О том, что с момента его дебюта в Ф-1 прошло уже 20 лет: «О боже, действительно прошло столько времени? Это очень много. Мне кажется, что всё это было совсем недавно.
Единственный способ ощутить время – посмотреть на собственных детей. Вы смотрите в зеркало и думаете: „Хей, ничего не изменилось“. И даже оглядываясь назад, вспоминая то время, когда я гонялся, у меня не возникает мысли, что это было давно, потому что я всё ещё чувствую то время».
Я сказал себе, что не могу бросить всё это. Я не мог остановиться в тот момент, потому что в таком случае я бы чувствовал, что сдался. А несколько лет спустя мы выиграли чемпионский титул.
О своей первой гонке в Формуле-1 за «Лотус»: «Я был полон уверенности в себе. Это здорово помогло мне, хотя я понимал, что из-за малого количества тестовых километров по сравнению с другими командами нам придётся очень нелегко. Мы знали, что у нас есть некоторые технические проблемы и что наша машина имеет 50 кг лишнего веса. Это означало, что у нас не было ни единого шанса, поскольку каждые 10 килограмм стоили двух-трёх десятых на круге.
Тем не менее я был настроен очень позитивно. Мы в Финиксе, мы должны делать свою работу, использовать то, что имеем сейчас, приложить максимум усилий и добиться прогресса к следующей гонке. Оставалось лишь сосредоточиться и показать всё, на что мы были способны».
О своей работе в качестве менеджера: «В настоящее время я занимаюсь менеджментом, используя собственный опыт. 20 лет прошло с того момента, когда я впервые вышел на старт, но я вспоминаю это, словно всё было вчера. Вспоминаю, как это было, свои действия, что я сделал верно, а что – нет… Я использую накопленный опыт в работе с молодыми гонщиками, за которыми будущее, которым по силам стать топ-пилотами. Я хочу передать им этот опыт, подсказывая, что необходимо сделать».
О восстановлении после страшной аварии в Аделаиде-1995: «Когда произошла эта авария и я попал в госпиталь, где перенёс несколько операций, для меня наступил действительно тяжёлый период. В такие моменты просто хочется избавиться от страшной боли, мучающей вас. Невозможно представить, насколько мучительна эта боль, если только вы не прошли через это сами. Вы больше не желаете даже думать о гонках.
Когда я находился в госпитале, меня поддерживали мои родители, менеджмент, моя тогдашняя подруга, мной занималась отличная команда докторов. И потихоньку, шаг за шагом восстанавливаясь, в какой-то момент я начал думать, что собираюсь делать дальше. Должен ли я остановиться? Никто не давил не меня, не спрашивал, к какому решению я склоняюсь, но я знал, что рано или поздно наступит тот день, когда я должен буду найти ответ на этот вопрос.
Я стал чувствовать себя лучше, головные боли стали исчезать. Я уже мог выходить из госпиталя на небольшие прогулки, и тогда я начал думать. Я вспоминал свою карьеру – картинг, различные младшие серии, дебют в Ф-1, подписание контракта с „Маклареном“, свой прогресс.
Я только подобрался к пику своей карьеру с точки зрения техники, работы с людьми, маркетинга, тонкостей работы с болидом в различных конфигурациях и погодных условиях. А теперь я гуляю по этому чёртову больничному парку, чувствуя себя просто ужасно. Я принял решение – не в тот момент, потому что я всё ещё страдал от боли, а чуть позже. Я сказал себе, что не могу бросить всё это. Я не мог остановиться в тот момент, потому что в таком случае я бы чувствовал, что сдался. Так что я решил продолжать. А несколько лет спустя мы выиграли чемпионский титул...»
О значимости чемпионского титула: «Безусловно, чемпионский титул придаёт вам уверенности в себе. Вы знаете, что уже сделали это, что уже стали чемпионом мира. С ваших плеч свалился груз ответственности, и теперь вы можете сфокусироваться на деталях.
Феттель завоевал чемпионский титул в последнем Гран-при сезона. Так же было и со мной. Заключительный Гран-при – вы боролись на протяжении всего сезона, и в этот один день вы можете потерять целый год. У вас нет второй попытки, нет следующего уик-энда. Вы теряете всё.
Давление настолько велико, что вы не знаете, как действовать, необходимо полностью уйти в себя. Вы должны начать разговаривать с самим собой, потому что суета вокруг вас в этот момент просто сумасшедшая. Справиться с давлением и держать всё под контролем очень непросто, так что у вас есть преимущество перед другими пилотами, которые ещё не выигрывали титул».
