Единая лига ВТБ, Евгений Воронок: интервью с капитаном МБА-МАИ, биография баскетболиста, за кого и где играл, карьера

Капитан МБА-МАИ Евгений Воронов — самый возрастной игрок Единой лиги ВТБ. Он выступает за московский клуб с 2022 года, а нынешним летом 38-летний баскетболист подписал со столичной командой новый контракт на один сезон.

12 лет назад он становился бронзовым призёром Олимпийских игр в составе сборной России. В июле три баскетболиста той национальной команды посетили Мурманск, где приняли участие в турнире 3х3 на контейнеровозе ледового класса. Помимо Воронова, за олимпийскую команду играли Сергей Карасёв и Антон Понкрашов. Звёздным баскетболистам провели экскурсию по судну «Талнах», а делал это лично капитан плавучего сооружения. Затем Воронов, Понкрашов и Карасёв отправились на площадку. В полуфинале они обыграли команду, состоящую из медийных лиц. Во втором матче, за право сыграть против олимпийцев, бились местные коллективы. Одна команда состояла из работников, которые непосредственно причастны к работе этого судна, вторая — из работников местного горно-металлургического комплекса. Именно команда ГМК пробилась в финал, где всё же уступила прославленным баскетболистам.

Олимпийские призёры классно проводили время: Антон Понкрашов снимал блог, параллельно успев сыграть за две команды. У коллектива работников судна один из игроков получил травму в полуфинале, и в матче за третье место его подменил именно Понкрашов. Защитник сначала помог своей новой команде занять третье место на турнире, а потом сразу же остался на площадке и взял первенство в составе олимпийцев. Карасёв и Воронов не отставали от своего партнёра, и радовали собравшихся зрителей красивыми данками и точными трёхочковыми, успевая подшучивать друг над другом прямо на площадке. После турнира звёздные баскетболисты ещё долгое время общались с местными детьми и болельщиками, фотографировались и оставляли автографы. Затем они отправились на кухню, где их накормили обедом, который был приготовлен непосредственно поваром судна.

Корреспондент «Чемпионата» Александр Зотеев отправился вместе с призёрами Олимпиады в столицу Арктики и сделал большое интервью с Евгением Вороновым.

— В межсезонье вы продлили контракт с МБА-МАИ. Долго ли думали над новым соглашением?
— Нет, мы очень быстро пришли к общему знаменателю. Я считаю, что провёл хороший сезон. Да, были травмы, но, наверное, клуб устроил тот функционал, за который я отвечаю. У меня есть ещё и желание, и возможность играть в баскетбол, поэтому достаточно быстро договорились.

— Были ли у ещё варианты?
— Нет, на самом деле, крайний раз, когда я думал о каких-то вариантах — это было как раз перед МБА. То есть можно сказать два сезона назад. Но, честно, уже напутешествовался, и, когда появился вариант с МБА, я был безумно рад. Игоря Михайловича [Кочаряна] знаю давно, плюс мне импонирует, как клуб развивается, что он делает.

Не буду скрывать, у меня сын пошёл в первый класс, и, наверное, за всю свою карьеру я столько уже наездился, что, когда появилась МБА, как бы все карты сошлись воедино. Поэтому тут мне максимально комфортно, я вижу, как тренерский штаб и руководство ценят меня, как относятся ко мне, и пытаюсь тем же самым отплатить им. В связи с этим даже мыслей не было куда-то уходить, если у нас есть взаимное желание продолжить сотрудничество.

— Можно сказать, что вы закончите карьеру в МБА-МАИ?
— Посмотрим. Я об этом не думаю, но это уже близко — факт. Скажу так: если это произойдет в МБА — буду рад. Однако силы, возможности и мотивация играть у меня ещё есть. Будет это год, два, три — не могу ответить.

— По каким критериям вы это оцениваете?
— В первую очередь — здоровье. Во вторую — это желание, тот задор, с каким я подхожу к тренировкам, к играм. Я не люблю проигрывать, и если пойму, что меня уже невозможно завести, если нет злости, когда молодой игрок забивает, обыгрывает меня, то, наверное, нужно будет тогда заканчивать. Три фактора: здоровье, желание и нужда клуба во мне.

