В попытках объяснить настоящее и предугадать будущее — безуспешно, разумеется, иначе зачем продолжать жить — мы неизменно возвращаемся в прошлое. История «Майнца», который за две недели победил «Байер», «Шальке-04» и «Баварию», началась не сегодня, не вчера и даже не год назад — она началась в прошлом веке и вообще не с футбола.
О послевоенном экономическом чуде Германии принято, по крайней мере у нас, говорить стереотипами: работящие немцы повалили восстанавливать заводы и проявили знаменитый коллективизм, отстроив на дымящейся, покрытой пеплом земле лучшую финансовую систему Европы. Отчасти это так, но стереотипы на то и существуют, чтобы приоткрыть кусочек правды и успокоить человека, дав ему ответ. На самом деле для возникновения немецкого экономического чуда необходимы были ещё две важнейших составляющих — материальная и индивидуальная.
За материальную составляющую часть отвечают прагматики (кто же ещё?): никакого чуда бы не было, если бы заваленную ещё с Первой мировой войны обязательствами по репарациям страну не освободили от уплаты части долга. Переговоры в Лондоне, которые начались в 1952 году, увековечили имя Херрмана Йозефа Абса, банкира и ближайшего соратника первого канцлера новой Германии Конрада Аденауэра. Разрушенная страна была объективно не в состоянии ответить перед кредиторами и инвесторами — её долг превышал национальные доходы более чем в три раза. Абсу удалось договориться о реструктуризации внутреннего долга и отмене 60% внешних обязательств, однако это не было главной победой лучшего из невоспетых за пределами своей страны банкира XX века. Главной победой Абса стало ограничение выплат в зависимости от экспортного сальдо — по словам историка Урсулы Ящински, это дерзкое предложение от проигравших едва не привело к срыву переговоров. Грубо говоря: чем больше Германия продавала за рубеж, тем меньше у неё оставалось долгов. Этот ход в перспективе позволил ФРГ и выплатить оставшиеся долги ещё до падения Берлинской стены (что в 1950-х выглядело менее реальным, чем скорое появление стены), и стать главной экспортирующей державой Европы. Вчерашние кредиторы заинтересовались немецкими товарами и стали инвесторами, дав рождение Exportweltmeister, чемпионам мира по экспорту.
Однако даже этой стрельбы по двум зайцам из однозарядного орудия не хватило бы, если бы не индивидуальные способности лидеров и их вера в правильность методов, вопреки общепринятому мнению. Отцом немецкого экономического чуда принято называть министра экономики Людвига Эрхарда, добродушного круглолицего мужчину с неизменной сигарой во рту. Эрхард был неисправимым оптимистом и романтиком, однако при этом умел твёрдо стоять на своей позиции. Провалившись на посту министра экономики Баварии Эрхард не отступил от идеалов, потому что они были глобальнее внутренних дел одной федеральной земли, и когда в 1948 году ему предложили стать министром экономики ФРГ, он пошёл против двух крупнейших партий страны — СДПГ и ХДС, а также против мнения большинства жителей Германии. 20 июня 1948 года в обращении к народу через шипящие радиоприёмники Людвиг Эрхард сообщил об отмене государственного регулирования, отказе от плановой экономики и переходе на рыночные отношения, повергнув страну в революционный хаос на полгода. Ситуация после резкого скачка цен стабилизировалась лишь в 1949 году, Германия начала показывать убойные темпы роста экономики, показав пример всем остальным послевоенным европейским странам. К концу 1948 года две трети немцев желали отставки Эрхарда, однако в итоге он, сумев настоять на своём, стал любимцем нации и не потерял эту любовь даже после очень неудачного периода на посту канцлера ФРГ. Для самостоятельного ведения большой игры ему не хватило властного макиавеллизма, зато он стал учителем для целого поколения немецких и других европейских политиков.
Твёрдо стоявший на своём романтик Эрхард отказывался принимать только термин «немецкое чудо»: «Я не могу допустить, чтобы люди так говорили, потому что это не чудо, а результат старания целого народа». Эти слова были сказаны в начале 1954 года, а летом того же года сборная ФРГ по футболу выиграла чемпионат мира в Швейцарии, подарив в финале с непобедимыми венграми нации другое чудо.
