Золотые медали и титулы добываются не только тренерским штабом и футболистами. В каждом профессиональном футбольном клубе есть множество работников, которые тоже вносят огромный вклад в победы, просто их работа не всегда заметна со стороны.
В этой статье мы расскажем о научно-спортивной деятельности «Зенита», которая в том числе помогла клубу выйти на новый уровень, дважды подряд стать чемпионом России, а в прошлом сезоне взять ещё и национальный Кубок.
Из материала вы узнаете:
— почему «Зенит» выбрал Ловрена и как вообще правильно анализировать центральных защитников при помощи статистики;
— как в «Зенит» попали Барриос и Дуглас Сантос и в чём их уникальные для РПЛ характеристики;
— как создать программу, которая сама подсвечивает и предлагает изучить всех интересных футболистов;
— что такое показатель non-shot и зачем он нужен;
— почему игроков из чемпионата Аргентины брать безопаснее, чем из Бразилии;
— как выглядят отчёты о сопернике и какие данные в них содержатся;
— как выявить слабые места соперника при помощи продвинутой статистики;
— в каком количестве лучше проводить теоретические занятия и как строить работу, чтобы футболисты лучше усваивали информацию.
В детали нас погружают три профессионала из «Зенита»: руководитель аналитического отдела клуба Никита Васюхин, руководитель отдела анализа спортивной деятельности Максим Гайдовский и ассистент Сергея Семака Александр Низелик.
Часть 1. Селекция. Как найти качественного центрального защитника, почему Барриос топ для РПЛ и в чём разница между Аргентиной и Бразилией
В первые два года работы в «Зените» Никита Васюхин работал ближе к тренерскому штабу и занимался разбором соперников. В последние два сезона он сменил направление деятельности и теперь руководит аналитическим отделом селекционного департамента.
Никита Васюхин
Фото: Личная страница Никиты Васюхина ВКонтакте
— Через нас так или иначе проходят все футболисты, которых клуб рассматривает в качестве усиления, — рассказывает Васюхин. — Наши заключения становятся дополнительной информацией для людей, которые принимают итоговые решения.
В работе есть два направления. Первое: мы ищем футболистов по всем позициям – тех, кто с нашей точки зрения подходит под стиль игры «Зенита», усилит команду. Это игроки разных профайлов. Когда от главного тренера приходят конкретные запросы (позиции, профайлы), мы предлагаем футболистов, на наш взгляд соответствующих требованиям. Второе направление: если сверху в отдел спускаются несколько фамилий, их тоже нужно проанализировать, выдать объективную информацию.
— Какими инструментами пользуетесь при анализе данных?
— Есть доступ к различным платформам, в том числе к Wyscout. Преимущество Wyscout: там есть видео из некоторых чемпионатов, более нигде не представленных. Не из топовых лиг, но тем не менее. У чемпионатов из Южной Америки там лучше качество записи. Также Wyscout обещает широкоугольные форматы (то есть не телевизионную картинку, а самостоятельно снятую техническую запись) не только для РПЛ, но и для ФНЛ – хорошего качества и по каждой игре. Для нас это очень важно.
Что касается данных, мы с Wyscout сотрудничаем даже более предметно, чем обычные пользователи. «Зенит» покупает у них API – это стенограмма каждого матча, в которой записываются друг за другом все действия, их таймлайны, кто их совершил и в какой зоне. Имея API по каждой игре, можно создавать более сложные метрики – например, non-shot xG модель, которая для нас является очень важной.
При помощи API от Wyscout мы также можем разбивать матч на владения так, как мы хотим (по собственным алгоритмам), собирать информацию, которой нет на платформе. Например, мы создали «костыли», чтобы обрабатывать там отборы и подборы – и делаем это с нашей точки зрения точнее. У Wyscout лучший API по соотношению цена/качество, очень хорошая площадь покрытия, охватываются даже минорные лиги, которые нас интересуют.
— Вкратце для наших читателей: как API выглядит?
— Это система, к которой ты подключаешься, берёшь из неё данные в нужном тебе формате. То есть чтобы использовать их, необходимо иметь хорошего программиста. В нашем отделе есть такой специалист, он программирует, создаёт нейросети, администрирует нашу платформу, интерпретирует данные.
— Вы упомянули модель non-shot. Почему она для вас так важна?
— Она позволяет оценивать действия игроков с точки зрения того, как они повышают или понижают вероятность команды забить внутри владения. И, соответственно, таким же образом оценивается вероятность соперника забить после этого владения.
Метрика создана для того, чтобы лучше оценивать игроков внутри атаки. Например, центральные защитники напрямую редко ассистируют под удары. Но их передачи всегда важны в начале развития атаки. Для созидательных игроков показатель тоже может быть важным, потому что часто игрок может отдавать предголевой пас, который напрямую в модели xG не учитывается. Либо футболист может часто доставлять мяч в хорошие зоны, но его партнёры не в состоянии конвертировать пас в удар. И в xG это тоже никак не отобразится.
То есть при помощи модели non-shot xG мы оцениваем исключительно передачи и «раны» с мячом (проведение мяча на дриблинге, на ведении) с точки зрения того, как это действие повышает или понижает шансы забить или пропустить в этой атаке. Грубо говоря, non-shot – математическое ожидание разницы голов во владении и в следующем владении.
Мы сами разработали эту метрику на основании данных Wyscout. Делаем фреймворк, позволяющий разбивать все матчи на владения нашим способом. У каждой аналитической компании может быть свой взгляд на то, что такое владение мячом, когда переходит владение к другой команде. Если в баскетболе чётко ясно, какая команда владеет мячом, то в футболе такого нет, в нём больше переходов. Мы разбираем матч на владение так, как нам кажется правильным, и оцениваем, как передачи и «раны» влияют на изменение ситуации.