— Сейчас мы в Мурманске, а как проводили отпуск, что делали?
— Лечил болячки свои, которые беспокоили в течение сезона. Съездили с семьёй в Турцию, потом с супругой съездили вдвоём в Абрау-Дюрсо. Очень понравилось, мы оказались в восторге от этого места. Провели потрясающе время. Ну и параллельно я не прекращал тренироваться по той программе, которую мне прописали для моих каких-то проблемных мест. По возвращении начал уже баскетбол добавлять и по сей день так тренируюсь.

— Давайте поговорим о двух сезонах МБА-МАИ в Единой лиге. Первый получился успешным, но не сыграло ли это злую шутку в итоге, сразу подняв планку ожиданий болельщиков перед вторым сезоном?
— Я думаю, что в первый сезон нас сильно недооценивали: молодая команда, российский проект, ну как-то так… Да, есть Пушков, Валиев, Воронов, которые своё уже отыграли, плюс Хоменко, Лопатин, которые были в системе ЦСКА. Как-то непонятно, бам-бам — февраль, а мы в топ-6 и пробились в плей-офф.

Это стремительно произошло, мы все хотели этого результата, потому что была супермотивация нам, состоявшимся игрокам, доказать, что мы ещё в порядке, что можем повлиять на результат и что списывать нас со счетов не надо. Хоменко, Лопатин хотели доказать, что в системе ЦСКА не получали должных минут. Макар Коновалов, Даня Касаткин, Илюха Платонов тоже хотели доказать, что они достойны играть на таком уровне. Для кого-то это вообще был первый сезон в Единой лиге. Я думаю, вот этот симбиоз молодости, злости и голодного желания баскетбола, когда все хотели доказать, и недооценка наших соперников вылились в результат первого сезона.

— Команда понимала, что во втором сезоне будет сложнее? Или приходилось объяснять это молодым игрокам, чтобы снять розовые очки после первого сезона?
— Думаю, что на словах мы понимали, но на деле оказалось сложнее понять и перестроиться. Я подозревал, что это будет происходить, что будет сложно, что на нас будут настраиваться, захотят поставить на место. Мы это всё проговаривали, но, наверное, не смогли сразу воплотить в жизнь. Думаю, после Нового года что-то щёлкнуло, была героическая серия побед, и мы практически залетели в плей-офф. В первом сезоне у нас Саша Хоменко получил травму, была понятная ротация восемь-девять человек, а во втором — появились новые игроки, большая ротация, где-то игроки не до конца понимали свою роль. Может быть, в первом сезоне у игроков было больше минут, во втором это немного поменялось. Это не плохо или хорошо, просто поменялось. И, наверное, мы не могли с этими моментами тоже справиться. Поэтому не могу сказать, что первый сезон сыграл прямо злую шутку. Просто было бы здорово на это среагировать на месяц-два раньше. Но получилось так, как получилось. В принципе, я не могу сказать, что мы провально провели сезон, причём даже в тех играх, в которых мы проигрывали, нам не хватало чуть-чуть. Мы проиграли много матчей в концовках. Ну и скажем откровенно, что другие команды тоже не становились слабее, все усиливались, проходных игр не могло быть. Все эти факторы и сыграли свою роль.

— А какая была задача на второй сезон в Единой лиге?
— Летом никто не думал о задачах, мы отдыхали. В этот момент очень хорошую работу провёл менеджмент нашего клуба. Я знаю, что очень многих ребят хотели увидеть в своих ростерах топ-клубы Единой лиги. Самое основное, что МБА удалось сохранить игроков и подписать ещё на усиление ребят. Когда начался сезон, мы это проговаривали, делали какие-то встречи, но, опять же, разговоры перешли в действие только после Нового года.

Все настолько кайфанули играть в первой шестерке — когда я говорю «все», то имею в виду всю организацию МБА. Нравился медийный фон вокруг клуба, как о нас пишут, как приходит куча зрителей, с детьми, с семьями. За нами стали реально следить, болеть, даже на выезды за нами ездили несколько человек. Все прекрасно понимали, что это то, к чему должен стремиться клуб, тренерский штаб, организация, игроки. Конечно все хотели повторить результат первого сезона, это нормально. Все хотят находиться в топ-6 и играть второй круг с топовыми командами. Да, тяжелее. Да, где-то обиднее поражения. Но все равно это то, к чему нужно стремиться. Прямо такого не было, что мы должны повторить. Однако никто не любит проигрывать. Мы пересматривали все свои игры, понимали, что больше проигрывали своими глупыми ошибками, где-то не разговаривали с друг другом. То есть мы понимали, что можем играть на уровне топ-6, но вот эти ошибки, которые происходили, нам мешали. Отвечая на вопрос — конкретной задачи, что мы должны опять попасть в шестерку, не было. Но все прекрасно понимали, что чем выше — тем лучше. Если бы нам удалось повторить такой же результат, это было бы вообще супер.