В шесть часов утра 4 июля 1954 года молодой мужчина выскочил на балкон своего номера отеля на Тунском озере и через минуту вернулся совершенно расстроенным, увидев солнце. Через два часа он в надежде на дождь вернулся на балкон, посмотрел на горы, солнце и ещё более мрачным ушёл на завтрак со своими друзьями. Потом он каждые пять минут возвращался на балкон, но до обеда на небе не было ни облака. После полудня команда ушла на обед, и в этот момент в столовую ворвался тот самый мужчина. «Там дождь! Дождь! На улице дождь!» — орал несклонный к проявлению эмоций человек. Его звали Фриц Вальтер, он был лидером и душой сборной ФРГ, а радовался он тому, что погода позволила немцам реализовать единственное преимущество относительно ведомой Ференцем Пушкашем Венгрии. Выросший, благодаря ориентации на экспорт и отмене плановой экономики, Ади Дасслер разработал для сборной инновационные бутсы с возможностью замены шипов, которая позволяла немцам лучше играть в дождь. Кроме того, дождь называли погодой Фрица Вальтера, и, немного успокоившись, он сказал в столовой: «Теперь всё будет как надо». Спустя несколько часов его команда обыграла одну из лучших сборных в истории мирового футбола в матче, который вошёл в историю как Das Wunder von Bern, «бернское чудо».
Вера в чудо, замешанная на традиционной немецкой критической философии, приметы с привкусом технологического прогресса, романтика игры с холодным расчётом — вот что определило Германию как нацию после войны. Этот микс реализма и вольнодумия сделал западную часть страны самой пёстрой в Европе, Берлин — самой разной столицей мира, но он долго не затрагивал футбол. Да, кстати, это же текст в футбольном разделе, вы ещё не забыли?
***
Когда кто-то старается объяснить футбольный феномен Германии последних 15 лет, неизменно вспоминаются цифры: деньги, которые Немецкий футбольный союз вложил в развитие академий, число детей, пошедших в эти академии… Это уже стало ещё одним стереотипом, который открывает только часть правды. Да, в сентябре 2002 года стартовала небывалая для Европы программа развития молодых футболистов — ежегодно на неё уходило по 70 млн евро. Количество детско-юношеских баз было доведено до 400, а число оплачиваемых детских тренеров — до 1200. Всё это, конечно, оставило свой отпечаток, но ни одна суперсовременная программа не заставит людей думать по-другому. Можно выбросить старую одежду, купить сверхмодные вещи, но пока не изменится сознание, ты не станешь выглядеть стильно.
Сравнение с умением одеваться выбрано мной не только от большого желания поумничать. Помните смешную историю про то, как Юргена Клоппа не приняли в «Гамбург», потому что на собеседование он приехал одетым слишком демократично? Сейчас это звучит как дикий анекдот, но 15 лет назад такое ещё было нормой в Бундеслиге. "Арриго Сакки со внешностью Луи де Фюнеса просто не мог бы работать в Германии, какими бы ни были его идеи", — говорил впоследствии Ральф Рангник. Футбольная Германия существовала, кажется, абсолютно обособленно от остальной свободно мыслящей и не боящейся выражать свои идеи страны.
После провалов на Евро-2000 и Евро-2004, перед домашним чемпионатом мира 2006 года никто не хотел добровольно прыгать на электрический стул главного тренера сборной. Юпп Хайнкес, Отто Рехагель, Оттмар Хитцфельд, Томас Шааф, Гус Хиддинк, Арсен Венгер, Мортен Ольсен — все они в разной степени вежливо отказали Немецкому футбольному союзу. Да даже Феликс Магат отказал DFB, а когда кому-то отказывает готовый впрячься дисциплинарного беспредела ради в любое дело Феликс Магат, у этого кого-то большие проблемы. Немцы начали откровенно смеяться над своей сборной. «Вы всегда хотели сделать что-то для своей страны? Спасти немецкий футбол? Присылайте нам свои заявки на пост главного тренера сборной Германии!» — в духе дешёвой рекламы стебался над ситуацией Der Spiegel.
