Внимание зрителей по всему миру приковано к блестящим болидам, мчащимся по извилистой трассе с невероятной скоростью. Но за этим внешним великолепием стоит работа не одного и не двух человек. 27 апреля, накануне Гран-при в Сочи, «Мерседес» показал место, в котором творится настоящее волшебство, — командные боксы.
Журналистов привели на экскурсию за три дня до гонки, но в паддоке уже шумно. Повсюду снуют люди в костюмах с символикой команд, гости перебегают из одного павильона в другой. После пресс-конференции с Валттери Боттасом, где гонщик лестно отозвался о партнёре по команде, нас встречает улыбчивый сотрудник «Мерседеса» Дэвид и приглашает в скрытую от посторонних глаз зону. Сразу предупреждает: снимать можно только там, где он разрешит. Нас проводят через узкий коридор, вдоль которого на крюках развешаны звукоизолирующие наушники. Проходим мимо болидов, которые ещё далеки от презентабельного вида, и останавливаемся на знакомой всем телезрителям Формулы-1 площадке, откуда виден пит-лейн. Наш гид начинает увлечённо рассказывать.
Ну, знатоки Формулы-1 в курсе: ширина болида в 2017 году составляет около двух метров, а колёса стали примерно на 20 процентов крупнее. Эти параметры несколько удлинили время на пит-стопе – теперь командам требуется около 2,3 секунды. Рекордное зарегистрированное время «обработки» колёс – 1,9 секунды.
Фото: Галина Козлова, «Чемпионат»
Фото: Галина Козлова, «Чемпионат»
На сочинском автодроме тормоза будут нагреваться до температуры около 1000 градусов, поэтому важнее всего подготовить тормозную систему так, чтобы она работала безотказно. Трасса протяжённостью 5,8 км имеет 18 поворотов, поэтому тормоза болида должны идеально справляться с каждым из них. Охлаждают тормозные диски специальными «воздуходувками», которые предназначены для уборки опавших листьев где-нибудь на дачном участке или в парке. «Если бы не эти машины, тормозные диски уже давно бы воспламенились, для каждого из них предусмотрено по «воздушной пушке», — рассказывает наш гид по боксам «Мерседеса».
Фото: Галина Козлова, «Чемпионат»
В ходе соревнования организм теряет около 2-3 литров жидкости. Но температурами нагрузки на него не ограничиваются: голова пилота в шлеме весит около 10 килограммов. Однако сила инерции во время гонки увеличивает эту нагрузку в 4-5 раз, то есть до 40 килограммов. Именно поэтому у большинства гонщиков такие мускулистые шеи.
80 процентов болида конструируется из деталей, созданных из графитового волокна. Это касается, в частности, и корпуса автомобиля. «Всё это делается для того, чтобы болид был очень-очень лёгким», — сообщает Дэвид и демонстрирует это, одной рукой приподнимая корпус.
Фото: Галина Козлова, «Чемпионат»
Покраска болида производится вручную. Перед каждой гонкой краску полностью удаляют и наносят заново при помощи аэрографии. «Почему покрытие наносят не поверх имеющейся краски?» — спросите вы. В случае с гоночными болидами Ф-1 счёт идёт на граммы, и команды готовы на всё, чтобы уменьшить вес машины.
На корпус также наносится голографическое изображение логотипа «Мерседеса» — трёхлучевой звезды. «Мы единственные производители за пределами Штутгарта, которым разрешено воспроизводить оригинальную мерседесовскую трёхлучевую звезду в таком виде», — хвастается член команды.
Фото: Галина Козлова, «Чемпионат»
Шасси «Мерседеса» созданы из 80 слоёв графитового волокна. В год для команды обычно изготавливают пять таких конструкций. Три человека работают без выходных в течение месяца, чтобы изготовить одно шасси.
Современные автомобили Формулы-1 – самые интерактивные машины за всё время существования чемпионата. За 23 секунды с момента появления на пит-лейне они успевают передать около 8 гигабайт данных по беспроводной связи, которые затем обрабатывают инженеры в боксах. Первое, что инженеры «Мерседеса» отлаживают во время свободных заездов в пятницу в Сочи, – это балансировка болида на трассе, а также другие телеметрические данные.
Боксы «Мерседеса» оснащены собственной мини-лабораторией, которая ездит с командой по всему миру и оперативно при помощи спектрометра анализирует свойства масла Petronas, используемого командами во время этапов чемпионата. «Мы забираем пробы масла каждый раз перед сессией и сразу после неё. Спектрометр показывает, какие металлы попали в масло в ходе заезда, и эти данные можно использовать как индикатор износа двигателя», — рассказывает любезный сотрудник лаборатории по имени Сальваторе. Кроме того, здесь же, в другом аппарате, тестируют и топливо – оно должно быть чистейшим и полностью соответствовать стандартам Международной автомобильной федерации (ФИА), иначе команда может быть дисквалифицирована.
«Иногда к нам заходят пилоты, чтобы поинтересоваться, всё ли в порядке с их двигателем: «У меня всё в порядке, док?» — делится Сальваторе.
Самое сложное для Сальваторе – работать на три фронта. Дело в том, что услугами лаборатории пользуется не только «Мерседес», но и другие команды с двигателями этой фирмы – «Уильямс» и «Форс Индия». Если у какого-то болида возникнет проблема с коробкой передач, она будет выявлена здесь. С этого момента самая сложная задача – не проговориться об этом инженерам чужой команды: конфиденциальность – прежде всего.
Увы, устройство внутренней части боксов, включая помещение лаборатории и гараж, держится в строжайшем секрете, а посему на этом этапе экскурсии журналистов попросили воздержаться от фотосъёмки.
И всё же сотрудник «Мерседеса» позволили гостям ненадолго заглянуть в святая святых боксов — правда, бдительно отслеживая, чтобы ни у кого в руках не было телефонов или камер. Нам демонстрируют коробки передач, защитные конструкции болидов и слоты для красных дождевых фонарей.
Как многим известно, механики не могут работать с машинами во время Гран-при круглые сутки: по правилам ФИА, сотрудники не должны трудиться в ночное время — в этот момент действует так называемый «комендантский час». В каждых боксах есть специальный экран, на котором ведётся обратный отсчёт до наступления дедлайна. Все сотрудники должны покинуть территорию до истечения времени на табло.
Фото: Галина Козлова, «Чемпионат»
В задней части боксов – дальней от пит-лейна — сидят за мониторами инженеры и гости. За работой болида Валттери Боттаса наблюдает его инженер Тони Росс, а за Льюиса Хэмилтона отвечает Пит Боннингтон, который общается с пилотом по радиосвязи. Именно он подбадривает Льюиса: «О'кей, Льюис, время крушить!» (В оригинале «Okay, Lewis, it’s hammer time!»).
Рядом с инженерами обычно сидит руководитель «Мерседеса» Тото Вольф. Справа и позади него – небольшая ложа для гостей. Места для них оснащены не только телевизорами, на которых транслируется гонка, но и панелями с данными ФИА и новостями Sky и других СМИ. Посередине, у дальней стены боксов, расположились комфортные кресла для двух основных гонщиков. Иногда во время гонки туда сажают особых гостей, приглашённых пилотами – близких друзей, родственников или даже домашних животных. Да-да, мы про знаменитых бульдогов Льюиса, которые в Сочи, увы, не приехали. Так что 30 апреля на этих местах будут восседать всё-таки люди.
Фото: Галина Козлова, «Чемпионат»