На этой неделе скончался Юрий Лужков, который более 18 лет оставался мэром Москвы (с июня 1992 по сентябрь 2010 года). Лужков был поклонником не только тенниса, но и футбола. Во многом благодаря бывшему мэру появился ФК «Москва». О влиянии Лужкова на столичный футбол рассказывает Юрий Белоус – бывший президент клуба «Москвы».
– Как вы познакомились с Лужковым?
– Это была середина 90-х. В «Лужниках» в футбол играла команда правительства Москвы. Там собрались выдающиеся политики, спортсмены и бизнесмены – около 50 человек. Это был закрытый клуб. Чтобы туда попасть, требовались рекомендации минимум двух человек.
– Кто рекомендовал вас?
– Герой Советского Союза летчик-испытатель Валерий Меницкий и министр ЖКХ Петр Сапрыкин. Когда я пришел, то сначала играл за команду красных – против Лужкова. Его команда была в синей форме. Где-то через три недели Лужков сказал: «Юра, не валяй дурака, переходи к нам». Меня перевели в команду мэра. С нами были Владимир Алешин, Михаил Гершкович, Павел Бородин…
– Кто за какую команду играл, определял Лужков?
– Безусловно.
Фото: facebook.com/profile.php?id=100009957456920
– К Лужкову было особое отношение на поле? Охранники мэра давали понять, что его по ногам бить не стоит?
– Лужков никогда не злоупотреблял масштабом своей личности. Он дико не любил, если кто-то поддавался. Бывали моменты, когда мы даже уступали, хотя проигрывать он жутко не любил. Впрочем, чаще мы побеждали, потому что у нас было мастерство. А что касается охранников, то, конечно, к мэру было особое отношение. – Против Лужкова играли аккуратно? – Его никто не срубал, хотя ему могло достаться в борьбе. Бывало, человек махнет мимо мяча и попадет в Лужкова. Приходилось напрягаться, чтобы объяснить все охранникам. Но там никто никого не убил, мы потом вместе смеялись над такими ситуациями.
– В чем была роль Лужкова при создании «Москвы»?
– Роль была во всем. Для получения такого названия требовалось пройти межведомственную комиссию – чиновники мэрии и депутаты мосгордумы. Так же, например, было с названием универмага «Москва». По сути я играл с этой комиссией в футбол и у меня проблем не было – мы получили название. Лужков после тренировки на завтраке сказал: «Ребята, хочу поздравить. Появилась новая команда – ФК «Москва». Юра Белоус – президент клуба. Будем за них болеть».
– Были мысли о создании клуба не в столице?
– Изначально Миша Прохоров хотел, чтобы команда была в Красноярске. Рассчитывал сделать подарок Хлопонину (губернатор Красноярского края на тот момент – Прим. «Чемпионата»). Правда, потом стало понятно, что для него это может стать не подарок, а гробовая доска. В Красноярском крае были огромные долги перед учителями, врачами и другими. А тут планировалось, что бюджет клуба обеспечат на 50% «Норильский Никель» Прохорова и еще на 50% – Красноярский край. Хлопонин ответил: «Нет, ребята, спасибо». Тогда мы с Мишей Прохоровым думали как быть. Я как раз поехал на стажировку в «Манчестер Сити», а потом предложил название ФК «Москва». Мне ответили, что это гениально. Есть же «Рома», есть «Манчестер Сити».
– Лужкову название тоже понравилось?
– Он меня спросил, как будут называть команду, кроме официального варианта ФК «Москва». Я ответил, что журналисты пишут «горожане», а болельщики говорят «кепки» или «пчеловоды». Лужков улыбнулся и сказал: «ну хорошо». С тех пор он не пропустил ни одной домашней игры. Ему было приятно, что была ассоциация с ним.
Фото: facebook.com/profile.php?id=100009957456920
– Он возглавлял попечительский совет «Москвы». На что влиял Лужков?
