Россиянин Роман Кармазин, ожидающий отборочный поединок IBF в среднем весе против Дэниела Гила, рассказал о ходе переговоров с австралийской стороной, о значении своего прозвища, а также поведал историю из жизни времён бандитского Петербурга.
«Возможно, придётся бесплатно ехать в Австралию»
– Роман, как обстоят дела с переговорным процессом с вашим следующим соперником? Есть ли какая-нибудь конкретика, где и когда состоится этот поединок?
– В том то и дело, что никакой конкретики. Австралийцы непонятно себя ведут, не идут на контакт, никак не реагируют на наши предложения. Мы им обозначили одну сумму, чтобы бой прошёл на территории США, они молчат. Заявили сумму чуть больше – молчат. Затем предложили в два раза больше ранее предложенного плюс права на показ боя – реакции никакой. Совершенно нам непонятны действия австралийской стороны. В четверг в Нью-Джерси, в штаб-квартире IBF, состоится аукцион на право организации боя, там-то мы и узнаем, что задумала команда Гила.
Австралийцы непонятно себя ведут, не идут на контакт, никак не реагируют на наши предложения.
– Гил достаточно популярен у себя на родине, и следует предположить, что австралийцы костьми лягут, чтобы выиграть тендер на этот поединок. Оцените шансы, насколько реально перебить ставку австралийцев?
– Мне сложно оценить, каковы наши шансы. Реально понимаю, интерес австралийской стороны огромен и выиграть торги нам будет непросто. У нас есть определённые наработки и люди, которые заинтересованы помочь нам в этом деле, но их усилий может быть недостаточно. Я вообще опасаюсь того, что австралийцы в случае успеха выдвинут нереальные условия.
– Например?
– Может и вовсе получиться так, что мне бесплатно придётся ехать в Австралию. Мне могут предложить копеечный гонорар, который в итоге разойдётся по рукам моей команды. Одно радует – я ни разу не был в этой стране, и хотелось бы съездить, посмотреть, как там чего (смеётся).
– Вас такой поворот событий не угнетает?
– Честно скажу, я не переживаю по этому поводу. Другого пути у меня нет, если австралийцы выиграют тендер на поединок, поеду и буду стараться добиться победы. Разумеется, выигрывать придётся досрочно. Австралийское судейство будет похуже немецкого, поэтому, сами понимаете, тянуть лямку весь бой, а потом надеяться на положительный для себя исход – штука бредовая.
– Пока детали сделки неясны, позволяете себе расслабиться, отдохнуть или уже приступили к тренировкам?
– Я уже почти месяц бегаю. Считаю, что бег – это основа любого вида спорта, тем более бокса. Многие боксёры чураются беговой подготовки, предпочитая иные виды нагрузок, но это неправильно… В настоящее время я почти ежедневно около часа посвящаю бегу, выходит порядка 12-15 км, затем следует игровая тренировка, которая также длится час, а иногда и полтора. С этой недели начал подключать к работе мешок, вскоре хочу приступить к лёгким спаррингам, чтобы глаза привыкали.
– Анализируя подготовку к бою с Сильвестром, намерены ли вы что-то изменить в предстоящем тренировочном лагере?
– Нет, проблема была отнюдь не в подготовке. Я был готов на все сто, просто я выбрал немного неправильную тактику, вот и всё.
– И всё же хотелось бы немного конкретики, в чём заключалась ваша основная ошибка?
– Сейчас эмоции чуть остыли, я пересматривал неоднократно эту встречу и могу вам сказать, что виноват в проигрыше я сам. Неправильно выбранная тактика стала причиной поражения. С таким соперником, как Сильвестр, нельзя пятиться назад, чем я неоднократно грешил. Я быстрее его, и нужно было использовать это преимущество. У него хороший блок, просто так до него не достучаться. А я эпизодами был настолько близко к нему, пытался пробить его оборону, получал ответ в виде джеба. Стоит отдать должное, он неплохо их пробивал. Мне в этом эпизоде следовало чуть оттягиваться на заднюю ногу, ждать, пока он начнёт атаковать, и ловить его. Иными словами, давать ему больше бить.
– То есть судейский фактор полностью исключаете?
– За ними есть грешок, но если бы я был чуточку лучше и завершил бой досрочно, вопросов бы ни у кого не возникло.
«Трое суток добирался с моря домой»
– Вернёмся к теме тренировок. Когда-то в беседе вы обмолвились о том, что практически никогда не прекращаете занятий. Тренируетесь круглый год, делая незначительные недельные перерывы.
– Так и есть, тренируюсь практически всегда и везде. Например, сейчас я дачу строю в Новгородской области, рядом с рекой Волхов. Утром занимаюсь строительством, контролирую рабочих, после обеда кросс, потом искупался и снова берусь за работу. В общем, где приземлюсь, там и тренируюсь.
Утром занимаюсь строительством, контролирую рабочих, после обеда кросс, потом искупался и снова берусь за работу.
– Летние каникулы, значит, прошли на стройке?
– Можно и так сказать. Лишь однажды за лето выбрался на море – и то по случайности. Супруга с детьми поехала отдыхать в Евпаторию, начали собираться назад, а билетов нет. Народ весь с отпусков, видимо, повалил. Пришлось на машине за ними ехать. Рванул через Белоруссию, Украину, заплутал, километров 500 лишних точно проехал… В итоге добрался и тормознулся там на пять дней. Отлично провёл время. Вдоволь искупался, позагорал, грязью полечился, с семьёй побыл. Класс!