Дебютант, который два года подряд выходит в шестерку или в восьмерку — это очень круто.

— Как работается с молодыми? Не надоело, грубо говоря, с ними нянчиться, указывать на какие-то недочеты?
— Да не могу сказать, что нянчусь. Я всегда открыт для каких-то разговоров, где-то подсказок. Чем смогу — тем помогу. Однако тут важно, что, если человек слушает и слышит, я готов свою энергию и своё время тратить на него. Если человек не слышит — я раз попробую, два попробую, но потом мне будет это неинтересно.

Не скрою, мне было немного непривычно в таком молодом коллективе. В предыдущие годы, когда я был капитаном, всё равно у тебя игроки плюс-минус твоего возраста, ну, может, чуть помоложе. А здесь прямо супер молодая команда. Было в новинку, как люди реагируют на критику, на поражения, как меняется их поведение после побед. Это новое поколение Z. Когда я учился в одной организации, как раз у меня была работа, связанная с поколениями. И это прямо наложилось, это всё работает: клиповое мышление, люди в онлайне, они менее устойчивы к критике, на них нельзя кричать. Может, наше поколение и считает, что это нянчиться, но я бы так не сказал. Они такие — это факт. Это новое поколение, которое выросло в эпоху интернета, просто нужно с этим считаться и подстраиваться.

— Давайте как раз об этом поколении чуть подробнее поговорим. Все достаточно пристально следят за Даней Касаткиным. Как он вам вот по итогам двух сезонов?
— Даня работящий, думающий, иногда даже думающий очень много, что ему мешает в некоторых моментах. Это моё чисто субъективное мнение. Думаю, если он будет меньше думать, точнее, копаться — думать на площадке надо — именно меньше копаться в себе и загоняться по каким-то моментам, то всё будет отлично. Он показал, что может играть хорошо: у него есть пас, движение, он может играть пик-н-ролл. Второй сезон у него более неровный был, но Василий Николаевич [Карасёв] ему доверяет, он с него спрашивает. Всё в его руках, если он будет играть и показывать хороший баскетбол, то сможет играть на хорошем уровне.

— Открытием оказался Паша Исмаилов. Он стал привлекаться к команде перед Новым годом, но к концу сезона совсем обосновался и стал важной частью ротации. Что о нём скажете?
— Для меня это было очень приятным удивлением и открытием сезона. Давайте дифирамбов не будем петь, но могу сказать, что он пришёл в команду и суперадекватно понял свои функции, пытался на максимум их использовать, и это у него получилось. Это один из тех игроков, который слышит, выполняет и пытается не повторять свои ошибки. Уже в конце сезона в некоторых играх он имел более значимую роль. И если он продолжит в том же духе, то сможет вырасти в хорошего игрока, потому что всё есть для этого: бросок есть, техника есть, здоровье есть, антропометрические данные есть. Поэтому нужно только работать и слушать Евгения Воронова (смеётся).

— После сезона Василий Николаевич сказал, что Паша может стать в некотором роде подобием Никиты Курбанов. Можете с этим согласиться?
— Я думаю, что он даже может быть поразнообразнее немного, потому что всё равно Никита во всех сборных играл четвертого и даже пятым был в одно время. Паша — третий-второй, его подпускают уже раскрывать пик-н-роллы, играть больше с мячом. И он это может делать. Опять же, он должен делать то, что у него больше всего получается, и если он будет развиваться, а он тренируется индивидуально, это я знаю точно, потому что мы часто до тренировки вместе тренируемся, не терять то, что он делает хорошо, то, что от него требует тренер — я думаю, что именно в системе МБА, которая даёт возможность развиваться, он сможет стать хорошим игроком.

