23 августа в Челябинске пройдёт турнир «Наше Дело 85», где, помимо прочих, выступит боец из Дагестана Умар Магомедов, старший брат Шарабутдина Магомедова, известного как Шара Буллет. Умар возвращается после первого поражения в профессиональной карьере, и в интервью «Чемпионату» боец рассказал о причинах поражения, поделился мнением о новом сопернике Шодмоне Назокатове и объяснил, почему не стремится попасть в UFC. Также Умар высказался о критике в адрес его брата и о проблемах Хабиба Нурмагомедова с налогами.
— В последнем бою вы потерпели поражение от Расула Мирзаева. Как перенесли первое поражение в карьере?
— Неприятно, конечно. Сначала тяжеловато было, морально не принимал это, но потом осознал, всё в голове собрал и отпустил. Нужно двигаться дальше.
— Не было какого-то переосмысления?
— Я много ошибок допустил. Нужно было извлечь из этого урок, и это у меня получилось. Посмотрим, что будет дальше. Тогда я сделал поспешные выводы, пошёл на действия, на которые профессионал идти не должен. Слишком самоуверенно поступил.
— Имеются в виду проблемы со здоровьем, с физическим состоянием? Шара рассказывал, что вы выходили в том бою буквально на раунд.
— Да, думал, что хватит и этого. В итоге получилось так, что меня и на раунд не хватило.
Умар Магомедов
Фото: MMA Series
— А какие конкретно были проблемы?
— Всё было хорошо поначалу, я готовился. У меня было два месяца на подготовку. В первый месяц хорошо шла подготовка, я хорошо дышал. Во второй месяц начал болеть. Просто в конце каждой недели у меня поднималась температура. Думал, это из-за того, что иммунитет слабый, лечился. И форма уходила, я слабел и слабел, думал, что происходит? За две недели до боя слёг уже не на два-три дня, а на неделю. Температура не падала, пошёл к врачу, сдал анализы, сказали, что ковид. Потом я уже узнал, что в том месте, куда я ходил, у многих был ковид. Видать, там подцепил. Самое интересное, что во время пандемии я ковидом не болел. Вообще ничего не было, все вокруг болели, а я – нет. Я в красной зоне даже находился. Думал, у меня иммунитет такой. А потом так получилось. Наверное, так должно было случиться. Мне как профессионалу конечно, надо было звонить тренеру, менеджеру Гору Азизяну, говорить, что не смогу выйти, но смотрел на себя, на Расула, оценивал и думал, что хватит этой формы. У ковида такая особенность есть, что от него происходит сгущение крови. И я ещё гонял необычно много веса, сделал 69 кг. Кровь сгустилась, не рассчитал этот момент. И где-то на третьей-четвёртой минуте у меня начало сбиваться дыхание, перестал поступать кислород в голову, я забыл, что я в клетке вообще нахожусь. Возвращал сам себя в клетку.
— Ещё момент из интервью Шары о вашем бое: «Знали, что шанс будет, если попадёт. Он и попал, но почему-то решил включить джентльменство». Если вернуться в тот момент, поступили бы иначе?
— Нет, так же поступил бы. Ничего бы не менял. Я не пошёл просто. Я видел, что глаза у него болтались туда-сюда, сам он тоже болтался, грубо говоря. Сначала хотел пойти. Хотел, чтобы он встал, и пришла мысль пробить с разворота, не знаю, почему не пошёл. Я себя не оправдываю. Просто не получилось. И в другой раз я так же сделал бы. Сложно мне в таких ситуациях.
— Как сейчас ваше самочувствие и как прошла подготовка к новому бою?
— После боя с Мирзаевым я не получил каких-то увечий. Больше царапины, ссадины. Удара у него нет, «звёздочки» я не поймал, ни сотрясения, ничего. Кисть почему-то болела долго, но сейчас нормально всё. Сейчас хорошо готовлюсь к бою, у меня крепкий соперник, молодой, голодный. Уже меня вызывают на бой. Хочу в этом поединке раскрыться, показать, на что я способен на самом деле. Не мог раскрыться. И с Мирзаевым я работал не в своей обычной тактике. Знал, что есть проблемы, поэтому осторожничал, работал аккуратно, не двигался, не дёргал, как обычно. У меня стиль сам по себе очень энергозатратный. Чтобы я мог раскрыться, нужно быть в хорошей форме. Если знаю, что я в плохой форме, то буду подстраиваться. Это ММА, своего рода война, где двое выходят и побеждает не всегда самый сильный, самый техничный. Побеждает тот, кто морально устойчив. Интересная война.
— Как вам в целом ваш соперник Шодмон Назокатов, чего от него ждёте?
