В российском женском фигурном катании конвейер работает безотказно. Задуматься о том, что ты лучшая, некогда – иначе будешь накрыта новой волной. Болельщики радуются, а иностранцы жалуются, что чемпионки из России сменяют друг друга так быстро, что их не успеваешь запоминать. Елена Радионова – единственная, кто не упустил ни одной из своих позиций по сравнению с прошлым сезоном. Как и год назад, она оказалась на подиуме национального чемпионата, финала Гран-при и первенства Европы. «Чемпионат» взял большое интервью у фигуристки, которая сейчас готовится к главному турниру сезона – чемпионату мира в Бостоне.
«В Китае я получила огромный опыт – никогда нельзя сдаваться»
— Елена, после успешного прошлого сезона ставили ли вы с тренером какие-то определённые цели для нынешнего – по местам или баллам?
— Нет, о занятых позициях или суммарных баллах мы не говорили. Работали над конкретными задачами: прогресс в качестве катания, усложнение технической базы прыжков и улучшение вращений.
— На повышение второй оценки за компоненты тоже работали?
— Мы очень много работали с хореографами, у меня их несколько – одни занимаются со мной на льду, другие на полу.
— Какие-то новые связки добавляли в межсезонье?
— Нет, в межсезонье мы уже отрабатывали поставленные программы и напрыгивали прыжки.
— Раз уж заговорили о тренировках, не могу не спросить: самым сложным периодом стал тот момент, когда заболела Инна Германовна (Гончаренко, личный тренер фигуристки. – Прим. ред.)?
— Да, начало сезона вообще вышло каким-то скомканным. Сначала я получила травму, потом заболела мой тренер. В Китае на первом этапе Гран-при было жутко волнительно. Но я получила там огромный опыт в том плане, что никогда не надо сдаваться. И когда уже затем мы выступали на московском этапе, мне уже было гораздо легче готовиться психологически. Теперь я знаю, в каком состоянии я должна быть перед выступлением, и могу сама себя контролировать.
— Было страшно? Ведь в Китае у вас впервые произошёл такой случай, когда тренера не было рядом.
— Я не привыкла выступать без тренера, мы с ней рядом с самого детства, всегда вместе на соревнованиях, а тут я осталась одна. В самом начале это было шоком. Сначала Инна Германовна говорила, что она попытается приехать на выступление, и я как-то психологически раскрепостилась.
На тренировках я вроде приспособилась к размеру катка, а на соревнованиях оказалось, что я прыгнула, и дальше уже совсем места нет. Хорошо, что хотя бы сумела выехать и не задеть бортик.
А потом стало понятно, что приехать в Китай она всё-таки не сможет, вот тогда и начался мандраж. Нужно было свыкнуться с мыслью, что здесь я должна работать только сама. Спасибо Артуру Дмитриеву, который помог мне собраться и дал несколько очень полезных советов.
— А какой совет был основным?
— Почувствовать арену. На тренировке, на раскатке, понять, что она собой представляет.
— К вам кто-либо обращался с намёками перейти к другому тренеру, в другую школу?
— Ни разу с таким предложением не подходили. Меня всё устраивает в моём нынешнем наставнике. А когда всё хорошо, какой смысл искать что-то лучшее?
«Платье для «Титаника» придумала сама»
— Артур Дмитриев говорил о чувстве арены. В Братиславе её удалось понять? Показалось, что проблемы с выездом на каскаде возникли как раз из-за этого.
— Арена была более узкая, но длинная, а я привыкла совсем к другому стандарту катка. Когда мы приезжаем на выступление, они всегда разные. На тренировках я вроде приспособилась к этому размеру, а на соревнованиях оказалось, что я прыгнула, и дальше уже совсем места нет. Хорошо, что хотя бы сумела выехать и не задеть бортик.
— А были случаи, когда всё-таки задевали?
— Один раз, когда маленькой была. Прыгнула, вроде выехала, но дальше пришлось уже от борта руками отталкиваться.
