С каждым годом количество российских боксёров, которые пытаются выстроить профессиональную боксёрскую карьеру в США, растёт. Одним из самых многообещающих российских проспектов, в чьих планах есть покорение американских рингов, является многократный чемпион России, бывший член национальной сборной, воспитанник челябинской школы бокса Дмитрий Юн.
В январе 2021 года перспективный легковес прямо в ринге получил травму ноги. Сейчас мы решили пообщаться с Дмитрием, чтобы узнать, как ему удалось быстро вернуться к тренировкам, что случилось в неудачном бою с Жорой Амазаряном и какие планы у Юна на дальнейшую карьеру. Но на деле поговорить удалось едва ли не обо всём. Дмитрий оказался очень интересным и открытым собеседником, который рассказал и о разнице между российским и американским профессиональным боксом, и об отношениях с Сергеем Ковалёвым, и о проблемах развития отечественных бойцов, и даже о коррупции в любительском боксе.
— В первую очередь хотелось спросить, как здоровье? Как нога? По телевизору ситуация с травмой выглядела жутковато.
— Да всё нормально. Сейчас уже прохожу этап физической подготовки. Упор делаю на бег, железо, закачиваю ногу. Жду новостей от менеджера, даты боя. Уже физические кондиции набрал, но пока ещё не переходил к спарринг-сессиям. Ну это уже будет, когда станет понятна дата боя. Сейчас пока общие физические упражнения.
— А как ты вообще оцениваешь ту встречу с Амазаряном? Понятно, что после драки кулаками не машут, но всё же, на твой взгляд, ты сумел бы его дожать в том бою, если бы не вмешалась травма?
— Знаете, я много раз пересматривал бой. Когда я его отправил в нокдаун, даже когда ему отсчитывали, на меня навели камеру, у меня такие глаза были, налитые кровью, как у зверя (улыбается). Я чуток не справился со своими эмоциями. Впервые в профессиональной карьере я отправил человека в нокдаун. И я уже полез. План на бой я забыл, хотя мы говорили с тренером о том, что я не должен идти в рубку. Мы знали, что технически превосходим Амазаряна. Я придерживался плана не входить в рубку. В первые раунды он попал по мне пару раз.
Но когда я его болтанул, подумал, что у меня есть шанс победить досрочно. А в целом, когда я упал и встал, не могу сказать, что меня потряс удар. Меня не повело, меня не шатало. Я встал, отряхнулся и был готов продолжать. Я даже не знаю, как встал. Врачи говорят, что это было на адреналине. Я встал и прозвучал гонг. В перерыве между раундами я расслабился, и нога сразу стала болеть, не мог встать. Не понимал, что происходит. А так, после того, как я побывал в нокдауне, мы бы опять вернулись к плану на бой. Я бы работал на дистанции, переигрывал бы его. Думаю, бой бы сложился для меня удачно.
— Хотелось бы провести реванш с Амазаряном? Или это уже перевёрнутая для тебя страница?
— Нет, почему? Это обязательно. Пока об этом говорить рано. Сейчас нужно будет провести пару боёв, потому что я после травмы. Нужно опять почувствовать ринг. После я бы без проблем согласился. Потому что соперник в рейтинге занимает неплохую позицию. Такая победа даст мне большой опыт и продвижение в профессиональной карьере.
— Насколько я знаю, в профи ты начинал именно в США. Что у тебя сейчас в планах? Следующий поединок в России или США?
— В планах у меня США. Дай бог, всё получится. В августе планирую отправиться в США. Там уже начать тренироваться. В России, после возвращения из США, нахожусь уже около двух лет, и мне есть с чем сравнивать. То есть подготовка здесь совсем другая. Мы сами все понимаем, что оппозиция у меня растёт с каждым боем. К ним нужна своя подготовка. Не прокатит, что если одна тренировка пропала, то и ладно. Теперь нужно подходить более серьёзно. Даже после предыдущего боя. Я уже сделал выводы. Потому что до этого я провёл три боя в России, соперники были неплохие, но всё равно не тот уровень. То есть, соперники прощали мне ошибки, которые я допускал в тех поединках. Может, им не хватало опыта и мастеровитости. А в последнем бою я опять допустил ту же ошибку – опущенная левая рука, когда бью правой. В этот раз мне не простили эту ошибку. Поражение, может, даже и к лучшему. Более ответственно буду подходить к соперникам.