— Думаю, он темповик. Он увидел, что я устал. Все будут думать, что я устаю в бою, будут меня настигать, заставлять вымахиваться. Но у меня очень тяжёлые удары, что с рук, что с ног — их лучше не пропускать. Даже если я буду в плохой форме, то стану кошмаром для него.
— «Наше Дело», где вы сейчас бьётесь, начинало с боёв поп-ММА, сейчас сильно выросли именно в профессиональном аспекте. Как вам в целом уровень лиги, растёт?
— По правде говоря, я мониторил эту ситуацию. Ездил с братом на один из первых турниров, выступали там, я следил за ситуацией, когда был переход из поп-ММА в ММА. Сейчас, насколько я знаю, появились новые спонсоры и лига реально стала профессиональной. Ты прилетаешь, тебя встречают, отвозят, всё как у профессионалов. С тобой говорят как со звездой. Тебя, может быть, никто не знает, но к тебе подход такой, очень приятно. Ты себя чувствуешь профессионалом, не любителем. А раньше такого не было. Реально выходим на другой уровень. Думаю, сейчас с «Наше Дело» в России может конкурировать только АСА, но у них уже работа налажена. Думаю, «Наше Дело» тоже не отстанет, и уже много крепких и звёздных ребят дерётся. Вот даже наш кард очень серьёзный, до этого был тоже турнир очень интересный. Был большой охват, людям интересно. Думаю, «Наше Дело» будет дальше так же развиваться. Такими темпами через пару лет будет ещё интереснее. Лично я очень рад, что нахожусь в этой лиге. Без преувеличений. Могу себя медийно как-то почувствовать, в боях что-то показать. Боец не просто должен подраться и уйти, нужно ещё себя показать. Но это кому как, некоторые ребята просто хотят подраться. А некоторые хотят раскрыться и в медийном плане, что «Наше Дело» может полностью предоставить.
— Как вам интервью с Александрой Смирновой (интервьюер «Нашего Дела», известная тем, что в своих интервью задаёт бойцам каверзные вопросы. — Прим. «Чемпионата»)?
— Я с ней сразу нашёл общий язык. Мы с ней с одного университета, оба учились в РУДН. Прежде чем дать ей интервью, я много смотрел видео, там постоянно нарываешься на них в Shorts. И реально бойцы иногда тупят. Очень часто бойцы неграмотные, иногда не могут связать «а» и «б», такое есть. У неё каверзные вопросы, но, если включить смекалку, может что-то интересное получиться. В «Нашем Деле» красиво подходят к этим интервью, знают, как сделать так, чтобы людям понравилось.
Умар Магомедов
Фото: MMA Series
— Вы ещё не привыкли к тому, что стали узнаваемым человеком? Как себя чувствуете, если подходят и просят сфотографироваться?
— К хорошему быстро привыкаешь, говорят. Приятно, конечно. Сначала я стеснялся, да и сейчас стесняюсь. Но приятно. Подходят ребята, иногда сфотографироваться, иногда спросят, как у меня дела. Взрослые мужики – тоже. А иногда могут остановить и рассказать мне, какой тактики на бой я должен придерживаться. Разное бывает. Мне это всё интересно. Я не ожидал, что так получится. Меня много людей узнаёт, на самом деле. Захожу куда-то – и сразу взгляды на мне.
— Вы начали выступать достаточно поздно, но сами так не считаете. Говорили о недосказанности. Какие глобальные цели ставите перед собой?
— У меня сначала была цель — 3-0. Взял бумажку А4, написал на ней 3-0 и повесил в спальню. Ещё написал, что нужно делать, чтобы достичь этих цифр. У меня получилось, я убрал эту бумажку и написал 5-0. К сожалению, 5-0 не получилось. Пока что моя цель — показать себя и раскрыться. Я ещё этого не сделал. А потом буду дальше газовать, проявлять себя. Есть очень много крепких ребят. Даже на нашем турнире Эдуард Вартанян с Александром Грозиным есть, Магомед Сулумов. Серьёзные ребята.
— Вартанян, которого вы упомянули, не захотел биться в Претендентской серии Даны Уайта. Вы бы согласились воспользоваться таким шансом?
