В народном фольклоре есть три вида сказок о русском Иване.
Самая печальная из них – о простофиле, который ходил в люди ума набраться, но делал всё невпопад и получал по бокам до тех пор, пока мать не запретила ему появляться дальше своего двора. Потратьте на чтение «Набитого дурака» одну минуту – может, кого узнаете.
Вторая часть – об Иванушке-дурачке, младшем крестьянском сыне, который сидит на печи и «мух не ловит», но всегда побеждает врагов, торжествуя благодаря хитрости, граничащей с глупостью.
Третья – об Иване-Царевиче. Он беден, угнетаем старшими братьями, но трудолюбие, бесстрашие и умение исправлять ошибки приводят героя к высшему успеху. Именно эта сказка могла бы лучше всего подходить к образу молодых российских футболистов, которые год за годом сходят с героической схватки за царство, выбирая принцесс и богатство.
***
Один из таких фольклорных персонажей современности — Иван Игнатьев. Его сказка – «Об Иване Царевиче и Сером Волке». Где царь Берендей – Сергей Галицкий. Само царство – «Краснодар». Старшие братья – те игроки, кому достаются контракты покрупнее. А яблоня с золотыми яблоками – трофеи и места в Лиге чемпионов.
По сюжету народной сказки кто-то раз за разом ворует золотые яблоки из райского сада. Царь Берендей тоскует из-за этого, но братья вызываются ему помочь.
Иван Игнатьев
Фото: Epsilon/Getty Images
Старший брат – по-краснодарски это эпоха Широкова – «так никого и не уследил, припал на мягкую траву и уснул».
Средний – времена Гранквиста, Перейры и Смолова – тоже проспал всю ночь, а наутро сказал отцу, что никого не видел. Кстати, тот же Фёдор в последнее время и не скрывал, что мыслями был далеко от «Краснодара».
А вот младший – наш Иван Царевич – как «росой с травы умоется, сон и прочь с глаз». Увидел он, как Жар-птица клюёт золотые яблоки, тихонько подполз к ней, поймал за хвост. Жар-птица встрепенулась, улетела, а у царевича одно перо осталось. Так и у «Краснодара» без Смолова, но с молодым Игнатьевым к зиме оставалось лишь одно очко от «Зенита» и чемпионства.
Дальше же должна была начаться обречённая на успех геройская погоня с массой преодолённых препятствий и соблазнов. И первые проблемы начинались с наступлением свободной, взрослой жизни.
***
«Поехал Иван Царевич на поиски Жар-птицы, да устал и свалился спать, а проснулся и нашёл от коня лишь обглоданные кости». У Игнатьева за последний год была не одна похожая история. Началось всё с нарушения режима на сборах, когда он в компании других игроков не вернулся в отель к назначенному времени. Продолжились приключения в ночь, когда Игнатьев вместе со Смоловым участвовал в ночных гонках. Сразу несколько летописцев убеждают, что именно Иван находился во время аварии на заднем сиденье машины старшего товарища и вместе с ним же покинул место происшествия.
Ивана Царевича в такие тяжёлые моменты спасает Волк, который, впрочем, до этого и съел коня. Но примерно по такой хищно-вспомогательной схеме и строятся отношения футболистов с агентами.
«Я один знаю, где Жар-птица живёт, — говорит Серый Волк. – Но, так и быть, раз коня твоего съел, то буду теперь тебе служить верой-правдой. Садись на меня да держись крепче».
Серым Волком, которому в погоне за Жар-птицей доверился Иван, стала агентская компания Германа Ткаченко Prosport Management. С «Краснодаром» они играли по правилам: не лезли в дела клуба, помогали Ивану и его маме в быту, а также заключали спонсорские контракты, например, на 60 тыс. евро с известным спортивным экипировщиком. По бумагам многолетний договор между Игнатьевым и агентами, считавшими игрока своим близким другом, заканчивались в январе 2019 года, и ничего не предвещало разрыва отношений.
Впереди у футболиста было плановое повышение зарплаты дублёра, затем контракт не с «Краснодаром-2», а напрямую с первой командой и, в случае появления в основе в 60 процентах матчей и систематических успехов на поле, резкий рост дохода со стартовой суммой от 500 тыс. евро в год. Причём насколько быстро Игнатьев проходил бы этот отрезок, зависело только от самого футболиста и уровня его игры в течение хотя бы года.
Продолжение сценария тоже соответствовало сказке. Здесь стоит процитировать практически полностью с момента, когда Серый Волк показал Ивану Царевичу путь к Жар-птице.
«- Слушай меня, Иван Царевич, запоминай: полезай через стену, не бойся — час удачный, все сторожа спят. Увидишь в тереме окошко, на окошке стоит золотая клетка, а в клетке сидит Жар-птица. Ты птицу возьми, за пазуху положи, да смотри, клетки не трогай!
