Автобус с командой давно уехал со стадиона и достиг гостиницы «Титаник», а три футболиста в мокрых насквозь ветровках и не думали уходить с тренировочного поля. Не обращая внимания на льющуюся с неба воду, Тимощук, Лодыгин и молодой вратарь Бабурин продолжали начатый спор – кто метров с 20 попадёт в маленькие ворота у кромки поля. Сложность задачи заключалась в том, что ворот было двое – одни перед другими на расстоянии полуметра. И забить нужно было во вторые, дальние.
Эту дуэль Анатолий проиграл. Но на настроении питерского человека-позитива это, по-моему, ничуть не отразилось.
«Единственный раз за сборы Юрию удалось победить»
— У вас все занятия такими междусобойчиками с Лодыгиным заканчиваются? — интересуюсь у полузащитника «Зенита» уже в лобби отеля.
— Практически. Регулярно устраиваем такие шуточные игры и после утренних занятий, и после вечерних. Сегодня задержались подольше. Наверное, единственный раз за сборы Юрию удалось победить. (Улыбается.)
— Обычно вы выигрываете?
— Да. Но тут он меня поймал неожиданно – я был не готов к игре.
— На кону в ваших забавах только кувырки стоят или бывает что-то более существенное?
— Только кувырки. Надо же как-то подогреть спортивный интерес, добавить игре элемент интриги. На отжимания можем играть. Никакой финансовой подоплёки, если вы об этом, нет.
— При мне компанию вам составил молодой вратарь Бабурин. Кто-то ещё участвует в ваших с Юрием баталиях?
— В принципе, принимаем любого игрока. Но обычно междоусобица между мной и Юрой происходит. Вдвоём в основном рубимся. Ну и с молодыми ребятами иногда остаёмся после тренировки постучать по воротам.
— Почему именно Юрия выбрали в спарринг-партнёры? Крепко сдружились?
— Во-первых, действительно хорошие отношения сложились. А во-вторых, он всегда готов поддержать какую-то идею. С таким партнёром раскованнее себя чувствуешь, можно пошутить, покувыркаться, посмеяться друг над другом. Обычно это такая разгрузочная 10-15-минутка после основного занятия.
«Халк – постоянный клиент бочки»
— Я смотрю, игроки «Зенита» один за другим публикуют в «инстаграме» снимки с криотерапии. Это у вас флешмоб такой?
— Не, флешмоб уже был – помните Ice Bucket Challenge? Просто обычно криотерапия проводится в закрытых помещениях. А тут огромная бочка, наполненная льдом, стоит прямо на улице. Почему не сфотографироваться? Нормальные кадры выходят. Хотя, по сути, это всего лишь элемент восстановительных процедур. Считаю, что любому футболисту после тренировки полезно на несколько минут погрузиться в ледяную воду. Это помогает привести в порядок суставы и мышцы.
— Реально холодно, зубы сводит?
— Сами можете попробовать. (Смеётся.) В Эмиратах температура воды в бочке была пять градусов, здесь где-то так же. Это нормальная практика – все профессиональные клубы прибегают к данной методике после матчей и в подготовительный период.
— По ощущениям сравнимо с прыжком в сугроб после бани?
— Наверное, нет. В сугроб нырнул и побежал обратно в тепло. Тут же надо выдержать четыре-пять минут в ледяной воде. Разница ощутимая.
— Кто-то в «Зените» сторонится бочки?
— Не все, конечно, уделяют этому должное внимание. На постоянной основе процедуру проходят четыре-пять игроков. Каждый из нас профессионал и знает, что лично ему необходимо для восстановления, нужна ему криотерапия или нет.
— Судя по карточкам в соцсетях, Халк разделяет ваше мнение.
— Он один из постоянных клиентов! Халк, Рондон, Смольников, Шатов… Время от времени другие ребята присоединяются. Дело добровольное.
Фото: Медиабанк ФК «Зенит»
«Зенит» давно не выигрывал чемпионат…»
— В чём отличие нынешних сборов от предыдущих?
— Был приятно удивлён тем, что теперь у нас вся база на сезон закладывается через работу с мячом. В Германии, например, так принято, а многие футболисты «Зенита» поначалу опешили от неожиданности. Не могли взять в толк, как можно обходиться без долгих и нудных кроссов. В раннее постсоветское время футболисты по две-три недели мяча не видели – только бегали с утра до вечера, по 10-15 километров в день. Сейчас понимаешь: то была несоизмеримая нагрузка по сравнению с тем, что есть сейчас. Никто не спорит: без беговой работы в нашем деле нельзя. Но если она проходит в игровом режиме, с ударами, ускорениями, а команда потом не «проседает» на протяжении сезона, значит, эта подготовка правильная. В таком режиме нагрузка легче переносится игроками.
— Спаллетти строил процесс иначе?
