Интервью с главным тренером «Зенита» Сергеем Семаком

Когда-то Сергей Семак был первым в истории гостем редакции «Чемпионата», ещё в старом офисе. С тех пор прошло более 10 лет, и у Сергея в жизни случилось миллион событий. Впрочем, 2019 год с тех пор оказался для него, возможно, самым насыщенным.

— Год для «Зенита» завершён. Объективно какую оценку бы за него поставили?
— Если речь про календарный год, наверное, твёрдое четыре. Конечно, в Лиге чемпионов есть разочарования. Где-то ситуация зависела не от нас, но в целом всё справедливо — группа оказалась ровной, и до последнего было непонятно, кто пройдёт дальше. Ожидал, что «Лейпциг» с большим отрывом закончит групповой этап. Не сложилось.

— Дзюба описал игру с «Бенфикой» одним словом. Согласны?
— У каждого своя трактовка. Я — конечно, нет. Считаю, никакой катастрофы тут нет, группа ровная, и мы никого не сильнее. Старались, но, к сожалению, один тайм, который мог сделать эту часть сезона для нас выдающейся, не сложился.

— Когда к нам в гости приходил Радимов, он сказал, что в этой ЛЧ «Зениту» не хватило Малкома — в команде нет игрока, который способен решать в одиночку.
— Конечно, мы брали его прежде всего для Лиги чемпионов. Надеялись и на Сашу Кокорина, но не сложилось. К последнему туру потеряли Кузяева, набравшего хорошую форму, Ракицкого, Дриусси. Обидно, что с таким очковым запасом не прошли дальше. В других группах командам хватало и меньшего количества очков.

— Поэтому не смогли навязать борьбу?
— С «Лейпцигом» играть было очень сложно, потому что их сильные качества в большей степени не подходят именно для нашей команды. Что касается «Лиона» и «Бенфики», мы неплохо смотрелись с ними дома. Притом что «Лион» в прошлом году ни разу не проиграл на этом этапе ЛЧ с самим «Манчестер Сити» в группе.

— Как раз «Лион» вы обыграли.
— На определённом отрезке времени мы с ними можем играть на равных.

— Ваш скептический тон при общении с прессой во время выступлений в ЛЧ — это осознание своего уровня или психологический ход?
— Вы же прекрасно понимаете уровень чемпионата и силу каждого клуба из группы. У них сбалансированная ситуация по многим направлениям — тот же «Лейпциг» прекрасно выстраивает селекционную работу. Чтобы построить философию команды, нужны годы.
Всегда был противником лимита. Конечно, он снижает конкурентоспособность наших клубов в Европе. Мало специалистов, которые с этим не согласны.

— Сколько вам требуется времени, чтобы привести в порядок настроение после такого матча, как с «Бенфикой»?
— «Бенфика» стоит особняком, но обычно после каждой плохой игры — пару дней. Потом эмоции утихают, жизнь ведь идёт. Трагедия — это когда погибают люди, а у нас спорт.

— Если смотреть на группы «Локо» и «Зенита», большинство людей скажет, что ваша слабее. Вы не согласны?
— Смотря как посмотреть. У «Локомотива» сильная группа, но и у нас она не слабая. Если брать «Байер» и «Лейпциг», вторые однозначно идут лучше в чемпионате. «Атлетико» и «Ювентус» — сильные команды.

— Но согласитесь, что общий уровень групп несопоставим?
— «Юве» и «Атлетико» — гранды европейского футбола. Но с ними проще играть, потому что от тебя никто ничего не ждёт. Проиграешь — нормально, а не проиграешь — вообще супер. Тот же ЦСКА прекрасно сыграл с «Реалом», но всё равно немножко не хватило, чтобы выйти из группы.

Проблемы РПЛ, лимит

— Что необходимо нашим клубам, чтобы добиваться успехов в Европе?
— Нужно повышать уровень чемпионата. Это можно сделать за счёт качества игроков. Но сейчас это сложно, потому что европейские клубы готовы платить больше. Раньше в «Спартак», ЦСКА и «Зенит» приезжали готовые сильные игроки, а сейчас их уровень ниже.

