Загадка формулы «спорт плюс искусство» останется вечной. Потому что никогда не прекратится творческий поиск, поиск, дарующий новые открытия» — это цитата из советского документального фильма «Загадка формулы: спорт плюс искусство». В самом его названии заложен вечный спор о статусе фигурного катания, ведь, кроме спортивной стороны, у него есть и другая — та, где творится настоящее искусство. Которая затрагивает человеческие души и дарит ни с чем не сравнимые эмоции. Это больше, чем спорт.
Первый выпуск — о музыке.
- Музыка преображает фигурное катание: какую роль она играет и как выбирается
- Нюансы при создании музыки: почему композиции могут не звучать и что для льда не подходит
- Вечная дилемма: стоит ли посягать на «чемпионскую» музыку и почему тренеры любят вредничать
- Как современные правила отталкивают спорт и искусство друг от друга и зачем фигуристам теория музыки
Музыка преображает фигурное катание: какую роль она играет и как выбирается
Музыка превращает соревнования по фигурному катанию в представление. Выход на лёд каждого фигуриста – если не мини-спектакль, то некий этюд, в который заложен смысл. Во многом такой эффект достигается благодаря музыке. Именно она магически преображает зачастую кочующий из года в год один и тот же набор элементов. Болельщики и судьи вроде видят те же прыжки и вращения, но поданы они под другим соусом. Иногда очень вкусным, иногда — пресноватым, а порой и совсем неудачным: настолько, что к середине сезона этот «соус» спешно меняют.
Музыка — не просто фон, под который катаются фигуристы. От её выбора во многом зависят успех программы и результаты на соревнованиях. Поэтому её выбор — первостепенная задача, к которой спортсмены и их тренеры подходят максимально серьёзно.
Алина Загитова
Фото: РИА Новости
Идеально, когда в этом им могут помочь настоящие профессионалы из музыкального мира. Как, например, композитор Александр Гольдштейн, который на протяжении нескольких десятков лет создаёт для фигуристов великолепную музыку.
В этом сезоне клиенты Гольдштейна заработали для него очередную, 41-ю, олимпийскую медаль: Анастасия Мишина и Александр Галлямов стали обладателями бронзы Игр в Пекине в личном турнире. И он намерен ещё проработать как минимум два олимпийских цикла, чтобы помочь с музыкой всем, вне зависимости от уровня.
В том, что музыка в фигурном катании чрезвычайно важна, мы нисколько не сомневаемся. Поэтому отправимся в путешествие, где Гольдштейн вместе с другими экспертами расскажет, как происходит процесс работы с музыкой и какую роль она играет в программах фигуристов.
Анастасия Мишина и Александр Галлямов
Фото: Getty Images
«Весь процесс спортивной жизни — это движение вперёд. Музыка должна соответствовать»
Любой выбор — это непросто. Выбор музыки для программы в фигурном катании — это очень и очень не просто. Идеи возникают у всех участников процесса. Даже у родителей спортсменов. Гольдштейн к выбору музыки имеет особый подход.
«Иногда люди приходят с готовыми решениями, иногда они просят меня что-то им предложить. Но для этого мне нужно узнать фигуристов лучше, потому что если тех, с кем я работаю постоянно, я знаю, то новых клиентов мне необходимо изучить, понять их возможности, технический уровень и главное — их артистические способности.
Это нужно, чтобы предложить им музыку, которая была бы, с одной стороны, для них понятна и исполняема, а с другой, чтобы она как-то двигала их вперёд. Весь процесс спортивной жизни — это движение вперёд: на усложнение, на красоту движений. Так что музыка должна соответствовать поставленным задачам.
Иногда мне предлагают одно, я предлагаю другое, и мы находим какое-то третье решение. Процесс идёт с обеих сторон. Бывает ещё, что и родители тоже имеют своё мнение, и оно может быть совершенно непрофессиональное. Порой приходится доказывать заказчикам, что какой-то их выбор неправильный и результата не даст».
