Александр Ярдошвили в футболе почти 35 лет. Начинал еще в 1980-м, у Никиты Симоняна в одесском «Черноморце». Огромный пласт в его карьере связан с «Локомотивом». Но в последние пару лет Александр Эдуардович работает в ЦСКА и, по его словам, доволен тем, как профессионально выстроена вся структура в этом клубе.
Евсеев, Соломатин, Овчинников, Дроздов, Чугайнов, Сенников… Эти ребята всегда рвались на поле, невзирая на то, что у них есть какие-то проблемы со здоровьем.
— Футбольный врач – профессия редкая. Чем она интересна вам?
— Сама по себе профессия включает в себя два аспекта. Первый, основной – собственно медицина. Ты работаешь с публичными людьми. Это накладывает свой отпечаток: в твоей работе не должно быть никаких ошибок, связанных с диагнозом, лечением, сроками восстановления. Любой матч, пропущенный футболистом, особенно ведущим, – минус для команды. А мы все работаем на результат. Второй аспект – собственно сам спорт, футбол. Профессия у нас достаточно редкая, включающая в себя огромное количество нюансов. Здесь важно понимать степень ответственности за свои решения. К тому же ты работаешь не сам по себе, а в постоянном контакте с тренерским штабом. Отмечу, что за последние 15 медицина ушла очень далеко вперёд – в вопросах лечения, восстановления, функциональной подготовки игроков. И сегодняшний распорядок футбольного врача существенным образом отличается от того, чтобы было раньше.
— В чём именно? Что главным образом изменилось с тех пор?
— В 1980-90-е годы мы варились в собственном котле, остальной мир от нас был будто бы отрезан. Сейчас всё не так. Мы постоянно общаемся с коллегами из Европы, поддерживаем дружеские и профессиональные отношения с врачами из ведущих клубов: «Реала», «Барселоны», «Милана», «Баварии», «Ромы». У нас хорошие, наработанные контакты. Если есть вопросы, которые сложно решить, мы связываемся с нашими коллегами. В этом нет ничего зазорного. Самое важное в нашей работе – поставить правильный диагноз. Мы общаемся и по телефону, и по Интернету. Причём это воспринимается очень позитивно и с той стороны. Никто ничего не утаивает, наоборот, отношения у нас максимально открытые.
Александр Ярдошвилои: экспресс-помощь
— Сами футболисты с тех пор изменились? Наверное, стали более мнительными?
— В первую очередь футболисты стали более профессиональными – по отношению к тренировкам, реабилитационным мероприятиям, самим играм. Уже нет прежней халатности, когда игрок запросто мог сказать врачу: «Я этого делать не буду, мне это вообще не интересно», а вместо правильного восстановления позволять себе гораздо более вольготную жизнь. Сегодня игроки имеют совершенно иной статус и по-другому относятся к своей карьере. Все хотят по максимуму продлить свой футбольный путь. Поэтому игроки сегодня более внимательно относятся к советам врачей, массажистов и глубже вникают в эту область футбола.
Обиора был очень мнительным. Он всё время боялся, что у него есть какие-то проблемы с мышцами, хотя на самом деле ничего серьёзного там не было.
— Вы, кажется, начали работу в большом футболе у Никиты Симоняна?
— Да, в одесском «Черноморце» в 1980 году. Когда Симонян позвал меня на работу, мне было всего 24 года. Но он не испугался, предложив эту должность столь юному врачу. На протяжении нескольких лет я был самым молодым футбольным доктором в первенстве СССР. И я очень рад, что столько лет без перерыва работаю в футболе. Мне нравится моя работа. Думаю, я на своём месте.
— Вы очень долго работали с Сёминым. Вам с ним было сложно или просто?
— Мне было комфортно. Любой сложный случай мы разбирали вместе. Сёмин – настоящий профессионал своего дела. Он интересовался абсолютно всеми нюансами из жизни команды. Юрий Палыч строго спрашивал, но при этом я чувствовал доверие к себе. Мне очень приятно вспоминать о тех годах, которые я провел вместе с этим тренером.
— Вы как-то признавались, что в «Локомотиве» вам было труднее всего с Обиорой. А в ЦСКА есть сложные пациенты?
— Они есть во всех командах. Люди разные. Обиора действительно был очень мнительным. Он всё время боялся, что у него есть какие-то проблемы с мышцами, хотя на самом деле ничего серьёзного там не было. И эта мнительность ему мешала.