— Либо команда наносит опасный удар, либо пропускает опасную атаку?
— Здесь как раз не важны удары. Модель сделана для того, чтобы уйти от них и создать ещё одну метрику. Скорее речь о том, как команда продвигает мяч в опасные зоны и насколько игроки эффективны в этом. И насколько хорошо обороняется своё пространство. При помощи non-shot ты выделяешь игроков, которые часто теряют мяч вблизи своих ворот, что плохо. Метрика позволяет тебе хорошо оценивать игроков по соотношению, насколько они играют рискованно и насколько это приносит пользу. Например, если игрок очень много обостряет, то очевидно, что точность его передач будет сильно ниже, чем у партнёра, который не обостряет. Но при этом эффективность от его пасов высокая, даже если проходит один из пяти (один из пяти выводит партнёров один на один), это очень хороший показатель.
Non-shot – это комплексный показатель. Оценка каждого действия в долях гола. Потом ты его можешь разбивать на то, какими действиями non-shot зарабатывается. У западных аналитиков популярно делать вообще комплексный показатель, который оценивает все действия с точки зрения вероятности забить/пропустить: оборонительные, верховые единоборства и так далее. Но для нас важно оценивать просто продвижение мяча при помощи передач и бега. Поэтому мы построили модель таким образом.
Бранислав Иванович (с Кубком чемпионов РПЛ)
Фото: Анна Мейер, «Зенит»
— Допустим, нужно найти качественного центрального защитника. Какие данные будете анализировать прежде всего по нему?
— Во-первых, всё зависит от профайлов. Нужно понимать, что защитник, который одновременно быстрый, качественно работает с мячом, хорошо играет один на один, сильный в единоборствах и при этом не сильно молодой, то есть набравший опыт, — он стоит гигантских денег. Поэтому когда тебе дают профайл, люди чем-то жертвуют. Например, футболист может быть очень хорош на мяче, но послабее в верховых единоборствах, чем среднестатистический центральный защитник высокого уровня.
Для оценки игрока на мяче non-shot как раз очень полезен, мы его всегда смотрим. Что касается обороны, она гораздо хуже оценивается числами. Проблема при изучении центральных защитников состоит в том, что количество отборов и перехватов вообще не рассказывает нам про их уровень. Исключительно – про стиль игры. По моим наблюдениям центральные защитники, имеющие мало отборов и перехватов, зачастую лучше и качественнее тех, кто имеет много этих действий. Как примеры – ван Дейк или Иванович, они редко идут в отбор, редко перехватывают. Больше играют позиционно, перекрывают пространство, заставляют соперника отдавать передачи в другие зоны. А сырыми данными это не оценивается.
Для нас важно смотреть, насколько игрок хорош в верховых единоборствах, это показатель достаточно объективный. Как футболист играет один на один и сколько фолов совершает. Хорошие центральные защитники обычно совершают мало фолов, они умеют защищаться бесконтактно. Например, тот же Иванович, у него меньше фола за две игры в среднем, это очень хороший показатель.
Естественно, пытаемся анализировать позиционную оборону пространства. Делим поле на зоны, определяем, за какую из них отвечает защитник (на основании того, где он совершает большинство касаний), и смотрим, какая точность передач внутри его зоны, какая доля передач трансформируется в удары в течение нескольких 10 секунд – тоже важный для нас показатель. Смотрим, как в целом «размазывается» non-shot команды соперников по полю, насколько эффективно соперники продвигаются к воротам через его зону.
Хотя при изучении центральных защитников видеопросмотр является гораздо более важным, чем все статистические данные. Такие вещи, как динамика, скорость, умение оборонять пространство, уровень принятия решений, — всё это можно оценить только визуально. Поэтому мы ищем широкоугольные камеры, чтобы игрок всегда был в кадре и мы могли оценивать, какие решения он принимает при передачах за спину, как разворачивает корпус, как в целом двигается, какая у него динамика и так далее.
— Точность передач внутри конкретной зоны, количество ударов через 10 секунд – эти данные тоже предоставляются Wyscout?
— Мы считаем на основании их API. Можно провести такое сравнение: API – как поставщики зерна. Wyscout предоставляет очень хорошее зерно, но хлеб мы печём уже сами. То есть если ты пользуешься их платформой, заходишь на сайт, то ешь их хлеб. Хлеб хороший – в их платформе тоже есть почти все нужные данные.
Но мы берём у них зерно, а хлеб печём сами. Для нас это хорошо, потому что в этот хлеб можем добавить изюм, кориандр или ещё что-то. Сегодня такой хлеб, а завтра другой. Но главное, чтобы качество зерна всегда оставалось отличным. Тогда мы разберёмся, как его использовать.
Деян Ловрен
Фото: Артём Гусев, «Чемпионат»
— Перейдём к примерам. Ловрен – последний громкий трансфер «Зенита». Как его изучали? Как анализировали его знаменитые ошибки?
— Ошибки немного выдернуты из контекста. Я изучил много матчей Ловрена за последний год, в том числе широкоугольные записи, это более показательно. Игрок анализировался по классическому формату, по всем данным, которые я перечислял: non-shot, верховые единоборства, единоборства внизу, оборона пространства – все это было важно. Обычно заключение состоится из статистического отчета и видео на игрока с комментариями, где разбираются его типичные действия, плюсы и минусы. Всё это было отдано руководству. Руководство, основываясь в том числе на отчёт, но ещё и на другие факторы (финансовая и медицинская составляющие, ситуация с маленьким зазором между чемпионатами), приняло решение его взять. И главное, что игрок нравится тренеру. Семак его хвалит.