— Техбригада может поставить недокрут или неправильное ребро после просмотра повтора. А сам фигурист эти вещи чувствует во время проката — вот здесь, мол, у меня ребро слетело, точно накажут?
— Технически я выучена правильно, поэтому у меня нет проблем с докрутами прыжков и неправильными рёбрами, и хорошо, что их нет. Так что я здесь за других не смогу ответить. Но даже если я делаю какую-то ошибку, не ставлю себе галочку, что здесь я столько-то баллов потеряла. Я просто дорабатываю программу до конца.
— В этом году у вас обе программы представляют собой любовную лирику. Кто был автором идеи взять музыку из «Титаника» и Лару Фабиан?
— Идея насчёт «Титаника» появилась у моего тренера, а я только её поддержала, потому что я не помню ни одной фигуристки, которая каталась бы под эту музыку. Тем более нам теперь разрешили использовать музыку со словами, а песня там просто прекрасная, поэтому мы даже не сомневались в выборе. А короткую предложил мой постановщик Николай Морозов. Мы никак не могли прийти к нужному варианту, пробовали много всяких разных мелодий. И когда начала играть «Je t'aime», я сразу почувствовала: это моё.
— А какие у вас впечатления от работы с Морозовым?
— Я впервые ставила у него программы. Обычно мне их ставит постановщик, который сам на льду не работает. А Николай может и объяснить, и попробовать, и предложить какой-то хореоприём, перед этим сам сделав его на катке. Если он чувствует, что мне неудобно, он пробует иной вариант. Я так же считаю: первым делом программа должна быть удобной для фигуриста. Другими словами, ты должен повернуться вправо, потому что из ритма музыки тебе хочется повернуться вправо, а не потому что вот надо, исходя из постановки, и всё.
— Перед чемпионатом Европы вы поменяли платье для произвольной программы. Это была ваша собственная идея?
— Мне многие говорили, что платье очень красивое получилось. Придумала я его сама. В этом году я вообще стала принимать больше участия в подготовке собственных костюмов. Что касается этого платья, то я сначала пересмотрела «Титаник», затем поискала модели одежды, которые носили в ту эпоху. И в результате остановилась на таком – это, на мой взгляд, соревновательный вариант вечернего платья из фильма. Эскиз я, правда, не рисовала, просто показала несколько скомпонованных фото, как я вижу для себя это платье, а дальше уже мастер его доделывал.
— В этом сезоне вы отошли от практики надевать колготки на коньки. Почему?
— У нас все маленькие девочки стремятся закрыть ботинок. Это всё как-то по-детски смотрится, а я, наверное, не то чтобы уже вышла из этого возраста, но захотелось попробовать новое. Всё-таки на таком уровне практически все катаются с открытым ботинком.
— Один из самых сложных вопросов для фигуристок – взросление, пубертат. Как вы справляетесь с этой ситуацией?
— Мне часто в этом сезоне говорят, что я выросла, повзрослела. Конечно, есть сложности, но я стараюсь искать в этом больше плюсов, чем минусов. Нужно настроить себя так, что это неизбежно и к новому телу всё равно привыкнешь.
Елена Радионова в редакции «Чемпионата»
Фото: Павел Ткачук, «Чемпионат»
«На улицах меня не узнают»
— А внимание прессы и поклонников, многократно увеличившееся после ваших побед, как-то отразилось на самоощущении?
— Думаю, что особо не отразилось – у меня есть моё дело, которым я должна заниматься, и цель, к которой я стремлюсь.
— И тысячи фанатских писем не мешают?
— А мне писать могут только друзья – у меня все соцсети закрытые. Когда мне верифицировали страницу в «ВКонтакте», так поставили настройки конфиденциальности, и я не стала ничего менять.
— А вам хотелось бы как-то изменить масштаб своей публичности? Например, стать ещё более узнаваемой или, наоборот, менее?
— Если честно, меньше всего я думаю о своей популярности, да и особо её не ощущаю. Меня на улицах, в магазинах не узнают.