— Вы говорите о легионерах, но кто к нам поедет? Очередные сербы, на которых можно сделать хорошую комиссию?
— Какая разница, если они сильнее тех, кто есть? Я работал в «Уфе», и у нас было большое количество игроков на примете, которых никто не знает. Они стоили не 18 млн, а 800 тыс., и они были бы сильнее наших игроков. Таких примеров миллион, например, из первой французской лиги и других европейских чемпионатов.

— У той же «Бенфики» игроки меняются чуть ли не каждый сезон, но есть система игры, которая регулярно даёт результат.
— Чтобы подобрать нужных игроков, нужно два- три года. Ну а чтобы прививать свой стиль сразу, нужно быть Моуринью, который приходит и говорит: «Дайте мне 500 млн на трансферы».

— В других условиях трансферы — это чисто косметические изменения?
— Конечно. Ты же не можешь всё сразу поменять. Посмотрите, насколько у нас за полтора года изменился стартовый состав «Зенита». Процентов на 70-80%.

— Это нормально?
— Нет. Но этого требовала ситуация. Техническое оснащение многих игроков в нашей лиге сильно отличается от тех же португальцев. Проблема в том, что футболистов, которые могут играть под давлением, единицы. Поэтому игра упрощается. Посмотрите, как в Германии вратари играют ногами, лучше многих полевых. А у нас таких сколько?

— То есть дело в излишней нервозности?
— Нервозность, отсутствие опыта, качества игры — они просто не привыкли к такому уровню.

— Но ошибаются даже игроки с таким опытом, как у Ивановича.
— Чтобы ты рос, нужна конкурентная среда. Почему сильные игроки, которые приезжают из Европы, со временем опускаются в уровне? Потому что понимают: можно прилагать меньше усилий, а тех качеств, которые есть, достаточно. В той же Голландии, где работал Слуцкий, первая команда играет с последней, и всё равно все играют, бьются. Над ними не висит тот факт, что завтра они вылетят, им обрежут финансирование и команды больше не будет.

— Если нет самой системы футбола, разве выход в плей-офф ЛЧ что-то изменит?
— Да ничего не изменит. Просто мне как тренеру нужны игроки. Чем выше будет уровень игроков, тем лучше будет играть команда. Когда играешь с командами низших дивизионов Италии или Испании, чувствуешь, что даже у молодых игроков есть хороший базовый уровень. У нас этого нет, и это связано с тем, что детско-юношеский футбол необходимо поднимать. В Европе в 21 год есть игроки, которые третий сезон играют в ЛЧ на лидирующих позициях, а у нас в 25 — молодой.

— Вам самому не интереснее мыслить категорией более долгосрочных перспектив развития команды?
— У меня контракт до мая. Но уверен, что, даже если уйду, оставлю хорошую команду.

— Нашим менеджерам не хватает дальновидности?
— Не знаю. Наверное, стабильности, возможности думать на долгие годы вперёд. Стратегического планирования. Надо выбирать тех игроков, на которых клуб делает ставку, которые подходят под систему клуба и игровую модель.

— Почему у «Зенита» почти нет своих воспитанников?
— Не только у «Зенита». Что касается молодых игроков, единственный путь попасть в основной состав — быть суперталантом, который прорвётся в состав, пройдя через молодёжный состав Академии и «Зенит»-2. Не понимаю, как можно игрока из второй лиги поставить в основной состав «Зенита». Чтобы сюда попасть, нужно быть лидером команды не ПФЛ, а РПЛ, как Сутормин. Европа? Там происходит то же самое. Мало примеров игроков, которые приходят из низших лиг. Посмотрите, какая в Германии гегемония «Баварии» — кого захотели, того и берут.

— Вы привлекали Мусаева, а теперь он пылит в ПФЛ. В чём причина?
— У Леона хорошие перспективы, он поедет на сборы и будет доказывать. Мы его ставили в основной состав, но где-то чего-то не хватает. Значит, надо набраться опыта, посмотрим, воспользуется ли он своим шансом. Как тренер я буду только рад видеть в составе воспитанников академии. Искусственно внедрять их в состав мне абсолютно не интересно.