— По поводу США. У тебя же один из самых известных менеджеров в США – Эгис Климас. Как получилось, что после старта карьеры за океаном ты принял решение выступать в России?
— Во-первых мне нужно было вернуться в Россию для подготовки документов, для рабочей визы. Вот я вернулся, собирал документы, и как раз вот началась эта ситуация с пандемией. Всё это затянулось, и я по сей день в России. Сейчас уже планируем вернуться обратно и скоро будем покорять США заново.
Фото: Из личного архива Дмитрия Юна
— Ты боксировал в США и России. В чём отличие вечера бокса в одной стране и другой? В чём существенная разница?
— Знаете, разницы особо нет. У нас в России недавно тоже посещал крупный вечер бокса. RCC проводил в Екатеринбурге, и особой разницы нет. Просто США, сами знаете, это Мекка профессионального бокса. Там нет проблем со спарринг-партнёрами, непосредственно во время вечера бокса там залы забиты битком. Там любят бокс. Даже когда я проводил дебютный поединок в профи, люди хлопали. То есть публике всё равно, откуда ты, тебя приятно встречают. Это удивило. А в плане организации не могу сказать, что есть особая разница. Я провёл в Екатеринбурге четыре боя, меня всё устраивает.
— А вот, может, если не секрет, в гонорарах есть разница?
— В гонорарах, естественно, есть разница. В США даже после дебюта, когда мне выписали чек, я не знал, сколько мне заплатят, так вот, когда мне выписали чек, я немного был шокирован. Удивился, что за первый бой столько. Потому что перед переходом в профессионалы я спрашивал у знакомых ребят, интересовался сколько получают. Я понимал, сколько платят в России. Даже могу сказать по личному опыту. Когда приехал в Россию и получил гонорар после первого боя здесь, подумал: «ну блин»… Я на подготовку… Когда я начинаю подготовку к бою, то есть это диета и так далее, начинаю всё за 2-3 месяца до боя. Я посмотрел на свой гонорар и подумал, ну как так, я на продукты и на подготовку потратил больше. А это ещё ничего. Мне более-менее нормальный гонорар выписали. Были ребята, которые меньше получают. Я думал, зачем им это вообще тогда надо. Немного шокирован, конечно, что в России так платят. Возможно, это потому, что не подписывал контракт с RCC. Возможно, если бы подписал контракт, у меня были бы более интересные условия, но я не хочу контракта. Я сказал менеджеру, что буду боксировать в RCC пока в России, но подписывать контракт не планирую. Дело в том, что моя цель вести карьеру в США. Если я подпишу контракт с RCC, то зависну в России.
Вы, наверное, знаете, что турниры компании проводятся в Екатеринбурге. Мне не нужна известность здесь, чтобы моё имя знали. Я хочу на деле доказать, что могу дойти до вершины, взойти на Олимп. Где я могу это сделать? Конечно, в США. Там я буду быстрее расти, там конкуренция больше.
— Хотел спросить о системе подготовки в США. Вот Сергей Ковалёв очень любит критиковать американских тренеров и говорит, что едва ли не вся их работа заключается в размахивании полотенцем. Ты согласен с этим?
— У меня не такой большой опыт работы в профессионалах. В США у меня один тренер, с которым я с самого начала. На первых порах у меня было с ним некоторое недопонимание. В любителях мне тренер говорил делать одно, а в профессионалах немного иначе. Не знал, чья позиция была вернее. Когда только перешёл в профессионалы, я понимал, что нужно делать так, как говорит тренер. Потому что это уже профессиональный бокс, не любительский. По сути два разных вида спорта. С Серёгой в зале пересекались. Он мне говорил, что меня тренеры могут перегрузить. Говорил, чтобы я тренировался по самочувствию. Бывало такое, что остаётся две недели до боя, тренер мне даёт какую-то работу, а Серёга у меня спрашивает, зачем я это делаю. Говорит: «Не надо этого делать».