– По сути попечительский совет был представлен в одном лице. Лужков был человеком, к которому мы прислушивались. Его мысли я доводил до Прохорова. При этом Лужков никогда не вмешивался, был деликатным, а еще раз в год передавал в клуб бидон мёда. Футболисты на базе использовали по назначению. Для Лужкова – футбол был источником радости, а не бизнесом.
– И все же, на какие именно вещи в клубе Лужков мог повлиять?
– Помню, как предоставил несколько логотипов и он ответил: «Вот этот». Вариант как раз совпал с нашим мнением. В 2004-м году в предпоследнем туре мы победили «Зенит» на выезде. Во вторник на заседании правительства Лужков сказал: «Друзья, есть хорошая новость: «Москва» обыграла «Зенит» – 3:2». Это показывает, какой из команд он симпатизировал. Пускай, даже и не афишировал. Знаю, что Лужков всегда радовался успехам ЦСКА, огорчался неудачам «Динамо», симпатизировал Юрию Семину и «Локомотиву», финансово через московский спорткомитет помогал «Торпедо» Алешина. Лужков не участвовал финансово в ФК «Москва», но его сердце, верю, принадлежало нам. Мне это было очень приятно.
– Вы говорили, что Лужков симпатизировал и «Спартаку», пока не случилась какая-то история с Романцевым. Что произошло?
– Крайне неприятная ситуация. В конце 90-х правительство Москвы проводило матч с Романцевым и другими ветеранами. Это было 2 мая, праздник, полный стадион зрителей в «Лужниках». Не знаю, что произошло после первого тайма, какой комар укусил Романцева, но он вдруг сказал, что ему нужно уезжать. Получилось, что Романцев разрушил праздник. Лужков остался разочарован таким отношением к мероприятию и градоначальнику. После этого отношения со «Спартаком» были не очень хорошие, пока там отавался Романцев.
– Лужков общался близко с кем-то из футболистов?
– Как-то я его познакомил с Бракамонте в vip-ложе. Нападающий был тогда то ли травмирован, то ли дисквалифицирован. Они очень долго разговаривали – о пасеке, пчеловодах, Аргентине… Бракамонте тогда уже говорил по-русски.
– Как Лужков допустил, что «Москву» закрыли?
– С конца 2007 года мне стали приходить письма от «Норильского Никеля». В них говорилось, что «Москва» должна искать новые источники финансирования. Прохоров расходился с Потаниным и я уже понимал, что та эпоха заканчивается. В 2008 году я написал заявление об уходе из клуба. Лужков потом сказал, что мне не нужно было уходить и я поступил неправильно. Если называть вещи своими именами, то мы с Лужковым были друзьями. Клуб для него потерял интерес после моего ухода.
– Вы потом обсуждали с Лужковым резкое исчезновение «Москвы»?
– Конечно. Он разговаривал на этот счет с Прохоровым. Спрашивал почему они договаривались об одном, а происходило другое. Прохоров решил свои вопросы – оформил в собственность 17 гектаров земли практически в центре Москвы и приобрел за скромную стоимость стадион. Лужков был крайне раздосадован.
– Это правда, что в какой-то момент на Лужкове уже начал сказываться его возраст?
– Нет, конечно. Понятно, что время идет, но он оставался крайне активным. До последнего момента играл в гольф и теннис. В футбол уже колени не позволяли. Выдающийся человек, конечно. Казалось бы, в 83 года люди уже уходят, но Лужков ушел преждевременно. Мне очень жаль, что он покинул нас так рано.
– Вы всегда тепло отзываетесь о Лужкове. Информация о том, что он использовал служебное положение в интересах семьи – это вымысел?
– Мне это смешно слышать. Его супруга – бизнесвумен (14 лет возглавляла список самых богатых женщин России по версии Forbes – Прим. «Чемпионата»). Я могу сказать, что Лужков – очень корректный в плане понимания и сдерживание финансовых вопросов. Пускай даже не все в это верят. С моей стороны к Лужкову только уважение. Этот человек заложил основы развития Москвы.
– Когда вы последний раз общались с Лужковым?
– Когда поздравлял его с днем рождения. Этим летом желал ему здоровья и всего самого хорошего человеческого.