Это сейчас у России полтора успешных легионера в топ-лигах — на рубеже веков их было столько, что даже обладатель Кубка чемпионов в основу сборной не проходил! У Владимира Бута удивительная судьба. Имя и деньги заработал в Германии, а до РФПЛ добрался позже, чем до ЛЧ (да и тогда заехал ненадолго, перекантоваться, пока в Европе «окна» закрыты были). Фактически всю взрослую карьеру он провёл за границей, а закончив — вернулся. И больше никуда из родных мест не рвётся. Нагастролировался.
Когда-то «Черноморец» играл с «Валенсией» в Кубке УЕФА, а теперь — с Ессентуками и Туапсе во второй лиге
— В Новороссийске вы — легенда?
— Ко мне давно привыкли. Город небольшой, все друг друга знают. Выходишь на улицу или в кафе на набережную — встречаешь миллион знакомых.
— Вернувшись из Европы, вы пробовали тренировать. Разонравилось?
— Полгода хватило, чтобы понять: не моё. Тренерская работа слишком сложная — особенно с детьми, юношами.
— Спортивным директором — интереснее?
— Конечно. Всё-таки профессиональная команда со взрослыми игроками. А в родном клубе работать вдвойне приятно. «Черноморец» сейчас во второй лиге, бюджет небольшой, но для молодых футболистов это неплохой трамплин. Красиво играешь — двигаешься дальше, в другие лиги, на более высокие зарплаты.
— Как с братом-гендиректором полномочия делите?
— Спортивный блок — на мне. Если игрок хороший — я молодец. Если слабенький — получаю по шапке. У меня к Виталию всегда было уважение — старший брат всё-таки. Но по рабочим моментам, бывает, и ругаемся.
— «Черноморец» шестой в таблице ФНЛ-2. Задачи есть?
— Зона сильная, проходных матчей почти нет. Хватает клубов с амбициями и финансовыми возможностями — СКА Ростов Басты, «Чайка», «Форте», Махачкала. А мы стартанули с «минус 6 очков». Восемь человек сдали положительный тест, и нас не допустили до первых туров. Потом были обидные потери с «Чайкой», «Форте». Чтобы ставить высокие задачи, нужен сильный, стабильный спонсор. У «Черноморца» его нет. Спасибо горадминистрации, что существуем во второй лиге.
— Вторая лига сегодня — про футбол?
— Новороссийск — город футбольный. Играли в Премьер-Лиге, «Валенсию» привозили на Кубок УЕФА. Болельщики, конечно, хотят первую лигу, РПЛ. В «вышке» наш 12-тысячник был бы полный. А кто пойдёт на Ессентуки или Туапсе? Мы ведём переговоры с разными компаниями на предмет спонсорства, но пока второго Галицкого не можем найти.
— Разбирательства по поводу скандала трёхлетней давности продолжаются?
— Судебные заседания проходят в Воронеже. Пять игроков и тренер признались [в участии в договорняке], а вратарь — нет. Говорит: «Я ни при чём, ничего не знаю». Я их после этого случая даже не видел. О чём мне с ними общаться? Говорить, какие они плохие?
— Хотите сказать: вы были не в курсе этого сговора?
— Естественно, нет.
Скала звал Бута во все команды, которые тренировал после Дортмунда — в «Бешикташ», «Шахтёр» и «Спартак»
— Давайте о более приятном — о футбольной молодости. Был хотя бы мизерный шанс попасть в заявку на финал Лиги чемпионов в 1997-м?
— Вряд ли. В «Боруссии» тогда только чемпионов мира и Европы было шесть или семь человек — тяжёлая артиллерия. На моей позиции играл португалец Паулу Соуза — только из «Ювентуса» пришёл. Андреас Мёллер — в расцвете сил. Пол Ламберт в сборной Шотландии основным был. А мне — неполные 20 лет. В основе я чуть позже, у Невио Скалы заиграл.
— Но на финал с «Ювентусом» в Мюнхен ездили?
— Конечно. Хитцфельд взял на игру 24-25 человек. Кто в заявку не попал — пошли на трибуну. После матча спустились на поле — праздновали все вместе. Я есть на фотках.