Я ему отвечал: «Серёга, ты чемпион уже. Это ты можешь попросить другого тренера. Я не мог сказать своему тренеру, что он мне что-то неправильно даёт. Ну вот сейчас разорву с ним сотрудничество и к кому я пойду?». Говорил Сергею, чтобы он меня правильно понимал. Возможно, он был прав, но у меня пока не то положение. Конечно, если будет перегрузка, тренеру скажу.
Вообще нынешний тренер меня устраивает. Даже пока боксировал в России, он постоянно переживал. Всё время спрашивал, как подготовка, кто соперник, видео ему отправлял. Он даже из США давал мне советы. То есть чисто по-человечески мне повезло с ним. В США меня очень тепло встречали. Он меня приглашал в гости к себе домой, познакомил с семьёй, супругой, сыном. По сей день мы с ним общаемся, он мне симпатизирует.
— Если ты пересекался с Ковалёвым, получается, тоже тренируешься в Калифорнии?
— Да, я в Boxing Laboratory. В Калифорнии очень много залов, очень много топ-тренеров. Когда я поехал в США, сначала побывал в зале в Индио. Сначала был там около 1,5 месяца. Просто у Ковалёв намечался бой, и я не стал его тогда тревожить. Потому сначала тренировался в Индио, а затем уже обратился к Серёге, попросил познакомить со своим менеджером. Он мне помог без проблем. Я познакомился с Эгисом, пообщались, поговорили.
Потом на одну из тренировок пришёл вице-президент компании Top Rank. Как раз у меня были спарринги. Он посмотрел меня, и на следующий день поступило предложение поехать в тренировочный лагерь Теренса Кроуфорда. На тот момент он готовился к бою с Амиром Ханом. Я сразу согласился. Это было моё первое путешествие по США. Мы с тренером поехали в Колорадо. Но с Теренсом провести спарринги не удалось. У него там были свои дела, он поехал готовиться к бою к себе в город. Но в тот момент там в зале в Колорадо был Шакур Стивенсон.
И я две недели работал с ним, две недели спаррингов. Тогда у меня не было ещё ни одного боя в профессионалах, так что для меня это было что-то. Да, он не был ещё чемпионом мира, но серебряный призёр Олимпиады. Его раскручивали в Top Rank. Подумал, что мне повезло.
После этого у меня появилась уверенность в себе. Понял, что могу. Даже почувствовал в своём зале, как ко мне изменилось отношение других тренеров. Более-менее общение пошло, начали подходить, интересоваться, подсказывать.
— Получается, если ты плотно работаешь с Климасом, наверное, пересекался и с Ломаченко?
— С Ломаченко в зале встречались. Спарринговать пока возможности не было.
— А вообще какие перспективы сейчас в глобальном плане видишь? Будешь дальше в лёгком весе биться? Или, может, сменишь весовую категорию?
— Я думаю, может быть, перейти на категорию ниже, в 59 кг. Потому что в России соперники не так много гоняют. А вот в мире боксёры гоняют по 10 кг. Мой вес между 67-68 кг. То есть скинуть в 61,2 кг я не испытываю трудностей. Просто придерживаю диету, и вес сам уходит. Потому есть в планах попробовать себя в 59 кг. Если начну работать в США, то точно перейду во второй полулёгкий вес. Там уже и режим строгий, нет искушений. В России же я живу дома. Тут мама что-то приготовит — отказать не могу. Приходится пирожок съесть и так далее. А потом это сказывается.
— Ну вообще да, если так посмотреть, тот же Лопес в бою с Ломаченко весил, наверное, килограммов 70. То есть почти десятку он гоняет наверняка.
— Ну да, он крупненький.
— А вообще следишь за ситуацией в профессиональном боксе? Смотришь бои?