— У меня нет цели попасть в UFC. У меня там младший брат выступает, он справится за нас двоих. А я пока здесь. Сейчас будто нашёл новую цель, работаю над ней, мне это интересно. Мне нравится этим заниматься. Не очень нравится бить кого-то, а когда меня бьют — тем более. Но мне неинтересно просто выйти подраться, руками и ногами помахать. Это не приносит удовольствия. Приносит удовольствие сама эта война, подготовка, ощущения эти. В этом есть, можно сказать, своя романтика. Нравится, когда получаешь от этого дивиденды — финансовые и медийные. Я сейчас работаю и тренером. Мне нравится тренировать, я себя в будущем вижу в тренерской деятельности. Я развиваюсь как тренер, начал держать лапы, учусь этому. Это тоже такое искусство, должна быть техника. До сих пор этому учусь. Но когда ты кого-то тренируешь и сам видишь, что можешь тоже, в принципе, почему бы не попробовать? Я попробовал, загорелся. Единственное, чтобы выступать на высоком уровне и драться с бойцами высокого уровня, нужно быть профессионалом, жить как профессионал. Отдавать себе отчёт, чем ты занимаешься и к чему идёшь. То, что отвлекает от этого, отбрасываешь и двигаешься к цели. Сейчас мне это сложно делать. Я отец двоих детей, у меня семья, много расходов, много дел. С этим нужно справляться, а на боях я пока не делаю такие деньги, чтобы заниматься только спортом. Пока, как и говорил, хочу раскрыться, медийно в том числе, а дальше — больше.
— Шара бьётся в эти выходные. Он советовался с вами, прежде чем принять бой на коротком уведомлении?
— Если он готов и знает, что готов, то я только поддержу его в этом. Если был бы не готов, то не принял бы бой на коротком уведомлении. Он знает, на что идёт. UFC — серьёзная контора, нужно себя показывать, поэтому если ты не готов, то зачем туда выходить? А он готов.
— Как относитесь к тому, что Шару критикуют за борьбу? Вы вообще видите поводы реально переживать за этот аспект?
— Знаю, что он развивается и в борьбе, и в ударке. Его акцент — на ударной технике. Может быть, борьба для кого-то козырь, но он может его обернуть против них же. Умение защищаться — одно, но когда ещё есть локти, колени, то это становится опасным. Шара развивается, становится лучше с каждым боем. В последнем бою был очень неудобный соперник, двухметровый джитсер. И на самом деле бывает сложно, когда соперник меняется за два-три дня до боя. Если готовишься к одному, потом у тебя соперник на 10-15 сантиметров выше и левша, то перестраиваться тяжело и не каждый это сможет сделать. Не знаю, за что критиковать человека, который выступает и красиво выигрывает бои. Критики найдутся всегда и везде, без этого неинтересно. Все ММА сейчас держатся вокруг хайпа, вокруг тех, кому нравится и кому не нравится. Это и подогревает интерес. Если всем нравиться, то это не так хорошо. Пусть будут те, кому не нравится.
— Шара, по словам Даны Уайта, будет биться только в восточных странах. Это комфортный расклад, но не помешает ли это Шаре стать звездой мирового масштаба?
— Думаю, Дана знает, что делает. Для начала, наверное, делают так, чтобы Шара в арабских странах, в СНГ стал ещё более популярен, а потом его как готовую звезду могут привезти в Америку и дальше уже там раскачивать. Думаю, для этого и делается всё.
— Кого считаете самым сложным соперником для Шары на пути к поясу?
— Все по-своему сложные. Но самый сложный, наверное, Чимаев. Он хорош в борьбе, может замучить в борьбе, но у него заканчивается бензобак. Если бы был какой-то парень вроде Хабиба, который борется и не устаёт, то с таким было бы сложно. А Чимаев может в первом раунде замучить, а потом устать.
Шара Буллет
Фото: RCC MMA
— Кто бóльшая звезда — Шара или Чимаев?
— Чимаев уже состоявшаяся звезда, у него большие гонорары, до него ещё идти и идти. Но Шара не за горами. Чимаев — интересная личность. Ворвался в UFC, поднял хайп. Хоть и провёл не так много боёв. Сначала дал газу, как говорится, а потом на этом хайпе дальше пошёл. Думаю, ещё один-два боя — и все будут говорить Шара — Чимаев, когда будет этот бой? Все будут о нём говорить, и пойдёт суета, война в комментариях. Одни будут говорить, что Хамзат борьбой возьмёт, другие — нет, коленом нокаутирует.
— Вам был бы этот бой интересен?
— Я бы не хотел его, если честно. Это, конечно, интересно со спортивной точки зрения, но много подводных камней и неприятных моментов. Лучше было бы обойтись без них. И дагестанцы, и чеченцы — маленькие народы и гордые. Когда представители наших народов сталкиваются друг с другом, то у некоторых ребят не хватает культуры и образования, начинается грязь. Это может во что-то неприятное перейти.
— Вы выступаете в лёгком весе. Ислам Махачев — лучший легковес мира?
— Безусловно. Как с этим можно спорить? Царукян? Ну, каждый боец в себе уверен. Если бы мне сказали, что следующий соперник — Ислам, то я бы тоже верил в себя как в бойца.
— Сможет Царукян победить Махачева?