Фото: Neal Simpson/Getty Images
— У вас в том розыгрыше два выхода на замену и две игры в запасе. Премию получили?
— Да, но в своей процентовке. Основе дали, по-моему, по 250 тысяч марок, а нам, молодым — процентов 20-30 от этой суммы. Медаль за финал тоже есть — у бывшей жены в Цюрихе лежит.
— Со Скалой вас связывают особые отношения?
— Да, он в меня верил. Мог бы поездить с ним — везде звал за собой! В «Бешикташ» пришёл — стал чемпионом, потом — на Украине с «Шахтёром». Только в «Спартаке» не сложилось. Скала приглашал меня на место дисквалифицированного Титова, но тогда я отказался. А когда летом я сам перезвонил: «Давай к тебе приеду», он сказал: «Поздно, «Лукойл» выкупил клуб у Червиченко, и я больше не могу брать новых игроков — сам до зимы работаю и ухожу». В итоге даже до конца сезона не доработал — уволили.
— А в Турцию почему не поехали?
— Представь: тебе 21 год, ты только выиграл Лигу чемпионов и сыграл 27-30 матчей в Бундеслиге — рванул бы из Дортмунда в Турцию? Сомневаюсь.
— «Шахтёр»?
— Ну куда? «Шахтёр» 20 лет назад только-только поднимался. Как? Что? Непонятно.
— Почему же ушли из «Боруссии» в 2000-м?
— За шесть-семь лет в Дортмунде у меня поменялось, наверное, семь тренеров. Бардак после Лиги чемпионов начался приличный. Хитцфельд сказал, что не хочет больше тренировать, и ушёл. А через год взял «Баварию» и выиграл с ней всё что можно. Скала планировал постепенно убрать «стариков» по 34-35 лет и омолодить команду — сделать ставку на меня, Риккена, Танко. Ему сказали: «Это невозможно, у них большие контракты». Потом пришёл Скиббе, с которым мы два года становились чемпионами Германии по юношам. Ему 34 года, а Мёллеру — 35.
— И что?
— Старшие игроки лезли к тренеру с советами. Клуб стал скупать игроков. Одно время у нас только центральных полузащитников было 7 или 8 — я, Соуза, Фройнд, Цорк, Хёсслер, Нерлингер, Мёллер. Понятно, что тренер, который вчера был в U19, ставил звёзд. Два года Скиббе как-то продержался, потом пришёл Краусс, за ним — Удо Латтек, Заммер… Для молодого футболиста такая текучка — стресс. Драки на тренировках были обычным делом. Дортмунд сходил с ума. Может, и стоило уйти за Скалой. Хотя «Боруссия» такие ценники выставляла, что тот же «Бешикташ» меня просто не смог бы купить.
Владимир Бут и чемпион мира Андреас Мёллер
Фото: instagram.com/vladimirbut_007
— «Фрайбург» — тоже не сказать чтобы топ.
— За год до конца контракта с «Боруссией» меня хотел выкупить «Вердер». Там тогда украинцы Максимов и Скрипник играли. Брат с менеджером ездил в Бремен, обо всём договорились. Прилетаю из Новороссийска в Дортмунд — говорят: «Никуда не поедешь».
— Причина?
— Деньги. «Вердер» давал 5 миллионов, а «Боруссия» затребовала 7,5 + 50% с дальнейшей перепродажи. Всё и обломилось. А Бремен в тот год стал чемпионом — представляешь, как обидно?
— Представляю.
— Начинается сезон. Игру-две я в Дортмунде провёл. Заммер говорит: «Пойди-ка за дубль сыграй». Я взорвался: «Блин, вы меня за 5 миллионов не отпустили, а теперь — поиграй за дубль?!». Столкнулись с ним сильно. Я в машину прыгнул, уехал и телефон отключил. Через два дня включаю: вызывают в клуб. Приехал, начали пихать: типа ты не хочешь идентифицироваться с клубом, то-сё. Сослали-таки в дубль. Тут начал названивать Андреас Бреме, который в финале ЧМ-1990 пенальти Аргентине забил. Он тогда «Кайзерслаутерн» тренировал.
