Сегодняшний УНИКС — то самое богемское стекло, о котором в фильме «Девушка без адреса» говорила героиня Зои Федоровой. Трогать руками бесценный сервиз возбраняется, на него можно только молиться. Ведь с какого ракурса ни взгляни, шедевр отвечает как эстетическим, так и сугубо рациональным требованиям. С осенним приходом к штурвалу Андреа Тринкьери бело-зелёные не просто принялись штамповать победу за победой (в 23 матчах осечка допущена лишь однажды), но совершенствовали игру от вечера к вечеру. Поначалу геройствовал Эндрю Гуделок, перфомансами в стиле Кобе Брайанта затмевая несовершенство казанской обороны. Следом освоились в новой игровой системе «большие», позволив побывать на ведущих ролях Яну Вуюкасу и Костасу Каймакоглу. А ближе к Новому году даже узкопрофильные специалисты калибра Владимира Веремеенко или Тивайна Макки освоились в отведенных им нишах и взялись лепить шедевры подчас защитных микродуэлей или при плетении комбинаций-многоходовок. Другими словами, выработав твёрдый игровой почерк, Казань обрела
цельность. Поскольку перестав нуждаться в прописях, она основные линии стиля вычерчивала уже по наитию. Ну а завитушки и вензели в узор добавлялись уже в игровом процессе, вырастая из изобретательности и творческой свободы бело-зелёных.
Вот на такую-то красоту баскетболисты «Летувос Ритас» и взялись посягнуть подчас визита в Казань в рамках 11-го тура отборочной стадии Единой лиги ВТБ. Ещё месяц назад акт приравнялся бы к безумному вандализму, поскольку при Дирке Бауэрманне лишенная системности игра прибалтов напоминала набеги кочевых племен на цивилизованных соседей. Каждый из вильнюсцев действовал сам по себе, больше заботясь о решении статистически-контрактных проблем, нежели о командном результате. Кроме того, защита чёрно-красных оскорбляла саму природу разрушения, поскольку беззастенчиво извращала её базовые принципы. Чего только стоили девять (!) кряду поражений в отборочном раунде Евролиги, стоивших «Ритас» понижения в Еврокубок… Впрочем, с приходом на капитанский мостик Александра Петровича ментальность литовцев изменилась, и из варваров они превратились в авангардистов, которым просто претят классические авторитеты. Для них в радость свергать устоявшиеся каноны во имя собственных ценностей: быстрого баскетбола, широкой геометрии атак, эффективного «транзишна» и агрессивной защиты, основанной на постоянном движении с переключениями внутри связок. Кроме того, литовцами движет дух игровой свободы и авантюризма — тот, что на корню уничтожался Бауэрманном каноническими схемами. Соответственно, разбей субботние гости казанский сервиз на осколки (да ещё и в споре за лидерство группы А!), у них нашлось бы предостаточно внятных аргументов в своё оправдание.
Однако даже пустить заметные трещины по бокам да ножкам хозяйского хрусталя вильнюсцам не удалось. Поначалу они в поисках критической точки силу вроде как прилагали верно. Сами использовали скорость в качестве главного козыря при развитии атак и через раз, но ловили запутавшихся либо перестраивавшихся соперников на позиционных ошибках. Тогда как в тылу, наоборот, предельно насыщали «краску». С одной стороны, это не позволяло высокорослым казанцам свободно принимать мячи под корзиной и пользоваться перевесом в силе и росте. С другой — гарантировало своевременное сооружение баррикад на пути Гуделока и его реактивных коллег по амплуа, так и норовивших нырнуть в коридоры, что вели к кольцу. Соответственно, обнулялась вся динамика действий УНИКСа. Четыре-пять очков отставания, перманентно усыхавших до смешного минимума, по такому сценарию событий выделись для «Ритас» некритичными. Скорее разницу стоило воспринимать как банальную математическую погрешность, легко устранявшуюся откалиброванным прицелом Сейбутиса с Гецявичюсом.
Но стоило Тринкьери всерьёз передёрнуть звенья с глобальным видоизменением тактики, как гости отвалились от УНИКСа и полетели в пропасть, словно альпинист из связки, чья верёвка не выдержала перегрузок. Отправка Веремеенко на роль эдакого stretch four плюс активация Зисиса, вернувшего взаимодействиям динамичную осмысленность, обернулась впечатляющим рывком казанцев. При этом отметим любопытный нюанс: белорусско-греческий тандем проделывал на отрезке преимущественно черновую работу, тогда как статистические лавры доставались партнёрам. В частности, Каймакоглу, бросавшему из удобных точек, а в «оборотках» снимавшему «чистые» мячи, либо Гуделоку, вовсе избавленному от «организационных» хлопот.
Спасти «Ритас» от преодоления точки невозврата и впадения в пораженческого пике с неизбежным взрывом-разгромом в качестве финала бесславного крушения могла разве что тотальная перезагрузка в перерыве. Однако даже обговорив коммуникацию внутри «зоны», на которую литовцы попробовали перейти в третьей четверти, да переведя «транзишн» в более консервативную колею (первая передача перестала быть исключительно обостряющей), парни Петровича остались статистами баскетбольного действия. А всё потому, что ключевые компоненты игры вне зависимости от локальных революций «Ритас» остались под казанским контролем. Подбор что под своим, что под чужим щитом выигрывали даже лёгкие форварды хозяев, не говоря уже о великанах. Физическая готовность, на порядок превосходившая литовскую, оставляла за УНИКСом право занимать более удобные позиции в нападении и восстанавливать оные без потери качества при сменах в защите. Наконец, в сфере принятия решений сказалась разница баскетбольных IQ соперников. То, на что у бело-зелёных уходили считанные мгновения, вильнюсцы порой переваривали по секунде-полторы. И за это время подопечные Тринкьери успевали сотворить великие дела, включая не только обязательный для победы минимум, но и фан-бонусы в виде алле-упов и слаломных проходов.
Петровичу только и оставалось, что признать поражение. Всё же завалы, оставленные предшественником, пока не позволяют стабильно щекотать нервы грандам, как бы кубанский «Локомотив» с этим ни спорил. Ну а УНИКС продолжил триумфальное движение по дистанции, практически гарантировав себе прямую путёвку в четвертьфинал лиги. Ведь если казанцы продолжат «регулярку» в том же духе, даже близко к ним никто не подберётся. Впрочем, это, наверное, логично — богемским стеклом принято любоваться издалека.