После интервью с Денисом Глушаковым не имею права мучить вас длинными текстами, поэтому до матча сборной России в Шотландии ограничусь короткой репликой по волнующему меня вопросу. Со старта чемпионата мира и в течение последнего времени я замечаю какое-то нездоровое благоговение перед Западом. Нет, оно и раньше проявлялось, но сейчас контуры его стали совсем уж отчётливыми. Объясню, что имею в виду, на примере из Глазго.
Итак, идёт пресс-конференция Станислава Черчесова и Артёма Дзюбы. Местные журналисты отделываются парой вопросов об игре, дополнения их не волнуют. И дело даже не в том, что люди не готовились, просто Россия в футбольном контексте им неинтересна. И шотландцы не стыдятся это демонстрировать. Даже свой стадион они приводят в порядок намного позже окончания официальных мероприятий. И плевать, что кто-то из гостей увидит строительные леса вместо красоты.
Зато мы всегда будем лезть из кожи вон, чтобы вызвать хоть какую-то добрую реплику о России. И ладно, если речь идёт о чемпионате мире, когда мы всей страной спешно распихивали свой типичный быт по шкафам, создавая вид исключительного порядка.
Но около месяца назад я искренне смеялся, когда в пустом зале для пресс-конференций деревенского Туна один коллега с надеждой перебирал в вопросах всех относившихся к нашему футболу швейцарцев, надеясь на любую реакцию молодого тренера хозяев. А тот лишь округлил глаза: «Якин? А зачем вы у меня об этом спрашиваете?».
В Португалии сдулся и я, зачем-то пристав к Са Пинту с вопросом, как ему игралось со «Спартаком» в 2000-м. «Что, со «Спартаком»? – с прищуром ответил тренер «Браги» и завёл унылую телегу. – Сегодня совсем другой матч, нам нет смысла говорить о прошлом». Конечно, ничего он не вспомнил, а ответил так, чтобы не обидеть.
Но ещё хуже Россия выступила в Глазго, превратив пресс-конференцию шотландцев в 15 минут расшаркивания перед западным партнёром. Сначала тренер Стив Кларк был измучен Гарри О’Коннором. Это, если что, британский футболист уровня «в 29 лет я не нужен никому, кроме «Томи».
Вопрос звучал примерно так.
— О’Коннор долго играл в России, а потом критиковал нашу страну. Какое у вас мнение о Гарри и о России? — напрашивался журналист на комплимент.
— Я, честно говоря, не очень знаю О’Коннора, — Кларк вообще не понял, чего от него хотят. Но потом, слава богу, нашёлся. – Я очень уважаю Россию, работал с Абрамовичем…
…И так далее. Может, конечно, я не прав или преувеличиваю, но вот скажите, зачем нам это признание от Кларка? Кто он вообще? Да и что это за ватный комплекс — лезть к кому попало с вопросами об уважении к своей же стране? Мы что, без их одобрения не чувствуем себя целостно? И ведь не упрекнёшь журналистов, потому что у российского читателя именно эта тема реально востребована. Раскрою тайну: глубокая аналитика об игре с участием сборной России собирает куда меньше, чем обычный обзор мнений о матче в западной прессе.
И в погоне за странным европейским признанием мы конфузимся и вызываем смех. Так было в Туне, так произошло и в Глазго, потому что следующий российский журналист задал примерно такой же вопрос о том же О’Конноре. Кларк просто обалдел, а пресс-атташе шотландцев с хохотом ответил:
— Ну, пожалуйста, можно дальше без Гарри?
Но ещё печальнее стало, когда в зал пришёл Эндрю Робертсон. Если вы вдруг не знаете – этот фланговый работяга выиграл ЛЧ с «Ливерпулем», и теперь его портрет висит на фасаде «Хэмдон Парка».
Вопросы от представителей наших СМИ шотландскому игроку начались так:
— Во-первых, хочу сказать, что я болельщик «Ливерпуля». Спасибо вам большое за победу в ЛЧ.
Робертсон аж покраснел. А после продолжения – побледнел.
— В этом матче будет дуэль! – предупредили его. – Вы, как один из лучших игроков левой бровки последнего сезона, и Марио Фернандес – лучший правый защитник сборной России. Что вы можете сказать о его сильных сторонах?
— Честно говоря, я думаю, что лучше сказать об этом после матча, когда противостояние состоится, — замямлил Робертсон, понятия не имеющий, кто вообще такой этот Фернандес. Да любой, менее скромный человек, просто рассмеялся бы на его месте, сказав: «Друг, какой ещё Марио? Три месяца назад я съел Месси, а до этого каждую неделю играл против Агуэро, Азара и Рэшфорда. Какая дуэль?»
И сложно понять, зачем нам это одобрение шотландца. Фернандес что, станет без него менее ценным? Да не удивлюсь, если вынесет он сегодня этого Робертсона.
Да и вообще, из кого мы делаем суперзвезду, приплетая к ней любую русскую ассоциацию? Ведь вопрос про Слуцкого – это просто добивание.
— Во-первых, я болельщик «Тоттенхэма», поэтому вас не благодарю, — конечно же, начинался он так. Ведь важно произвести впечатление.
А дальше было что-то вроде:
— Можно ли сказать, что Леонид Слуцкий помог вашей карьере, потому что при нём вы перешли в «Ливерпуль»?
Прежде чем понять реакцию Робертсона, просто напомним: Слуцкий был назначен в «Халл» 7 июня 2017 года. Эндрю ушёл плюс-минус в конце того же месяца. Вместе они толком не работали, потому что команда была в отпуске, а уж решение о трансфере появилось задолго до российского следа.
Но зато мы получили необходимое: «Слуцкий — замечательный человек. Про него в «Халле» все так говорили». И теперь можем быть счастливы. Игрок сборной Шотландии всё-таки хорошо высказался о нас.
Хотя, если честно, отвечая на вопрос о личностях в российском футболе, каждый британец скорее высказался бы так:
И этой неизвестности в Европе не нужно стыдиться. У нас великая страна, сильные игроки, отличная сборная, так что заявлять и вбивать себя в чужие головы мы должны не расшаркиванием перед западом, а на футбольном поле. И этим сегодня Черчесов с командой и должны заняться. Мы, вообще-то, в четвертьфинале чемпионата мира играли, а Шотландия со всеми Робертсонами – где она? Нет, что-то не вижу.