— Зачем отдавать игроков в команды ПФЛ или ФНЛ, учитывая, что в этих лигах футболисты зачастую не развиваются?
— Ну а какие варианты? В условных Чехии или Бельгии они либо не востребованы, либо их там что-то не устраивает.

— А если воспитывать молодёжь самому?
— Как я могу её воспитывать? В команду должны приходить игроки, которые уже готовы.

— Слуцкий говорил, что полтора года работал с Головиным индивидуально.
— Это прекрасно, но Головин — один из лучших игроков России. Ещё играя в ЦСКА, был лидером.

Трансферы, собственный контракт

— Когда ждёте возвращения Малкома?
— К первым сборам, когда приедем в Катар. Может быть, будут небольшие ограничения, но я надеюсь, что обойдётся без них и он с полными силами начнёт первый сбор.

— Будут ли трансферы зимой?
— Маловероятно. Конечно, всё бывает, это футбольная жизнь — вдруг кто-то изъявит желание уйти и появится предложение, которое нас устроит. Но шансы на то, что произойдёт что-то кардинальное, очень маленькие. Скорее всего, их нет.

— Для РПЛ хватает и этого состава, а евровесны всё равно не будет. Логика такова?
— Хватает или нет, посмотрим весной. Мы видим, в чём нам нужно усиливаться, но не всегда это получается ввиду многих причин.

— Нынешний отрыв «Зенита» в РПЛ из тех, что не отыгрываются?
— Всё отыгрывается и меняется. На первый взгляд, он достаточно серьёзный, но три-четыре игры, и всё может измениться. Нам надо работать и не обращать внимания на этот отрыв. Ещё полтора месяца назад никто об этом не говорил. Но вот так всё сложилось — мы не теряем очков, а соперники теряют. Почему бы кому-то из конкурентов не прибавить во второй части? Всё возможно, футбол тем и интересен.

— По ощущениям, кто ваш главный конкурент? «Краснодар»? ЦСКА?
— Посмотрим. «Локомотив» — тоже очень крепкая команда. Любая из этих команд может выдать хорошую серию и серьёзно осложнить нам жизнь.

— Продление контракта с Дзюбой — вопрос решённый?
— По этому вопросу — к руководству.

— Как насчёт вашего контракта?
— Пока работаю по существующему.

— Чувствуете вообще тепло от Санкт-Петербурга на посту главного тренера «Зенита»? Есть ощущение, что болельщики в целом вам симпатизируют.
— Конечно чувствую. Город и болельщики прекрасно ко мне относится. Конечно, работа если не расстрельная, то очень тяжёлая. Но такая работа — ты либо умеешь держать удар, либо нет.

— Боссы вызывают на ковёр?
— Нет, высказывают своё мнение. Если говорить про Миллера, контактируем редко, только по важным вопросам. Иногда он приезжает на матчи или может позвонить после игры.

— Ситуация, при которой Миллеру позвонит один из игроков, реальна?
— Это крайне сложно. Практически невозможно. У нас так не принято, да и номера ни у кого нет.

Азмун, ветераны

— Вопрос по тактике. Как вам пришла идея сыграть в схему с двумя большими нападающими?
— Нужно понимать сильные стороны игроков и то, что они могут делать. У меня не было сомнений в качествах Азмуна, и я был уверен, что такой игрок нужен нам как воздух. С приходом Сердара теория подтвердилась, Артём очень много ассистирует, принимает участие в организации игры. Доволен тем, как работает эта связка, хотя у многих специалистов были вопросы, как они смогут играть вместе.

— Вас не отговаривали от покупки Азмуна? Многие говорят, что он очень специфичный игрок.
— Нет, я прекрасно знаю его плюсы и минусы. Доволен тем, как он работает и его вкладом в успехи команды.

— При этом у него масса нереализованных моментов.
— Конечно, это давит. Чем хороши голы — они придают уверенности игроку. Но он работает над этим, и мы его поддерживаем. Путь повысить реализацию один — приобретать опыт и работать на тренировках, доводить её до автоматизма.