— Очень мнительным был и Марат Измайлов. А кто, наоборот, не щадил себя?
— В «Локомотиве» всегда хватало настоящих бойцов. Я устану загибать пальцы: Евсеев, Соломатин, Овчинников, Дроздов, Чугайнов, Сенников… Эти ребята всегда рвались на поле, невзирая на то, что у них есть какие-то проблемы со здоровьем. Футболисты сегодняшнего поколения более осторожны. Если их что-то беспокоит, они будут стараться убрать эту патологию, чтобы ничто не мешало им быть на поле в полной боевой готовности. Хотя и сегодня есть обратные примеры. Один только Вернблум чего стоит! Этот игрок не жалеет ни противника, ни себя. Настоящий гладиатор! К слову, в ЦСКА много таких игроков. Очень приятно иметь дело с такими футболистами. Но здесь надо уже быть очень внимательными нам, представителям медицинского штаба. Рвение – это хорошо, но если футболист усугубит травму, это будет проблемой не только для него, но и для всей команды.
Соперничество на поле не мешает помочь игроку другой команды
— Когда смотрите на «Локомотив», какие чувства в душе?
— Естественно, я слежу за этой командой – всё-таки ей отдано столько лет. Любопытно, что сейчас мы конкуренты в таблице. И при этом ЦСКА и «Локомотив» ждёт очная встреча в последнем туре. Думаю, это будет очень интересный матч.
Мне приятно работать в ЦСКА. Радует, что в «армейском» клубе на каждом участке работают настоящие профессионалы.
— Как вы вообще попали в ЦСКА?
— Меня позвал в команду мой коллега, доктор Керимов, с которым мы до этого много общались. Думаю, что нас можно назвать единомышленниками. Ну и большую роль в моём приглашении в эту прославленную команду, разумеется, сыграли президент клуба Евгений Леннорович Гинер и главный тренер Леонид Викторович Слуцкий. Мне приятно работать в ЦСКА. Радует, что в «армейском» клубе на каждом участке работают настоящие профессионалы.
— Когда только начинали работать в ЦСКА, ни разу не было такого, чтобы вместо Ватутинок поехали в сторону Баковки?
— Я живу рядом с базой «Локомотива», поэтому – хочешь не хочешь – всё время проезжаю мимо неё. Сто метров – и я рядом с главными воротами. База ЦСКА, к слову, тоже находится не очень далеко. Так что добираться удобно.
— В ЦСКА в качестве тренера не так давно перебрался ваш хороший знакомый по «Локомотиву» Сергей Овчинников. Как восприняли этот переход?
— У меня остались самые положительные воспоминания о совместной с ним работе в «Локомотиве». Поэтому я очень рад, что руководство клуба решило пригласить Сергея Ивановича в ЦСКА. Это заслуженный человек в футболе. Да, все ассоциируют Овчинникова с «Локомотивом». Но главное, я считаю, всегда быть и оставаться профессионалом. Тогда ты постоянно будешь востребован.
Александр Ярдошвили у кромки поля
— У вас вообще подобралась славная компания – ещё и Игнашевич с вами долго работал.
— Да, точно (улыбается). Серёжа Игнашевич – один из самых опытных игроков в чемпионате России, если не самый опытный. Это настоящий профессионал и очень положительный человек. Общаться с ним и видеть, как он ежедневно отрабатывает на тренировках, – одно удовольствие. Дай бог, чтобы его карьера продлилась как можно дольше.
— Врачам надо поддерживать физическую форму?
— Конечно. Меня это тоже напрямую касается. Лишний вес есть, и он иногда мешает.
— У врача, наверное, никогда не должен быть выключен телефон?
— Сто процентов. У меня даже два телефона, и они всё время работают. Врач должен быть готов к звонку в любое время суток.
— И в два, и в три часа ночи?
— Бывают и такие звонки. У кого-то ребёнок заболел или другие проблемы. К кому в первую очередь обратятся футболисты? Конечно, к знакомому им врачу. А наша задача – мгновенно реагировать на такие ситуации. Это даже не обсуждается.
— Что сами себе пожелали бы на день рождения?
— Здоровья, чего же ещё (улыбается)! Ну и футбольного фарта. Он в нашей профессии значит очень многое. Хочется, чтобы у нас получилось всё, что мы задумали.