— Василий Карасёв сказал, что уже в следующем сезоне, возможно, он будет в старте даже.
— Ну, если Василий Николаевич сказал, значит, так и будет (смеётся). Не буду называть фамилий, но было несколько молодых игроков, которые приходили и не делали то, что от них просили. А обычно от молодого что требуют? Защиту. Если ты большой — подбор, заслон, ролл, а если ты второй-третий номер — защитный «бульдог», открытый бросок, бежать и делать всё грамотно. Паша воспользовался своим шансом, и я надеюсь, что он будет продолжать идти вперёд. У него с головой всё хорошо.

— Вот вы таким «бульдогом» всегда и казались.
— Я всю жизнь был таким игроком, который всегда защищался. Кто-то же должен рояль таскать (смеётся). Мне всегда было в удовольствие играть в защите, это прикольно, это такой челлендж. Вот, например, есть Кит Лэнгфорд, тебе нужно против него отзащищаться, при этом ты знаешь, что у него в среднем 20+ очков за игру. И вот ты пытаешься отзащищаться, залезть под кожу — это очень круто. В «Локомотиве, когда мы выходили в «Финал четырёх» Евролиги, в четвертьфинале играли с «Барселоной». Я помню, как бегал за Наварро везде, ничего не уступал, потом спустя время понимаешь: «Блин, это же Наварро, это же круто!»

— Одна из главных тем для обсуждения болельщиков — это принципиальная позиция МБА по легионерам. Как считаете, команде в каких-то матчах не хватало опытного игрока или хладнокровного скорера? В том же «Финале четырёх» Кубка России.
— В первом сезоне команда-дебютант попадает в топ-6 и плей-офф, а также берёт бронзу Кубка России. Во втором сезоне мы в одной победе от плей-офф, не смотримся лузерами. Я понимаю, о чëм вы спрашиваете. Но почему не сделать так, чтобы русские игроки через год решали? Почему не сделать, чтобы, например, Даня Касаткин, Макар Коновалов, Андрей Лопатин решали? Да, мы провалили в этом году «Финал четырёх» Кубка России — это другой формат, другой психологический настрой. Но это тоже опыт, и если пошире посмотреть — это тоже плюс. И нам, игрокам, это плюс негативный опыт ребятам, которые провалили игры, не смогли, например, сыграть. Это плюс организации тоже, что у нас уже этот опыт есть. И я двумя руками за то, что мы делаем в организации. Мало кто позволяет российским игрокам совершать ошибки на таком уровне.

Ну окей, вышел легионер, не попал — уехал в другую страну, и всё. А тут человек останется, он останется с опытом, окей, он не будет в МБА, например, на следующий год или через два года уйдёт в ЦСКА, но он уже будет с опытом в этом самом ЦСКА. Все восхищаются Лёхой Шведом, он суперигрок в плане результативности, скиллов и так далее, или Серёгой Карасёвым, однако вы вспомните, как Серёга играл, у него были эти возможности ошибаться в «Триумфе», потом он уехал в НБА, когда вернулся, то у него тоже были какие-то игры не очень хорошие, но, опять же, ему давали ошибаться, и он вырос в элитного игрока. То же самое Швед.

— Но они всё равно везде играли с легионерами.
— Да, но вспомните, какой суперотрезок выдал Лёха в «Динамо». Поэтому тут палка о двух концах. Очень круто, что в МБА у менеджмента и тренерского штаба одна линия. Здорово, что дают развиваться молодым, дают совершать ошибки, дают расти, и я считаю, что этим нужно пользоваться. Когда я рос, нам приходилось это всё выгрызать через легионеров. Здесь тоже ребята выгрызают, однако они делают это между собой и потом, соответственно, пытаются это всё перенести на игру.

— Какая у этой концепции конечная цель? Условно, полностью русская команда стабильно в плей-офф?
— Я думаю, что спокойно. Давайте посмотрим на нашу женскую команду МБА. В прошлом году обновили состав: пришли девчонки из Суперлиги. Но они так же играют, плюс-минус занимают такие же места. Да, тяжело бороться с грандами: с УГМК и с курским «Динамо», но если ты хочешь выигрывать чемпионат, то должен влить невероятно много финансов и уже поменять свою концепцию. Концепция клуба такая, мы принимаем это, и я её разделяю.