Современные фигуристы всё активнее участвуют в выборе музыки. Такая инициативность может только радовать, ведь когда музыка нравится — это уже половина успеха, если не больше. Кататься под то, что не по душе, удаётся далеко не всем. Мнение фигуриста насчёт музыки, безусловно, нужно учитывать. Именно так поступает олимпийская чемпионка в танцах на льду и хореограф-постановщик Наталья Бестемьянова, если приходится выбирать между своим вариантом и вариантом спортсмена.
«Сегодня так развиты все спортсмены – они знают, чего хотят, и часто сами несут музыку и идею. И в этом случае я никогда не выступаю диктатором. Я уважаю мнение спортсмена, и если у меня есть какой-то вариант, когда он хочет кататься под свой, я не буду настаивать, буду ставить программу под то, что он выбрал».
Близок такой подход и серебряному призёру чемпионата мира Алёне Леоновой. Порой идеи фигуристов спасают от бесконечных кропотливых поисков. Или, по крайней мере, облегчают их.
«Всё всегда по-разному: бывает, что долго не можешь найти, бывает, что то, что нашёл, уже где-то было и это неинтересно, а бывает, что услышал, «зашазамил» и сразу понимаешь, какому спортсмену это можно предложить. Поиск музыки занимает достаточно времени, особенно если начал это делать в конце сезона. Понимаешь, что тебе нужно поставить программу пораньше, чтобы спортсмен успел её вкатать. Поиски могут продолжаться и целый сезон: в течение текущего ищешь музыку на следующий».
Андрей Мозалёв
Фото: Getty Images
Однако нельзя забывать, что выбирать музыку лишь по критерию «нравится — не нравится» — ошибочный путь. Фигуристу или его тренеру может казаться, что музыка подходит, в то время как профессионал заметит её недостатки. Александр Гольдштейн не раз сталкивался с тем, что приходилось объяснять клиентам, почему их выбор музыки неудачный. Важна каждая деталь, чтобы спортивная программа смотрелась и звучала в максимальной гармонии.
«Моя главная задача — чтобы музыка была правильной с точки зрения музыки. У фигуристов есть конкретные технические задачи, которые обойти нельзя. Это и определяет музыкальную структуру программы или танца. Как правило, чисто музыкальная структура, форма музыки, не ложится на чисто спортивную структуру программы. Для этого требуется другая форма. Моя задача — создать новую музыкальную форму и сделать её достаточно крепкой, и в то же время чтобы она соответствовала и спортивным задачам.
Неправильная музыка снижает общее впечатление. Мы ведь никогда не анализируем, почему программа не понравилась. В музыке могло быть что-то неправильно, но в основном всё воспринимается по принципу «нравится — не нравится». Всё достаточно субъективно, никто не рассуждает, что именно не так. Люди просто сразу выносят решение: это — нравится, это — не нравится. А моя задача — чтобы музыка была правильной, чтобы люди подсознательно думали: мне это нравится».
Хотя выбор музыки для программы крайне важен, совсем не обязательно, чтобы с этого начиналась постановка программы. Так, Александру Гольдштейну приходилось работать с фигуристами, у которых программа была уже практически поставлена по элементам, и его задача состояла в том, чтобы музыка им соответствовала.
«Сейчас такие сложные требования, что элементы предписывают определённую очерёдность, определённую специфику у каждого спортсмена. Кто-то может сделать три прыжка подряд, кому-то нужно сделать сначала вращение, потом прыгать. Здесь очень много разных вариантов. Поэтому самый лучший вариант, когда я знаю весь порядок элементов. Тогда выбранную музыку я могу уже сделать так (и не только могу, а должен), чтобы она была удобна для исполнения всех элементов и сочетание движений с музыкой было бы органичным».
Алёна Косторная
Фото: Getty Images
«Когда ставишь классику спортсмену, у которого нет линий, то это очень грустно»
Долгое время считалось, что кататься под классику — наиболее предпочтительный вариант, выбор чемпионов, особенно в олимпийский сезон. А современная музыка — удел обаятельных, но не претендующих на пьедестал новаторов и бунтарей.
Александр Гольдштейн никогда не разделял подобного мнения и ещё в 80-е годы стремился освежить ледовые арены непривычными жанрами. Однако и тогда, и сейчас далеко не все готовы экспериментировать. Идти по уже проторённой дорожке и ориентироваться на то, что приносило успех в прошлом, проще и безопаснее. Но ведь можно создавать и свои прецеденты успеха с музыкой, которую ещё не брали.
