4 причины для победы Нико Росберга в Формуле-1
До конца чемпионата остаётся три этапа, у Хэмилтона 17 очков преимущества – сущая мелочь. Тем не менее в четырёх последних Гран-при Льюис был непобедим. Помимо очевидной скорости у него есть ещё пять необязательных преимуществ.
ПРЕДАННОСТЬ
Делу, а не команде
«Его не испугало, что он уходит в команду того уровня, на котором «Макларен» находится сейчас».
О переходе Хэмилтона в «Мерседес» стало известно в конце сентября 2012 года. У Льюиса была одна из самых быстрых машин – «Макларен», в то время как «Мерседес» находился лишь на пятой позиции Кубка конструкторов. Если не считать победы Росберга в Шанхае, тот год был худшим в новой истории «трёхлучевой звезды». Тогда этот переход казался чистым безумием. Хэмилтон, казалось, предпочёл сражению за чемпионский титул с «Маклареном» щедрые гонорары «Мерседеса».
На следующий год «Макларен» попросту рухнул – впервые за последние 30 с лишним лет машины из Уокинга ни разу не попали на подиум. «Мерседес» же постепенно прогрессировал. Поначалу машина начала летать в квалификациях, затем были решены проблемы с износом резины. И теперь Льюис Хэмилтон снова лидирует в чемпионате.
Многие укоряли гонщика за разрыв отношений с «Маклареном», где к нему относились чуть ли не как к приёмному сыну. Вспоминали скандалы с обвинениями в адрес команды и враньём стюардам в Австралии в 2009 году. Не вспоминали, правда, что это по рекомендации команды он соврал судьям. И не вспоминали, что он отдавался до конца своего контракта, выиграл для «Макларена» Гран-при США и чуть не победил в Бразилии. Хэмилтон принёс «Макларену» первый и пока последний чемпионский титул со времён Мики Хаккинена.
Но затем в команде воцарились деструктивные порядки Мартина Уитмарша. Дисциплина, которой так славился коллектив, исчезла. «Макларен» потратил огромную сумму на разработку принципиально нового шасси, которое было бы бесполезно уже в этом году. Уокинг покинул титульный спонсор. Внутренняя конкуренция, каковая была у Хэмилтона с Алонсо, у Райкконена с Монтойей или у Сенны с Простом, на этот раз тоже отсутствовала – Дженсону Баттону хватило и одного титула. А Хэмилтон хотел бороться дальше. Его не испугало, что он уходит в команду того уровня, на котором «Макларен» находится сейчас.
СТИЛЬ
Он может раздражать, но это его право.
Все эти ирокезы, пирсинг, татуировки – конечно, всё это раздражает тех, кто любит в одинаковой одежде ходить строем. Модные шляпы, гангста-пиджаки и, конечно, фотосессии для реклам в глянцевых журналах – это тоже раздражает тех, кто лезет в чужие дела и личную жизнь. И да, Хэмилтон то состоит, то не состоит в отношениях с поп-дивой Николь Шерзингер. Да, к ней тоже можно относиться по-разному. Но это никого не волнует – ведь это именно Хэмилтон встречается с поп-дивой, а не тот, кто после таблицы классификации идёт читать колонку светских сплетен.
Гламур появился в Формуле-1 задолго до Льюиса Хэмилтона, просто демонстрировать что-то такое было не принято. Ну т.е. люди тратили сотни миллионов долларов на создание машин и делали вид, что пили шампанское попроще – чтобы турецкий средний класс с большей охотой покупал недешёвые билеты в «Истанбул Парк».
Хэмилтону пока далеко до харизмы Джеймса Ханта или Барри Шина и ещё есть куда двигаться и пробовать новое. Тем не менее именно Льюис сейчас заполняет культурный вакуум, назревший в Формуле-1 10-15 лет назад. Да, тогда гонки уже не были соревнованиями «гаражистов», но сколь-либо чёткого социального или философского подтекста у Гран-при не было. Без этого создавать полноценные шоу, снимать фильмы и торговать футболками на забитых зрителями автодромах невозможно.
«Таких высказываний не позволял себе даже Феттель, просто потому что он согласовывает с пресс-службой практически каждое своё слово».
Льюис вернул гонкам право на гламур, и теперь ни Ленни Кравитц, ни Linkin Park не удивляют на концертных сценах в дни Гран-при. Теперь настоящий режиссёр, а не звезда боксёрских боевиков, снимает фильмы о гонках, а пилотов играют звёзды мирового кино.
Примерно так всё и было лет эдак 50 назад, когда гонщики были завсегдатаями таблоидов и вели себя как люди – со своими достоинствами и недостатками. Именно такие люди – с недостатками – и становятся запоминающимися героями. А на случай, если кому-то совсем не нравится стиль Льюиса, напомним, он надевает шлем во время гонок.
МНЕНИЕ
Гонщиков снова стало интересно слушать.
