Он научил меня жить футболом. Вечный спор — Пеле или Марадона — я всегда разрешаю в пользу Йохана Круиффа, а с этого момента буду делать это безо всяких сомнений. Для меня именно он настоящий король футбола, и главное разочарование заключается в том, что вживую его игру увидеть мне так и не удалось. Пеле стал иконой и, скорее, послом футбола, Марадона всегда относился к игре слишком легко, размениваясь на разной степени легальности интересы, а для Круиффа до последнего дня существовала только игра. Он был вдохновителем «Аякса» и «Барселоны», главным футбольным философом Нидерландов и при этом сохранил в себе взрывной, бунтарский дух 70-х. Именно благодаря Круиффу я, как, уверен, и миллионы людей по всему миру, научился относиться к футболу как к самой жизни — разной, объединяющей в себе смешное, грустное, серьёзное, вечное и неизбежно имеющее конец. Разница между нами всеми и ним заключалась лишь в том, что он и к жизни научился относиться так же, как к футболу.
Он научил меня мыслить о футболе шире. Весьма волнительно и очень нескромно говорить это, но я стараюсь думать об игре так, как мог бы думать он. Он никогда не оценивал игру с точки зрения результата, потому что на него могут оказать влияние даже такие глупости, как погода. За десятки лет до появления видеоаналитиков, расширенной статистики, скаутинговых программ со всеми возможными данными Круифф показал, что на самом деле первично в футболе. Не цифры, не умение их читать, а идея — вот что имеет главное значение. Нет совершенно никакого смысла в статистике угловых, если на подачи к своим воротам отходит вся команда, не оставляя трех-четырех футболистов в поле, что создает возможность контратаки и оттягивает внимание соперников. Нет никакого нормального применения цифрам успешности единоборств в обороне, если футбол не хочет обращать внимания на виды спорта, где переходная фаза и позиционная защита имеют гораздо большее значение — как, например, в гандболе. Так думал о футболе Йохан Круифф, так стараюсь мыслить я. Круифф признавал, что в целом предсказуемый, неинновационный современный футбол ему не очень нравится — техническая обученность и профессионализм команд и отдельных игроков выросли многократно, но ни глобальной культурной революции, ни глобальной футбольной эволюции игра пока так и не дождалась.
Он научил меня уважать соперников и переживать за проигравших. Австрийский тренер-хипстер Альфред Татар в одном интервью прямо назвал голландцев лузерами из-за несоответствия достижений их потенциалу и общей оценки положения в мировом футболе. Всю свою сознательную жизнь я люблю немецкий футбол, и легендарный мюнхенский финал чемпионата мира — 1974 навсегда останется моим любимым. Любимым, потому что в соперниках у сборной ФРГ была на самом деле лучшая команда мира, и это необходимо признавать. Хитрая и богатая на афоризмы речь Круиффа никогда не скрывала одного — он глубоко уважает тех, кто слабее, потому что только это может сделать тебя самого сильнее. Оказавшись со стороны проигравшего в 1974 году, он навсегда усвоил и другое — любят не победителей, любят сам футбол. «Возможно, я себя обманываю, но мне кажется, куда бы я ни пошёл, везде люди мне только и говорят, что им очень жаль, что мы не выиграли тот финал у немцев в 1974 году. Они любят наш общий тотальный футбол, и я совсем не уверен, что они бы любили его так же, если б мы победили», — говорил он.
Именно благодаря Круиффу я научился относиться к футболу как к самой жизни — разной, объединяющей в себе смешное, грустное, серьёзное, вечное и неизбежно имеющее конец. Разница между нами всеми и ним заключалась лишь в том, что он и к жизни научился относиться так же, как к футболу.
Он научил меня принимать людей в обществе такими, какие они есть. Круифф всё время бурчал по поводу Златана Ибрагимовича, но по-настоящему показательно не это, а то, что Златан поиграл за обе главные клубные команды голландца — «Аякс» и «Барселону». В сущности, их ворчливое противостояние было в том, что Круифф видел в Ибрагимовиче такого же бунтаря, каким был сам — один в «Аяксе» хитрил с кроссами, надевая дополнительную спортивную куртку, чтобы лучше пропотеть, и бежал в два раза меньше остальных, другой в «Мальмё» хитрил с кроссами, проезжая часть пути на автобусе и не забывая покрасоваться перед девушками. Разница была только в том, что швед гнал на красный, а голландец остановился на оранжевом (во всех смыслах) — принять человека без тормозов было сложно, но философией Круиффа, даже с учётом того, что верующим он не был, всегда был продуктивный футбольный буддизм.
Он научил весь мир играть в футбол, сохраняя при этом миссионерское, пусть и временами язвительное смирение. Две из трёх-четырёх лучших академий мира и лучшая академия России живут по правилам и мыслям Круиффа, все остальные в разной степени безуспешно пытаются копировать Ла Масию и De Toekomst. Он заставлял смотреть на футбол, а не на слова (чужие слова он очень не любил, поэтому с Жозе Моуринью у него не сложилось), цифры и тем более турнирную таблицу. Он был единственным подлинным алхимиком в игре, умеющим не только превращать частное в общее, но и общее в частное, как когда-то поступил с золотыми часами «Ролекс», которые обменял на двое часов, одни из которых подарил жене.
Он научил меня любить футбол.
Прощай, оранжевый король. Нам всем повезло с учителем.
Фото: Reuters