— Какой у Ловрена был non-shot?
— В сезоне-2017/2018 Деян вообще стал одним из лучших центральных защитников чемпионата Англии по этому показателю. Потом он стал играть меньше. Если брать выборку за два последних сезона, то его non-shot находится в районе медианы. Хотя важно понимать, что поменялся и стиль «Ливерпуля», пришёл ван Дейк, который намного чаще начинает атаки. Ловрен меньше задействовался в этой стадии (ван Дейк забрал большинство продвигающих передач), выполнял меньше сложных передач, да и вообще команда чаще продвигала мяч через крайних защитников.
Если Ловрен играл правого центрального защитника, то он в основном отдавал несложные пасы на Александра-Арнольда, а сам Трент продвигал по флангу. Соответственно, передачи ближнему на фланг не приносят реальной пользы – поэтому у Ловрена и были скромные цифры. Но мы понимали, что у игрока не может так резко упасть non-shot целиком по зависящим от него причинам. В основном это случилось из-за изменения стиля «Ливерпуля».
— Какой вы вынесли вердикт?
— Что на мяче игрок по-прежнему хорош. Визуально это подтверждается, у Ловрена хорошее первое касание, он может продвинуть мяч, выполнить передачи разного типа: проникающие между линиями, длинный заброс. Почти в каждом матче мы видим эти действия. Первый гол, который «Зенит» забил в игре с ЦСКА, состоялся после хорошего заброса от Ловрена. Плюс в той же игре была ещё одна хорошая атака, где он между линиями отдал на Дзюбу, а Дзюба пяткой скинул на Оздоева. Если бы Мага не поскользнулся, ситуация была бы опасной.
В плане действий на мяче Ловрен по-прежнему хорош. По играм в «Ливерпуле» могут появиться вопросы по его действиям без мяча, но, как я сказал выше, у всех есть какие-то минусы.
— Кого из действующих футболистов клуба нашёл именно ваш отдел?
— В нынешнем виде отдел существует всего второй сезон. Все трансферы были сделаны ранее, когда я работал больше с тренером, и с ним мы по смотрели почти всех игроков. Барриос, Дуглас Сантос, Караваев – это коллективная заслуга.
Барриосом и Дугласом мы начали заниматься ещё в августе 2018-го. Колумбиец перешёл в феврале 2019-го, а Дуглас – в июле 2019-го.
— Как проходило изучение Барриоса?
— Во времена, когда мы его смотрели, такого объёма и качества данных у нас ещё не было. Но мы хорошо понимали профайл: требовался динамичный оборонительный полузащитник с хорошим отбором, который хорошо защищается позиционно.
Мы смотрели на объём отборов Барриоса, скорректированный на владение мячом, и качество игры один на один, на то, насколько хорошо он контролирует зону. «Бока Хуниорс» при нём хорошо обороняла опорную зону, допускала низкую точность передач внутри неё, заставляла соперников атаковать через фланги. Очень хорошие показатели у Барриоса также были по подборам – а для нас было важно усилить середину именно с точки зрения подборов, у своей штрафной в первую очередь. Все описанные качества Вилмар нам добавил. Мы изначально, когда сравнивали его с другими вариантами на радаре, понимали, что это тот самый футболист, который нам нужен. Игрок, который контролирует опорную зону и снимает большую часть нагрузки с центральных защитников.
Вильмар Барриос
Фото: Елена Разина, «Чемпионат»
Если говорить про нынешнего Барриоса, то понятно, что с оборонительной точки зрения это лучший опорный полузащитник лиги, при этом сильно недооцениваются его качества с мячом. Да, Вилмар не отдает большого количества сложных передач с низкой ожидаемой точностью: проникающих, за спину и так далее. Зато он очень хорош под давлением, здорово работает корпусом, у него хорошее первое касание, почти не теряет мяч под давлением. Например, на Барриосе фолят в два раза чаще, чем он сам нарушает правила. Хотя для опорника, который часто вступает в отбор, это не совсем типично.
За счёт его качеств команда, если находится под прессингом, может выйти из обороны – он развернёт атаку или заработает фол на себе. У Барриоса отличный non-shot – не за счёт того, что он продвигает мяч, а за счёт того, что почти не теряет. Играет пусть простыми передачами, зато уверенно доводит мяч до партнёров, которые способны его продвинуть в опасную зону.
— Кандидатур на позицию левого защитника год назад было много. Почему выбрали именно Дугласа Сантоса?
— Работа по левому защитнику действительно велась большая. Дуглас Сантос соответствовал профайлу тренера с точки зрения качества передач в развитие атаки и в завершающей стадии. То есть у него хорошие пасы, развивающие атаку, и качественный кросс. А ещё – большой объём в обороне, он агрессивно вступает в отбор.
У Дугласа был один из лучших показателей non-shot во второй Бундеслиге. Хотя мы обратили внимание на него, когда он выступал в первой. Когда «Гамбург» вылетел, продолжили следить – и взяли, когда появилась возможность. Стиль «Гамбурга» хорошо подсвечивал сильные качества футболиста, поскольку команда много времени проводит на мяче. Дуглас как играл широко по флангу, так и смещался в опорную зону, играл ложного флангового защитника – и там тоже выглядел здорово в развитии атаки, агрессивно действовал в отборе. Всё это дало нам наводку, что Дуглас может играть в том числе в опорной зоне и стать универсалом.
Дуглас Сантос
Фото: Эдгар Брещанов, «Чемпионат»
— Какой первичный статистический фильтр применяли при поиске фланговых защитников, чтобы сузить круг?
