В конце декабря в первой четверти игры «Майами» с «Атлантой» центровой флоридского клуба Алонзо Моурнинг, пытаясь накрыть бросок соперника, неудачно упал, получил разрыв подколенных сухожилий и четырёхглавой мышцы правой ноги. Тяжелейшая травма поставила крест на дальнейшей карьере 37-летнего Моурнинга, который еще в июле заявил, что сезон 2007-08 станет для него последним. HEAT Insider обсудил с Зо его травму, возможность возращения еще на сезон и жизнь после баскетбола.
— Алонзо, как вы себя чувствуете?
— У меня всё в порядке. Стараюсь сильно не переживать. У меня в распоряжении предположительно еще около трёх недель и потом я смогу начать прохождение восстановительных процедур.
— Что происходило в вашем сознании, когда вы лежали на паркете?
— Первое, что я произнес, было: «Всё кончено». Я повторял это снова и снова. Потом посмотрел на свое колено, оно выглядело изуродованным. Оглядев его, я признался себе — «всё, твоя карьера окончена».
— Почему вы отказались ложиться на носилки?
— Меня хотели уложить на носилки. Я почти уже лёг на них, но потом сказал: «Раз уж это моя последняя игра или мой последний выход на паркет, меня не увезут на носилках; я уйду на своих двух ногах». Крикнул своим партнерам по команде, и Эрл (Баррон) и Дуэйн (Уэйд) подбежали и проводили меня в раздевалку.
Потом посмотрел на свое колено, оно выглядело изуродованным. Оглядев его, я признался себе — «всё, твоя карьера окончена».
— После игры Мэджик Джонсон подбодрил вас. Что он сказал?
— Мэджик стоял в раздевалке, улыбаясь своей широкой фирменной улыбкой, и говорил: «Выше голову! Ты многое сделал для этой игры. Когда моя игровая карьера подходила к концу, я не осознавал, как много я отдал игре, пока не ушел из неё. Так же будет и с тобой. Когда закрывается одна дверь, другая открывается. Это конец замечательного периода твоей жизни и сейчас время начинать новый». Я знаю с уверенностью, что есть много чего еще, что я могу делать. И это главное. Я говорил с доктором Харланом Селесником, он сказал, что моё колено восстановится настолько, что я снова смог бы играть.
— Вы полностью исключаете возможное возвращение на ещё один сезон?
— Да, я закончил карьеру. Мне больше нечего добавить.
— Чем же будет дальше заниматься Алонзо Моурнинг?
— На самом деле, я даже не знаю. Хочу продолжить организацию своего фонда. Мне предложены некоторые варианты работы в телепрограммах и в структуре НБА. Есть вероятность, что я попробую себя на тренерском поприще, если у меня к этому выявятся способности.
— Завершение карьеры как то повлияет на ваш фонд «Благотворительная организация Алонзо Моурнинга»?
— Нет, не повлияет. Я думаю, что стал более стойким в этом сообществе, где я развил отношения со многими общественными деятелями и ведущими бизнесменами. По-прежнему буду стремиться к выполнению миссии моего фонда — улучшению жизни семей и молодежи. Это побуждает меня постоянно задумываться о тех возможностях, которые стоят перед нами и которые нам нужно воплотить в жизнь, чтобы развивать наше общество. В это уходишь с головой.
— По вашему мнению, когда вы наиболее остро почувствуете, что окончательно ушли из НБА?
— В следующем сезоне, когда я не появлюсь в летнем лагере и на дне прессы. Именно тогда я действительно почувствую, что всё кончено.
Мне предложены некоторые варианты работы в телепрограммах и в структуре НБА. Есть вероятность, что я попробую себя на тренерском поприще, если у меня к этому выявятся способности.
— Каким бы вы хотели запомниться людям?
— Я думаю, то, что я делал в игре, говорит само за себя. Наверное, каждый сделает свои выводы, опираясь на мои достижения и мою привязанность к игре и к фанатам. Каждый примет для себя решение, основанное на всех этих моментах. Исходя из всего сказанного, надеюсь, каждый сформирует искреннее умозаключение обо мне, как о человеке и игроке.
— Стремитесь ли вы к тому, чтобы быть увековеченным в Зале Славы?
— Думаю, каждый игрок хочет когда-либо стать членом Зала Славы. Это важнейшее признание достижений каждого игрока, не важно, в каком виде спорта. Но на самом деле, мне не нужен Зал Славы, чтобы определить мое влияние, воздействие на людей посредством моих действий в игре. Я думаю, в большей степени мои дела говорят сами за себя. В жизни есть еще много гораздо более важных моментов. Услышать свое имя, произнесено в Зале Славы, это — великолепно! Но еще есть так много проблем, на которые нужно обращать внимание. Моя благотворительная деятельность более важна, чем вероятность быть избранным в Зал Славы.
Мэджик стоял в раздевалке, улыбаясь своей широкой фирменной улыбкой, и говорил: «Выше голову! Ты многое сделал для этой игры. Когда моя игровая карьера подходила к концу, я не осознавал, как много я отдал игре, пока не ушел из неё. Так же будет и с тобой. Когда закрывается одна дверь, другая открывается.
— Хотите ли вы сказать что-то еще фанатам „Хит“?
— Я больше не выйду на паркет, но буду заниматься общественной деятельностью. С тем же старанием, с которым действовал в игре, я собираюсь действовать и на новом поприще. Благодарю поклонников „Хит“ за их поддержку, страсть и преданную приверженность на протяжении всей моей карьеры. Никакие из моих достижений в форме „Хит“ не свершились бы без поддержки, любви и преданности со стороны болельщиков, и я от всего сердца им за это благодарен. Фанаты „Хит“ навсегда, на всю мою оставшуюся жизнь останутся в моём сердце.