И это, кстати, относится и ко многим классическим музыкальным произведениям: для программ берут наиболее привычные и известные работы великих композиторов, хотя их творчество намного богаче и шире, чем может показаться при регулярном просмотре соревнований.
«Для фигурного катания всё хорошо в зависимости от того, как и для кого это сделано. Я вижу, что в программах фигуристов стало больше жанрового разнообразия. Когда в 80-е годы я предлагал группы The Beatles или Queen, это воспринималось со смехом. Или, наоборот, композиция Вивальди: «А что мы с ней будем делать?» Но со временем круг музыкальных жанров невероятно расширился. Я считаю, что это повышает интерес к фигурному катанию.
И это ещё не предел, есть музыкальные направления, которые пока не используются. Люди творческие всегда найдут что-то интересное. В то же время есть много людей, которые найдут что-то на YouTube и говорят: «Сделайте нам то же самое». С другой стороны, я понимаю, что у многих фантазии и способностей бывает недостаточно, а тренерские знания есть. Поэтому, когда есть то, что уже апробировано и признано, они решают этим воспользоваться без каких-либо экспериментов. А моя задача в любом случае — делать всё грамотно и лучше, чем в YouTube».
Талантливый и уже многим полюбившийся постановщик Никита Михайлов приветствует эксперименты с музыкой и хочет слышать на соревнованиях больше современных композиций. При этом он признаёт, что рано или поздно всё равно возвращается к классике. Тем более в неё всегда можно привнести оригинальности с помощью аранжировки.
Что касается обращения к так называемому «золотому фонду» в олимпийский сезон, то это, скорее, скорая помощь, нежели беспроигрышное решение.
«Что-то новое может быть абсолютно сильнее, чем «золотой фонд». Если находите что-то лучше, то оставляете, если нет, то классика в помощь, особенно если она подходит».
Классика, конечно, всегда будет цениться в фигурном катании, и современная музыка её никогда полностью не заменит. Но суть в том, что катание под классические композиции требует от фигуриста очень высокого уровня владения своим телом. В противном случае, по мнению Бестемьяновой, ничего хорошего поставить не получится.
«Важно правильно поставить, донести. Когда ставишь классику спортсмену, у которого нет линий, то это очень грустно. Поэтому мне кажется, что современная музыка звучит сегодня на аренах чаще. Именно из-за того, что некогда заниматься линиями. Занимаются четверными прыжками».
Александра Трусова
Фото: Getty Images
«Музыка со словами значительно расширила музыкальные возможности в фигурном катании»
Музыка со словами в программах фигуристов сегодня настолько привычна, что кажется, присутствовала на соревнованиях всегда. А ведь на самом деле выступать под неё разрешили сравнительно недавно. До этого вокал можно было использовать лишь в показательных номерах, а на стартах приходилось ограничиваться безмолвными мелодиями. Это часто мешало полноценному воплощению идей в программах и усложняло задачу фигуристам и их команде.
«Конечно, мы искали инструментальную музыку, брали минусы песен, но порой они звучали слабее, чем композиция со словами».
В том, чтобы музыку со словами наконец-то разрешили на турнирах, косвенно поучаствовал Гольдштейн. В последний год перед тем, как её разрешили правилами, он работал над произвольной программой для француза Флорана Амодьо. Тогда Гольдштейн вместе с тренером и хореографом фигуриста и решили похулиганить: несмотря на запреты, всё-таки вставить в конце программы часть с вокалом. В итоге Амодьо из-за этого сильно в оценках не пострадал. А на следующий год музыку со словами в программах уже разрешили.
«Конечно, музыка со словами значительно расширила музыкальные возможности в фигурном катании. И опять же, здесь дело вкуса и подготовки спортсменов. Кто-то за словами может скрыться, а кому-то они могут помочь создать правильный образ. Вообще, голос — один из самых сильных инструментов. Он вносит дополнительные краски. Но всё должно быть достаточно дозированно.
