"Гадости о своей команде говорить не буду!"

«Финал восьми» Кубка Европы по баскетболу в Турине не порадовал российских болельщиков, зато впечатлений из Италии – вагон и маленькая тележка. Делюсь! Вся правда о причинах поражения «Динамо» и житье-бытье химкинских фанатов.

Экономика должна быть экономной. Так, должно быть, подумали руководители баскетбольного клуба «Динамо» и привезли команду в Турин вечером накануне первого матча «Финала восьми». Не знаю, чем ещё можно объяснить это, мягко говоря, удивительное решение. Но если дело обстоит именно так, то эта экономия, несомненно, стала самой дорогой в истории клуба. К чему она привела, вы и сами прекрасно видели: динамовцы в игре с «Гемофармом» передвигались по площадке, как политкорректно выразился Дэвид Блатт, «вяловато». Один из российских болельщиков, выходя со стадиона, в сердцах бросил: «Looser team!».

А я вдруг поймала себя на мысли, что не удивлена ходом событий, хотя, казалось бы, именно «Динамо» до старта турнира считалось чуть ли не главным его фаворитом, а многим к тому же уже мерещился российский финал. Просто поразительно, как в течение уже многих лет «Динамо» умудряется при наличии больших амбиций, приличного бюджета, именитого тренера и классных игроков оказываться в итоге не готовым к решающим матчам.

Рано утром, сразу после поражения, команда покинула Турин. А их болельщики в количестве 70 человек остались в Италии до окончания турнира. Впрочем, если бы «Химки» повторили динамовский «подвиг», их фанаты бы тоже улетели лишь после финальной игры. С этим, кстати, связан один забавный эпизод. Автобус, который должен был отвезти химкинских болельщиков и приехавших с командой журналистов в аэропорт, отправлялся из олимпийского дворца спорта в воскресенье в 21.00. Матч закончился в восемь вечера, потом полчаса награждение, командное собрание, помывка в душе, переодевание – короче, на общение с игроками у журналистов оставалось пять минут. Буквально, а не фигурально. На расшифровку интервью времени, естественно, не оставалось. «Ну да ладно, — решила я. – Напечатаю по дороге, а из аэропорта отправлю». Не тут-то было. В туринском аэропорту никакого Интернета не оказалось! Поверьте, «дыра» — это было самое цензурное слово, употреблённое мною в тот дивный момент.

С чемоданом в одной руке и ноутбуком в другой я стала метаться с одного этажа на другой в поисках помощи, умоляя местных жителей найти Сеть для русской журналистки, которой срочнейшим образом необходимо отправить заметку в издание. Народ проникся. Оказалось, что в принципе точка беспроводного Интернета здесь есть, даже две. Только одна не работает, а другая находится в зале, который закрывается в 10 вечера. В этот момент я в который раз за эти четыре дня прокляла общеитальянскую традицию не иметь никаких круглосуточно работающих заведений. Милая девушка за стойкой, видимо, поняла степень моего отчаяния и куда-то позвонила. Минут через десять на сцене, т.е. в зале ожидания, появился супервайзер аэропорта — как оказалось позже, мой благодетель. Он проводил меня в свой собственный кабинет и предоставил для работы компьютер с… — о боже! — работающим Интернетом. Когда миссия моя была успешно завершена, я на радостях даже призналась супервайзеру в любви… к Италии до гроба и намерении в скорейшем времени сюда непременно вернуться.

Флаг БК «Химки» гордо красовался на балконе верхнего этажа отеля уже через пять минут после заселения, которое благодаря вечной итальянской неторопливости длилось около пяти часов. Всё это время наш народ добродушно развлекался громким распеванием кричалок и диалогами по громкоговорителю. К окончанию расселения задёрганный местный персонал довели до такого состояния, что в ответ на вполне адекватную просьбу дать карту Турина консьерж на меня наорал и чуть было не пришиб утюгом, который из чистой мести не дал мне за час то этого. Но план местности добыть мне всё-таки удалось!