Вот только на обратном пути попали в небольшое дорожное приключение. Возвращаться по той дороге, по которой приехал, не хотелось, и я решил направиться в сторону Керчи, там на паром, через границу и дома. Приехали туда, а там очередь. Сутки простояли. Пока ползли в пробке, бензин кончаться начал, поехали за бензином на ближайшую АЗС, бензина нет… В итоге мы вместо суток провели в дороге трое. Ужасная поездка.
– На отдыхе позволили себе нарушить режим, выпить кружку пива, бокал вина?
– С этим у меня тяжело. Не пью вообще. Мне как-то один журналист вопрос задал: «А как вы тогда расслабляетесь?» На что я ему ответил: «А я и не напрягаюсь» (смеётся). Люблю рыбалку, но на море её не было. За ловлей рыбы полностью от всего абстрагируюсь, получаю полный релакс.
– Всегда интересовало ваше прозвище Made in Hell (сделано в аду. – Прим. «Чемпионат.ру»), как оно за вами закрепилось?
– Это прозвище ещё с тех времён, когда я был на контракте у одной испанской промоутерской компании. Изначально я думал, что это за хрень такая Made in Hell? А потом мне объяснили, что прозвище со смыслом, мол, я прошёл нелёгкий путь, прежде чем стать тем, кем стал. Родом я из маленького городка, который на карте с трудом отыскать можно, пробивался долго и с большими трудностями. К примеру, выигрывал область, а меня дальше не брали, брали кого-то другого из соседнего района, или хотел попасть в спортроту, а загремел в обычные войска, где уходил в самоволку ради того, чтобы посетить спортзал, в то время как все остальные бежали в ближайший сельский клуб цеплять на дискотеке девчонок. В итоге, собрав воедино хронометраж событий в моей спортивной жизни, мне присвоили это прозвище.
«Звали в бандиты, а я выбрал спорт»
– До того как стать профессиональным боксёром, вы пробовали себя в разного рода единоборствах. Не задумывались ли вы о том, чтобы попробовать свои силы, скажем, в MMA, если такое предложение вдруг поступит?
– В своё время принимать участие в так называемых боях без правил меня вынуждала жизнь. Иногда в доме не было даже покушать. Я мог не есть сутками, и мне приходилось искать способы как-то заработать на жизнь. А остаться и закрепиться в большом городе очень хотелось, поэтому и приходилось принимать предложения участвовать в подобных поединках.
Смешанные единоборства – очень травмоопасный вид спорта. Посмотрите на ребят, выступающих в MMA, они практически все физически больны. Когда они завязывают со спортом, потом всю оставшуюся жизнь лечатся от травм, полученных за время выступлений. Лично я отвечу отказом, если мне поступит такое предложение.
Мы с товарищем ходили по вечерам и разгружали фуры, за это получали по 100, а иногда и 200 рублей.
– Можете вспомнить наиболее запоминающийся момент из того времени?
– У меня по сей день в памяти момент, когда я после одного из поединков пришёл к доктору показать гематому, которая образовалась у меня на ноге после пропущенного лоу-кика. Ляжка распухла так, что требовалась срочная операция. Врач уговаривал меня немедленно вскрыть гематому, иначе могут быть серьёзные осложнения. Я понимал, что операция и восстановление займёт время, а его у меня не было. В итоге я отказался от хирургического вмешательства, около месяца помучался с ногой и вернулся в строй. Как выяснилось позже, под плотным слоем гематомы у меня вдобавок ко всему был перелом. Сейчас даже чувствую небольшой нарост, видимо, костная мозоль скрепилась неправильно. Такие вот приятные воспоминания (улыбается).
– Помимо участия в боях, чем ещё зарабатывали себе на жизнь?
– В Питере в то время жил мой дядька. Он занимался коммерцией, сильно модной в лихие 90-е профессией. У него была своя конторка, которая специализировалась на перевозке продуктов питания. Мы с товарищем ходили по вечерам и разгружали фуры, за это получали по 100, а иногда и 200 рублей. Конечно, дядя мне всегда доплачивал, я получал чуть больше остальных. Он мне здорово помог в то время. Был однажды случай. Вначале 90-х в Питере было неспокойно, после распада СССР началась так называемая делёжка власти, кто-то пошёл в бандиты, кто-то во власть, все остальные остались работягами. Как-то раз к нам на склад пожаловал местный смотрящий, директор, как позже выяснилось, одной из популярных в то время финансовых пирамид, и приказал своим браткам, их было человек 20, «навести порядок» в разгрузочном цеху. Мы с ребятами не растерялись, работало в тот вечер нас человек семь от силы. В итоге, разбросав молодчиков (только я один, наверное, штук 10 нокаутировал), услышали из уст смотрящего деловые нотки.
– Чем всё закончилось?
– Он был удивлён моим умением держать и наносить удары и с ходу предложил присоединиться к нему. Дал время, чтобы подумать. Заявился через несколько дней, пообещал хорошие условия, назвал имена, по тем временам, кстати, очень влиятельные люди в Питере, но я ему отказал, сказав, что буду продолжать заниматься боксом. После этого меня какое-то время преследовали, даже угрожали, но в процессе отстали, и всё встало на свои места.