При этом в музыке со словами есть масса ограничений. Если в инструментальной музыке ты можешь перескочить с одного куплета на другой, то в музыке со словами это не пройдёт: по смыслу может получиться абракадабра».
Тем не менее недостаток композиций с вокалом не столь существенен по сравнению с теми возможностями, которые они открывают. Особенно в раскрытии смыслов и образов.
Евгения Тарасова и Владимир Морозов
Фото: Getty Images
«Самое сложное — делать образ из ничего»
Сюжет в программе неразрывно связан с музыкой. Это может быть что-то известное, когда зрители и судьи сразу понимают, кого и/или про что катает фигурист. А может быть и что-то абстрактное: тогда придётся постараться, чтобы донести смысл программы. Зато простора для творчества в таких постановках больше.
«На самом деле всё диктует музыка, но ставить программу по образу легче, потому что ты понимаешь, как спортсмену донести, что и как должно выглядеть, потому что он тоже опирается на визуализацию этого персонажа, на его характер, манеру — это всё облегчает задачу. Но когда у ребёнка классное тело и он может хорошо двигаться, то абстракции работают лучше, чем образ, потому что можно найти что-то необычное, что-то, что вызовет интерес у людей, движения и пластика тела будут привлекательны».
«Ещё труднее придумать образ на нейтральную музыку и его показать. Это, на мой взгляд, самое сложное — делать образ из ничего. Но когда есть идеи, есть вдохновение, когда спортсмен хорошо владеет эмоциями и катанием, он может показать то, что ты придумал — проблем не возникает».
Самим зрителям и судьям больше всего заходят, как говорит Леонова, лёгкие программы с образом. Одно дело — просто красиво кататься под музыку, и совсем другое — показать мини-спектакль. Смотреть на историю на льду судьям и зрителям интереснее.
Анна Щербакова
Фото: Getty Images
Нюансы при создании музыки: почему композиции могут не звучать и что для льда не подходит
На льду музыка звучит иначе, чем в наушниках или колонках. Гольдштейн утверждает, что многое в этом вопросе зависит не столько от аранжировки, сколько от того, когда и где была записана музыка. Очень сложно придать современное звучание симфоническим записям. Потому что вся индустрия звукозаписи, как и мода, меняется. То, что казалось в одежде интересным раньше, сейчас может казаться вычурным и архаичным. То же самое в звуке. Более современные записи звучат лучше.
«Музыка для соревновательного и даже тренировочного катка требует определённых акустических изменений, чтобы она звучала на льду так же хорошо, как она звучит в наушниках или машине. Без обработки то, что звучит в наушниках хорошо, может на льду звучать плохо. Поэтому каждую музыку в зависимости от её записи, стиля, я всегда должен немного, а иногда и сильно подправить, чтобы на льду она звучала правильно».
Причин, почему музыка не звучит на льду, много. Но основная — изначально плохая запись.
«Музыка может звучать плохо, если она изначально плохо записана. И записана она может быть очень давно. Или не так давно, но неправильно и не в студии, поэтому и звучит посредственно. Это зависит от баланса между инструментами и от многих других причин, но практически всё можно пробовать довести до правильного звучания, обладая большими техническими ресурсами. Иногда мне присылают современно записанную музыку, но с сильной компрессией, что снижает качество звучания. Тогда я сам лучше буду искать правильный оригинал, чем работать с плохим звуком».
Наталья Бестемьянова считает, что на льду можно отлично откататься под любую музыку.
«Думаю, возможно всё что угодно показать и красиво представить на льду».
Согласна с этим и Алёна Леонова, ибо то, что не подходит для соревновательных программ, можно использовать для показательных номеров.
«Есть музыка, которая не подходит для соревновательных программ, но её можно использовать для шоу. Например, какая-нибудь поп-музыка, которую очень редко берут, потому что под неё реально сложно кататься, но можно взять на показательный номер. В целом можно кататься подо всё, что слышишь. Насколько я знаю, некоторые даже под стихи катаются».
А вот Никита Михайлов уверен, что для льда подходит не всё. Жёсткий металл, техно и что-то андеграундное, по его мнению, «не ляжет никогда». Но кто знает, может, однажды программы под такую музыку если не войдут в норму, то хотя бы перестанут считаться чем-то сложным и странным?