— Как я уже сказал, фильтры реализованы на основе данных Wyscout, но на собственной платформе. Мы ищем по своим метрикам. Профайл футболиста подразумевал качественную игру с мячом в развитии и завершении атак, требовалась качественная передача. Соответственно, обращали внимание на ожидаемые голевые пасы xA, на количество точных передач в штрафную, на пасовый non-shot. А также на объём оборонительных действий и качество игры один в один.
— Последние две характеристики для фланговых защитников – не показатель стиля, как для центральных?
— Нет, для фланговых они в том числе рассказывают про уровень футболиста. Для крайнего защитника объём отборов важен. Есть специальные исследования: насколько объём оборонительных действий игроков той или иной позиции влияет на количество допускаемых командой моментов, есть ли корреляция. У центральных защитников объём оборонительных действий (скорректированный на владение мячом по специальной формуле) не коррелирует с количеством моментов. У фланговых защитников и опорных полузащитников такая корреляция есть – и она существенная.
Фланговые защитники должны уметь сразу агрессивно встречать соперника на фланге, выигрывать один в один не менее 70 процентов ситуаций. Для нас это важно.
— Как вы просчитываете адаптационные риски при переезде футболистов из других чемпионатов – более слабых или серьёзно отличающихся со стилистической точки зрения?
— Например, возьмём футболиста группы атаки. Важно смотреть на то, каким образом он получает свои моменты и насколько это вяжется со стилем, в котором будет играть в новой команде. Если нападающий получает большинство моментов при помощи передач за спину и выбегов на пространстве, а у нас ему придется очень много играть спиной к воротам и в насыщенной штрафной, то это может служить определённым сигналом, что такой игрок не подходит. Но нужно уметь отделять его качества от стиля, в котором он играет. Если даже он в своём клубе много открывается за спину, то нужно изучить, есть ли у него вообще какие-то качества, которые позволят играть в новых реалиях.
Далее важно анализировать данные в матчах против сильных соперников. Если речь о чемпионате Нидерландов, то ты смотришь, как игрок играет против «большой четвёрки» – «Аякса», ПСВ, АЗ, «Фейеноорда». Если он играет в одной из этих четырёх команд, изучаешь, как выглядит в еврокубках. Ещё в Нидерландах много футболистов, имеющих большой объём обводок. Нужно смотреть структуру дриблинга: обводки ли это в сжатых пространствах или пробросы мяча мимо соперников и рывки на скорости в зоны? Если второе, то ты понимаешь, что в России такой стиль будет проходить хуже, у нас меньше пространства и больше подстраховки.
Большое внимание уделяем выходу из успешных обводок. Часто у футболистов много обводок, но в следующих действиях высокий процент потерь: неточные передачи или дальнейшие потери на ведении. Мы смотрим, во что игрок конвертирует свой успех после обводки.
— Какой чемпионат по стилистике больше похож на РПЛ?
— Если из топ-5, то Франция, там тоже много единоборств, акцент на борьбу у многих клубов. Очень-очень похожа Чехия, футболисты из чешской лиги будут хорошо адаптироваться у нас. Ещё Скандинавия: Швеция, Норвегия, Дания. В меньшей степени Португалии, хотя тоже есть сходство.
— Как насчёт Бразилии и Аргентины?
— У Бразилии есть свои нюансы. Там низкие темп и интенсивность, мало команд прессингуют. Разве что «Фламенго» и команды под руководством Сампаоли – в прошлом сезоне «Сантос», в нынешнем – «Атлетико Минейро». Для примера можно привести такую статистику: в чемпионате Бразилии у всех клубов, кроме двух, точность передач выше 80 процентов. А в Аргентине наоборот: у всех, кроме двух – ниже 80. Это не говорит о том, что в Бразилии более качественные игроки. Просто в Аргентине выше темп, интенсивность, там все команды прессингуют и агрессивно играют после потерь, лучше действуют в переходах. То есть там выше доля передач, совершаемых под давлением.
Есть в Бразилии и другая специфика. Там отсутствует полноценная предсезонная подготовка, люди вместо неё играют в чемпионатах штатов. Поэтому когда футболист переезжает из Бразилии в Европу, ему требуется время на адаптацию. Хрестоматийный пример: Артур, которому в «Барселоне» нанимали тренера по физподготовке. Первый сезон-полтора он почти не играл полные матчи, поскольку не выдерживал.
А из Аргентины люди приезжают – и им проще адаптироваться. Тот же пример Барриоса – он привык играть в высоком темпе с большим количеством единоборств, держал высокий темп. Хотя парадокс: при этом в Кубке Либертадорес бразильские клубы обычно показывают более высокие результаты.
— Что ещё нужно учитывать при изучении игроков из чемпионата Бразилии?
— Редко можно встретить истории, когда из Бразилии в Европу переезжает футболист старше 25. После определённого возраста бразильцам уже тяжело изменить подход к тренировкам и стать сильнее физически. Из последних сезонов можно вспомнить разве что защитника Фелипе, который перешёл в «Порту» в 2016-м в 27 лет. Сейчас он в «Атлетико». А так люди уезжают до 25. Далее начинается рискованный возраст.
— Широкоугольные камеры, которые становятся всё популярнее, со временем могут заменить живые просмотры, поездки?
— Пока ещё нет. Их тяжело доставать, плюс есть люди со старыми привычками, которым важно смотреть живьём. Когда ты ездишь, смотришь не только на качества игрока, еще пытаешься с кем-то пообщаться, найти дополнительную информацию: как он себя ведет вне поля, как тренируется. Это тоже всё очень важно.