— Как вы общаетесь?
— У него есть переводчик, который перешёл с ним из Казани, но большинство информации Сердар воспринимает сам.

— В чём секрет долголетия футболиста Жиркова?
— Всё вместе — профессионализм, генетика, мастерство. В том, что он один из самых классных футболистов, сомнений не было, главное, чтобы обходилось без травм, как в прошлом году.

— Правда, что он был близок к завершению карьеры?
— Очень. У него была сложная травма, непонятно было, нужно ли оперироваться. Предположить, как себя поведёт нога, было практически невозможно.

— Анюков удивил тем, что продолжил карьеру?
— Нет, абсолютно. Всегда так бывало — когда футболист заканчивает карьеру или переходит на тренерскую позицию, какой-то период его начинает тянуть обратно. Тем более Саша поехал к себе домой, очень хотел какое-то время там поиграть. Может, ещё года три поиграет, классно, когда для этого есть силы и здоровье.

— В прошлом году он играл полезно. Сейчас тянуть уровень «Зенита» было тяжело?
— В прошлом сезоне какие-то матчи играл Игорь, какие-то Саша — они дополняли друг друга. Теперь у нас есть Караваев.

Дзюба, фанаты

— Как отнеслись к недавней ситуации с Дзюбой и фанатами?
— Конечно, она меня огорчила. Можно высказывать своё отношение, в том числе отрицательное, но абсолютно в другом ключе. Любому человеку это неприятно, думаю, и Артёму тоже. Но он профессионал и не обращает на эту ситуацию особого внимания. Доказывает всё игрой.

— Дзюба — ранимый человек?
— Как и все люди, спортсмены ранимые, но удар приходится держать. Мы разговаривали на эту тему, и он прекрасно понимает, что самый правильный ответ может дать на футбольном поле.

— В чём вообще проблема? Ну, послали Дзюбу и послали, такое регулярно бывает.
— Да, но я не слышал о таких ситуациях в последнее время.

— Глушаков, Кононов, ещё раньше Широков и Быстров.
— Но это же ненормальная ситуация?

— Но вы, как игрок, тоже ведь понимали, что перейти в команду принципиальных соперников было бы ненормально.
— Ненормально то, что происходит. Тем более на матче сборной.

— Вы бы перешли из ЦСКА в «Спартак»?
— Я — нет. Но ещё раз, каждый выбирает для себя то, что считает нужным.

— Романцев симпатизировал вам как игроку.
— Он прекрасный тренер, легендарный. Но в «Спартак» меня ни разу не звал. Это было невозможно.

— Как отнеслись к тому, что Дзюба отписался от аккаунта сборной России?
— Это его личное дело. Захотел — отписался, завтра обратно подписался. Почему он так сделал, лучше спросить его.

— Александр Кержаков говорил, что ситуацию с оскорблениями Дзюбы разожгли СМИ. Согласны?
— Болезненно восприняли критику? (Смеётся.) Конечно, СМИ играют сейчас большую роль в жизни, не только в спортивной. Сквозь призму своего собственного отношения там не просто констатируют факты, но и добавляют какие-то свои эпитеты или выражают личное отношение. Но нет, в любом случае виноваты только те люди, которые ведут себя так, как эти фанаты.

— Удивлены, что они до сих пор не найдены?
— Ну, это вопрос к правоохранительным органам. Конечно, надо задерживать виновных, а невиновных оставить в покое. Если ты адекватно ведёшь себя на трибуне, не должен нести никакого наказания.

— Место Дзюбы на поле негласно закреплено? Правильно говорить, что он человек вне ротации?
— Нет. Просто если игрок забивает или организовывает большую часть мячей, как я выпущу другого игрока?

— Любой тренер, который переставал выпускать Дзюбу в основном составе, быстро становился его врагом. Карпин, Манчини...
— У нас в команде не один Артём. Кто-то реагирует на непопадание в состав более болезненно, кто-то менее. Но работа тренера такова, что надо выжимать максимальный результат из того, что есть. При этом следить за тем, чтобы микроклимат в команде оставался хорошим. Многое упирается в результат, но он вытекает из всего остального — эмоций, тактики, функционального состояния игроков. Не вижу тут никаких проблем, не только у Артёма бывает негативная реакция на то, что он не выходит.