— Да, слежу. Ну больше смотрю за своей весовой категорией. Других тоже, конечно. Но, в первую очередь, слежу за вторым полулёгким, лёгким, первым полусредним весом.
— А что думаешь о ситуации в лёгком весе. Возвращаясь к Ломаченко, тебе не кажется, что после поражения его в США хотят просто слить. Те же Хэйни, Лопес не хотят с ним боя и будто ждут его старости.
— Я не знаю, не могу судить об этом. Просто профессиональный бокс — это настолько бизнес… Промоутеры, менеджеры, если взяли боксёра, то стараются сделать из него чемпиона всеми силами. А насчёт Ломаченко: если будет реванш с Лопесом, думаю, Василий должен разобраться с ним. Он бы и в первом разобрался. Если посмотреть вторую половину боя, то он начал разбираться, активно боксировал. Я просто не понимал, почему он так провёл начало поединка. Пассивно боксировал, принимал всё на защиту.
— Ну, на мой взгляд, Лопес не тянет на абсолютного чемпиона. Это как бы не то, что Лопес выиграл, а скорее, Ломаченко проиграл. Согласен?
— Ну да. Ломаченко проходил хороших бойцов. А Лопес кого проходил? Я боксировал на вечере бокса, когда Комми дрался с Бельтраном. Лопес тогда тоже приезжал. Он из серьёзных соперников только Комми получается и победил. Может, Комми к тому бою с Теофимо подошёл не в лучшей форме, может, просто лаки-панч случился. То есть по одному бою о Лопесе судить тяжело. А Василий дрался со всеми топ-боксёрами, он доказал, кто он есть. Посмотрим. Сейчас Лопес будет боксировать с Камбососом. Но кто такой Камбосос. Я видел его. Теофимо в два раза больше. Лопес его снесёт просто габаритами.
— Ты говорил, что следишь не только за своими весовыми категориями, но и за другими интересными боями. Кого бы мог назвать сейчас своим любимым боксёром? Ну или топ-3?
— Естественно, по стилю мне нравится Ломаченко. В плане технической стороны. В плане жёсткости — Джервонта Дэвис. В 59 кг как даст, что кроссовки вылетают. Ещё мне нравится, в плане темпа и выносливости мне нравился Пакьяо. Постоянно темп-темп-темп. Меня отец постоянно заставлял смотреть его поединки. Сейчас я понимаю, как Мэнни в плане подготовки много трудится. Конечно, мне ещё нравится Альварес — в плане защиты. Его защитные движения головой, очень сильно.
— Хотел спросить о твоём видении состояния бокса в целом. Сейчас говорят, что бокс в кризисе, будто ММА перетягивает всё больше зрителей. Согласен с этим?
— Возможно, что да. За ММА я особо не слежу, мне не особо интересно. А в плане того, что ММА растёт, – да. Даже у нас в городе, в Челябинске. Залов, которые заточены на профессиональный бокс, нет. А этих ММА-залов очень много открылось. В это инвестируют. А бокс — как у нас, условно, было три зала, так и осталось. В Екатеринбурге молодцы. Построили RCC. Большой комплекс, где четыре-пять этажей есть. Залы ММА, бокса, тренажёрный зал, то есть так строят. Я смотрю, Умар Кремлёв сейчас в России пытается поднять бокс на первую строчку. Он везде по городам открывает залы, спортивные центры. Пытается заинтересовать бойцов подарками. Когда я боксировал по любителям, таких подарков и призовых не было. Выигрывал чемпионат России, вручали медаль, кубок, грамоту. По приезде в город кто-то что-то мог вручить. А сейчас ребятам машины дают, гонорары хорошие. То есть по боксу в этом плане пошёл подъём.
— По любителям соглашусь. А вот как в России с профессиональным боксом? Ты замечал, что когда уже раскрученные российские боксёры начинают выступать на Родине, то у них как будто откат идёт. На примере того же Чудинова или Гассиева. Как думаешь, почему так происходит. Тот же Чудинов, пока выступал в Германии, дрался за титул чемпиона мира, а тут ему привозят соперников средней руки.