— Что сказал?
— Бреме расспросил обо мне Колера и Ройтера и захотел видеть у себя в команде. Одновременно звонили Иашвили с Кобиашвили, агитировали во «Фрайбург» идти. У них там целая банда собралась — четыре грузина. Поехали с менеджером на переговоры с «Кайзерслаутерном». Обозначили только один принципиальный момент: в случае вылета из Бундеслиги становлюсь свободным агентом. Они мне дали с собой контракт на ознакомление. Мы его внимательно изучили, а там пункт, мелким шрифтом: и во второй Бундеслиге контракт остаётся в силе. Психанули и уехали во Франкфурт, на встречу с менеджером «Фрайбурга». В этой команде я провёл три с половиной замечательных сезона.
— Гол со штрафного Кану в 2000-м — самый крутой в карьере?
— Думаю, Леманну самый крутой. Дортмунд — «Шальке» — это дерби, эмоции, стычки, драки. Я со штрафного открыл счёт. Денис Клюев сравнял. Анди Мёллер сделал счёт 2:1. А на 95-й Леманн побежал на угловой — и забил!
Тренеру «Фрайбурга» не нравилось, что Бут ездит на тренировки на «Порше». Он попросил игрока продать машину
— Что за история во Фрайбурге с «Порше» была?
— Там половина игроков на тренировки на «Фольксвагенах» приезжала, а вторая половина — на велосипедах. И тут я такой на «Порше», ха-ха! Тренер попросил продать её.
— Посчитал, что это слишком вызывающе?
— Наверное. Когда я пришёл, команда на 17-м месте болталась. Я сразу Кану со штрафного положил. Закончили на шестом месте, в Кубок УЕФА попали. Всё было супер, несколько клубов опять захотели меня. Мы переподписали контракт, они дали большие подъёмные. А летом я привёз из отпуска 4-5 кг лишнего веса. Тренер начал косо смотреть, подкалывать, штрафовать. То ставил, то не ставил. Когда я купил дорогой «Мерседес», он чуть с ума не сошёл.
— Зачем?
— Фрайбург — замечательный город: Страсбург — 40 км, Базель — 50, Цюрих — 140, Милан — 280… Я на этом «мерсе» даже не ездил на тренировки, как вторую машину взял, но он как-то пронюхал. Начал выговаривать перед командой: ты молодой игрок, а ездишь на таких крутых тачках. Короче, не заладилось у меня с ним.
— Чем дело кончилось?
— Вылетели во вторую Бундеслигу. Вызвал он меня и говорит: «Вот торт, и я не могу тебе от него бóльшую часть отдавать. Или падай по зарплате, или не буду тебя ставить». Естественно, я не согласился. Оба пошли на принцип. Он практически перестал мне давать игровое время. В начале 2004 года я позвонил Скале в Москву, но этот вариант уже отпал, и я пошёл к Рангнику в «Ганновер».
Бут не приехал в сборную из-за травмы, а через несколько дней сыграл за клуб. Романцев этого не простил
— У вас очень странно сложились отношения с национальной командой. Сезон-1997/98: 35 матчей за «Боруссию» и 0 — в сборной. Как так?
— Меня тогда в молодёжку вызывали. А в первой сборной с Романцевым случилось… Нет, не конфликт — скорее, недопонимание. Сыграл с Беларусью и Израилем, а потом дважды прилетал из Германии — и не попадал даже в заявку.
— Поинтересовались у Олега Ивановича: а смысл вызывать?
— Конечно, я нервничал из-за того, что впустую езжу в сборную, не получаю практики и могу потерять место в «Боруссии». А потом у меня случилась микротравма голеностопа. Из-за неё не поехал в сборную, но к субботе восстановился и сыграл 90 минут за клуб.
— И?