— Говорили ему изначально, что собираетесь строить команду вокруг него?
— У нас нет игроков, вокруг которого мы что-то строим. Есть команда — было 35 игроков на контракте. Сразу всех их собрал и подумал, как будем играть. Принял решение, что Артём будет в команде. Сказал ему: «Артём, ты возвращаешься из аренды, ты нужен». Будет он играть или нет, сказать тогда было сложно.

— Были бы рады, если бы он уехал в Европу?
— Как тренер «Зенита», я рад, что он в нашей команде и забивает голы, помогая ей добиваться результатов.

— А если бы вас спросили о взгляде со стороны?
— Если есть такая возможность, почему нет? Это прекрасный шанс посмотреть, как обстоят дела за границей, в другом футболе.

Сутормин, система

— Не жалеете, что клуб затеял эту историю с Суторминым? Раньше играл, забивал, а теперь чаще сидит на скамейке.
— Он сыграл 15 матчей, это не мало.

— Неполных. Выходил на замену во втором тайме.
— Но всё же. Абсолютно не жалею о его переходе. Это игрок, который приносит пользу, вышел — забил. Адаптируется к нашему режиму и со временем вырастет. Невозможно быть лидером «Оренбурга», а потом прийти и сразу же стать лидером «Зенита». Доволен тем, как он работает, это полезное приобретение.

— Правильно говорить, что этот переход — подготовка к будущему лимиту?
— И это тоже. Плюс он универсальный игрок.

— Показалось нелогичным, что сначала вы приобрели его на правый фланг, а потом — бац — и на ту же позицию пришёл Малком за 40 млн евро.
— Сутормин играет на разных позициях. Когда мы его брали, у нас и Караваева не было. Алексей может сыграть и выше, и ниже. По-моему, всё логично, мы же можем играть с 11 игроками весь сезон.

— Как думаете, он счастлив, что оказался в «Зените»? В «Рубине» он мог получать больше практики, а здесь борется за чемпионство.
— Об этом надо спросить его.

— Недоброжелатели говорят, что вылетом из ЛЧ вам воздалось за Сутормина.
— Считаю, связь прямая… Абсолютно (смеётся).

— То есть никаких угрызений совести нет?
— У кого и за что? За то, что он выбрал «Зенит» и перешёл сюда? 50 или 100 тысяч за него отдали — меня это абсолютно не волнует.

— Вы говорите о системных проблемах нашего футбола, и переход за 50 тысяч рублей — часть этих проблем.
— Пожалуйста, поднимайте эти вопросы. Мне как тренеру игрок нужен? Нужен.

— Но ведь в таком случае вы тоже часть этой системы.
— Да какой системы? Я главный тренер и выполняю ту работу, за которую отвечаю. Малком сидел в самолёте и летел в «Рому». Так его в воздухе развернули, и он полетел в «Барселону». Никто даже не сказал ничего: ну, решил и решил. Сутормин тоже принял решение, руководство клубов договорилось, трансфер совершён.

Эмоции, судьи

— Часто возникают такие ситуации, как со Смоловым, когда хочется что-то ответить?
— Отвечать — плохая реакция. На конструктивную критику — пожалуйста, а на какие-то неадекватные вещи — нет.

— Почему отреагировали в случае со Смоловым?
— Ну, в том случае я ему лично сказал, просто это попало на камеры. Мы шли рядышком, это эмоции, бывает. Никому не нравится ситуация, особенно сейчас, при которой «Зенит» идёт на первом месте с отрывом. Но так сложилось, мы не намного сильнее конкурентов.

— Раньше вы отвечали болельщикам в социальных сетях. А сейчас?
— Фрагментарно. Если это по существу, могу ответить, просто времени на это нет.

— В августе вы очень резко выступили на тему судейства. Насколько такие эпизоды противоречат вашему естеству?
— Абсолютно не противоречат. Я такой же, как все, просто вы меня редко видите. Но во время тренировок и игр эмоции — нормальное состояние. Если не прав, извинился и работаешь дальше. Судья тоже может быть кем-то недоволен. Взять тех же ассистентов арбитра, они тоже могут обижаться, что им высказывают по ходу игры.