Александра Бойкова и Дмитрий Козловский
Фото: Getty Images
«Сама музыка должна диктовать, сколько должно быть музыкальных акцентов»
Процесс работы над созданием музыки таит в себе множество нюансов. Самое сложное, по мнению Гольдштейна, при работе с музыкой для фигуристов — сделать так, чтобы она была органична со всеми компонентами программы и помогала бы спортсменам раскрыться эмоционально. Правильно сделанная музыка не должна создавать во время проката дополнительных трудностей, она гармонично сочетается со всеми элементами и под неё удобно кататься. Во многом это зависит от количества и расположения музыкальных акцентов.
Универсальной формулы, сколько их должно быть в программе, не существует. Иногда достаточно тех, что есть в оригинальной фонограмме, а бывает, приходится добавлять их в музыку дополнительно. Заниматься этим, естественно, должен профессионал.
«Это сама музыка должна диктовать, сколько должно быть музыкальных акцентов. Если музыка сделана так, чтобы все элементы уложились в неё более-менее логично, тогда, возможно, и не нужны дополнительные акценты. А бывает, что всё совпадает, но в каких-то местах имеет смысл сделать дополнительный акцент, чтобы это выглядело и звучало более логично. В принципе, вторжение в оригинальную фонограмму диктуется необходимостью. Порой я добавляю просто акценты, добавляю дополнительные инструменты, дополнительные фактуры, чтобы спортивная программа выглядела более сбалансированной и логичной. Чем больше совпадений музыки и элементов программы, тем лучше».
Нарезка и склейка музыки могут казаться проще и под силу любому, кто окончил обычную музыкальную школу. Но это иллюзия. Без знания музыкальной формы отредактировать музыку едва ли получится без ошибок. А изучают такой предмет только на высшей ступени образования и только у композиторов и музыковедов.
Виктория Синицина и Никита Кацалапов
Фото: Getty Images
Да, процесс создания музыки сегодня в целом упростился, и для работы с нею существует много программ, в том числе довольно бюджетных или вовсе бесплатных. Но у таких программ всегда есть ограничения по сравнению с профессиональными. И это не мелочи. А грустнее всего, что горе-редакторы, не думающие о правильной музыкальной форме, делают ошибки, которых даже не замечают. Превращают процесс нарезки и склейки в некую формальность и не учитывают важные нюансы.
«Люди не вникают в музыкальную форму произведений, не обращают внимания на разные фактуры, поэтому делают элементарные ошибки, даже не понимая, что они сделали эти ошибки. Это, конечно, очень печально. Спортсмены как люди молодые следуют всем указаниям тренера и получают неправильно сделанную музыку, а потом считают, что это норма. Это портит их вкус.
Я работаю в фигурном катании давно, и очень многие спортсмены, которым я делал музыку, стали уже тренерами. И иногда я вижу у них такие же ошибки подхода к музыке, какие были у их тренеров. Сегодня и многие родители берутся за фонограммы, не зная музыки. Видят, где есть паузы в композиции, и соединяют эти места, а затем получается чёрт-те что. То же самое, если редактировать текстовый файл и вместо одного слова взять слово на две строки ниже, соединить их — смысл меняется. Так же и в музыке всё меняется».
Однако сделать музыку и больше ничего в ней не менять — едва ли достижимая задача даже для признанного мастера. По ходу постановки программы и даже в соревновательный период приходится делать разные поправки в музыке — это нормальное явление, музыку нужно довести до идеала. Но сколько бы ни было этих правок, все они должны быть логичны с точки зрения музыки.
Вечная дилемма: стоит ли посягать на «чемпионскую» музыку и почему тренеры любят вредничать
Вечная дилемма для фигуристов и их тренеров: стоит ли брать музыку, под которую уже кто-то побеждал. Если перефразировать Шекспира: «Брать или не брать — вот в чём вопрос». Понятно, что иногда очень хочется кататься под музыку кого-то из чемпионов, но специалисты всё же не рекомендуют этого делать. Потому что если берёшь такую музыку, то делать всё нужно лучше, чем это делали до тебя.