— Я думаю потому, что за границей того же Чудинова никто не знает. Професссиональный бокс — это бизнес. Промоутеры должны делать деньги, а кто пойдёт смотреть на Чудинова? В России он пытается, дерётся. Но, может, это в плане заработка. В плане результата, перспектив – трудно.
— Да, я об этом говорю. У раскрученных боксёров здесь будто идёт откат.
— Да. На территории России у них просто есть имя. К ним проявляется интерес. Они выходят, дерутся. Но в плане бокса у них тут никакого роста нет.
— Как думаешь, может, это связано с промоутерами? Есть такие промоутеры, которые берегут своих боксёров, чтобы они дальше приносили заработок? К примеру, пока Поветкин боксировал у Хрюнова, то он соперничал не с лучшей оппозицией. Из всего этого его вырвал только Рябинский и устроил ему хорошие поединки. Может, дело в конкретных промоутерах?
— Ну если говорить о промоутерах, то, прежде чем связаться с тем или иным промоутером, боксёр же обговаривает своё развитие и перспективы. То есть если боксёр связался с одним промоутером и его всё устраивало, какие могут быть вопросы? Если что-то не нравится, если он говорил одно, а делает иначе, то, получается, идёт нарушение контракта. Можно разорвать его. А если боец годами боксирует в России, значит, это устраивает. Если бы человека не устраивало, он бы всеми способами пытался разорвать контракт. Если человек горит желанием добиться цели, то всё возможно. Если ты хочешь, добьёшься своего. Потому не знаю, почему с некоторыми нашими боксёрами так происходит. Может, от безысходности, что кто-то думает, будто разорвёт контракт и будет никому не нужен. Разорвать-то разорвёшь, а время идёт. Кто-то готов потратить это время, отправиться в США, зарекомендовать себя. Но на это нужно время. А тут мне кажется людей устраивает. Боксируют на Родине, деньги зарабатывают.
Вот почему мне Сергей Ковалёв понравился? Он отправился в США. Я с ним там в США общался, он меня в гости приглашал. Мы с ним земляки, оба из Челябинска. Тренировались в одном зале. Душевно пообщались. Сейчас многие его хейтят, пишут, какой он. Но сколько он пережил, сколько он проделал работы. Это не так легко. Он стал чемпионом мира. Это тяжёлый труд. Все мы люди, все ошибаемся, где-то он накосячил. Но в плане карьеры он для меня пример. В США сам вырвался. Он там буквально выживал, а не жил.
Фото: Из личного архива Дмитрия Юна
— Кстати, если говорить о карьере Ковалёва, как ты считаешь, его два поединка с Уордом — он их проиграл?
— Если честно, первый бой не считаю, что он проиграл. Второй мне не понравился. Во втором поединке Уорд смотрелся. Может быть, остановка боя была неправильной. Но если бы даже не было остановки, Серёга бы всё равно проиграл. А по первому бою больше Сергей понравился.
— Во время нашего интервью ты говорил, что отец тебя заставлял смотреть бои Пакьяо. Получается, он привёл тебя в бокс?
— Да. Он сам бывший боксёр. Пытался меня отдалить от этого вида спорта. Футбол, теннис, карате. Я был активный парень, на улице бегал. Он меня то на футбол, то туда. А потом желание отпадает. Отец видит со стороны, что без желания иду. Он мне говорил, что если иду на тренировку без желания, то лучше вообще не идти. Нужно пахать, а не тяп-ляп. В бокс меня сначала не взяли. Через год тренер уже принял. А что оставалось отцу? Он пытался сделать так, чтобы я не попал в плохую компанию. Чтобы я занимался спортом. И вот я же 22 года в этом виде спорта.
— У тебя была богатая любительская карьера. Что было самое запоминающееся в те годы?