Но широкоугольные записи действительно могут заменить то, что ты видишь на стадионе. Игрок попадает в кадр всё время, часто снимаются даже разминки. Как он разминается перед матчем? Насколько у него хорошее отношение к делу? Иногда футболист на разминке может делать то, чего у него возможности сделать в игре. Например, многие наносят за эти 20 минут разминки ударов больше, чем за 90 минут игры.
Широкоугольные записи – недооценённый рынок. Надеюсь, со временем видео с таких камер будет всё больше.
— Какие чемпионаты смотрите сейчас прежде всего?
— Wyscout дает API по всем лигам, которые у них есть. Наши модели обрабатывают данные по чемпионатам, которые нам нужны, и мы это загружаем в платформу. У нас несколько десятков чемпионатов. Игроки из топ-5 в принципе и так на виду, мы всех их знаем.
Лично я в первую очередь обращаю внимание на следующие чемпионаты: Португалия, Бельгия, Нидерланды, Австрия, Аргентина, недооцененное место Уругвай, в меньшей степени страны Скандинавии и Турция. Изучаем также Бразилию, но там немного перегрет рынок. Хотя сейчас ситуация в мире такая, что нет стран, которые стоит полностью игнорировать. Везде появляются хорошие футболисты с высочайшим потенциалом — в Колумбии, Канаде, Грузии, Узбекистане.
За счёт имеющихся алгоритмов мы сделали так, что любой игрок, который себя проявляет, сразу же попадает на радар. Даже если в какой-то лиге появляется молодой парень, проводит 500 минут, и у него показатели выше определённой отметки, он сразу же предлагается нашей системой. И мы начинаем его смотреть. Вероятность пропустить кого-то снижается.
Часть 2. Как выглядит аналитический отчёт о сопернике, какие данные в нём обязательно должны быть и как строить взаимодействие во время матча
Максим Гайдовский вместе с помощниками занимается аналитическим сопровождением главной команды. Также его отдел выполняет анализ фитнес-данных.
Максим Гайдовский
Фото: Личная страница Максима Гайдовского ВКонтакте
— Как строится взаимодействие с тренерами в недельном цикле в рамках подготовки к сопернику? – первый вопрос Максиму.
— Если предыдущий тур мы провели на выезде, главный тренер может получить информацию о следующем сопернике уже в самолёте. Мы обычно возвращаемся в тот же день. Если соперник успевает провести ещё одну игру в этом же туре, то просто добавляем в следующие дни пару страниц.
Презентация команды соперников – это 10-страничный отчёт, в него входят предполагаемый состав, информация о последних матчах, об игроках команды, о структуре игры в разных фазах. Пара последних страниц посвящена как раз анализу статистических данных. Плюс готовим два видео: по стандартам и организации игры. Оба ролика разбиты на подкатегории.
В стандартах есть все подвиды: атака и оборона, угловые, прямые штрафные, штрафные с флангов, иногда добавляем ауты и начало с центра поля. Многие аналитики в других клубах к стандартам относят также начало от ворот. Но мы это относим скорее к организации игры.
— Как разбиваете организацию игры?
— Как правило, показываем ряд эпизодов для каждой фазы игры: высокий блок, средний блок, низкий блок, переход в атаку, начало атаки, развитие, завершение и переход в оборону. Но бывают команды, у которых эпизоды одной-двух фаз могут отсутствовать. Если, например, команда высоко прессингует, то будет сложно найти моменты обороны в среднем блоке с ее участием. Потому что они либо отбирают мяч, либо группу прессингующих отрезают, и им приходится садиться сразу в низкий блок.
Важный момент: главный тренер сам решает, какие именно эпизоды будут показаны команде. Ведь ему предстоит донести свои идеи до футболистов. Мы корректируем презентацию в зависимости от того, на что он хочет обратить внимание.
— Ключевые статистические цифры, которые будут в ваших отчётах по сопернику всегда?
— Всё зависит от команды, но в качестве введения идёт информация о высоте средней линии оборонительных действий – абсолютная величина и показатель относительно лиги.
То есть это может быть 41 метр от своих ворот – 14-й показатель в лиге, где 47 метров — самая высокая линия.
— Как считается эта высота?
— Мы взаимодействуем с Никитой Васюхиным, у него в отделе есть внутренний ресурс, где аналитики обрабатывают сырые данные, которые мы закупаем у статистических компаний, и выдают комплексные метрики. Помимо высоты линии, также приводим показатель PPDA (passes per defensive action) – среднее количество передач, которое команда позволяет сделать сопернику, на одно оборонительное действие.
Также изучаем процент возвращённых владений в первые секунды после потери. Всё это косвенно показывает интенсивность прессинга команды. Совмещая три показателя, мы можем предположить, насколько прессингующая команда нам будет противостоять. Но мы никогда не ориентируемся только на данные. Всегда даем свою оценку после просмотра видеоматериалов.
— Вы лично какую платформу используете чаще всего при изучении данных?
— Я считаю, что в любой момент может понадобиться каждая из них – и желательно, чтобы все платформы были под рукой. Между собой они соревнуются в деталях: у кого-то шире охват лиг, у кого-то лучше съёмка, у кого-то повышенная оперативность.
Wyscout, безусловно, тоже ценный ресурс информации и видеоматериалов для нас. Они пытаются вводить новые метрики, добавили в свои отчёты показатель xG, ввели новые разделы на платформе. Но лично я не работаю с данными. Есть Никита Васюхин, у меня в отделе есть ребята с профильным образованием. Самое важное, чтобы они понимали, как данные, которыми они пользуются, собираются, и правильно их интерпретировали. Если отличия.