— Арман, по моему мнению, даст конкурентный бой. Он неудобный соперник, с ним тяжело. Если будет в хорошей форме, то будет бороться, бороться, бороться, но, думаю, в конце четвёртого или в начале пятого раунда Ислам его финиширует.
— Популярный вопрос для дискуссий. Ислам Махачев способен превзойти наследие Хабиба, если возьмёт второй пояс?
— Думаю, наследие Хабиба невозможно превзойти. Хабиб — это Хабиб, никто его не сможет превзойти. Другая величина. Он тот, ради кого я просыпался утром и ждал бои. Я ждал момент, когда он будет выходить. Смотрел каждый его бой в UFC, от самого первого. И все — в прямой трансляции. И каждый раз был в предвкушении, переживал, и каждый раз он оправдывал надежды. Хабиб от боя к бою становился сильнее и сильнее, он подтянул за собой столько людей, и столько людей начало заниматься спортом. Столько людей из-за него переосмыслило какие-то вещи, он был примером для многих. Именно для спорта Хабиба сделал большую вещь. Его знают во всём мире, просто звезда. И он вышел за рамки ММА.
Ислам Махачев и Хабиб Нурмагомедов
Фото: из личного архива Ислама Махачева
— Есть сейчас бойцы, ради боёв которых вы встаёте рано утром? За исключением Шары, конечно.
— По правде говоря, уже нет. Помню ещё времена, когда ходил по прокатам, искал диски с боями Pride, UFC, вообще любые бои, всё, что можно было найти. Смотрел по несколько раз. Потом пошли трансляции, потом наши ребята стали туда подписываться, ещё больше разгорелось, было интересно, смотрел каждый момент. Потом огонь поутих. Возможно, я на себя переключился. Стал больше понимать, уже не как любитель. Но интересные бои в записи обязательно смотрю.
— Хабиб часто стал всплывать в новостях с негативным оттенком. Как вы на это реагируете? Есть версия, что на него давят.
— Не хочу говорить, что Хабиб кому-то перешёл дорогу, но кто-то на него явно зуб точит. Явно видно невооружённым глазом, что на него газуют. Эти налоги… какая людям разница, что и кому он должен? Это же не их дело, но все это обсуждают. Это его проблемы. Когда у человека что-то плохо, сразу найдутся те, кто будет этому радоваться. Но у Хабиба всегда было много хейтеров. Каким бы он ни был хорошим, всё равно есть люди, которым это всё не понравится. Каждый найдёт, к чему придраться. Не так сказал, не так посмотрел, всю жизнь припоминать будут. Можно поставить на весы все моменты, где он поступил нехорошо, и, наверное, он всё переосмыслил, потому что когда становишься старше, рождаются дети, то сам взрослеешь, умнеешь, мудреешь. А на другой чаше весов — хорошие вещи, но про них никто не говорит. Хабиб помогает многим людям, но не афиширует.
— Сейчас Хабиб активно помогает Усману и Умару Нурмагомедовым. Возможно, их стиль в чём-то близок к вашему. Какой у них потенциал?
— За спиной у них есть Хабиб. Человек, который знает каждый нюанс, каждую мелочь, сам всё это прошёл. И когда это ещё и твой брат, то можно далеко пойти. Я слежу за карьерой Умара, смотрел все его бои, очень интересная техника. Особенно его удары ногами нравятся. У него своеобразная техника, не совсем тайская. Он бьёт не жёстко, но хлёстко, прямой тип-кик может кидать как джеб. У него гибкие бёдра. И Усман так же работает, бьёт хорошо, хлёстко. У меня чуть другая техника, я бью больше на силу.
— Вы говорили, что писали на листке 3-0, прошли этот пункт, написали 5-0 — и не прошли. Что сейчас написано на листке и что дальше?
— Сейчас листка нет, я его убрал (смеётся). Пока не будет другого. Я сейчас выиграю бой, сяду и буду думать, что дальше делать. Пока всё нравится. Мне 34 года, не так мало. Я не так давно сидел, думал, что завтра мне исполнится 34. На следующий день исполнилось 34, и вроде бы ничего не поменялось. Двигаюсь дальше. При мне моя скорость и сила, буду двигаться. Не чувствую себя старым. Тело да, даёт о себе знать, тяжелее восстанавливаться, больше спать нужно, больше витаминов пить. Уже не можешь ночь не поспать и пойти на тренировку, обязательно надо хорошо выспаться. Но интереса меньше не становится. Не хочу призывать всех следить за моей карьерой, не считаю, что это какое-то благое дело. Ничем полезным я, в принципе, не занимаюсь. Делаю то, что мне нравится. Даже пользы для себя в этом не вижу, но у каждого есть свои минусы.