— Та ситуация стала для вас уроком?
— Конечно. Но такое может случиться с кем угодно, я не тот человек, который может когото целенаправленно унизить или оскорбить. Эмоции накапливаются, контролировать их иногда очень сложно, а иногда и не нужно. Надо принимать себя таким, какой есть, не закрываться.

— Согласны с общим мнением, что в нашем судействе сейчас всё не очень хорошо?
— А когда было хорошо? Ошибки есть, но иногда поднимается такая истерика, на мой взгляд, неадекватная. Половину решений просто не замечают, потому что каждый болеет за одну из сторон. Именно конструктива и нормальной оценки не хватает.

— Вас удивили слова Гинера?
— Думаю, многих они удивили. У нас есть органы власти, которые разбирают такие моменты. Все прекрасно знают Евгения Ленноровича, сами разберутся. Это часть чьей-то работы, никак не моей.

— Играя в ЦСКА, хоть раз видели его в таком настрое?
— Такое бывает. Если человек переживает за своё дело, случаются ситуации, которые сложно контролировать. Он очень многое сделал для ЦСКА. Клуб находится на вершине нашего футбола отчасти благодаря ему. Очень сложно было содержать его на протяжение такого времени. Ну накипело у него, а мы просто любим раздувать. Если есть неправильная ситуация, нужно смотреть регламент и исполнять наказания, которые в нём прописаны.

Кокорин, недоверие

— Почему вы удалили пост про Кокорина, когда его не удалось заявить на сезон?
— Мне нужно было детальнее ознакомиться с ситуацией. Мне не совсем правильно преподнесли информацию.

— Сами решили удалить пост?
— Конечно. За меня никто посты не удаляет.

— Что вы имели в виду, написав, что в такие ситуации попадал каждый мужчина?
— Каждый вырывает из контекста то, что ему хочется. Имел в виду не то, что каждый попадал именно в такую ситуацию, а то, что каждый мужчина может попасть в драку. Хорошо, если это была отправная точка, за которую теперь всех буду сажать, я ни слова не скажу. Но пока мы этого не видим.

— Если взять ситуацию со стулом, отвечать ударом на оскорбление приемлемо?
— Конечно нет. А кто его защищает? Он ошибся и не прав. По мне, вопрос лишь в адекватности наказания. То, что он виноват, никто не оспаривает. В моём посте было написано лишь то, что большинство мужчин попадали в ситуации, в которых приходилось драться.

— Учитывая сказанное, у вас есть доверие к судебной системе?
— А у вас есть доверие?

— Нет.
— Ну а что вы меня спрашиваете? Вы же знаете, что, к сожалению, в стране много ситуаций, которые требуют внимания и вмешательства самых высоких лиц для решения проблем. Иногда закон работает не так, как надо.

— Радимов сказал, что после зоны Кокорин стал совсем другим футболистом, даже более интересным.
— Он и был, и есть прекрасный игрок, если говорить о профессиональных качествах. Кокорин — один из лучших футболистов России. И по данным, и по таланту — тут ничего не изменилось. Он соскучился по футболу, и мне нравится то усердие, с которым он подходит к тренировкам.

— А как человек он изменился? Может, стал меньше улыбаться?
— Конечно, после такого невозможно не измениться. Может, где-то стал более внимательным в отношении своих поступков, больше стал ценить семью.

— На его здоровье эта пауза отразилась?
— Бесследно она не пройдёт, нужно восстановиться. С одной стороны, жаль, что он не смог нам помочь осенью. А с другой, у него было дополнительное время, чтобы решить все свои проблемы со здоровьем.

— Как думаете, он сможет играть после паузы?
— Конечно.

— То есть колено не пострадало?
— Пострадало. Оперированное колено нужно поддерживать в соответствующем состоянии. Если связка стоит неродная, она не такая активная. Но после паузы он будет уже готов играть целый матч. По физическим показателям он один из лучших в команде.