Я хотел понять, что буду чувствовать, о чём я буду думать после этих тестов. И, честно говоря, когда я покинул кокпит, я подумал: «Нет, спасибо».
О своём несостоявшемся возвращении в Ф-1 в 2007-м: «На такие вопросы, как этот, не существует прямого ответа. Очень, очень непросто ответить на него, особенно для читателей. Мне необходимо дать как можно более полный ответ – я не хочу отделываться фразой типа „потому что так вышло“, „просто была плохая погода“ или „у меня был неудачный день“.
Когда вам необходимо принять решение, которое связано с вашим будущим, вашей жизнью, пойти на определённые жертвы, всё это очень сложная штука. Возвращение в Формулу-1 после того, как вы покинули чемпионат, в корне всё меняет.
Вместе с нами работали сразу несколько команд (речь идёт о тестах в Барселоне в ноябре 2006-го. – Прим. „Чемпионат.ру“): все использовали различные типы шин, у всех было разное количество топлива в баках, все работали по разным программам – так что в тот день было очень непросто сделать какие-то сравнения.
Это был настоящий вызов, ведь это были не частные тесты для Мики Хаккинена, который тестировался бы где-нибудь отдельно, анализируя себя самого, команду и машину. Нет, это был день, когда вы возвращаетесь за руль после многолетнего перерыва, выезжаете на трассу, где кроме вас работают и другие пилоты, работают над своими машинами. Так что всё это было непросто.
Я хотел понять, что я буду чувствовать, о чём я буду думать после этих тестов. Буду ли я в порядке, когда вылезу из машины в конце дня? Будет ли моё мнение положительным? И, честно говоря, когда я покинул кокпит, я подумал: „Нет, спасибо“.
Я не только смотрел на свой результат – мой анализ был намного более глубоким. Какова цель моего возвращения? Если я приму такое решение, меня ожидает длинный, тяжёлый и жёсткий путь. И я спросил самого себя: „Мика, почему я ушёл? Да, это было по тем же причинам. О боже, неужели я делаю это снова?“
А время уходит. Вы не можете повернуть его вспять. И вам придётся начать всё заново с этого момента. По своему опыту я знаю, что порой требуется немало времени, чтобы найти общий язык с машиной, с командой. А правила всё время меняются, всё усложняется с каждым годом, и справляться с проблемами всё труднее и труднее. Это не становится легче».
Гонки, безусловно, остаются моей страстью, они в моём сердце, в моей крови. Мне 42 года – но каждый раз, когда я сажусь за руль дорожной машины, я чувствую себя прекрасно!
О возвращении в гонки Михаэля Шумахера: «У Михаэля, возможно, иной характер, он думает иначе. Это его жизнь, он живёт этим. Я не могу ответить на вопросы „зачем?“ и „о чём он думает, что он чувствует?“. О многих вещах я догадываюсь, но не думаю, что это будет справедливо по отношению к себе самому и по отношению к читателям, если я дам неверный, вводящий в заблуждение ответ, потому что только сам Михаэль знает, что он чувствует.
Но Михаэль, без сомнения, весьма осторожно подошёл к этому вопросу, он всё тщательно обдумал. Он знал на 100 %, что вернётся – я не сомневаюсь в этом – точно так же, как был уверен в своём возвращении я. Но я принял иное решение.
Он знает, что выступает за великую команду – „Мерседес“. Он знает, что они сильны, и именно поэтому он принял решение вернуться. Он выкладывается полностью».
О том, чем он занимается сейчас: «Я являюсь послом компаний „Джонни Уолкер“ и „Мерседес-Бенц“, работаю с немецкой логистической компанией, занимаюсь менеджментом пилотов. В конце концов, я — отец троих детей. Я очень занят в настоящее время, но всё это очень здорово!
Моя жизнь прекрасна, я получаю удовольствие. Но гонки, безусловно, остаются моей страстью, они в моём сердце, в моей крови. Мне 42 года, и никогда не знаешь, что тебя ждёт в будущем. Но каждый раз, когда я сажусь за руль дорожной машины, я чувствую себя прекрасно!
Я не думаю, что слишком стар, хотя, конечно, я уже не молод. Так что у меня ещё есть время, чтобы утолить жажду скорости».