Возьмём самый банальный показатель – владение мячом. Какие-то компании считают его по технологии «Stop watch», то есть как с помощью шахматных часов. Одна команда владеет мячом – он нажимает на одну кнопку, другая – на другую. Если мяч нейтральный, время продолжает идти. Если мяч улетел в аут, то кто им владеет? Opta, например, считает владение по формуле, по соотношению количества передач. Там будут тоже недостаточно точные цифры, если одна команда играет длинными передачами, а другая короткими. У второй команды мяч движется между игроками быстрее. И у команды, использующей длинные передачи, процент владения при таком подсчете будет ниже, чем в действительности.
— Сейчас много дискуссий по поводу модели xG. Вы этой метрикой пользуетесь?
— Да – и достаточно часто. У нас есть собственная модель xG, по которой мы оцениваем качество и количество созданных моментов в матчах. Я знаю, что сейчас этот показатель многие критикуют. Модель xG неидеальна, у неё много минусов – например, она учитывает голевые моменты только в случае нанесения удара. Если удара не было, тогда этот момент никак не отражается в xG. Также модель не учитывает уровень исполнителя.
Но если вы смотрите при анализе данных показатели ударов, то глупо не уделять внимание не просто количеству, а ещё и качеству, которое считается по данной метрике. Никто не будет спорить, что xG описывает вероятность команды забить лучше, чем просто количество ударов. Ведь вы же смотрите на количество ударов в створ или мимо ворот в ТВ-трансляции? Пользуетесь ими? Вы скептически относитесь к этим данным?
Я считаю, что xG – один из наиболее удобных количественных показателей, которые на данный момент нам доступны. Есть ещё более сложные метрики – тот же non-shot. Другой вопрос, что футбольные люди, тренеры, вообще не привыкли в таких категориях рассуждать о футболе. Хотя я уверен, что если грамотно объяснить им, что именно показывает xG, то они поймут. Наши тренеры за год совместной работы привыкли к этой метрике. Да, они тоже её постоянно критикуют, но мы же не ориентируемся только на неё. Так что когда мы предоставляем данные о сопернике, мы в том числе указываем xG и xGagainst в каждом матче, который соперник провёл. И это более-менее демонстрирует объективность результатов.
— Реально ли сразу же выявить слабые места соперника при помощи статистики? Допустим, вы увидели, что восемь голов из 10 он пропустил через свой правый фланг. Что будете делать с этой информацией?
— В целом реально. Можно выявить определённые закономерности, если у тебя есть навыки работы с данными. Даже в вашем примере данные подсвечивают нам определённый факт. Но можно ли сразу сказать, что правый фланг обороны – слабое место соперника? Для начала нужно изучить, кто вообще играл в этой зоне – один футболист или каждый матч разные. Далее нужно посмотреть, какой тип был у этих голевых атак.
— Допустим, футболист был одним и тем же.
— Необходимо проанализировать все ошибки, которые он совершил, – типичными они были или ситуативными. Важно понимать, что гол – отчасти случайное событие в футболе. Надёжнее всё-таки ориентироваться на количество и качество голевых моментов: как они распределялись по двум флангам и центру. Тогда появится более широкая выборка, вероятность того, что это случайное распределение, будет ниже.
— В ваших отчётах всегда есть данные, через какие зоны создавались моменты?
— Конечно. У нас вообще много данных по зонам: количество передач внутрь зон, точность этих передач относительно лиги, количество отборов… Но это избыточная информация. Раньше мы просто опубликовали ее в отчётах: рисовали поле и закрашивали различными оттенками зоны. Синий – ниже среднего относительно лиги, красный – выше среднего. Но потом всё-таки пришли к тому, что стали приводить эти диаграммы только если в них прослеживаются закономерности. Просто так публиковать макеты полей не всегда имеет смысл.
Резюмируя: если у вас есть статистика, что восемь голов из 10 пропущены через один фланг, всё равно нужно изучить все эти голы и все опасные моменты, выяснить и объяснить, в чём слабость этого фланга обороны соперника. В итоге можно будет сказать, что статистика помогла нам выявить слабые места соперника. Но анализ подразумевает осмысление, а не голое перечисление фактов.
— Как вы обсчитываете матчи и разбиваете их на нужные вам фрагменты?
— При помощи программы Hudl Sportscode. Это типичный self-coding tool, то есть софт, который позволяет кодировать матчи самостоятельно. Если упростить терминологию, кодирование — это разбивка видео на эпизоды. На статистических платформах матчи уже откодированы аналитиками, там помечены все угловые, отборы, удары, навесы и так далее, всё есть в открытом доступе. А self-coding tools — это инструмент в арсенале штатного аналитика клуба, при помощи которого он может отсмотреть матч и самостоятельно закодировать то, что ему нужно. Требования и подходы ведь везде разные.
Затем эти коды можно перевести в цифровой формат, тогда получится статистический отчет. А можно сделать так, чтобы у тебя под рукой всегда были эпизоды, которые ты кодируешь. Скажем, есть определённый момент, который ты все время подмечаешь в матчах. Если ты закодировал его в каждом матче, где он тебе попадался, то можно без труда достать все эти эпизоды и показать в одном ролике.
У Hudl есть онлайн платформа. Туда можно ввести пользователей – футболистов, тренеров – и делиться с ними видео.
— Допустим, соперник применяет две разные схемы – иногда 5-3-2, иногда 4-2-3-1. Как в таком случае выглядит ваш отчёт?
— Такие команды в современном футболе не редкость. Причём есть команды, которые меняют структуру даже не от матча к матчу, а по ходу игры. Так называемые схемы «трансформеры». Обратите внимание на «Лейпциг», который может обороняться в схеме 4-4-2, а атаковать 3-4-3.