— У него была беговая работа, конечно. Скажем, две-три беговые тренировки в неделю. Но упор тоже делался на упражнения с мячами. Сейчас этот уклон стал заметнее.
— Ещё одно отличие этого межсезонья от других заключается в отсутствии новых лиц в коллективе, не так ли?
— Ну, трансферное окно не закрыто. В России, как мы знаем, оно ещё месяц открыто будет. Первый, кто определяет состав, — это главный тренер. Думаю, если ему необходимо усиление в какую-либо линию, он этот вопрос поднимет. Вместе с тем нужно держать в уме финансовый фэйр-плей. То, что у нас хороший, сбалансированный состав, и так понятно. Но мы все зависим от результата. Все ждут результата. И мы его – с таким подбором исполнителей – должны показывать.
— Отсутствие новичков – это в большей степени плюс для атмосферы в коллективе или минус для конкуренции?
— А я не считаю, что конкуренция ослабла. На сборе работают 24-25 игроков. Больше 20 футболистов – это уже, считайте, два человека на место. Безусловно, конкуренция порождает качество. Но при этом новый игрок должен быть заведомо сильнее того, на чьё место берётся.
— Иными словами, нынешнего кадрового ресурса «Зениту» достаточно для решения максимальных задач в двух турнирах?
— На мой взгляд, достаточно. Его и на Лигу чемпионов должно было хватить. Так или иначе, всё зависит от нас самих. Мы сами виноваты в том, что так произошло. Как говорится, на бумаге мы были самыми сильными в группе – по подбору исполнителей, по игре. Однако в футболе не всегда побеждает априори сильнейший. Видимо, мы не раскрыли в полной мере свой потенциал. Значит, нужно выявить причину неудачи, чтобы не повторять этих ошибок впредь и полностью сконцентрированными подойти к Лиге Европы. А также наверстать упущенное в последние годы в чемпионате. «Зенит» его давно не выигрывал.
Нойер немного знает хорватский язык и приблизительно понимает значение некоторых русских слов.
«Широков пошёл туда, где сможет получать удовольствие от футбола»
— Один-два квалифицированных новобранца, полагаете, «Зениту» помешают?
— Я не знаю. Во-первых, надо смотреть, не создаст ли это дополнительные проблемы. Не выбьет ли появление ещё одного конкурента из колеи кого-то, кто сейчас чувствует себя комфортно. Поверьте, это очень тонкий психологический момент. Прежде чем совершать какой-то трансфер, нужно оценить его возможные последствия. Важно не прогадать – всё-таки разные бывают ситуации. Много составляющих должны сложиться в единый кубик, чтобы игрок пополнил нашу команду. Какое бы решение ни было принято, надеюсь, оно пойдёт на пользу «Зениту».
— Дзюба — чисто теоретически – может усилить «Зенит»?
— Я никогда не обращал внимания на то, что пишут. Я своё мнение выразил – по поводу коллектива, команды. А решения принимают тренерский штаб, президент клуба. Это не футболиста забота. Если на трансферном рынке ведётся поиск какого-то игрока – значит, в этом заинтересован тренер. Поэтому пускай каждый занимается своей работой: мы – своей, они – своей.
— Вы не один год играли вместе с Широковым. У вас есть понимание, почему у него в «Спартаке» не пошло?
— Нельзя говорить, что не пошло. Нужно понимать, что человек восстанавливался после травмы, а для этого нужно время. Не так-то легко после такой паузы вернуться, адаптироваться. Вдобавок Широков пропустил чемпионат мира, это тоже важный психологический момент. Потом должно быть взаимопонимание с тренером, доверие тренера. Если такового не было в «Спартаке», можно понять его решение. Наверное, Роман выбрал более удобный для себя вариант. Пошёл в ту команду, где сможет получать игровую практику и удовольствие от футбола, быть счастливым.
«Мы должны в своём лучшем состоянии подойти к официальному старту года»
— Осенние матчи «Динамо» с «ПСВ Эйндховен» случайно не смотрели?
— Нет, но знаю, что «Динамо» дважды победило, по-моему, оба раза с минимальным преимуществом. Но осенняя стадия и весенняя – это разные вещи. У них чемпионат продолжается, у нас официальных матчей нет. Плюс наверняка ПСВ будет укреплять какие-то позиции. Но у нас достаточно времени, чтобы качественно подготовиться к играм с голландцами. Для этого и спарринги проводим – со стилистически разными командами. Несмотря на длинную паузу, мы должны в своём лучшем состоянии подойти к официальному старту года.
— Но общее представление о голландской команде для себя уже составили?
— Я знаю в целом голландский футбол. Не могу сказать, что у них высокого уровня чемпионат. Тем не менее оттуда из года в год выходят великие игроки, укрепляющие составы европейских грандов. Голландцы традиционно открыто играют – большинство команд заточено на атакующий футбол, иногда в ущерб обороне. Думаю, достаточно ещё будет теоретических занятий, на которых детальнее рассмотрим «ПСВ Эйндховен», чтобы воспользоваться слабыми сторонами, которые у противника есть.