Не так уж, впрочем, и врала. Для отдыха Италия подходит как нельзя лучше. Правда, всех нас буквально до белого каления и нервного тика доводила клиническая неторопливость местных жителей и транспорта, полное отсутствие круглосуточных магазинов как класса и сиеста, на которую закрываются все торговые центры, рестораны и музеи без исключения. Но за 20 градусов тепла, зелень и цветущие сады вокруг приехавшими из слякотной мерзости москвичами Италия была милостиво прощена. Конечно, погулять по Турину выбрались не все фанаты: многие вели бурный ночной образ жизни с распитием заботливо запасенных в домодедовском Deuty Free напитков и распетием русских песен на гостиничных балконах. По утрам шокированные итальянцы наблюдали милейшую картину: на балкончики выползали все, кто ещё не ложился или уже встал, и начиналось…

— Привееет!
— Доброе утро!
— Ты в Милан сегодня поедешь?
— Эй, народ, у кого есть утюг?
— А феном не поделитесь?
— Алё! Кому там утюг? На третий этаж заходите!
— Жёлто-синий — самый сильный!!!

Кстати, флаг БК «Химки» гордо красовался на балконе верхнего этажа отеля уже через пять минут после заселения, которое благодаря вечной итальянской неторопливости длилось около пяти часов. Всё это время наш народ добродушно развлекался громким распеванием кричалок и диалогами по громкоговорителю. К окончанию расселения задёрганный местный персонал довели до такого состояния, что в ответ на вполне адекватную просьбу дать карту Турина консьерж на меня наорал и чуть было не пришиб утюгом, который из чистой мести не дал мне за час до этого. Но план местности добыть мне всё-таки удалось!

К сожалению, Palasport Olimpico, в котором проходил «Финал восьми», на нём отмечен не был, а время было послеобеденное, то есть фактически мёртвый час. На главной улице обнаружились молодая мама с коляской, франтоватый молодой человек, бабушка и ароматный бомж. Где находится дворец спорта, не знал ни один. Решив не пытать судьбу, я пошла прямо. И на одной из площадей вдруг услышала по-русски:

— Ну что, может, сэндвич купим?
— Да не… А то на игру опоздаем.
«Наши!» — обрадовалась я.
«Наша!» — обрадовались мужики с бело-голубыми шарфами наперевес.

После награждения в микст-зоне Келли улыбался и говорил об игре спокойно, но когда я задала вопрос о том, что же произошло с «Химками» в той злосчастной последней четверти, Маккарти тут же разозлился: «Если вы хотите взять у меня интервью, не задавайте дурацких вопросов!» На моё резонное возражение о том, что это единственный интересующий всех вопрос, капитан химчан горестно ответил: «Если я стану рассуждать об этом, мне придётся говорить гадости о своей команде, а я не могу и не стану этого делать». «Вы понимаете меня?» — с тоской в глазах спросил Маккарти и, получив некое подобие утвердительного ответа, уходя в раздевалку, крепко пожал мне руку.

Ребята проводили меня до дворца, и мы пожелали друг другу удачи. К сожалению, в тот день она была не на нашей стороне. «Гемофарм» оказался просто быстрее «Динамо». Обидно и досадно. И всё же вылететь в начале турнира совсем не то, что проиграть финал, да ещё и ТАК, как «Химки», ведя в третьей четверти более 10 очков.

Когда вместе с финальным свистком на площадку высыпали игроки «Летувос Ритас», весело отплясывая в центральном круге, взявшись за плечи, на скамейке «Химок» вполне ожидаемо царил настоящий траур. Хорхе Гарбахоса с совершенно потерянным видом сидел сбоку, не находя в себе сил говорить со своими товарищами. Словно по клетке, из угла в угол метался Келли Маккарти — он что-то быстро-быстро говорил самому себе, размахивая руками, а потом сел на дальней лавочке, натянул майку на голову и в голос заплакал. В слезах сидел и Тимофей Мозгов – для него это первый «Финал восьми» и первое по-настоящему серьёзное поражение.

Спокоен с виду был один лишь Серджио Скариоло. Он ничего не говорил команде, но глаз, как игроки, не прятал и, когда мимо в горячке в очередной раз пронёсся Маккарти, поймал его за руку и прошептал: «Успокойся». Для капитана поражение в финале стало настоящей трагедией. После награждения в микст-зоне Келли улыбался и говорил об игре спокойно, но когда я задала вопрос о том, что же произошло с «Химками» в той злосчастной последней четверти, Маккарти тут же разозлился: «Если вы хотите взять у меня интервью, не задавайте дурацких вопросов!» На моё резонное возражение о том, что это единственный интересующий всех вопрос, капитан химчан горестно ответил: «Если я стану рассуждать об этом, мне придётся говорить гадости о своей команде, а я не могу и не стану этого делать… Вы понимаете меня?» — с тоской в глазах спросил Маккарти и, получив некое подобие утвердительного ответа, уходя в раздевалку, крепко пожал мне руку.