Генеральный директор «Шахтёра» Сергей Палкин считает, что представлять клубы в европейском футболе могут и несколько организаций одновременно.
«Шахтёр» — клуб, которому удалось несколько лет выступать на самом высоком уровне европейского футбола. Однако сейчас мы оказались в национальной лиге, которая стремительно приходит в упадок в результате происходящего, которое ещё больше уничтожило и без того хрупкий и неэффективный футбольный рынок.
В нашей уникальной позиции мы с интересом следили за последними событиями по поводу будущего европейского футбола и его клубной структуры управления, а именно создания Союза европейских клубов (UEC). Особенно интересно было почитать противоположные мнения на этот счёт от президента Ла Лиги Хавьера Тебаса, сторонника UEC, и генерального директора Ассоциации европейских клубов (ECA) Чарли Маршалла.
Резкая разница в их взглядах является симптомом проблем, с которыми мы сталкиваемся как клуб. С одной стороны, мы являемся клубом, который должен общаться и сидеть за одним столом с элитными клубами Европы, обсуждая вопросы, связанные с Лигой чемпионов, и другие темы высокого уровня. А с другой стороны, нам нужна поддержка стейкхолдеров в футболе относительно ряда угроз для нашего отечественного футбола.
Мы всё чаще оказываемся посередине. Не многие клубы работают на двух очень разных уровнях, как мы, но это дало нам уникальную перспективу, где одна вещь очень ясна: потребности клубов не удовлетворяются на всех уровнях, и ещё много работы нужно сделать по европейскому клубному футбольному управлению.
Вопрос в том, должна ли быть монополия в этой сфере, когда одно мнение правильно, а все остальные ошибочны? Практически невозможно предположить, что одна организация способна представить и удовлетворить широкий спектр потребностей всех клубов Европы.
Разница между клубами стала настолько велика, что становится всё менее вероятно, что одна организация может или даже должна управлять всем этим. Как и в самом футболе, мы верим, что конкуренция может являться решением для достижения положительного результата. Речь идёт о том, чтобы прислушаться к спросу, и появление UEC является классическим примером того, что некоторые клубы, которые чувствовали, что они не представлены, увидели новую поддерживающую их планы организацию, и вскочили.
Все клубы являются заинтересованными сторонами в европейской футбольной экосистеме, и все клубы должны иметь право голоса в будущем. Ценность и идеи, которые могут принести увеличенное количество клубов, могут изменить и обеспечить будущее футбола. Однако если эти взгляды не будут отфильтрованы и представлены на высшем столе УЕФА, мы рискуем дальнейшими расстройствами, недовольством и непродуктивными подразделениями. Это значит, что такие клубы, как мы, ждёт сложное и неопределённое будущее.
Мы поддерживаем точку зрения, что может быть более одной клубной представительской организации, которая ведёт к здоровым дебатам и конкуренции и создаёт более информированный и демократический подход к принятию решений. UEC имеет право голоса в правлении УЕФА вместе с ECA – обе организации играют важную роль вместе с УЕФА в поиске решений ключевых проблем европейского футбола. Они исходят из разных точек зрения и предлагают разные решения, но мы воспринимаем это как преимущество, а не как проблему.
Пожалуй, самое важное то, что клубы должны иметь выбор. Мы должны свободно выбирать организацию, которая, по нашему мнению, лучше всего представляет наши интересы. В конце концов, представительство должно основываться не на статусе клуба, его голосе, который звучит громче, или его присутствии в советах или комитетах, а скорее на конкретных проблемах, с которыми сталкиваются эти клубы», — приводит слова Палкина The Guardian.