Реально ли русским проектом выходить в топ-6, в топ-8? Реально. Мы это в принципе показали, да, без одной победы. Реально ли бороться за чемпионство? Очень тяжело, всегда топ-клубы покупают легионеров, которые в моменте сильнее. Но тут немного другая концепция, другие векторы развития.

— Мы детально поговорили про первые два сезона МБА-МАИ в Единой лиге. А если в целом оценить этот период какой-то общей фразой?
— Позитив, только позитив. За нас приходят болеть люди, семьи, дети, рисуют плакаты в поддержку Дани, Макара, Паши. Очень круто, что клуб развивается постепенно: была флагманская команда женщин, сейчас и женщины, и мужчины в топовых лигах. Мне кажется, что и Лига ВТБ тоже выиграла от такого проекта, хотя очень многие скептически относились к нам, но мы показали, что дееспособны, боремся, играем. Во втором сезоне мы проигрывали по чуть-чуть — там не хватило, там не хватило, там не хватило… Может быть, как раз этого опыта, о чëм мы говорили ранее, не хватило. Однако мы его приобрели, посмотрим, что будет в предстоящем сезоне. Но я бы только позитивно отметил работу организации.

— Команда провела два сезона в Лиге ВТБ. Есть ли уже принципиальный соперник, которого прямо хочется обыграть?
— В этом году, наверное, такой «Руна» была, немного искрило. Что-то вроде дерби. Мы ещё не обыгрывали пока ЦСКА и УНИКС. Ну и чисто для себя хочу назвать «Уралмаш» — очень хорошая команда, они здорово играли, хотя мы и их обыгрывали. Но если говорить о какой-то искре, то, наверное, «Руна».

— Какой период за эти два сезона был самым тяжёлым внутри коллектива?
— Какого-то прямо кризиса 100% не было, но непростой период был во втором сезоне, когда мы начали проигрывать, когда были какие-то такие сомнения. Когда проигрываешь, то начинаешь искать какие-то причины из разряда «комбинации не те», ещё что-то не то… В этот момент как раз, наверное, важна роль капитана, чтобы всех в одно целое собрать и сказать: «Нет, мы всё равно едем все вместе». И в принципе это и произошло. Поэтому могу назвать этот период, когда были поражения, когда одну, две, три, четыре игры проигрывали и вроде рядом, но всё равно поражение. И я могу сказать, что мы с честью вышли из этой ситуации, но, опять же, это всё было в новинку для нас, для ребят было в новинку, когда с них спрашивают в плане результата, о них пишут в плане результата, и, соответственно, это тоже опыт, который нужно было приобрести. Вот это был период неприятный, когда нам нужно было сплотиться, перезагрузиться и всё равно быть всем в одной лодке. Я считаю, что нам удалось.

— А благодаря чему удалось через это пройти?
— Только через работу. Другого вообще не дано. Когда ты выигрываешь, то всё хорошо, всё круто, у тебя эйфория, ты чувствуешь себя уверенно, раскованно, даже в первом сезоне мы иногда плохо начинали игры, но всё равно были уверены, что добьём, догоним, обгоним, выиграем. А здесь, когда одно поражение, второе поражение, третье поражение, у тебя уже ответственность, где-то ручки трясутся, где-то подумаешь, брать или не брать на себя ответственность, бросить или не бросить. По моему опыту, это решается только работой, поддержкой друг друга, верой, что мы делаем все правильно, верой в идеи тренерского штаба.

И стоит сказать про суперадекватное поведение менеджмента. Они прекрасно понимали, где нам чего не хватает. В клубе все прекрасно понимают, куда мы идем, почему происходит то или иное. Когда приходят генеральные и разносят — это не доставляет удовольствия. Гораздо лучше, когда все в одной лодке, все понимают — да, плохо, да, не очень, но мы все вместе должны выйти из этого — другой дороги нет.

— Как можете оценить переход Андрея Зубкова? Вы с ним не один год играли вместе за «Локомотив» и «Зенит».
— Андрея я знаю хорошо, последние несколько лет у него были не самыми яркими в карьере. Очень хочу, чтобы он вышел на уровень, какой у него был в «Локомотиве», когда был игроком, который решает, и со своей стороны я готов помочь всем, чем можно: подборами, передачами. И ментальную поддержку он может дать молодым игрокам. У него огромный опыт, человек, выигрывал Еврокубок, Лигу ВТБ, был в «Финале четырёх» Евролиги, работал с топовыми тренерами. Василий Николаевич знает, как его использовать, потому что Андрей у него играл на Универсиаде, поэтому, думаю, он 100% нам поможет.

