Старт сезона в Формуле-1 получился для «Уильямса» далеко не таким, каким его хотели бы увидеть как руководители, так и гонщики команды. Агрессивный подход к новой машине не принёс ожидаемых результатов. По крайней мере, на данный момент. Некий прогресс наметился на последнем этапе в Китае, но всё равно пока текущая форма не позволяет претендовать на очки при отсутствии проблем у конкурентов. Недавно появилась информация, что проблемы команды идут от неэффективной работы система охлаждения, которая могла быть скопирована у «Мерседеса».
В интервью «Чемпионату» российский гонщик «Уильямса» Сергей Сироткин категорически опроверг информацию о каком-либо копировании систем других команд, а также по традиции грамотно и подробно объяснил, по каким причинам команде пока не удаётся добиться желаемых результатов.
— Сергей, первые три гонки в вашей карьере в Формуле-1 получились непростыми. При этом Падди Лоу отметил, что в Китае команде удалось добиться прогресса. Согласны с этим?
— Мне казалось, что именно я изначально об этом сказал (улыбается). Безусловно, можно говорить о прогрессе, которого мы добились в Китае. При этом, всё было сделано без каких-то серьёзных изменений с нашей стороны. По крайней мере, мы задали правильный вектор по улучшению машины. Если честно, я остался очень доволен уик-эндами в Бахрейне и Китае. Опять же, я говорю не о конкретных результатах, а о том, как мы работали и находили средства, как бороться с теми или иными сложностями в машине. В этом плане всё хорошо и позитивно.
— В «Уильямсе» также отметили, что довольны работой с шинами типа «софт». Но как раз у вас «софт» не работал на последнем отрезке в Китае.
— Здесь надо говорить исключительно о данном конкретном случае. Не надо сравнивать с остальными моментами, потому что проблема была в этом конкретном комплекте. Я могу подтвердить, что этот комплект совершенно не работал, и мы это прекрасно увидели на всех цифрах и показателях после завершения гонки. Но я бы никак не стал это переадресовывать на другие комплекты «софта», которые мы использовали во время уик-энда в Китае или двух других уик-эндов. В целом работа с «софтом» идёт в правильном направлении.
— Удалось ли решить проблему с охлаждением машины, которая стала одной из ключевых в этом сезоне?
— Я тут хочу вас поправить, что проблема была именно с определённым пакетом, потому что каждая машина, которую мы привозим на каждый этап, обладает своим пакетом так называемого «кулинга». Не могу сказать, что они прямо совсем разные, но они разнятся, это факт. Это зависит от температуры, давления, влажности, конфигурации трассы и других факторов. Да, с некоторыми из них есть больше проблем, чем с другими. Надо сказать, что в целом концепт машины был более агрессивным, так что мы в принципе ждали, что в какой-то момент будет очень трудно.
— Есть ли доля правды в том, «Уильямс» пытался скопировать концепцию охлаждения, применяемую в «Мерседесе»?
— Нет, так неправильно говорить, потому что мы не копировали машину «Мерседеса». Именно система охлаждения? Нет, это всё равно не так. Есть какие-то подходы и идеи, которые либо работают, либо не работают. Мы просто пользуемся набором подходов с точки зрения аэродинамики, к примеру. Но это не значит, что мы кого-то копируем. В чём-то наша машина может быть похожа на «Феррари», в чём-то на «Мерседес», в чём-то на кого-то ещё. С другой стороны, можно сказать, что это они на нас похожи, потому что у нас есть и то, и это. Вся проблема в том, как это всё оптимизировано и как работает между собой.
— На каком-то этапе находится решение проблемы с системой охлаждения?
— Я бы не говорил о том, что мы работаем именно над системой охлаждения. Мы работаем над оптимизацией системы охлаждения для того, чтобы добиться меньших потерь в плане перфоманса автомобиля, когда мы её используем. Это, безусловно, один из векторов направлений работы, но я бы не назвал его ключевым.
— Вы довольны тем, как проводили старты и первые круги в трёх гонках этого сезона?