Юрген Клинсманн приехал спасать уже далёкую родину совершенно отстранённым от внутренних немецких проблем человеком. Он уже заметил, что в США футбол развивается быстрее, и не постеснялся об этом сказать сразу — его не выгнали за эти слова только потому, что больше никто уже не согласился бы на добровольный «расстрел». За два года в главной команде Германии Клинсманн сделал главное — окончательно изменил менталитет игроков, которым годами вбивалось в голову, что коллектив важнее системы и атмосферы в этой системе. Даже провалившись затем в «Баварии», Клинсманн навсегда остался триггером, который толкнул немецкий футбол вперёд. В сборной Германии он оставил Йоахима Лёва, который был швабом (а это знак качества на годы вперёд), и идеи Бернхарда Петерса. Вы ничего не знаете об этом человеке, но именно он связал Клинсманна и прогрессивное немецкое тренерское подполье. Петерс никогда не был профессиональным спортсменом, а до футбольной сборной Германии работал главным тренером сборной страны по хоккею с мячом, сделав её чемпионом мира. Тренер-мыслитель видел много общего между хоккеем с мячом и футболом, особенно в системе организации игры в обороне, и он первым обратился к коллегам-хипстерам из футбольного андерграунда. До начала работы с Клинсманном Петерс поработал в двух клубах, передав идеи их руководителей тренеру. Тренерами-хипстерами были Ральф Рангник (шваб) и Юрген Клопп (шваб). Их клубами были «Шальке-04» и «Майнц».
Спустя 10 тысяч знаков небольшого вступления мы подошли к тебе, «Майнц».
***
Январь 1996 года. Саарбрюкен. Промёрзшее поле и снег. Контрольный матч «Саарбрюкена», лидирующего в третьей по силе немецкой лиге, против «Майнца», занимающего последнее место во второй Бундеслиге. Вы ничего не знаете об этой игре (для того чтобы в этом не разбираться, есть успокаивающие стереотипы) и наверняка никогда не узнаете больше, чем просто цифры — в отличие от революционного обращения Людвига Эрхарда матч «Саарбрюкена» и «Майнца» не передавался даже по радио. Тем не менее после этой игры немецкий футбол уже не был прежним. К концу матча равных в теории команд счёт был 6:0 в пользу «Майнца».
В сентябре 1995 года «Майнц» уже готовился к «похоронам». В первых восьми турах второй Бундеслиги команда забила ноль мячей и набрала одно очко, и в очень неприятной ситуации менеджер рейнландского клуба Кристиан Хайдель назначил главным тренером мало кому известного Вольфганга Франка. Тренер с испорченной постоянными ссорами с игроками репутацией и не подходящей для Германии тренерской внешностью (на Луи де Фюнеса он похож не был, но в нём было всего 172 сантиметра роста и прозвище Блоха) начал мощно: первым же делом лишил капитана и душу команды повязки, а через тренировку и вовсе выгнал его с занятий. В следующих девяти матчах «Майнц» набрал 11 очков, и этого всё равно было катастрофически мало. Команда шла последней, без особых шансов остаться в лиге. И Франк пошёл к Хайделю со следующим мощным предложением.
«Первым делом я сказал ему: «Ты сумасшедший! Ты вообще понимаешь, что это? Ты стираешь всё, что было со времён Беккенбауэра!». А затем я подумал: «Боже мой, что дальше? Ну, это уже слишком… Хотя чёрт с ним, мы уже и так плывём по дерьму без весла, пусть будет так», — вспоминает свои эмоции Хайдель. За секунду до этого 172-сантиметровый главный тренер сказал, что во втором круге «Майнц» будет играть без либеро.
