Год назад на 71-й минуте товарищеского матча с «Вердером» молодой футболист «Аякса» Абдельхак Нури рухнул на газон и потерял сознание. Клубные врачи бросились оказывать ему помощь, ещё через 10 минут на поле приехала машина «скорой помощи». Игрока прямо с поля на вертолёте доставили в больницу.
Нури провёл в коме более года. Почти сразу после инцидента возникла версия, что первая помощь, которую ему оказались врачи «Аякса», была недостаточно квалифицированной. Точнее, врачи промедлили с началом прямого массажа сердца. По итогам последующего исследования выяснилось, что в течение нескольких минут не было предпринято никаких действий, чтобы возобновить работу сердца. К тому моменту как машина «скорой помощи» появилась на поле, дефибриллятором уже воспользовались, промедление было допущено в критически важный момент. Выводы, к которым позднее пришли врачи, был ужасен: он больше не сможет двигаться, есть и видеть.
Позднее стало известно, что медицинское обследование выявило у Нури порок сердца ещё в 2014 году. Клуб не сообщил эту информацию родственникам футболиста. Между семьёй Нури и «Аяксом» началось судебное разбирательство. Оно длилось почти год, в итоге клуб признал, что первая помощь, оказанная потерявшему сознание игроку, была некомпетентной.
Зимой появились первые признаки улучшения. Брат Абдеррахим сказал, что иногда может разглядеть на губах Абдельхака улыбку. Вместе с отцом, Мухаммедом, он постоянно был у постели брата, пока тот вёл вегетативное состояние.
25 июля появились первые сообщения о том, что он выведен из искусственной комы. Его состояние характеризовалось как «стабильное», но без улучшений.
И вот сегодня его брат Абдеррахим впервые за долгие месяцы дал комментарий. Он пообщался с журналистом голландской газеты NOS и рассказал о самочувствии Абдельхака. «С точки зрения неврологии есть небольшие улучшения. Физическое состояние ухудшилось, потому что он не двигается. Ситуация всё время менялась, было очень тяжело. Его имунная система ослабла, не хочу вдаваться в подробности, но это было трудное время. Вначале всё было по-другому, он всё время был в коме. Глаза были всегда закрыты. Но с декабря он начал постепенно выходить из этого состояния. В январе его сознание улучшилось, с тех пор у нас есть способ коммуникации. Если его о чём-то попросить, например открыть рот или шевельнуть бровью, он может это сделать».
Чтобы прояснить ситуацию и понять, чего можно ждать дальше, корреспондент «Чемпионата» Даниил Бороздин связался с главным врачом московского «Динамо» Александром Ярдошвили.
«Не могу сказать точно, потому что я не видел его в момент, когда всё произошло, и не видел историю болезни. Но если у него имеются определённые физиологические функциональные повреждения определённых зон мозга, то это необратимый процесс. А если процесс необратим, то этот человек – инвалид, к великому сожалению.
Если промедлили с немедленными реабилитационными мероприятиями, мозг долго находился в состоянии гипоксии, то есть не поступал кислород. Если это длится более трёх минут, начинаются необратимые процессы. Они затронули определённые зоны мозга. Соответственно определённые функции нарушены, так как повреждены зоны, которые за них отвечают: за двигательную активность, за различные рефлексы и так далее. Эти функции больше работать не будут. В результате мы, к сожалению, имеем дело не только не со спортсменом, а с недееспособным человеком, который будет страдать и, скажем так, потихоньку увядать. Это я поверхностно объясняю, что может случиться. Без истории болезни могу сказать только это».
Таким образом, ситуация остаётся тяжёлой и для Нури, и для его семьи. Но, по крайней мере, в последние полгода в его состоянии появилась положительная динамика.