с точки зрения управления им. Когда вы поворачивали рулевое колесо, центр тяжести смещался назад и болид страдал от недостаточной поворачиваемости.
Пример первый: «Джордан» 198 (1998)
После того, как в первой половине сезона команда не набрала ни единого очка, «Джордан» выиграл в Бельгии и во второй части чемпионата был третьей по силе командой.
198-й был лучше, чем прошлогодний болид. Он обладал достаточной прижимной силой, но, по мнению пилотов, управление было просто ужасным. Нам потребовалось время, чтобы понять, что проблема не связана с настройками или недостатком прижимной силы, а является характерной.
Проблемы начинались при входе в поворот, что было очевидно, поскольку мы были наименее конкурентоспособны на тех трассах, где приходилось много поворачивать. Когда вы поворачивали рулевое колесо, центр тяжести смещался назад и болид страдал от недостаточной поворачиваемости. Если же вы смещали вес болида вперёд, то передняя часть становилась очень «острой» и болид всё равно не хотел поворачивать в среднескоростных поворотах. Мы подготовили пакет обновлений с новыми антикрыльями и дефлекторами, и проблема была решена. Это позволило нам вернуться к правильной развесовке и сохранять баланс в поворотах. В начале сезона Ральф Шумахер мог показать приличное время на круге на свежем комплекте шин, но результат это начало приносить только во второй половине чемпионата, после обновления.
Пример второй: «Ягуар» R1 (2000)
Первый «Ягуар» смотрелся очень неплохо по ходу предсезонных тестов, но оказался в итоге в глубине пелотона. Перестройка диффузора позволила серьёзно улучшить наши позиции и подтянуться к лидерам.
Гэри Андерсон: Мы исправили проблему к Сузуке, и Эдди Ирвайн сказал, что машина стала лучше, чем прошлогодняя «Феррари». Он был ближе к Михаэлю Шумахеру на «Ягуаре», нежели в 99-м.
Первый «Ягуар» был амбициозной, сложной машиной с парочкой чертовски сложных вещей, но всё было в порядке. Покупка «Фордом» «Стюарта» сделала ситуацию очень непростой. На первых тестах Джонни Херберт и Эдди Ирвайн говорили о возможности выигрывать гонки, поскольку всё складывалось просто прекрасно. Зимой машина была хороша – днище вело себя более стабильно при низких температурах – но как только температура асфальта начинала возрастать, у нас возникали проблемы.
Аэродинамическая труба находилась в Калифорнии, и мы не могли быть там так часто, как нам хотелось бы, а потому нам требовалось время. Я был разочарован, потому что руководство хотело, чтобы я сидел за бумагами, а не занимался проблемами машины. Если бы мне позволили это сделать, мы бы включились в борьбу в середине сезона. Всё, что мне необходимо было сделать, это внести изменения в диффузор! Мы исправили проблему к Сузуке, и Эдди сказал, что машина стала лучше, чем «Феррари» 99-го года, он был ближе к Михаэлю Шумахеру на «Ягуаре», нежели год назад.