Иван Царевич через стену перелез, увидел этот терем — на окошке стоит золотая клетка, в клетке сидит Жар-птица. Он птицу взял, за пазуху положил, да засмотрелся на клетку. Сердце его и разгорелось: «Ах, какая — золотая, драгоценная! Как такую не взять!» И забыл, что Волк ему наказывал. Только дотронулся до клетки, пошёл по крепости звук: трубы затрубили, барабаны забили, сторожа пробудились, схватили Ивана Царевича и повели его к царю Афрону».
Игнатьев же, только тронув запретное, тут же оказался лицом к лицу с менеджментом клуба.
***
Прежде чем назвать «золотую клетку» — расскажем об обманутом Сером Волке и попытке революции в царстве.
В январе Иван Игнатьев отправил агентам письмо о прекращении сотрудничества. Эта новость шокировала офис Prosport Management, особенно учитывая, что прежнее соглашение было одобрено Сергеем Галицким. Это был исключительный случай, потому что Игнатьев стал первым игроком академии «Краснодара», заключившим официальный агентский контракт.
Иван Игнатьев
Фото: fckrasnodar.ru
Сам же Игнатьев на вопросы клуба о новых агентах отвечал уклончиво, так что «затрубили трубы, забили барабаны» — и по царству тут же начали гулять слухи. Совпадали они в одном – неофициальный контакт с футболистом поддерживает близкий к главному тренеру сборной России Станиславу Черчесову агент Алан Агузаров.
Ценность же якобы обещанной золотой клетки доходит до абсурда. Одни говорят, что Игнатьеву уже выдали 10 млн рублей и подарили автомобиль, о котором он мечтал. Другие убеждают, что Иван должен получить протекцию не только в сборной России, но и в «Спартаке» — клубе, который, в случае неудачи Кононова и продажи Зе с Адриано, летом сильно изменится.
Слухи могли показаться глупостью, но «Краснодар» решил проверить Игнатьева, добавив к плановому повышению зарплаты ещё продление контракта (на 5 вместо оставшихся 3 лет и 8 месяцев). Реакция воспитанника поразила не меньше, чем его уход от агента.
— Вы мне поднимаете зарплату на какие-то 150 тысяч? – так приводят ответ футболиста, чей оклад с бонусами составлял бы около 700 тыс. рублей в месяц. — Обойдусь. Я приношу столько пользы, что должен получать как основа.
В своих новых и несогласованных с пресс-службой интервью, за каждое из которых футболисту положен штраф в месячную зарплату, Иван и не отрицает своих революционных настроений. Правда, просит «засунуть куда подальше бредовую информацию о деньгах».
Это похвально, но есть два вопроса.
Первый: кто оплачивает недешёвые акции игрока? И второй: что ему пообещали в обмен на революцию?
Положим, Ваня рискует сам, чтобы освободить из плена царства других товарищей – в таком случае выглядит это борьба очень странно.
Ведь контракт Игнатьева заключён именно с «Краснодаром-2», а сумма отступных составляет 20 млн евро. То есть если отправленный в дубль «Спартака» Денис Глушаков мог потребовать возвращения его в основу или, в случае отказа, немедленного разрыва контракта и выплаты примерно миллионов евро, то у Ивана такой опции нет. Не может он и, как когда-то Сычёв, просто разорвать соглашение и отбыть полугодовую дисквалификацию – ведь в таком случае ему всё равно придётся выплатить всё те же 20 млн. Есть сомнения, что сейчас хотя бы один из клубов России выдаст ему хотя бы десятую часть этой суммы.
А уж учитывая характер царя Берендея, вполне реально, что наш герой так и просидит все 3 года и 8 месяцах в подвалах своего царства – «Краснодаре-2».
***
Наш футбол знает много Иванов, которые так и не стали Царевичами. На память сразу приходит Ваня Соловьев, предавший «Динамо» за миллион и просидевший лучшие годы в запасе «Зенита». Впрочем, большая карьера у него и впрямь могла не сложиться, зато богатство, полученное хитрым путём, останется навсегда.
И этот наикратчайший путь к успеху Ивана-дурака очень заманчив для игроков. Не зря же начало сказки так часто проецируется на футбол: «Было у отца три сына: двое умных, а третий — …».
Но и есть и те, кто по-прежнему продолжает самый сложный путь.
Лучший футболист России прошлого года Александр Головин соглашался с постепенным ростом зарплаты и вплоть до перехода в «Монако» получал в ЦСКА лишь 40 тыс. евро в месяц.
В течение первого и очень удачного года в ЦСКА у Алана Дзагоева был контракт лишь на 3 тыс. евро.
Алексей Миранчук, как-то названный самым талантливым футболистом поколения, в течение трёх лет довольствовался в «Локо» 300 тыс. рублей.