— Самое запоминающееся… Моё первое первенство России, в 2007 году. Я поехал туда за свой счёт. Отец нашёл деньги, чтобы отправить меня туда. Перед первенством России у нас проходили соревнования по округу, отбор. Я там болел и плохо выступил в первом поединке, проиграл. У меня не было путёвки на Россию. Мы поехали за свои деньги. Отец вкладывал в меня. Мы поехали на первенство России в Анапе. Я там занял первое место. А потом мне говорят, что надо ещё один бой провести, что меня заметили.
Мне сказали, что, если выиграю, поеду на первенство Европы. Получается я победил. Мне вручили кубок лучшего боксёра в своей весовой. Для меня это стало гордостью. Отец гордился. Это было важно в плане того, что, когда я не отобрался на чемпионат России многие тренеры говорили, зачем ему туда ехать, если он даже округ не выиграл. В меня не верили. И вот так утёрли нос. Когда вернулся в Челябинск, сразу начали все тренеры поздравлять. Это было самое запоминающееся. Первая крупная победа. После этого всё пошло стабильно. После числился в национальной сборной. Ездил на тренировочные сборы. За всю любительскую карьеру раза четыре выиграл чемпионат, выигрывал Спартакиаду.
Фото: Из личного архива Дмитрия Юна
— В итоге в профессионалы почему принял решение перейти? Не было планов отобраться на Олимпиаду?
— Планировал конечно. Была мечта попасть на Олимпиаду. Детская мечта. Но потом, когда перешёл в мужики, начались разные истории. Я соперника побеждаю, которого до этого обыгрывал не один раз, а победу отдают ему. Я подумал, ну хорошо, ну один раз так случилось. На следующий год та же история, с другим соперником несправедливость. Теряется мотивация. Я с отцом откровенно поговорил. Сказал, что время идёт. Куда, если поддержки за спиной нет, то какой смысл? Я тренируюсь, нигде не работаю. То есть если пойду на работу, будет другое отношение к тренировкам. Я еду на главные соревнования в году, и меня там несправедливо судят. Ладно бы проиграл по делу, ничего бы не говорил. Но когда такое… Несправедливое решение, ну раз-два.
— То есть, по большому счёту, если говорить обширно, это вопрос коррупции в любительском боксе?
— Знаете, мне потом один тренер говорил, что слышал, как мой бой продали. Сказал мне, что случайно со стороны услышал, как мой бой просто продали. Я спрашивал, почему мне не сказали. Потом узнал, что есть и такое, что заносишь деньги и точно победишь на чемпионате России. Но я не хотел быть таким, чтобы обо мне говорили, что «за него заплатили». Я не хотел числиться в рядах таких. В сборной были пацаны, о которых знали, что за них занесли, что у них родители имеют вес. Видя это, никогда не хотел такого. Потому я уже решил двигаться в профессионалы. Мне в России тоже предлагали начинать карьеру, но я общался с ребятами, понимал, зачем всё это. Просто бить привозных ребят и получать копейки – зачем? Если цель только деньги? То зачем было 20 лет тратить на бокс? Можно тогда просто идти в бизнес. Я на жизнь заработаю. Но у меня есть цель. Я 20 лет отдал спорту.
— В продолжение темы коррупции в любительском боксе. Недавно один из бывших тренеров Кличко говорил, что за Саитова и Ломаченко во время Олимпийских игр «заносили», в том плане, чтобы их не засудили. Получается, это могла быть реальная история?
— Конечно, такое может быть. Оно так и есть. Вот в Рио сборная Узбекистана заняла первое общекомандное место. Никогда такого не было. Почему так получилось? Потому что занесли там. Сейчас в Узбекистане бокс – спорт номер один. Я общаюсь с ребятами, Гиясов, Меликузиев, Мадримов общался со всеми. Я понимал, и пацаны сами понимают, что им помогли тогда. Но сейчас в Узбекистане раскрутили этот вид спорта. Там очень тепло встречают боксёров.
— Ну и в завершение нашего интервью, хочу прояснить, когда всё-таки планируется следующий поединок и есть ли понимание по сопернику?
— Бой, скорее, будет к осени. В августе планирую поехать в США. Но понимания по сопернику пока никакого нет.