Молодежная сборная России впервые за 15 лет вышла в финальный турнир чемпионата Европы. Добиться успеха удалось скорее благодаря классному подбору футболистов и создавшейся атмосфере внутри и вокруг команды, чем четкому рисунку игры. В самые сложные моменты домашних матчей против Польши, Молдавии и Чехии многое решали индивидуальные действия. Екатеринбургская встреча с чехами вообще стала не только самой сложной в эмоциональном плане, но и одной из худших по организации игры.
Выход из обороны
Наша команда лишь в стыковых матчах с Чехией перешла на игру в два опорных полузащитника. Даже во встрече с Португалией, где центральная линия выглядела так же, как и в Екатеринбурге (Шатов, Кириллов, Петров), стиль игры был иным. Роль «чистого опорника» исполнял лишь Петров. Кириллов располагался выше, на позиции центрального, а Шатов действовал еще ближе к атаке, хотя все же и в паре с Кирилловым (или с Бибиловым — как в матче с Польшей).
В 11 из 24 позиционных атак, завершившихся ударами по воротам или острыми передачами, именно центральные полузащитники создавали эту атаку или даже завершали ее. Мяч передавался по цепочке — от Петрова к Кириллову, от Кириллова к Шатову. При этом обычным делом был, например, самостоятельный проход Петрова с мячом к чужой штрафной.
После победы нашей команды на выезде все пришедшие на стадион в Екатеринбурге понимали: россияне будут играть от обороны. Гости же старались действовать агрессивно, прерывать атаки хозяев в самом начале и не допускать ситуаций, в которых наши талантливые форварды могли бы продемонстрировать свое мастерство. Поэтому чехи активно применяли как секториальный прессинг (зажимая россиян с мячом у боковых линий), так и общий прессинг по всему полю. Наша сборная к такой игре оказалась не готова. Чехи теряли мяч 145 раз, но при этом 42 раза им удавалось вернуть его себе еще на чужой половине поля. Точность передач россиян составила 68 % — иными словами, каждый третий пас был неточным.
Защитники и опорные практически не освобождались от прессинга за счет передач — не хватало согласованных перемещений по полю. Большой вопрос к организации игры команды. Когда мяч находился у центрального защитника, фланговые не выдавливали игроков соперника дальше от своих ворот, а опорные полузащитники не опускались вниз, хотя при активном прессинге игра «на третьего» через них была крайне необходима. В итоге оставалось лишь два варианта розыгрыша мяча — через вратаря и длинным пасом вперед.
Чехи выключили из атакующей игры наш центр полузащиты, оставив его без мяча. Но, даже несмотря на это, самый важный гол в нынешнем отборочном цикле забил Кириллов, а Шатов периодически оказывался на острие атаки.
Контратаки в меньшинстве
Контратаки нашей «молодежки», пожалуй, одни из самых опасных на сегодняшний день на континенте. Из 52 атак с ударами и острыми передачами 28 — это контратаки. То есть именно в контригре главный потенциал нашей молодежи.
Многие из нас убедились в последних матчах национальной команды (да и московского «Динамо»), насколько хорош в быстрой игре Кокорин, а ведь именно он был едва ли не главной силой атаки «молодежки» еще год назад. И более того, мы уверены, что на чемпионате Европы он вновь окажется в составе команды.
И все-таки главная роль в быстрых атаках была у Шатова. Он являлся и связующим звеном, способным отдать пас, и «лишним» игроком для обороны соперника. Когда трио форвардов бежало вперед, рядом всегда был наш восьмой номер. Когда шла длинная передача вперед — он подбирал мяч и сохранял владение.
А в последнем матче длинный пас нашей команды оказался малоэффективен. Фланговые форварды Канунников и Черышев при выходе в атаку располагались на уровне линии защитников. Шатов при обороне играл в опорной зоне и при развитии наступления попросту не успевал оказаться во втором эшелоне атаки. Это создавало ситуацию «три против четырех» в атаке.