— Предстоящий сезон будет третьим для МБА в Единой лиге. Что нужно сделать команде, чтобы выступить лучше, чем в прошлом сезоне, и пробиться в плей-офф?
— В первую очередь быть здоровыми и верить в то, что требует тренерский штаб. Ну и пахать, пахать, пахать. Другого варианта нет, потому что у нас молодая команда. Мы можем где-то проигрывать в качестве, можем где-то проигрывать в какой-то технике, но не имеем права проигрывать в желании, в злости. Я думаю, это основное.

— Сейчас идёт Олимпиада, и нельзя не вспомнить 2012 год. Что спустя 12 лет первое приходит на ум, когда вспоминаете ту бронзу?
— Честно, очень смутно всё помню. Мы встречались год или два назад с Витей Хряпой и вспоминали. Он говорит: «Помнишь этот момент?» Я говорю: «Не помню». «А вот это?» — «Не помню». Это было настолько эмоционально, феерично… Вот даже если меня спросить, что было в игре, мне тяжело вспомнить. Я пересматривал потом матчи, смотрю эпизод, но не помню его. Олимпиада-2012 и Евробаскет-2007 — это одни из самых больших вершин российского баскетбола. В Лондоне была в первую очередь прекрасная атмосфера, великолепный тренерский штаб, и это по-любому на всю жизнь. Очень круто, когда ты на Олимпиаде, среди лучших спортсменов, и когда тем более у тебя конечный результат — медали.

— Кажется, что у всех игроков, которые работали с Дэвидом Блаттом, есть какая-то очень классная история про него. У вас есть?
— У меня вообще шикарная история, я считаю. Я попал в 2010 году в основную сборную на чемпионат мира через просмотровый сбор. На нём собирались 15-20 человек, и потом всегда было пять-шесть человек, которые приезжали на основной сбор. Потом Дэвид одного-двух игроков всегда оставлял из этого просмотрового сбора в конечном списке, потому что это мотивировало, и все игроки видели, что человек может попасть.

У Дэвида была привычка стоять в центральном круге во время тренировок. Мы играли, и, соответственно, когда переход, он просто убегал за боковую. Основной сбор, я перехватываю мяч и начинаю убегать. Может быть, я это сделал очень быстро, может, Дэвид не смог среагировать… и, как сейчас помню, вот это я, кстати, помню хорошо (смеётся), как Вицин в «Кавказской пленнице»: Дэвид влево — я влево, Дэвид вправо — я вправо. И понимаю что всё, краш-тест сейчас будет… Я его сбиваю, Дэвид на спину падает, я его поднимаю, и всё. Дальше играем. На следующий день он собирает всех в круг, с серьёзным очень лицом. И говорит: «Ну я хотел бы начать с того, что, ну, Жень, ты едешь домой. Мы приняли такое решение...» Дословно не помню, однако посыл был такой. У меня первый год в сборной, все ребята стоят: Сергей Моня, Сергей Быков, Виталий Фридзон, Антон Понкрашов. Я весь покраснел, думаю: «****** [капец], быстро завершил карьеру в сборной». И потом Дэвид такой: «Да ладно, всё хорошо, не переживай, шутка. Но больше меня не сбивай». У меня дыхание остановилось, сердце стучало, лицо красное. Это я прям отчетливо помню.

И вторая история, связанная с Тимой Мозговым. Он тогда как раз попал в НБА, и мы один раз опоздали на собрание. И так как у меня был сосед Мозгов, это единственная протекция, которая спасла меня, наверное, от чего-то плохого. Мы зашли, и, так как Тима уже игрок НБА, все его не трогали, Дэвид говорит типа: «Ребята, будьте в следующий раз повнимательнее». Говорю Мозгову: «Тим, если бы не ты, я бы точно домой поехал с Кипра». Можно вспомнить ещё кучу моментов, но это такие яркие, которые связаны со мной лично. Думаю, все будут с теплотой всегда рассказывать о сборной, о каких-то моментах и о времени, которое провели там.