Уилсон Чендлер – один из сильнейших молодых форвардов НБА, в последние пару сезонов сделавший себе имя в сильнейшем чемпионате мира. С началом локаута на «большого» «Наггетс» претендовали сразу несколько европейских клубов – такой универсал и умница как нельзя лучше подходит для баскетбола Старого Света. Однако одноклубник россиянина Тимофея Мозгова неожиданно выбрал в качестве продолжения карьеры чемпионат Китая. В интервью обозревателю HoopsHype Хорхе Сьерра он объяснил причины этого решения.
Определённо в прошлом году в «Никс» самым трудным стал обмен. Затянутая история с непродлением контракта была неприятной, конечно, но мне всё-таки нравилось играть за «Нью-Йорк». А вот трейд… Это был мой первый в жизни обмен — я ведь был задрафтован «Никс», вырос в этой команде, любил её, привык к своим одноклубникам. В общем, было тяжело. Да, это был первый раз, когда я понял, что НБА в самом деле бизнес. То есть я и раньше это знал, но одно дело знать в принципе, а другое – стать частью этого.
– Почему вы всё-таки остановили свой выбор на китайской команде?
– Всё просто: для меня самым главным было получить возможность играть и нормально тренироваться, держать себя в форме. А о том, насколько затянется локаут в НБА, я не имел ни малейшего понятия. Так что когда поступило хорошее предложение, я его принял.
– Тот факт, что ваш новый клуб тренирует известный тренер Джим Клемонс, повлиял на ваш выбор?
– Вне всяких сомнений. Он выдающийся специалист, сотрудничал с Филом Джексоном, работал со многими суперзвёздными игроками. Думаю, это хороший шанс для меня научиться чему-то полезному. А потом вернуться в Америку с этим опытом.
– К этому моменту какой самый необычный опыт вы пережили в Поднебесной? Расскажите и о позитивных, и о негативных моментах, если такие были.
– Что касается позитивных моментов, то отмечу болельщиков, конечно. Они великолепны. Здесь очень любят баскетбол, и мне это нравится. В Китае играют примерно три раза в неделю, так что график весьма плотный. Ну, тренер американский, что тоже немаловажно. А насчёт негативных моментов… Даже не знаю, пока на этот счёт мне решительно нечего сказать. Ни с чем таким, что меня неприятно удивило бы, пока не сталкивался.
– А как вы пишете сообщения в свой «твиттер»? Эта социальная сеть ведь запрещена в Китае?
– А у меня телефон со специальным тарифом. Через него выхожу в Интернет и отправляю сообщения.
– У вас ведь были переговоры с итальянским «Миланом», верно? Насколько близко вы подошли к соглашению с этой командой?
– В какой-то момент очень близко. Но, как я уже сказал, здесь ситуация была гораздо более привлекательной. В Италии я бы играл только раз в неделю, а здесь трижды. В этом смысле китайский чемпионат гораздо больше напоминает НБА.
– Многие утверждают, что игроки НБА один за другим подписывают контракты с заокеанскими командами потому, что они испытывают финансовые трудности. Что скажете на это?
– Честно говоря, я просто не знаю, что вам ответить. В чужие дела я не лезу, так что не в курсе, у кого и как обстоит дело с финансами.
– Ещё одно спорное утверждение: говорят, что у вас была хорошая статистика в НБА в последние пару сезонов только потому, что вы играли в системе Майка Д'Антони. Как прокомментируете это?
– Даже отвечать не стану. Я просто продолжу тренироваться и играть с полной выкладкой, делать то, что я должен делать.
– Что для вас было самым трудным в прошлом году в «Никс» – то, что с вами до последнего не продлевали контракт, или то, что в итоге обменяли в «Денвер»?
– Определённо сам обмен. Затянутая история с непродлением контракта была неприятной, конечно, но мне всё-таки нравилось играть за «Нью-Йорк». А вот трейд… Это был мой первый в жизни обмен – я ведь был задрафтован «Никс», вырос в этой команде, любил её, привык к своим одноклубникам. В общем, было тяжело.
– А помните, как в прошлом январе генменеджер «Никс» Донни Уолш сказал, что непременно переподпишет ограниченно свободного агента Уилсона Чендлера? А что он вам сказал после обмена?
– Да ничего особенного он не сказал. Честно говоря, у меня не было тесных контактов с руководством «Никс» после перехода. Ясное дело, я был расстроен.
Что касается позитивных моментов, то отмечу болельщиков, конечно. Они великолепны. Здесь очень любят баскетбол, и мне это нравится. В Китае играют примерно три раза в неделю, так что график весьма плотный. Ну, тренер американский, что тоже немаловажно. А насчёт негативных моментов… Даже не знаю, пока на этот счёт мне решительно нечего сказать. Ни с чем таким, что меня неприятно удивило бы, пока не сталкивался.
– Этот обмен изменил ваше отношение к баскетболу как к бизнесу?
– Да, это был первый раз, когда я понял, что НБА в самом деле бизнес. То есть я и раньше это знал, но одно дело знать в принципе, а другое – стать частью этого. Тогда я понял разницу между профессиональным баскетболом и студенческим.
– Вы скучаете по Нью-Йорку?
– Это был мой дом на протяжении нескольких лет, и я любил его. Но, несмотря на то что мне было трудно, я уверен, что всё, что случилось, – к лучшему.
– Вы крайне редко проявляете эмоции на площадке. Почему?
– Не знаю, я всегда был таким. Спокойным. Но, как я уже сказал, в Китае под руководством столь опытного тренера я надеюсь научиться проявлять и эмоции, и лидерские качества.
– Этим летом вы сначала сменили агента, а потом снова вернулись к Крису Лачи. Не самая частая ситуация...
– Это было просто неудачное решение. Когда я ушёл от Криса, вскоре почувствовал, что скучаю по нему. Он ведь помогал мне, когда я был моложе. Поэтому и вернулся.
– Как долго вы намерены играть в Китае?
– Вообще-то я игрок НБА, так что надеюсь вернуться туда после окончания локаута и закончить карьеру в сильнейшей лиге планеты.