В эпоху доминирования Михаэля Шумахера и «Феррари» слушать гонщиков стало просто невозможно. Успешная комбинация сверхспортсмена со сверхколлективом давала одинаковый результат. После 38-й подряд победы сложно сказать что-то новое. А тут ещё и корпоративная этика – приходится говорить совершенно незнакомым толстосумам, насколько сильно ты им благодарен за то, что все мы здесь сегодня собрались.
Тоску хоть как-то разбавляли отдельные дерзкие ребята – Жак Вильнёв, Хуан-Пабло Монтойя, Эдди Ирвайн, но их острые высказывания воспринимались одиозно, маргинальной выходкой бунтаря. Льюис Хэмилтон – совсем другое дело, согласно духу времени, сегодня его образ уже нельзя назвать маргинальным, он согласованно трактуется в контексте Формулы-1.
Вся вселенная Формулы-1 следила за «Мерседесом» после финиша Гран-при Бельгии, чтобы не пропустить первых слов гонщиков. Хэмилтона та ситуация откровенно злила, он потерял массу очков и не знал, что делать дальше. «Он только что признался, что намеренно выбил меня», — заявил тогда Льюис, первым вышедший из моторхоума.
Таких высказываний не позволял себе даже Феттель, просто потому что он согласовывает с пресс-службой практически каждое своё слово. Хэмилтон не побоялся сказать то, что думает – в данный момент, по данному конкретному вопросу.
ШОУ
Гонщики снова на обложках
В Формуле-1 постоянно твердят о повышении зрелищности. Речь всегда идёт о сомнительных правилах или электронных приспособлениях, и почему-то никогда об атмосфере и клоунах «Большого цирка».
«У Хэмилтона не было возможности «ждать своего часа» или «упорно работать на благо команды».
Тем не менее гонки и без того очень напряжённые сами по себе. В 2011 году одно лишь появление Хэмилтона и Массы рядом друг с другом было событием. Его смысл, правда, сложно объяснить тем, кто не видел серии их столкновений в том сезоне и драматичной борьбы на финише Гран-при Бразилии 2008 года.
Благодаря фильму «Гонка» даже далёкие от автоспорта зрители теперь знают о борьбе Ханта и Лауды, в конце 80-х столкновения Сенны и Проста попали в выпуски мировых новостей. Это были события, потому что все знали – гоняются герои. Но если бы публика раз за разом видела бы лишь одинаковые забрала шлемов и вышколенные до полной потери смысла фразы пресс-релизов, героями гонщиков никто не считал бы.
Хэмилтон улыбается фанатам, фотографируется с ними, делится в «Инстаграме» фотками с вечеринок с участием представителей музыкальной тусовки. Он даже сам что-то записывал. С понятным результатом. И болельщики знают за, что его любить. А слушатели, скажем, Фаррела Уильямса знают за кого болеть и чью майку покупать.
К слову, каждая купленная фанатом Фаррела Уильямса майка пойдёт в том числе в счёт команды – на разработку машины, зарплату сотрудникам и интересные промо-акции. Футбольные клубы научились зарабатывать на атрибутике огромные суммы, но прежде им пришлось сделать игроков суперзвёздами.
На Льюиса Хэмилтона, когда он уходил в «Мерседес», смотрели примерно так же, как на Дэвида Бекхэма – вклад последнего в популяризацию футбола, особенно в Штатах, переоценить довольно сложно.
ПРИМЕР
И надежда для сотен мальчишек
У Хэмилтона и Бекхэма есть ещё одно важное достижение – они сделали свой вид спорта модным среди молодёжи. Глядя на Льюиса, мальчишки от семи лет и старше видят надежду и символ того, что если они будут достаточно быстры, то рано или поздно получат машину, способную бороться за победы в Формуле-1.
Хэмилтон родился не в Монако, его отцом не был чемпион Формулы-1, его будущее до какого-то момента не было предопределено. Да, в 2007-м он оказался в нужное время в нужном месте, но для
этого он из года в год упорно работал. Налаженной системы подготовки молодых пилотов тогда не было. Тогда никто не анализировал неудачи молодых гонщиков, и побеждать нужно было всегда.
Поэтому Льюис выиграл чемпионаты Великобритании и Европы, а также Гран-при Макао Формулы-3 и в год дебюта стал сильнейшим в GP2 Series. Это было в 2006-м, когда в этой же категории начинали Виталий Петров и Лукас ди Грасси.
У Хэмилтона не было возможности «ждать своего часа» или «упорно работать на благо команды». Он гонщик, и лучшее, что может сделать для какой-либо команды – ездить быстрее всех. Если его прогресс в той или иной команде по каким-то причинам застопорился – нужно развиваться в другом месте.
Льюис был чертовски быстр в «Макларене», теперь он чертовски быстр в «Мерседесе». В истории Формулы-1 всего 15 человек выигрывали более одного чемпионского титула. По числу побед
Хэмилтон занимает седьмое место в истории Формулы-1, по количеству поулов – четвёртое. Второе чемпионство Хэмилтона – вопрос времени и, судя по всему, недолгого.