Чтобы культурно объяснить, против чего собрался идти Франк, достаточно назвать три фамилии — Беккенбауэр, Маттеус и Заммер. Любовь немцев к игре с либеро была столь сильна, что даже в начале нулевых, когда почти весь мир перестал использовать последнего защитника, а «манншафт» опозорилась на чемпионате Европы, Кайзер Франц продолжал говорить по национальному телевидению: «Для нас слишком сложно играть без либеро». Отказ от этой системы был сродни отказу от плановой экономики в конце 1940-х — против были все. Но Вольфганг Франк был настойчив, как Людвиг Эрхард. Позже Хайдель признается, что случайно сделал выбор в пользу Блохи — клуб был в таком хаосе, что на осознанный выбор времени, денег и сил просто не было. Здесь прослеживается ещё одна параллель с легендарным министром экономики ФРГ. Эрхард занял пост благодаря идиотскому инциденту: его предшественник Йоханнес Земплер на ужине с соратниками был в ярости по поводу поставок американцами кукурузы, которую министр назвал «куриным кормом». Один из соратников рассказал об этом американцам, и те вежливо попросили Земплера покинуть свой пост.
Отказ от либеро не был единственным новшеством Франка (кстати, вы уже не удивитесь, когда я скажу, что он тоже был швабом). Он начал применять аутогенные тренировки, за что был высмеян в прессе. Он затирал до дыр видеозаписи тренировок и игр команд прогрессивных итальянских и швейцарских тренеров. Он звал студентов, которые за небольшую плату во время тренировок вручную высчитывали количество контактов с мячом, точность передач и объём беговой работы. Он заставил свою команду прессинговать соперника на чужой половине поля, что для Германии с её академичной персональной защитой выглядело странным. В последний день осени 1999 года Вольфганг Франк понял, что всё делает правильно. Его «Майнц», по-прежнему играющий во второй Бундеслиге, встречался во втором раунде Кубка Германии с выступающей в Лиге чемпионов «Гертой». К исходу часа игры счёт был 0:0, и в этот момент правый защитник рейнландцев получил вторую жёлтую карточку. Через пару минут «Герта» открыла счёт, и, казалось, на этом всё закончилось, однако Франк попросил четвёрки защитников и полузащитников играть ещё плотнее друг к другу, встречая соперника ближе к чужой штрафной. У швабского тренера не было тогда определения тому, что делает его команда, поэтому своими словами он называл это «детским футболом»: «Вся команда должна носиться за мячом». «Майнц» стал бегать за мячом всей командой, сравнял счёт, а в овертайме сначала вдесятером, а затем и вдевятером дожал «Герту» — 2:1. «Детский футбол» с постоянной беготнёй найдёт своё определение спустя 10 лет, а через 15 станет навязчивой идеей для половины тренеров мира, благодаря тому самому правому защитнику «Майнца», удалённому с поля в кубковой игре. Его звали Юрген Клопп.
Вольфганг Франк
Фото: Reuters
Как и Людвигу Эрхарду, который сумел произвести революцию, но так и не поднялся до уровня знаменитого политика, оставшись великим учителем, Вольфгангу Франку не хватило жажды власти, чтобы о нём говорили чаще, чем он этого заслуживает. Если Эрхард всё же был канцлером, то Франк не провёл ни единого матча в качестве главного тренера команды Бундеслиги. Во втором круге сезона-1995/96 безнадёжный «Майнц» набрал 32 очка — больше в первых двух лигах за ту весну не набрал никто. В следующем сезоне команда с тем же составом, который год назад не мог забить в восьми матчах подряд, рвалась наверх, но на самом финише, в сумасшедшем матче с прямым конкурентом «Вольфсбургом», проиграла 4:5 и уступила дорогу. Франк на некоторое время ушёл из «Майнца», но сменившие его тренеры уже абсолютно не устраивали игроков, которые начали привыкать к двухчасовым занятиям по теории. Хайдель уговорил Франка вернуться в клуб, и на первой же игре болельщики встретили его плакатом с надписью «Мессия». Больше фанатов возвращению учителя были рады только игроки рейнландской команды, которые продолжили учиться у Франка.