— Пока всё идёт нормально. Я понимаю, что мы не везде выигрывали позиции, но именно сами «лаунчи» (старты с места) получались весьма хорошими. К сожалению, дальше мы не могли это преобразовать во что-то большее. У Лэнса в Китае получилось всё очень здорово. Мы впереди между собой активно боролись, а он очень грамотно этим воспользовался. Мы с Вандорном в первом повороте сражались, он меня чуть подвытеснил, и мы уехали мимо. Стролл этим воспользовался. Потом борьба с двумя «Форс Индиями»… Получается, что мы как раз в середине этой всей борьбы, так что тут можно как сильно отыграть, так и сильно потерять. Это не так просто.
Плюс, со своей стороны я не знаю, сколько позиций мог бы отыграть. Возможно, мог бы что-то отыграть. Но тут ещё такой момент, что я решил не сильно рисковать, можно было рискнуть сильнее на самом деле. После потерянной гонки в Австралии это было совсем не то, что надо было делать. Пока я ко всему стараюсь приспособиться. Я везде сейчас больше играю и делаю ставку на надёжность и стабильность, нежели на достижение максимального результата.
— Это ваша личная установка самому себе?
— Да, это моя личная установка, мой подход. Конечно, я стараюсь тоже иногда рисковать, атаковать, но в целом подход к уик-энду идёт с упором на стабильность и надёжность. Сезон нам предстоит длинный. Пока мы не претендуем на очки, так что важно получить максимум из того, что можем получить именно с таким подходом, о котором я говорю. Рисковать будем тогда, когда на кону будет стоять что-то большее, чем одна отыгранная позиция или просто сэкономленное время.
— У вас все три старта получились хорошими? Мы говорим именно о рывке с решётки.
— Да, все три. Старты у меня всегда были хорошими. Мы это увидели и по цифрам реакции на стартовый светофор.
— После гонки в Китае вы отметили, что слишком долго оставались на трассе на первом комплекте шин, теряя из-за этого много времени. Как проходило обсуждение тактики и удалось ли добиться правильных выводов?
— Мы всё уже обсудили в команде. Мы действительно оставались очень долго на трассе, но на самом деле всё не так просто. Со стороны это может выглядеть как тактический промах, но на это есть аргументированно объяснение. Также мы находимся в такой позиции, что если мы будем всё делать исключительно с точки зрения теории, то будем там, где мы были после старта.
Мы хотим привнести что-то новое в стратегию. К сожалению, пока в обоих случаях это не сработало, но у нас есть чёткие ответы на то, как и почему это случилось. Мы пошли на риск. С точки зрения стратегии мы должны искать альтернативные варианты, у меня с этим нет никаких проблем. Пусть они не всегда выглядят многообещающими, но если есть хоть малейший шанс на успех, будем это применять.
— Какие у вас ожидания от предстоящего уик-энда в Баку? В прошлом году вы выступали здесь в Формуле-2 и были участником насыщенных событиями гонок.
— Честно говоря, плохо помню прошлогоднее выступление в Формуле-2 здесь, потому что это была разовая акция. Да, был какой-то завал в первой гонке, но деталей не вспомню. Что касается предстоящего уик-энда, то мне нравится трасса в Баку, потому что здесь может случиться всё что угодно. Тут можно ждать разных неожиданностей, которые мы можем обратить в свою пользу. Трасса в Баку не прощает ошибок. Для «Уильямса» это даже плюс, так как мы находимся в такой позиции, когда можем использовать это, а не терять на этом. Лидерам терять гораздо больше, поэтому для нас хорошо, что уик-энд в Азербайджане пришёлся на отрезок сезона, когда у нас не самая лучшая машина.
— SMP Racing продолжает оказывать вам большую поддержку. Насколько плотно вы общаетесь с Борисом Ротенбергом, гонщиками и другими членами программы развития российского автоспорта?
— Мы постоянно на связи с Борисом Романовичем. Мы очень хорошо общаемся как с ним, так и со всеми другими в SMP Racing. За последние несколько лет мы все очень сильно сблизились. Я не чувствую такого, что я вот просто пилот и у меня есть программа поддержки. Это нечто большее. Мы вместе добились того, что я попал в Формулу-1. Это заслуга всей нашей школы, нашей системы подготовки. Мы вместе к этом пришли, преодолев много трудностей. Наверное, не совсем правильно называть это именно семьёй, но точно могу сказать, что это очень близкая группа людей, которая работает на общее благо.
Сергей Сироткин и Борис Ротенберг
Фото: РИА Новости