«Моё твёрдое мнение, что если ты берёшь музыку, под которую уже кто-то катался, то должен быть уверен, что сделаешь это лучше. Есть огромный риск, что тебя будут сравнивать, причём не в твою пользу. Можно ли брать? Можно. Но при уверенности, что ты сделаешь лучше, чем у другого».
Евгения Медведева
Фото: Getty Images
Отдельная боль при выборе не только музыки, но и в целом идей для постановки касается юных фигуристов. В сети можно найти много фото и видео с соревнований новисов в образах известных чемпионов. Вроде бы мило. Но это не ведёт к развитию, считает Наталья Бестемьянова.
«Это происходит в фигурном катании сплошь и рядом. Меня даже это несколько раздражает. Юные спортсмены очень часто просят поставить программу Ханю, или Сёмы Уно, или Щербаковой, или Трусовой, Загитовой, Медведевой… Это так ограничивает самих спортсменов, что меня просто приводит в ужас. Но эта раскрученность телевидением известных «брендов» в итоге немного ограничивает список музыки в фигурном катании».
Вообще, здорово, когда фигуристы пытаются удивить своим выбором и не боятся экспериментов. Лишь бы сюрпризы, которые они преподносят, были приятными.
«Для Кондратюка взяли музыку из рок-оперы «Иисус Христос — суперзвезда» — прекрасный сюрприз, и он хорошо это сделал. Мне он понравился уже во время контрольных прокатов, когда ещё не обращали на него такого внимания. Я сказал, что он понравился больше всех, и в итоге Кондратюк показал лучшие результаты в этом сезоне».
Марк Кондратюк
Фото: Getty Images
«Иногда тренеры стараются взять музыку, как у других фигуристов, специально»
Ещё больше способно расстроить, если не судей, то болельщиков, когда у известных фигуристов в одном сезоне используется одинаковая музыка. Хорошо, если это происходит случайно, а не из стремления превзойти соперника. У Александра Гольдштейна бывали случаи, когда клиенты как раз намеренно приносили музыку, которую взял кто-то ещё.
«Такое было, я пытался их как-то отговорить. Но иногда тренеры стараются взять музыку, как у других фигуристов, специально. Они думают, что программа их воспитанников будет лучше. Отговорить в таких случаях очень сложно. Все уверены в себе. Моя задача — донести всё это до их сведения, а окончательное решение будет уже за тренерами, спортсменами, хореографами. Послушают — хорошо».
Когда же одинаковую музыку выбирают случайно, обычно есть возможность кому-то отказаться от неё. Но чаще всего её всё равно оставляют. Главное, чтобы это не мешало спортсмену.
«Чаще оставляют, особенно на начальном этапе, смотрят, затем каждый для себя решает. То же самое было у нас с Мишей, когда мы «Список Шиндлера» поставили. Когда я спросил его об этом, он ответил: «У нас с Джейсоном разные дороги. У него своя, у меня своя». Тут важно отношение спортсмена. Если это ему очень идёт и он это комфортно катает, то значит, надо просто делать максимум, лучше, чем кто-либо другой».
Михаил Коляда
Фото: РИА Новости
Как современные правила отталкивают спорт и искусство друг от друга и зачем фигуристам теория музыки
Высокая сложность, предусмотренная правилами в фигурном катании, увы, не лучшим образом сказывается на его творческой составляющей, включая музыку. Сегодня по-прежнему есть те, кто стремится, чтоб программы были сбалансированными. Но многие выбирают музыку, которая просто не будет мешать. В этом случае, естественно, никакого художественного впечатления не складывается. Есть проблема и с системой судейства, ведь, будучи хорошими специалистами по технике, судьи избавлены от проверки уровня художественного образования. Программы оценивают чисто по вкусу, а это, как считает Гольдштейн, неправильно.