Юрген Клопп был правым защитником и тем самым капитаном «Майнца», которого Франк лишил повязки и выгнал с одной из первых тренировок, но сделал он это не только потому, что разозлился на дерзкого парня, но и потому, что увидел в нём себя. Правый фланг с Клоппом делил Торстен Либеркнехт — ещё один несдержанный в проявлении эмоций мужчина, который к тому же жил с Клоппом в одном номере на базе. Либеркнехт попросил Франка отселить от него Клоппа, потому что тот постоянно курил прямо в номере, чего более молодой и амбициозный Торстен не мог терпеть — Франк настоял, чтобы они продолжили жить вместе. Сегодня Торстен Либеркнехт — лучший тренер Германии из числа тех, что не работают с командами топ-уровня. Он принял брауншвайгский «Айнтрахт» вылетающим из третьей лиги и за несколько лет, почти не меняя команду, дошёл с ней до самого верха. Суммарный опыт всех игроков «Айнтрахта» в первой Бундеслиге был меньше, чем у одного Тони Крооса, но даже при этом Брауншвайг едва не выжил в элите.
Юрген Крамны тоже был игроком того «Майнца» — сегодня он спасает «Штутгарт». Сандро Шварц — главный тренер второй команды рейнландцев. Юнус Малли стал пока главным открытием этого сезона Бундеслиги, и проще всего будет сказать, что он раскрылся благодаря тому, что работает с хорошо ему знакомым по дублю Мартином Шмидтом, однако на деле всё интереснее. Малли начинал карьеру в юношеской и второй команде гладбахской «Боруссии», где тренерами были Свен Демандт и Адриан Спирка — ещё двое игроков того «Майнца» и ученики Франка. Малли с юности знал требования традиционной рейнландской игры, потому попав к своему тренеру в «Майнц», он наконец начал играть так, как умеет. Мартин Шмидт на первый взгляд был взят Кристианом Хайделем со стороны, но этот выбор для второй команды «Майнца» одобрил сам Франк, потому что Шмидт представлял прогрессивную швейцарскую школу, которую когда-то любил и сам рейнландский патриарх. За пять лет в дубле «Майнца» Шмидт стал своим для философии клуба, и единственным человеком со стороны за 15 лет в «Майнце» был Томас Тухель — в оправдание такому решению можно сказать только то, что Тухель — шваб. «Нет ни одного человека, причастного к футболу в Майнце, кто бы ни считал, что всё для нас началось с Франка», — говорит Кристиан Хайдель.
В 2013 году Вольфганг Франк проиграл борьбу с раком — на его похороны приехали ученики со всей Германии. «Он оставил отпечаток на целом поколении, примерно 1000 футболистов могут быть его последователями», — сказал Юрген Клопп, главный из тех, кто слушал его в «Майнце».
***
Лучший из учеников Франка превзошёл учителя, но, хотел он того или нет, стал похож на него. Возможно, вам будет многое понятно в слегка бесноватом поведении Клоппа, если вы узнаете, как «Майнц» при тренере-революционере отрабатывал игру в линию: он брал два длиннющих, во всю ширину поля, шеста, давал один четвёрке защитников, другой — четвёрке полузащитников, а сам вставал между линиями и начинал носиться по полю с криками: «Я мяч! Я мяч! Держите меня, я мяч!» — Смысл, естественно, был в том, что двигаться четвёрки могли только сообща, потому что их удерживал вместе шест. Зажигательные пресс-конференции Клоппа тоже, вероятно, имеют корни в середине 1990-х: однажды после индивидуальной тренировки игроки «Майнца» зашли в раздевалку и услышали, как из сауны раздаются разные голоса.
Сравните свою испорченность с испорченностью игроков «Майнца»: пока вы там ухмыляетесь, молодые немцы решили, что там идёт интервью (да-да, интервью). Когда они зашли в сауну, то были очень удивлены — Франк сидел один, говорил разными голосами и брал интервью сам у себя, готовясь к эфиру на телевидении.
В 2000 году он неожиданно покинул «Майнц», о чём жалел до конца жизни — Кристиан Хайдель так обиделся, что пару лет не разговаривал с тренером. После неудачной попытки назначить опытного специалиста Хайдель принял главное осознанное решение в своей жизни (выбор в пользу Франка был, напомню, неосознанным). «Я решил, что опыт — самая переоцененная в тренере черта. Наши игроки после Франка были тактически сильнее, чем все тренеры, эти бывшие футболисты, которых я мог взять. Мои игроки были умными, их не могли ничему научить. Я просто взял и поставил тренером самого умного из игроков, вот и всё», — говорит Хайдель. Тезис о переоценке опыта станет ключевым на десятилетия вперёд для немецкого футбола, где главным тренером сборной является ничего не добившийся ранее тренер, а команду Бундеслиги может спокойно принять 28-летний парень.