— После ваших успехов вы почувствовали, что стали кумиром и примером для совсем юных девочек, которые занимаются в одной группе с вами?
— У меня с ними всеми замечательные отношения, мы очень хорошо ладим. Я не знаю, стала ли я для них каким-то эталоном, но если да, то мне это будет очень приятно.
— А с кем из ваших конкуренток по чемпионату России лучшие отношения?
— Наиболее приятно общаться мне с Юлией Липницкой, Аделиной Сотниковой и Лизой Туктамышевой. Не могу сказать, что мы прямо лучшие подруги, но поговорить по душам после соревнований можем легко.
— Они все в своё время становились жертвами процесса взросления. Никаких советов по этому поводу не давали?
— Нет, мы больше о жизни говорим. Фигурного катания хватает на соревнованиях, чтобы потом его уже не обсуждать. Надо как-то отвлекаться.
Елена Радионова в редакции «Чемпионата»
Фото: Павел Ткачук, «Чемпионат»
«За прыжками гоняться не буду»
— Показалось, что вы были очень расстроены вторым местом на чемпионате Европы. Так ли это было на самом деле и за счёт чего, по вашему мнению, выиграла Медведева?
— Это скорее не расстройство было, а эмоциональное опустошение. Я очень сильно выложилась и физически, и морально во время проката, в конце просто уже не осталось сил на выражение каких-либо эмоций. А раз судьи поставили на первое место Женю, значит, она действительно была сильнее. У меня к ним никаких претензий нет.
— После прошлогоднего феерического выступления Туктамышевой эти два слова задают, пожалуй, всем топовым фигуристкам мира. Тройной аксель?
— Нет, в межсезонье я не планирую разучивать его. Я считаю, что женское фигурное катание должно двигаться в сторону красивых линий и мягкого скольжения. А если все начнут гоняться за прыжками, то наш вид спорта может потерять красоту. Когда зрители видят исключительно прыжки, пусть даже очень сложные, это тоже надоедает.
— А что вам больше всего нравится в мужском катании?
— У них сейчас тоже пошло массовое движение в сторону увеличения количества четверных. Может, для мальчиков это и правильно, не знаю.
У ребят сейчас пошло массовое движение в сторону увеличения количества четверных. Может для мальчиков это и правильно, не знаю. Но Юдзуру Ханю бьёт мировые рекорды, от которых дух захватывает.
Но Юдзуру Ханю получает просто какие-то космические баллы, бьёт мировые рекорды, от которых дух захватывает. Правда, я не могу сказать, что за кем-то очень пристально слежу и болею.
— А за соперницами не следите? Например, за Мияхарой с Асадой и Вагнер с Голд?
— Так внимательно ни за кем не слежу. Вот встретимся на одном турнире, там всё и увидим.
— На чемпионате Европы Флоран Амодио трогательно попрощался с болельщиками. Как вы оцените этот его шаг?
— Очень жаль, что он заканчивает. Флоран — такой яркий фигурист, что мог бы ещё долгие годы радовать поклонников своими яркими и запоминающимися программами.
— А маленькой девочкой вы переживали за какую-либо фигуристку, наблюдая её по телевизору?
— Нет, я сначала пришла в фигурное катание, а потом уже начала за ним следить. У меня были завернуты ноги вовнутрь, и папа предложил поставить меня на коньки, надеясь, что это поможет их выровнять. Мне тогда три с половиной года было. Цели вырастить чемпионку не было.
— Когда фигурное катание из лечебно-профилактического занятия превратилось в серьёзный осознанный выбор?
— В пять лет я выиграла свои самые первые соревнования. А затем встал вопрос: только школа, учёба или попробовать совместить с фигурным катанием? Мы с родителями решили остаться в спорте, затем я перешла на юниорский уровень и так постепенно дошла до тех мест, на которых нахожусь сейчас.