— Позвонил Гершкович, помощник Романцева, предъявил: чего в сборную не приехал? Говорю, доктор не отпустил. Мы не ругались, не посылали друг друга, но после этого меня перестали вызывать. Там центр поля был приличный — Смертин, Хохлов, Радимов, Аленичев, Мостовой. Молодому пробиться было очень сложно.
Владимир Бут в сборной России
Фото: instagram.com/vladimirbut_007
— Та сборная была преимущественно «красно-белой». Высокомерия со стороны спартачей не ощущали?
— Нет-нет. Я сразу подружился с Черчесовым, Мостовым, Карпиным. Витя Онопко очень тепло ко мне относился. Недавно встречались в Краснодаре на игре ветеранов, поблагодарил его: «Спасибо тебе. Я на 10 лет тебя младше, а ты так меня принял. Красавчик». Он ответил: «Вов, ну а как иначе? Я капитан команды — должен сохранять в коллективе хороший микроклимат и воспитывать молодых». По человеческим качествам Витя №1 был.
— Видел у вас в «Инстаграме» несколько дружеских фото с Карпиным. Что вас связывает?
— Москвичи улетали из сборной одним рейсом, а легионеры ещё оставались в гостинице — я, Черчесов, Мостовой, Карпин. Общались, быстро сдружились. В сборной не было дедовщины.
Валерий Карпин и Владимир Бут
Фото: instagram.com/vladimirbut_007
— А с Романцевым-то хоть один разговор был?
— Не вспомню. Кажется, нет. Мне ещё после Евро-1996 агенты предлагали к нему в «Спартак» переходить, когда я за юношей в Дортмунде бегал. Отказался.
— Почему?
— Мечтал играть в Европе, а трагедия с отцом только усилила желание уехать. У нас же в 1990-е бардак творился.
— Дело об убийстве отца так и не раскрыли?
— Мама ездила в Краснодар, в Москву, пыталась добиться правды — всё бесполезно. В 1990-е вообще сложно было что-то раскрыть. Расследование свернули — естественно, никого не нашли.
— Получается, если бы сорвались тогда в «Спартак», и победы в Лиге чемпионов в вашей жизни не было бы?
— Выходит так.
— Из «Фрайбурга» в сборную тоже не звали?
— Нет. Меня признавали игроком года во «Фрайбурге», мы залезали в Кубок УЕФА, но дверь в сборную для меня уже была закрыта.
Бута дважды приглашали в «Спартак». Второй раз от перехода отговорила жена-хорватка
— Отказ от второго приглашения в «Спартак» — главный упущенный шанс в карьере?
— Даже не знаю. Мать моих детей — иностранка, выросла в Европе. Упрашивала не ехать в Россию. У нас только родился сын Брэндон, и нам спокойнее было остаться в Европе. Да и «Ганновер» казался не худшим вариантом — тоже Бундеслига. Кто же знал, что посыпемся со старта и Рангника так быстро уволят?
— Почему Скала после «Спартака» забросил тренерство?
— Возраст. Сказал: у меня дома виноградники — я поехал, буду отдыхать. Он мне в Ганновер позвонил: «Владимир, меня зовут в Шотландию, в «Хартс», но не хочу — устал. Я твой номер телефона дал — тебе президент клуба Романов наберёт».
— Набрал?
— Контракт уже был на руках! И тут звонит «Болтон». Подставили меня там немножко. Менеджер клялся, что Сэм Эллардайс лично меня хочет видеть в команде: «Владимир, у тебя там всё будет супер, крутой контракт». Я и поверил. Романову перестал отвечать на звонки. «Хартс» взял тренера — португальца, тот набрал своих игроков.
— А «Болтон» что?
— Пропал! Неделю жду, другую — тишина. Не выдержал, набрал агенту. Говорит, англичане понесли какую-то фигню: твой отец был связан с мафией, поэтому не сможем тебя заявить. Тут уже я сам набрал Романову, а он: «Вов, издеваешься? Две недели мы до тебя дозвониться не могли. Португалец уже набрал на твою позицию игроков. Извини». Так всё и обломилось, и Англия, и Шотландия. До конца заявок оставалось две недели, в Германии все команды уже были укомплектованы. Позвонил Олегу Васильевичу Долматову, своему первому тренеру в «Черноморце», попросился к нему в «Шинник». Так и вернулся в Россию. Матчей 7-8 до конца чемпионата сыграл. А заканчивал в Греции, на Крите.