«Роббен может отчебучить…»
— Расскажите о встрече с бывшими одноклубниками в Катаре. С кем общались, о чём говорили?
— Разговаривал со многими ребятами. Есть люди, с которыми более тесно общаюсь. Мануэль Нойер, например, Франк Рибери, Бастиан Швайнштайгер, Давид Алаба. С Арьеном Роббеном достаточно часто пересекались, поскольку жили по соседству. Приятно было повидать ребят. Они, по-моему, тоже были рады встрече. Обсудили какие-то футбольные моменты, какие-то жизненные ситуации. На протяжении пяти-шести последних дней сбора общались постоянно. Заглядывали на тренировки друг к другу.
— Молодые одноклубники не просили: «Познакомь с Рибери!»?
— Ребята-вратари как-то раз подошли – хотели познакомиться с Нойером. Конечно, им было интересно пообщаться с Мануэлем, задать какие-то вопросы. Без проблем всё это устроили.
— Вы выступали переводчиком?
— Ну, они и на английском могли пообщаться. Но в основном говорили по-немецки. А я уже доносил до ребят то, что сказал Ману.
— Что-то действительно запоминающееся Нойер сказал или отделался общими фразами?
— Я ему говорю: «Ману, расскажи ребятам, как я тебе забивал голы в дальний угол». Он мне: «Повтори это по-русски, я буду по-русски говорить». Повторяю по-русски: «Я тебе забивал…». А он отвечает: «Я тебе не забивал». По-русски! Дело в том, что Нойер немного знает хорватский язык и приблизительно понимает значение некоторых русских слов и может отдельные фразы на свой манер переиначить. Ещё смешной был момент. Помните, в газетах крик поднялся: «Роббена крокодил укусил за руку!». А я как раз за день до этого столкнулся с ним. «Арьен, — говорю, — что с рукой? Ещё вчера всё нормально было!». А рука – буквально синяя вся. «Да ничего особенного, — отвечает он. – Прыгал в «тренажёрке», ударился о тумбочку». Назавтра открываю Интернет и вижу: «Укусил крокодил…». Посмеялся, конечно.
— Выходит, вся новость – выдумка?
— Конечно, выдумка! Никакой крокодил его не кусал. Я даже догадываюсь, как дело было. Видимо, Роббен шёл в гостиницу, по дороге кто-то из журналистов спросил, что с рукой. А он возьми да и брякни: «Крокодил укусил». И ушёл, чтобы не развивать тему. А люди уже дальше понесли «сенсацию». Вой в прессе начался: «Как там проводить чемпионат мира, если такие безобразия творятся?!».
— Подобные штучки в стиле Роббена?
— Вполне. Хотя по части шуток и розыгрышей там, пожалуй, Франк первейший специалист. Но и Арьен что-то подобное отчебучить запросто может.
— Может быть, к месту припомните самый памятный прикол из совместного баварского прошлого?
— Да нет, чудили часто. Чемоданы прятали. Соль, перец в чай сыпали. Гетрами в раздевалке бросались. Холодной водой обливались. И никто ни на кого не обижался. Детские безобидные шутки, а поднятию настроения, разрядке способствовали.
Война – это всегда горе, большое несчастье. Об этом тяжело говорить.
«Хочется ещё поиграть в футбол»
— Ваш контракт с «Зенитом» истекает уже ближайшим летом. Неопределённость не давит на психику?
— На меня вообще не давит. Я достаточно профессиональный игрок и должен качественно выполнять свои обязанности до истечения срока контракта. А что будет летом – сядем, посмотрим, будем разбираться. Сейчас я, как и вся команда, сконцентрирован на командных задачах в чемпионате и Лиге Европы – добиться максимального результата. Уверен, что и через месяц, через два ничего в моём настрое не изменится. Я буду заниматься любимым делом и получать от него удовольствие.
— Допускаете, что этот сезон может стать заключительным в карьере?
— Последним в «Зените» или в карьере?
— В карьере.
— Нет, это исключено. Хочется ещё поиграть в футбол. Главное, что я чувствую психологические и физические силы для этого.
— Но и в какую попало команду тоже ведь не пойдёте?
— Придёт лето – наступит ясность.
— На Донбассе у вас родни не осталось?
— Родственников близких нет, но очень много друзей и знакомых осталось. Конечно, я слежу за новостями и остро переживаю из-за всего того, что на Украине происходит. Война – это всегда горе, большое несчастье. Гибнут люди, мирные люди… Об этом тяжело говорить. Хочется, чтобы всегда находился компромисс. Чтобы поскорее наступил мир. Что тут ещё скажешь…