— «Краснодар» решил расторгнуть контракт с Мамаевым. У вас были сомнения, стоит ли принимать Кокорина обратно?
— У меня нет. Считаю, он получил более чем жёсткое наказание за свой поступок.

— Говорят, Дриусси уже пожаловался на возвращение Кокорина и попросил его отпустить.
— Он никогда не жаловался. Это человек, который суперпрофессионально выполняет свою работу. Его позиция — второй форвард, но ради интересов команды играет там, где это нужно, и делает это блестяще.

Африка, альбиносы

— Уйдём в сторону от футбола. Недавно вы с женой побывали в Гвинее-Бисау. Что удивило больше всего?
— Многое. Хотел посмотреть на местную жизнь и был приятно удивлён некоторыми вещами. Прежде всего людьми. Конечно, страна очень бедная, но это не мешает им жить. Люди красиво одеваются, много ярких цветов, понравился архипелаг Бижагош. Представляете, 88 островов и только 12 населённых, на которых живут коренные жители. В Африке есть проблемы с медициной и образованием, но единение с природой поражает. Многие благодарны жизни просто за то, что живут.

— Главной целью поездки было освещение проблемы детей-альбиносов?
— Не только. У моей супруги была идея снять фильм о стране, о том, как они живут. Альбиносы — лишь одна из составляющих этого путешествия. В Гвинее-Бисау дела у таких детей лучше, но в целом по Африке ситуация для них непростая.

— Таким детям действительно отрубают конечности?
— Там, где мы были, нет, но их воруют. Их даже не записывают при переписи населения, потому что боятся. Многие из таких детей не учатся в школах.

— Зачем их воруют?
— Язычество. Есть разные поверья, что, если съешь какую-то часть тела, излечишься от болезни, поэтому из других стран приезжают в Гвинею-Бисау, чтобы их своровать, зная, что там поспокойнее. А тех, кто этим занимается, ловят не часто.

— В Африке хоть кто-то знает о «Зените»?
— Конечно. Футбол там — одно из главных развлечений, стадион достаточно приличный. Многие из тех, с кем мы познакомились, учились в России. Гвинея-Бисау — бывшая португальская колония, поэтому все следят за той же «Бенфикой». Некоторые игроки переезжают в Португалию, Францию. На сборную приходит полный стадион.

— Где вы там жили?
— В отеле. Запаслись продуктами, но все переживания были беспочвенными, еда там абсолютно нормальная. На одном острове познакомились с хозяином отеля, который был чемпионом Португалии по тайскому боксу, уехал в Нью-Йорк, открыл там спортивные клубы, а в итоге вернулся на родину, построил прекрасный эко-отель на островах и много помогает людям.

— Сами в Африке о футболе не думали?
— Нет. Отключиться на сто процентов, конечно, невозможно, но был в лайтовом режиме.

— Тренер «Зенита» должен быть на связи всегда или телефон может быть выключен?
— Пару дней я был недоступен – Сети не было. Звонков и сообщений пропустил немного, штук 20-30. В основном писал доктор, который занимается лечением игроков, плюс были организационные моменты по поводу сборов. В любом случае связи там почти не было. Можно было пойти куда-то один раз в день и позвонить.

— Правда, что вы с женой собираетесь усыновить темнокожего ребёнка?
— Тема отношений — это личное. Пока съездили посмотреть, как живут дети в Африке. Желание было и есть, а как будет дальше — посмотрим. Решение будем принимать, когда придёт время.

— Ваша жена сказала, что вы были в шоке, когда впервые услышали об этом.
— Ну, знаете, всегда можно подобрать трактовку слов. Когда у нас рождался 4-й, 5-й, 6-й ребёнок, вроде надо радоваться, а ты уже сидишь и думаешь: тяжело будет (смеётся). Детей люблю, для меня все они прекрасны. Полностью согласен с супругой, что в этом плане нет абсолютно никаких границ. Если есть возможность, нужно помогать другим людям.

— Рассчитываете на то, что ваш пример подтолкнёт других людей к подобным шагам?
— У нас уже был такой опыт. Мне это интересно, но не хочу никому этого навязывать. Непонятно, как у кого это сложится, и быть каким-то примером не хочется. Каждый живёт своей жизнью — чем больше уделяешь ей время, тем меньше отвлекаешься на чужую.