«Многое зависит, безусловно, от правил и от того, как оценивается программа фигуристов. В принципе, спортсмены всегда стремятся к тому, чтобы программа была органичной и их движения соответствовали музыке. Но современные правила как раз направлены на то, чтобы оттолкнуть спорт и искусство друг от друга, потому что исполнение самых дорогих по оценке элементов требует очень много времени, которое с хореографическими движениями практически не совпадает. Когда фигуристу нужен разбег на четверной прыжок или на тройной аксель, то приходится проезжать практически весь каток, а это занимает много времени. Здесь уже не до музыки».
Когда появилась новая система оценивания, Александр Гольдштейн надеялся, что оценка за исполнение будет достаточно независимой от базовой технической оценки. Однако этого не произошло. Всё плавно перетекло от одного к другому. Оценивание художественного уровня программы, в том числе связи с музыкой, достаточно субъективно, по мнению композитора.
Евгений Семененко
Фото: Getty Images
«Природа не всех одаряет одинаково. Часто человека нужно просто научить, и всё тогда он будет делать правильно»
Чтобы умело передавать музыку, нужно знать её основы. Это влияет на возможность слышать её и гармонично исполнять различные движения. Далеко не все обладают абсолютным слухом. Фигуристы здесь не исключение. Но абсолютный слух и не нужен для гармоничного проката под музыку. При желании и должном упорстве чувство музыки вполне можно развить так, чтобы попадать в её акценты.
«Это делается на уроках хореографии, на уроках танца, есть ряд упражнений, которые учат правильно считать, слышать в музыке правильные акценты. Нужно обязательно дать фигуристам основы теории музыки. Благодаря этому чувство музыки у спортсменов будет куда более точным. Я по возможности занимаюсь теорией музыки со спортсменами. Природа не всех одаряет одинаково. Очень часто человека нужно просто научить, и всё тогда он будет делать правильно».
Бывает так, что фигурист плохо слышит одну музыку, а другую — хорошо, прямо как рыба в воде. Секрет успеха таится в том, насколько музыка соответствует спортивному уровню фигуриста. Если она выше, то будет тянуть спортсмена вниз. Особенно часто это случается с начинающими фигуристами.
К сожалению, определённого рецепта подбора успешной музыки для фигурного катания, по мнению Гольдштейна, не существует. Что подойдёт одному, не подойдёт другому. Процесс очень индивидуальный.
«Обычно я прошу, чтобы мне прислали несколько старых видео прокатов, тогда я, прежде чем что-то советовать, попробовал бы спрогнозировать, какого уровня спортсмен может достичь через год. После этого я могу что-то предлагать. Но будет ли это сочетаться с его музыкальным уровнем, воспитанием, каким-то музыкальным стилем? Необязательно. Некоторым музыка покажется странной, неожиданной. А некоторым: «Вот это то, что мы хотели». Но понять, что они действительно хотели, трудно. Сами не всегда могут описать свои желания. Но хотя бы знают, что не нравится, это уже шаг в правильном направлении».
Алёна Косторная
Фото: «Чемпионат»
«Когда элементы спорта и искусства правильно сбалансированы, тогда это интересно всем»
Там, где есть музыка, уже есть и искусство. А в фигурном катании музыка — настолько важная составляющая, что, убрав её, мы потеряем всё очарование и индивидуальность этого вида спорта. Главное — не потерять баланс в погоне за элементами или желании блеснуть творческим вкусом. Сочетание спорта и искусства — вот то, что определяет фигурное катание, по мнению Гольдштейна.
«Мне кажется, когда элементы спорта и искусства правильно сбалансированы, тогда это интересно всем. А когда показывают только прыжки — это интересно меньшему числу людей. Когда никаких технических задач не ставится, то это больше искусство, которое не для соревнований».
Но возможно ли добиться объективного судейства спорта, которое так тесно переплетено с искусством? Задача повышенной сложности, но всё-таки облегчить её можно, если обе стороны фигурного катания будут оценивать профессионалы.
«Искусство очень трудно оценить. Для этого нужно иметь должный творческий и культурный багаж, который у судей никто никогда не тестирует. Вот в других видах спорта есть две бригады, одна из которых оценивает технику, а другая — артистичность, в этом есть смысл.
Но если это всё-таки спорт, то должно быть всё сбалансировано. Чтобы не было перегиба только в спорт или искусство. Тогда это будет нравиться всем, это будет любимый вид спорта».