Двукратный чемпион мира в Формуле-1 Мика Хаккинен выразил соболезнования родным и близким погибшего пилота Ф-1 Жюля Бьянки.
«В первую очередь хотел бы сказать несколько слов о Жюле Бьянки. Я не очень хорошо его знал, но признавал в нём невероятный талант. Он был очень быстр, и, если бы не трагический инцидент в Японии, его ждала бы долгая и успешная карьера в Формуле-1. Я хотел бы передать свои искренние соболезнования его отцу Филиппу, матери Кристине, брату Тому и сестре Мелани, его девушке Камилле и всем его друзьям.
К счастью, трагические исходы стали редки в современной Формуле-1. Случай с Бьянки — первый с мая 1994 года, когда в Имоле погиб Айртон Сенна. Я финишировал третьим в той гонке и, признаюсь, никогда мне не было так тяжело контролировать свои эмоции», — приводит слова Хаккинена официальный сайт «Макларена».
Также Хаккинен поделился впечатлениями от самого запомнившегося ему Гран-при Бельгии: «Наряду с трассами в Монако и Японии Спа ставит пилотов перед серьёзным вызовом. Это одна из самых требовательных трасс современного календаря Ф-1. Мне очень нравилось пилотировать в Спа. Самой запоминающейся гонкой там стал Гран-при 2000 года. Я выигрывал чемпионаты в предыдущие два года, и в том году моя машина была быстра, но уже не столь надёжна. Как бы то ни было, я прибыл в Спа в качестве лидера личного зачёта и был настроен оптимистично. Михаэль Шумахер отставал от меня на два очка. Начиная с пятницы я чувствовал себя хорошо. Машина вела себя отлично, и я доказал это в субботу в квалификации. Тот круг был из тех, когда всё сошлось как надо: я действовал на пределе. Я был очень доволен тем кругом и опередил на восемь десятых занявшего второе место Ярно Трулли. В воскресенье шёл дождь, который закончился незадолго перед гонкой, но трасса оставалась мокрой. Будучи впереди, я получил преимущество, потому что конкуренты были вынуждены двигаться в потоке капель, поднятых в воздух. Вскоре Михаэль вышел на третью позицию, но Ярно сдерживал его, что позволяло мне оторваться. К седьмому кругу трасса просохла, и я остановился в боксах для того, чтобы перейти на слики. К девятому кругу уже все сменили резину. Но к тому моменту Михаэль оказался на второй позиции. Как я и ожидал, он стал атаковать, показав подряд четыре быстрых круга, и был в пяти секундах позади. Но на 13-м круге я допустил ошибку, что позволило Михаэлю обогнать меня. Я был зол на себя, а он продолжал атаковать и к середине гонки оторвался от меня на 10 секунд. На 34-м круге все отправились за новым комплектом резины. За 10 кругов до финиша я был в семи секундах позади Михаэля. К 40-му кругу я был сразу позади него. Мы вместе оказались в «О Руж», который был просто невероятен в те дни – подлинный тест машины и пилота. Благодаря лучшем прохождению поворота в конце прямой я приготовился к атаке и позднему торможению. Но Михаэль увидел мою атаку и на скорости 300 км/ч перекрестил траекторию – его заднее правое колесо задело моё переднее левое, и мой манёвр не удался. После гонки Михаэля подвергли критике, но теперь, 15 лет спустя, должен сказать: я не вижу в этом проблемы. Я наслаждался своей карьерой в Ф-1, и ярчайшим моментом стало соперничество с Михаэлем. Я уважал его, и, полагаю, он уважал меня. На 41-м круге я вновь решил рискнуть. Но это был просчитанный риск. Я решил пройти «О Руж» на полной скорости. Это было сложно и в случае ошибки грозило неприятными последствиями. Я знал, что должен преодолеть свой страх. И у меня получилось — я прошёл поворот по тончайшей траектории высохшей трассы. Михаэль не стал проходить «О Руж» в таком стиле. Когда мы подъезжали к концу прямой, перед нами оказался Рикардо Зонта, которого мы готовились обогнать на круг. Я решил для себя, что пойду в направлении, противоположном выбранному Михаэлем. Он стал обгонять Зонту слева, я пошёл справа. Я тормозил очень поздно на не до конца просохшей трассе со скорости 300 км/ч. Входя в поворот, я понял, что сделал это – обошёл Михаэля и вновь вышел в лидеры».