Так «Майнц» примет Юрген Клопп, а «детский футбол» станет солидно называться контрпрессингом.
Семь лет «Майнца» с Клоппом — уже часть истории. Его бесконечный футбол-фейерверк очень подходил карнавальному городу Майнцу, а клуб «выплёвывал» талантливых игроков. Однако когда «Боруссия» пришла за Юргеном, удержать его было невозможно. Все, конечно, понимали, что фейерверк скоро закончится, но когда это случилось, готового ответа на вопрос «что дальше?» у Кристиана Хайделя на оказалось. Заключительная часть начнётся с извинений.
***
Да-да, вы уже устали читать, но я должен сделать это. Я иногда высказывался критически о Кристиане Хайделе, и будет странно, если сейчас начну вдруг хвалить его.
Причина для сомнений в качествах менеджера «Майнца» была всего одна, давняя, а затем ещё и получившая развитие после ухода Томаса Тухеля. Карнавал Юргена Клоппа закончился, и Хайдель решил найти противоположность эксцентрике нынешнего тренера «Ливерпуля». Более того, это стало для него идеей фикс — он не скрывал, что ищет не просто тренера, а тренера, ни в чём не похожего на Юргена, чтобы копия не бросила разочаровывающую тень на оригинал. В итоге «Майнц» подписал норвежца Йорна Андерсена, который был скучен, бледен и… и кто вообще помнит Йорна Андерсена?!
В 2014 году, после ухода Тухеля в Дортмунд (пусть и с задержкой рейса), у Хайделя снова появилась идея фикс — он решил найти нечто среднее между бешеным гением Клоппом и угрюмым интровертом Тухелем и снова обратился к Скандинавии. В Германию переехал датчанин Каспер Юльманн, который начал подтягивать в «Майнц» своих игроков, поставил весёлый цифровой футбол, но не давал никакого результата. В итоге зимой, спустя пару недель после того, как рейнландский клуб подписал с одним футболистом контракт на два с половиной года по протекции Юльманна, самого тренера уволили, а его протеже остался висеть на «Майнце» на 30 месяцев.
Однако я, как и все люди, привык считать частное общим, а потому долгое время не задумывался о роли Хайделя в росте «Майнца» и немецкого футбола в целом. Как и в случае с Херрманом Йозефом Абсом, который воспользовался стереотипным трудолюбием немецкого народа и сумел договориться о выплате долга, благодаря производству на экспорт, Кристиан Хайдель в ответе за прагматичную сторону немецкого чуда.
Идея банкира Абса была проста: у Германии есть работоспособность народа, а у потенциальных инвесторов — деньги, соответственно, нужно добиться того, чтобы сократить по максимуму расходы на производство для получения максимальной прибыли от продаж за рубеж. Абс не боялся, что это приведёт к краху внутреннего рынка, потому что видел, что работоспособность немцев не сбавляет обороты даже после войны (ну ладно, и ещё у него просто не было выбора). Философия Хайделя практически точно повторяет то, что провернул в начале 1950-х глава «Дойче Банка»: благодаря развившейся тренерской школе и гигантским деньгам, вложенным в начале нулевых в развитие академий, нет никаких сомнений в том, что немцы продолжат штамповать «товар» (футболистов), а значит и опасений за подрыв внутреннего рынка быть не может. Даже выйдя на хороший экономический уровень за счёт экспорта, «Майнц» не перестаёт оптимизировать расходы. При Тухеле менеджер решил уволить всех скаутов, потому что счёл их работу бесполезной в цифровой век. Скаутов заменили статистика и видеоаналитик Бенни Вебер (он на неплохом уровне играл до травмы, только в теннис), который в итоге уехал вместе с Тухелем в Дортмунд. При этом подход Хайделя сильно отличается от того, что из хипстерского становится мейнстримом. Увольнение Каспера Юльманна из «Майнца» и было связано с тем, что он и его ассистент Флемминг Педерсен чрезвычайно увлекаются цифрами и полагаются на анализ, забывая о практике. Педерсен после ухода из клуба переехал на работу в Англию, где занял пост «главы футбольной философии» «Брентфорда», того самого клуба Мэттью Бенхэма, который возвёл математику в футболе в культ.