Веганство, дети

— Мясо вы по-прежнему не едите?
— Нет. Никогда не был особо зависим от еды, поэтому на этот счёт никаких проблем не испытывал. Тем более качество продуктов сейчас стало ниже. Вижу это по своим детям, по количеству аллергий.

— Веганом в России быть дорого?
— Вопрос в том, что именно есть. Не думаю, что киноа или гречка — это очень дорого.

— Детей приучаете к такому режиму питания?
— Зачем? Пусть сами сделают свой выбор. Никого не агитирую, каждый выбирает то, что ему подходит.

— Какая часть вашего времени уходит на воспитание и уход за детьми?
— Это занимает практически всё моё свободное время. С утра собираем всех в школу и сад. Вечером уже сложнее, но периодически что-то делаем — реферат или прочие домашние задания. Разъезды? Разве что выездные игры или сборы. В остальное время проводил детей в школу и едешь на работу. Иногда беру их с собой на базу, им там очень нравится — бегают, прыгают.

— Вы долго были вне соцсетей. И тут завели «инстаграм». Зачем?
— Течение времени. Сейчас проще узнавать, как дела у детей, через «Инстаграм». Каждый день знаем, где они, видим все их события. Что самое важное, с помощью социальных сетей пропускаешь меньше дней рождения знакомых. Плюс это площадка для того, чтобы можно было высказать своё мнение.

— Телевизор смотрите?
— Нет, уже забыл, когда его в последний раз смотрел. У нас вообще нет дома телевизора. Только проектор, который мы включаем, чтобы посмотреть футбол или чтобы вместе с семьёй устроить просмотр какого-то фильма. Книги тоже читаю очень редко. Мне не хватает на это времени.

— Как насчёт съёмок в клубных проектах? Например, «Зенит» запустил шоу «Продлёнка» на клубном канале.
— Передача с детьми — это всегда классно. Детская непосредственность всегда притягивает внимание. Дети располагает, это было видно даже по тому, как в этом шоу раскрылся Ракицкий.

— Сами готовы участвовать в таких проектах?
— Посмотрим. Идея классная, дети — большая категория болельщиков «Зенита».

ВИДЕО

Телевизор, Украина

— Вы сказали, что у вас нет телевизора. По идейным соображениям?
— Да, у нас и в прошлой квартире он был только один. Конечно, детям хочется поиграть в приставку, но нет телевизора, и хорошо.

— Вам не близка федеральная сетка?
— Очень близка (улыбается). Но просто времени нет. Да и не сторонник того, чтобы телевизор стоял в каждой комнате, чтобы дети привыкали смотреть всякую ерунду. Хотя телефоны не лучше.

— Как человек с украинскими корнями, следите за тем, что происходит на востоке Украины?
— Слежу. После начала известных событий ни разу там не был. Ни в Луганске, ни у родителей, которые живут там. Какое тут ещё может быть мнение? Война — самое плохое, что может быть. Всё, что можно решить дипломатическим путём, так и надо решать. Я всегда за то, чтобы люди нормально жили. Чтобы они не страдали, не было братоубийственной войны. Когда моя бабушка была жива, она всегда говорила: «Главное, чтобы не было войны». Думал: «Ну как же, мы в такое время живём, какая здесь война?». До сих пор в голове не укладывается, как это стало возможным. Для меня это очень больно и горько.

— До вас долетают отголоски этих распрей?
— Конечно. Кто-то поддерживает одну сторону, кто-то — другую. Брат, который там жил, оттуда уехал. Сестра какое-то время жила у меня в Санкт-Петербурге, а потом сказала, что слишком сильно любит свой родной город и вернулась обратно.

— С Ракицким эту тему обсуждали?
— Думаю, у нас схожее мнение по этому вопросу. Он далёк от политики, и самое главное здесь только то, что погибают и страдают люди. Это большая беда.

Беседовали: Михаил Гончаров, Дмитрий Егоров, Максим Ерёмин, Андрей Панков, Олег Лысенко, Денис Целых.