Фёдор Чалов забивал «Арсеналу» и «Реалу» с разницей в полгода, но с одной и той же суммой в договоре – 450 тыс. рублей.
И каждый из этих людей был рад любой прибавке и бонусу, прежде чем добился резкого роста дохода.
Не было Серьёзных причин срываться и у Игнатьева. Иван должен был знать, что клуб собирался завершить отношения с Торнике Окриашвили, но как только игрок порвал «кресты», Сергей Галицкий тут же продлил его контракт на год.
С пониманием в «Краснодаре» относились и почти к годовым отъездам Марата Измайлова, клуб не оставался в стороне и от других проблем футболистов. Разве что единственным человеком, который в какой-то момент перестал получать открытую поддержку, стал Павел Мамаев. Но вряд ли Игнатьев видел для себя повторение его судьбы.
Да, Иван мог чувствовать несправедливость, слыша о зарплате сверстника Ломовицкого в «Спартаке», но в этот момент ему должны были напомнить о золотой клетке Дениса Давыдова и других странных решениях весёлого царя Федуна.
Могла вызвать зависть и зарплата одноклубника Дмитрия Скопинцева, но, в отличие от всё же тепличного взращённого Вани, его новый партнёр помотался по миру, пережил поход на Германию, бедствие в «Балтике», стал лучшим в «Ростове» и позже был осознанно перекуплен Галицким у конкурентов.
Но всё это Игнатьев примет вряд ли и, оставаясь с чувством, что ему все должны, будет заслуженно назван дитём лимита на легионеров.
***
Впрочем, определение «дитё лимита» — слишком узкое. Нам нужно выйти за рамки футбола и признать таких Иванов героями нашего времени. Вот кто такой Игнатьев?
Парень родился в сибирском Ачинске – промышленном и одном из самых экологически неблагоприятных городов России, стоящем в 200 километрах от Красноярска.
Отца у Вани нет. Мать всю жизнь горбатилась на одном из этих дымящих заводов. Вокруг — русская безысходность: бедность, разбитые дороги, обшарпанные школы, двор с футбольными воротами и домашний телевизор, рассказывающий о красивой жизни.
Иван Игнатьев
Фото: из архива
Путь таких русских ребят можно сравнить с судьбой жителей бразильских фавел. Ведь кто-то продаёт наркотики, кто-то попадает в тюрьму, а кто-то связывает свою жизнь со спортом – но для всех них это лишь попытки вырваться. И Ваня Игнатьев со своим выбором и чистыми шагами к успеху действительно Иван Царевич — добрый, трудолюбивый и мечтающий о лучшей жизни для настоящего царства – семьи. Проблема лишь в том, что в воспитывавших и поднимавших его с семи лет Царя Берендея и Серого Волка он так и не поверил и как своих не признал.
Ване до лампочки эта возвышенная идея о строительстве чистого, непохожего на другие, клуба и философия, придуманная олигархом. Ему, Ивану, может, наплевать и на всю эту будущую карьеру. А всё, что нужно, – это деньги, раз и навсегда гарантирующие, что им с мамой не придётся вернуться к прошлой жизни.
Таких Иванов легче всего сбить с пути. Не важно, золотой ли клеткой, дорогой ли машиной, деньгами или «Спартаком». Достаточно просто донести, что ожидание чревато травмой, которая оставит и без игры, и без футбола. Или что у Берендея в любой момент может появиться новый Царевич с Волком, которые и Жар-птицу заберут, и тебя загрызут. А лучше всего показать на соседа, который не лучше и не умнее тебя, но почему-то богаче.
***
В сказках ошибающийся Иван Царевич всегда возвращается к Серому Волку.
— Я же тебе говорил, не шевели клетку! Почему не слушал мой наказ?
— Ну прости же ты меня, прости, Серый Волк! – отвечал Иван.
— То-то, прости… Ладно, садись на меня. Взялся за гуж, не говори, что не дюж.
И пускались они в новый, усложнённый прежними ошибками и новыми препятствиями путь, но возвращались обратно к Берендею и с Жар-птицей, и с принцессой, и с богатством, и с новой половиной царства в придачу, и с ощущением непростого, заслуженного и наивысшего успеха.
P.S.
В завершение можно было бы написать, что такой сценарий возможен в «Краснодаре» — тем более извинившегося Игнатьева, конечно, примут и простят все герои истории. Но наш футбол – не та сказка, где решения принимают Царевичи. Она – о разных Волках, которые уже съели коней и гуляют по разным царствам в поисках новых Иванов, среди которых не так уж и сложно найти дураков.
Но на этот раз сказка заканчивается. Пойдя на поводу у Игнатьева, Берендей откроет путь для тысячи других детей лимита и их хозяев, выбравших деньги здесь и сейчас.