Юлльман и Педерсен летом 2014 года показали Хайделю цифры защитника Андреаса Бьелланна и попросили купить его в «Майнц». Менеджер немецкого клуба связался с руководителями «Твенте» и узнал, что голландцы требуют за Бьелланна 5 млн евро. Юлльман сказал, что он того стоит, но Хайдель заблокировал сделку. «День, когда Кристиан Хайдель заплатит 5 млн за центрального защитника, не настанет никогда, потому что центральных защитников можно воспитать. Берёшь игрока из молодёжной команды с нужной физикой и учишь его обороняться. Всё просто», — твёрдо говорит менеджер «Майнца». Самый дорогой центральный защитник, которого покупал клуб при Хайделе, обошёлся в 400 тыс. евро. «Баварию» «Майнц» обыграл с защитником Александром Хаком в составе, который два года назад едва не вылетел с «Меммингеном» из четвёртой по силе немецкой лиги. Хайдель рассуждает так же рационально, как и Абс: если есть сырьё и наработки, то зачем покупать кроссовки в стране, где есть adidas?
В итоге «Майнц» первым в немецком футболе сориентировался на экспорт, и в этом умении приспособиться главный талант менеджера Кристиана Хайделя. Получив летом 11 млн от «Лестера» за Синдзи Окадзаки, клуб потратил их не на новых игроков, а на новые газоны на базе и оптимизацию инфраструктуры. Чем лучше будет инфраструктура, тем меньше будет травм и лучше результаты; чем меньше травм и лучше результаты, тем дороже стоят игроки «Майнца»; чем дороже стоят игроки «Майнца», тем больше за них заплатят в Англии; чем больше за игроков заплатят в Англии, тем серьёзнее будет отдача от экспорта для внутреннего производства. Гигантская футбольная фабрика в центре Европы открыта.
***
Кристиан Хайдель летом сменит «Майнц» на «Шальке-04», чтобы попробовать справиться с атмосферой постоянной турбулентности в рурском клубе («Это никому не удавалось здесь 100 лет", — с обидой сказал об этих попытках Роберто ди Маттео), однако на «Майнц» это вряд ли повлияет слишком сильно. За два с половиной десятка лет в клубе он своими решениями — осознанными или спонтанными, но всегда твёрдыми — создал мощнейшую систему, сравнимую с той, что сумела поднять немецкую экономику после войны. «Майнцем» руководит уже не Хайдель, а эта система подсказывает клубу, как развиваться.
Однако есть ещё одна вещь, которая объединяет два чуда. Она абсолютно немецкая — прослеживается и в футболе, и в политике, двух главных страстях этого совместившего в себе романтику и прагматику народа. Она называется «преемственность». В 1947 году, лишь за несколько месяцев до восхождения на пост министра экономики, Людвиг Эрхард получил докторскую степень от руководителя Мюнхенского университета Франца Оппегеймера. До последних дней в должности канцлера в кабинете Эрхарда стоял портрет научного руководителя. Даже произведя единоличную революцию, Эрхард называл гораздо менее известного Оппегеймера своим учителем. Юрген Клопп так говорит о Вольфганге Франке.
Если «Боруссии» вздумается перевезти из Майнца и третьего тренера, то клуб найдёт ответ и без Кристиана Хайделя. Второй командой рейнландцев руководит Сандро Шварц. Ему 38 лет. Он местный. Он — игрок команды Франка. Он преемник. Чудес внутри системы действительно не бывает, однако отстроить её на долгосрочную бесперебойную работу — это, наверное, и есть чудо.
Юрген Клопп
Фото: Reuters