Да и сами длинные передачи отдавались практически от собственной штрафной. Чехи не выдвигали свою линию обороны высоко к центральному кругу и не позволяли отдавать передачи себе за спину. В итоге Смолов чаще всего принимал мяч спиной к воротам и к защитнику, и ему остро требовался партнер, с которым он мог бы отыграться, чтобы развернуться и продолжить движение к воротам. Эффективными атаки были в том случае, если нашим футболистам удавалось получить мяч на фланге и затем «резать угол» в центр — в этом случае обеспечивались необходимые углы для передач, а владеющий мячом игрок имел больше времени для того, чтобы выбрать вариант развития атаки.
Все это приводило к потерям времени: в некоторых моментах после быстрого перехода центра поля атака с участием трех или четырех игроков длилась до 25 секунд! Большая часть из них уходила на владение мячом в ожидании подхода партнеров или попыток освободиться от опеки.
В результате, даже играя вторым номером, наша сборная провела быстрых атак в два раза меньше, чем соперник, — чехи получали такую возможность после успешного отбора на чужой половине поля.
Опорный либеро
Несмотря на наличие ярких исполнителей в нападении (Канунников, Смолов, Черышев, Яковлев, Кокорин), лицо нашей сборной определяет все-таки центр полузащиты. От того, как они снабжают группу атаки мячами, как поддерживают ее впереди и как организованно действуют в обороне, зависит едва ли не половина общего успеха команды. И, когда у хавбеков что-то пошло не так, сборная выдала свой худший матч в отборочном цикле.
Главной проблемой в обороне стала игра пары Петров — Кириллов. Когда мячом владели чехи, наши полузащитники выстраивались друг перед другом, Кириллов зачастую играл в линию с Шатовым, а Петров оставался один перед четверкой защитников. При этом они сохраняли примерно одинаковое расстояние между собой, а Кириллов старался первым встречать соперника. Роль Петрова же можно назвать «либеро»: как в практически не используемом сегодня построении со свободным защитником, он скорее страховал Шатова и Кириллова. Те же провели далеко не лучший матч. Кириллов проиграл 9 из 15 единоборств в обороне, Шатов — 6 из 7. Это приводило к тому, что Петров зачастую оказывался один против двух, а то и трех соперников. Например, первый гол в наши ворота был забит как раз в такой момент — Вагнер без помех наносил удар с линии штрафной.
На защитников нашей команды выпала огромная нагрузка — 60 единоборств на четверых, и, если бы не их самоотверженная игра в каждом эпизоде, счет мог бы быть совсем другим.
Quo vadis
Несомненно, требовать от молодежных сборных четкого исполнения «тренерских моментов» в игре невозможно. Жизненный цикл этой сборной довольно короток, здесь нет наигранных клубных связок — просто потому, что даже одноклубники не всегда оказываются одновременно на поле. Нам остается лишь радоваться, что в нашей «молодежке», несмотря на общую демографическую яму, собрались действительно талантливые игроки и что руководит ими тренер, способный за короткое время подготовить команду по крайней мере функционально и эмоционально. Перед финальным же турниром чемпионата Европы у штаба сборной будет достаточно времени, чтобы подтянуть тактику. А уж в 2014 и 2018 годах, когда основа национальной сборной будет состоять из тех парней, что добывали тяжелые победы в Екатеринбурге, от нынешней «золотой осени» останутся лишь воспоминания.
Текст: Евгений Шевелев
Эксклюзивное интервью с лидером молодежной сборной России Федором Смоловым читайте в декабрьском Total Football.
Также в номере:
— подробный рассказ о фанатской жизни: от флорентийского кальчо к фильму о своей культуре через собственный турнир;
— оценка Марио Манджукичем его собственных преимуществ и очерк о карьере хорвата;
— лучшие маршруты по новогодней Британии;
— колонки Андрея Тихонова и Пола Эшуорта и многое другое.