— Когда видите работу Инны Германовны у бортика, посещает мысль, что по окончании карьеры могли бы продолжить её путь?
— Я порой долго размышляю, чем мне заняться после того, как я завершу спортивную карьеру. Пробовала тренировать маленьких детишек и поняла, что у меня это получается. Потому что после того, как я подправляла девочке прыжок, он у неё получался. И ей было приятно, и мне – я увидела, что что-то могу передать другим из своего опыта. Не могу сказать, что имею большое желание впоследствии работать тренером, но если у меня это получается, почему бы не помочь детям?
Елена Радионова в редакции «Чемпионата»
Фото: Павел Ткачук, «Чемпионат»
Тренер говорит: «Пошла работать!». И я иду
— Болельщики интересуются, как вы справляетесь с предстартовым волнением?
— Я просто настраиваюсь на то, что нужно выходить и делать то, что ты умеешь. Инна Германовна говорит: «Пошла работать!», — и я иду.
— Ещё один вопрос от болельщиков. Если бы обычный адекватный мальчик попросил бы вас показать ему Москву, вы бы согласились?
— Нет (смеётся).
— А хорошо Москву знаете? И какие любимые места?
— В принципе, да. А больше всего люблю гулять на Красной площади, считаю, что это самое красивое место в Москве.
— Очередной вопрос поклонников. Елена, пробуете ли вы прыжки «с рукой»? Имеется в виду «тано».
— В детстве я такие прыжки исполняла, но сейчас уже так не прыгаю.
— Есть вопросы о работе с Николаем Морозовым. Обсуждали ли вы с ним во время чемпионата Европы изменения в программе, которые нужно сделать перед мировым первенством?
— Перед Братиславой мы занимались с Николаем и Флораном Амодио в Новогорске. Обычно я в ЦСКА тренируюсь, но тут мы решили приехать в Новогорск, там очень хорошие условия. И там как раз отрабатывали программу. После турнира мы с Морозовым программу и подготовку чемпионату мира не обсуждали, мы это делали с тренером.
— Болельщикам также интересно, как вам сейчас прыгается на тренировках и есть ли у вас проблемы с лутцем?
— У меня, к счастью, никогда не было с лутцем проблем. Может, были какие-либо помарки на выступлениях, но в целом лутц мне хорошо даётся. И прыгается тоже хорошо.
— Тогда дополню вопрос. А какой из зубцовых прыжков вам больше нравится – лутц или флип?
— Наверное, лутц. Хотя я вообще люблю зубцовые прыжки больше, чем рёберные.
— Нет ли желания в новом сезоне поставить программы в совершенно ином стиле, далёком от тех, в которых вы катались?
— Это надо думать вместе с хореографом и тренером. Пусть пока завершится этот сезон, а дальше поглядим.
— Не приходилось сталкиваться с упрёком, что, взяв поп-музыку, вы пошли более простым путём, вместо того чтобы кататься под бессмертную классику?
— Не зря же нам разрешили кататься под мелодию с вокалом. Я считаю, что кататься нужно под ту музыку, под которую ещё никто не выступал или выступало очень мало спортсменов. Классические мелодии уже столько раз и столько фигуристов брали в качестве музыкального сопровождения, у меня вот в прошлом году была. Хочется чего-то нового, чего-то интересного, что ещё никогда ни у кого не было.
Елена Радионова в редакции «Чемпионата»
Фото: Павел Ткачук, «Чемпионат»
«Весь пьедестал у России – это классно»
— Ваша цель – попадание на Олимпиаду. А как вам олимпийский командный турнир?
— Мне кажется, это замечательно, что придумали такие соревнования. В большинстве индивидуальных видов спорта – плавании, гимнастике, лёгкой атлетике – можно выиграть несколько медалей на одних Играх. Теперь эта возможность появилась и у фигуристов. Когда я участвовала в командном чемпионате мира, то почувствовала на себе: сразу появляется командный дух, ты переживаешь за своего партнёра по команде, хочешь, чтоб он выступил как можно лучше.