Бут в «Боруссии»
Фото: Franz-Peter Tschauner/Getty Images
Бут пользовался популярностью у девушек в Германии, а будущую гражданскую супругу встретил в Швейцарии
— В целом по карьере есть себя в чём упрекнуть?
— Конечно, могло сложиться круче. Может, не надо было ссориться с Заммером, а пойти и сыграть за этот чёртов дубль. С другой стороны, у меня же после этого были хорошие сезоны во «Фрайбурге». Пошёл бы за Скалой — может, в «Спартаке» отыграл бы два-три года. Наверное, сделал ошибку, что не поехал к Романову в Шотландию. Может, с «Вердером» стоило чуть снизить запросы по зарплате: упал бы на 700-800 тысяч в год — вот и получились бы недостающие 2,5 млн до 7,5, которые требовала «Боруссия».
— Ещё варианты были?
— Когда Леманна возвращали в Дортмунд в 1999-м, «Милан» хотел его обменять на меня. Скала итальянцам хорошие рекомендации дал. Мог бы поиграть с Шевченко. «Боруссия» и тут не отпустила. Многое в таких делах от фарта зависит.
— Казусы за годы в Германии случались?
— Помню, Хитцфельд взял меня 17-летнего на сборы в Бразилию. Пацаны все опытные — тёплые вещи с собой захватили, а я новенький, языка не знаю, ничего не понимаю. Три недели мы там потренировались, возвращаемся в Германию. Из +30 в Рио в -10 во Франкфурте. Нам вместо выдвижного рукава подгоняют трап — и я такой в шлёпках и шортах чешу по морозу до автобуса, ха-ха!
— Много штрафов за превышение скорости собрали?
— Я же не дурачок, чтобы в зоне 40 км/ч гонять 250. Там дважды вдвойне превысишь скорость — права забирают. Я старался быть законопослушным гражданином. А погонять и на автобанах можно.
— В немецкой сауне в первый раз шок не испытали?
— Ну да, мужики и женщины вместе парятся, все голые. Непривычно было сначала, потом привык. Я всё равно заходил в парилку в шортах или полотенце.
— Правда, что в Германии пользовались сумасшедшей популярностью у девушек?
— Слушай, ну Германия — это футбольная страна. Спорт номер один. Стадионы битком. Если ты известный футболист — к тебе всегда будет большое внимание, в том числе со стороны женщин. А во Фрайбурге население — 200 или 300 тысяч. Студенческий город: университеты, институты, много молодёжи. У нас тоже команда была молодая — не то что в Дортмунде. После хороших игр могли в клуб пойти, отдохнуть. Дорогие машины, модная одежда, деньги, популярность — естественно, девушки тянулись к нам.
— Жена не ревновала?
— А мы с ней под конец моего периода во Фрайбурге познакомились. В Швейцарии.
Фото: instagram.com/vladimirbut_007
— Как?
— Мой земляк и друг детства Рома Орещук тогда играл в Венгрии. Созвонились и полетели в Швейцарию на лыжах кататься. В Цюрихе, в клубе с ней и познакомился. Она хорватка по происхождению, жила (и живёт) там. Семь или восемь лет мы были вместе. Уже разошлись.
— Почему?
— Разные характеры, менталитет. Любовь прошла.
— Сыновей Брэндона и Энтони видите?
— Они остались с матерью в Швейцарии, но общаемся. Хотели быть похожими на папу, занимались футболом — не вытянули. Сделали упор на образование.
— По-русски заговорили?
— Нет, разговариваем по-немецки. Запас языков у них хороший — ещё английский, хорватский, итальянский.
— Чего-то из европейской жизни вам не хватает в России?
— Всего хватает. Новороссийск — супер. Лето — 4-5 месяцев. Рядом мама, брат, друзья, дом. Мне комфортно — не хочу больше никуда уезжать.