В таких случаях и, когда от матча к матчу меняются схемы, мы просто делаем два видео в одном. В игре при этих схемах внутри каждой фазы есть нюансы, на которые можно обратить внимание. В каждой фазе показываем отдельно ряд эпизодов в одной схеме и ряд эпизодов в другой. Видео длится чуть больше стандартного, и тут на выручку приходит анимация и графическая обработка.
Анимация сильно экономит время футболистам. Если взять три эпизода и ничего не рисовать на видео, то эффект будет такой же, как взять один эпизод и на нём указать при помощи графики, на что именно обратить внимание.
— Как происходит ваше взаимодействие с тренерским штабом в перерыве?
— Во время матча мы как раз пользуемся Hudl Sportscode. У этой программы есть функция захвата видео. Наш аналитик снимает матч на камеру с верхнего яруса так, чтобы все футболисты попадали в объектив. Во время матча я нахожусь недалеко от скамейки запасных, получаю сигнал от аналитика, захватываю видео в Sportscode и сразу кодирую. Надо выбрать моменты, которые мы обсуждали на протяжении подготовки к сопернику и на установке. Что-то, что можно оперативно показать команде в перерыве.
При свистке на перерыв я иду в тренерскую. Там, как правило, успеваешь показать эпизодов пять-семь максимум. Тренер говорит, какие из них надо поставить на экран в раздевалке. Таким образом тренер может скорректировать действия футболистов во время перерыва, если это необходимо.
Часть 3. Как тренерский штаб воспринимает и использует информацию от аналитиков в ходе тренировочной работы
Александр Низелик работает в «Зените» уже долгие годы. В далёком 2010-м, вскоре после прихода Лучано Спаллетти, он устроился в клуб в качестве переводчика. В дальнейшем Александр успел получить тренерское образование, поработать в академии сине-бело-голубых, съездить с Сергеем Семаком в Уфу, после чего вернулся вместе с ним в клуб, в котором прошла большая часть его карьеры.
Александр Низелик и Сергей Семак
Фото: fc-zenit.ru
В интервью «Чемпионату» Низелик рассказал, как в «Зените» строятся тренировочный и организационный процессы.
— Аналитический отдел отправил вам отчёт по сопернику. Какие цифры изучаете в нём первым делом?
— Отчёт – это не только статистика, мы изучаем его целиком. Там очень информативные разделы, где рассказывается о последних матчах команды-соперника, деталях игры, приводятся новости, дающие возможность прогнозировать состав на игру.
Что касается именно статистических данных, то смотрим, как соперник атакует, и в каких зонах делает это успешнее, в каких зонах он лучше обороняется, а в каких – хуже. Там большое количество показателей. Разумеется, мы ориентируемся не только на отчёт. В обязательном порядке смотрим игры сами. Зачастую то, что мы видим, смотря игру целиком, подтверждается данными из отчета аналитиков. Иногда что-то не сходится, и ты пытаешься обратить больше внимания на какие-то конкретные моменты.
— Вы сами как-то соприкасаетесь с продвинутой статистикой?
— У нас большой, организованный и сильный аналитический отдел. С платформами и продвинутой статистикой работают аналитики и предоставляют нам готовый продукт. Сами мы тоже имеем доступ к платформам и по мере необходимости ими пользуемся: посмотреть какой-то матч или изучить в процессе селекции возможного новичка. В Wyscout, например, есть метрика под названием «игра в обороне один в один», которой нет на других платформах. Прибегаем к ней, когда изучаем защитников.
— Сколько тренеров «Зените» смотрит матчи будущего соперника?
— Все. В первую очередь главный тренер. Мы, помощники, стараемся помогать и тоже выявлять какие-то детали. Здесь важна командная работа, каждый может подметить какой-то нюанс. Главное, чтобы у Сергея Богдановича в итоге оказался максимальный объём информации.
— Сколько матчей берётся для анализа? Все последние или только некоторые, против соперников с определённым стилем игры?
— У наших аналитиков уже выработана схема – они смотрят наиболее детально три последних матча соперника. Плюс если мы относительно недавно играли с этой командой, то обязательно разбираем наш матч, он может стать даже более информативным. Разумеется, также интересны игры соперника против команд, которые используют схожую с нашей модель игры.
— Сколько теорий в неделю проводится в «Зените»?
— Зависит от длительности цикла и количества времени на подготовку. Если у нас в распоряжении полная неделя, то в самом начале проводим разбор нашего прошлого матча, а в конце недели, накануне новой игры, всегда делаем теорию по сопернику. Плюс уже в день матча проводим короткое занятие по стандартам.
— То есть соперника показываете прямо накануне игры? Не в начале подготовки?
— Тренировочная работа, разумеется, с самого начала выстраивается в зависимости от того, какой у нас будет план на игру. По ходу недели можем видоизменять работу, доносить информацию до футболистов на поле, в индивидуальных беседах. Часто мы делаем небольшие видео-нарезки, буквально несколько моментов из тренировочных упражнений, которые максимально наглядно показывают, чего мы хотим добиться в определенных игровых ситуациях, а чего, наоборот, хотим избегать. Такие видео выводятся на экраны в раздевалке, и ребята могут их посмотреть до и после тренировки.
Конкретно теоретическое занятие с видео мы проводим накануне матча.
— Какова максимальная продолжительность одного?
— Варьируется, но в среднем не превышает 15-20 минут. Больше не нужно. В противном случае теряется концентрация внимания, информация усваивается хуже.
— Допустим, вам через неделю играть с ЦСКА. Вы знаете, что соперник высоко прессингует и играет с тремя центральными защитниками (берём команду прошлого сезона). Как будет выглядеть недельный цикл?