— В Сочи вы ведь были на показательных выступлениях?
— Да, я почувствовала олимпийскую атмосферу, она очень сильно отличается от всех прочих соревнований. Энергетика в зале стоит мощнейшая. Несмотря на то что я не соревновалась на Играх, к своему показательному номеру готовилась очень ответственно. Было большое желание хорошо выступить.
— На показательных свет совсем другой, некоторые фигуристы даже от прыжков сложных отказываются, чтобы травму ненароком не получить. Вы легко к этому приспосабливаетесь?
— Да, приходится привыкать, но если ты умеешь, то должен свои элементы исполнять в любой ситуации. Для меня нет большой проблемы выступать под лучами прожектором.
— Сальто сигануть, как Сурия Бонали, не мечтали?
— Нет, это очень опасно. Я даже на полу так никогда не делала, что уж говорить про лёд.
— У вас тоже есть фирменный элемент – проезд в «кораблике». Как к этому пришли?
— Само собой получилось. На тренировках пробовали делать разные штучки, я сделала кораблик, подумала, что это будет красиво выглядеть и во время соревнований.
Сальто, как Бонали, крутить не пробовала — это очень опасно. Я даже на полу так никогда не делала, что уж говорить про лёд.
А раз получается, почему бы и не попробовать? Всегда приятно, когда у тебя есть своя фишка, отличная от других.
— В Сочи вы последний раз видели на соревнованиях Каролину Костнер. Сейчас она возвращается. Как думаете, сможет она вернуться на прежний уровень?
— Я думаю, что сможет – она великая фигуристка. Мне импонирует её стиль, как спортсменка она заслуживает глубокого уважения. Когда я на неё смотрела, мне всегда хотелось кататься так, как Каролина, потому что она очень красиво скользит.
— И в Европе возрастёт конкуренция, которой в последние годы нет.
— Так это же классно, когда Россия занимает первые места.
— Для нас-то классно, а для европейцев – не очень.
— Это надо уже у них тогда спрашивать (смеётся). А если серьёзно, то думаю, что мир всегда живёт по графику «спад-подъём». У женского одиночного катания в России сейчас подъём, дай бог, чтобы он как можно дольше был.
— Ощутили на себе, что пробиться в сборную России стало сложнее, чем выиграть медаль на том же чемпионате Европы?
— Не знаю, лично для меня каждый старт ответственный, и на каждом тяжело приходится.
— Лично для вас нужны ли турниры категории В перед основным сезоном или можете легко начать сразу с Гран-при?
— Здесь нужно смотреть на то, в какой ты форме. В прошлом году у меня был один старт перед этапами серии Гран-при, в этом сезоне тоже планировался, но я получила травму. В целом это для меня не слишком принципиально. Вышло, что первым турниром станет сразу этап Гран-при – значит так тому и быть.
— А если идти по прошлогоднему графику Туктамышевой?
— В плане рекорда по количеству турниров? Нет, я не очень люблю соревноваться каждую неделю – лучше меньше турниров, но более качественно на них выступать.
— Из чего сейчас состоит день Елены Радионовой?
— Строгого расписания – когда нужно ложиться, а когда вставать, у меня нет. У меня три часа льда в день, плюс хореография и ОФП. Воскресенье – выходной. Учителя ещё каждый день ко мне ходят, потому что в этом году я школу заканчиваю и мне нужно сдавать ЕГЭ – русский, математику и биологию. Пытаюсь всё успеть. И ещё я английским занимаюсь для себя, чтобы иметь возможность общаться.
— Как успехи в английском?
— Говорить могу, но не скажу, чтобы свободно. Я могу застесняться, подумать, что сейчас фразу неправильно построю – практики не хватает.
— Как раз во время чемпионата мира вы практику получите – место самое подходящее.
— Это точно. И посоревноваться удастся, и поговорить.
Елена Радионова в редакции «Чемпионата»
Фото: Павел Ткачук, «Чемпионат»