— Он в любом случае строится исходя из наших игровых принципов. Если мы чётко понимаем модель соперника, то просто стараемся в определённые дни недельного цикла моделировать конкретные игровые ситуации, на которых хотим сделать акцент.
— Как добиваетесь максимального восприятия информации на теоретических занятиях? Как сделать, чтобы футболисты не просто увидели видео, но и сразу всё поняли?
— Важно понимать, что теоретические занятия – это только часть подготовки. Не стоит рассчитывать на то, что игрок после просмотра видео (каким бы качественным и подробным оно ни было) выйдет на поле полностью готовым к любой ситуации. Большой объем информации игроки впитывают на поле во время тактических и игровых упражнений. Именно здесь идут основные процессы восприятия.
Конечно, что у нас есть всевозможные графические средства, которые подчёркивают нюансы на видео. Также в наших теориях мы делим моменты на фазы, чтобы футболисты привыкали видеть игру так же, как тренерский штаб. Тогда перенос информации, полученной на видео, в тренировочную работу и в игру идёт лучше.
— Отчёты по вашим матчам и информация о сопернике рассылаются игрокам?
— Нет, их использует тренерский штаб для подготовки. А игрокам информация дается в ходе тренировочного процесса. Футболисты могут попросить видео для анализа собственных действий, и здесь мы всегда идем им навстречу. Также аналитический отдел готовит индивидуальные видео по игрокам соперника. Ребятам это интересно и полезно при подготовке к игре.
— В чём сложность подготовки к сопернику, который меняет схемы? Как готовитесь в таких случаях?
— Стараемся выявить базовую модель игры, она все-таки, как правило, просматривается. Но даже если схема меняется (обычно это два варианта), мы должны понимать, как действовать в этом случае. Что касается нашей игры, то если команда знает свои принципы, то она может на поле адаптироваться под любую модель соперника.
— Вы получили отчёт по сопернику, чётко знаете всю информацию о нём. Как происходит принятие плана на игру?
— Главный тренер принимает все ключевые решения, по всем сферам нашей работы – окончательное слово за ним. Штаб ему помогает. Мы на то и называемся помощниками. Разумеется, может вестись дискуссия, у нас хороший тренерский коллектив.
— В качестве примера возьмём прошлогодний матч с ЦСКА (4:0). Вы тогда удивили схемой 4-3-1-2 с Малкомом, который расположился под Дзюбой и Азмуном. Плюс из обороны команда выходила только длинными передачами, предварительно выманивая соперника в прессинг. Получилось круто! Как придумывали это решение?
— Ничего сверхъестественного в нём не было, оно продиктовано стилем соперника. ЦСКА, особенно когда играет дома, любит высоко прессинговать. Команда осознанно старается получить преимущество в зоне начала атаки соперника, создать ситуации «один в один» у чужих ворот, пусть даже и рискуя с ситуациями «один в один» сзади. У нас впереди играют Дзюба, Азмун, которые хорошо ведут борьбу вверху, а Малком в позиции под ними за счет своей быстроты и мобильности может хорошо играть на подборе. Мы решили, что для нас эта ситуация выгодная.
Если соперник оставляет сзади на одного игрока больше, соответственно, прессингует меньшим количеством игроков. В этом случае можно начинать атаки через короткий пас, имея численное преимущество в полевого игрока плюс вратарь. Если же соперник при прессинге рискует играть один в один, не даёт тебе возможность без давления начинать атаки низом, конечно, нам выгоднее максимально быстро доставить мяч вперед, где наши нападающие в единоборствах могут превосходить соперника. Это достаточно логичное решение.
Права на видео принадлежат ООО «Национальный спортивный телеканал». Посмотреть видео можно в Rutube «Матч ТВ».
— Многие восхитились вашим победным стандартом в матче с ЦСКА в новом сезоне. Вы наигрывали тот оригинальный розыгрыш?
— Вообще, по поводу стандартов лучше обратиться к Анатолию Тимощуку, он уделяет их подготовке много времени и делает это качественно. Скажу лишь, что у нас много вариантов розыгрышей. И самое хорошее в том моменте – то, что ребята здорово действовали по ситуации.
— Там есть там была доля импровизации?
— Да, грамотное принятие решения по игровому моменту. Если вы помните, тогда Влашич получил повреждение, ЦСКА имел на одного игрока меньше на поле, и появилась возможность разыграть мяч. На первый план вышли мастерство футболистов и способность быстро оценивать ситуацию. Ребята это сделали, разыграли «3 в 2», Караваев вовремя вбежал в штрафную, Дуглас отдал своевременный пас, Азмун здорово открылся.
Вы поймите, что в футболе схемы работают до определенного момента. В стандартах, кстати, они ещё могут работать, в них ты можешь действовать так, как хочешь, потому что у тебя есть возможность первого хода, ты руководишь соперником и своими действиями. В остальном футболисты высокого уровня ориентируются по ситуации и реагируют на какие-то изменения, принимают классные решения, как против ЦСКА. Наша задача – сделать так, чтобы благодаря работе футболисты принимали больше правильных решений.
— В самой игре схемы тоже не работают?
— Наше видение заключается в том, что работают принципы игры, а не схемы. Мы больше работаем над принципами, над моментами, благодаря которым ты улучшаешь качество принятия решений. Схема хороша, когда ты играешь, а соперника на поле нет. Если же соперник есть, чаще всего он не позволит тебе выполнить задуманное. Тогда нужно принимать решения, исходя из сложившейся новой ситуации, а это можно делать, только если ты опираешься на принципы игры.