***
Выискивать хоккейные программы на отечественном телевидении — всё равно что бороздить океан в поисках чёрного жемчуга. Наткнуться можно, но лишь при большой удаче. Зато для ценителя драгоценностей каждая такая находка — истинное удовольствие. Как спартанцы царя Леонида, хоккейные телепередачи своё небольшое количество компенсируют качеством.
В нашем цикле, полностью посвящённом хоккейным программам на ТВ, мы попытаемся приоткрыть занавес, отделяющий рядовых болельщиков от странного мира, где правят камеры, софиты, провода, бегающие туда-сюда люди с листами сценария в руках и суровые телеведущие. Мира, где во главу угла ставятся картинка и драйв. Мира, где с экранов льётся не только свет, но и разговоры о лучшей игре с клюшкой и шайбой. Мира хоккейного телевидения.
***
Обычно школьные сочинения принято озаглавливать «Как я провёл лето». Наше сочинение о программе «Проброс-шоу» лучше назвать «Как я провёл Ларина». Ничего не подозревающий Игорь думал, что я буду писать о стиле его передачи, ритме, информации, подаче и многом другом интересном. Ничего подобного. Единственное, что меня интересовало в тот вечер — мелкие детали, которые невозможно разглядеть с внешней стороны экрана, но которые формируют программу изнутри.
Путь в самое пекло «Проброс-шоу», места, где, как каламбурят создатели, пробрасывают не шайбы, а гостей, лежал через гранитную громадину сталинской высотки на Баррикадной. Монументальное здание, разрезающее небо своим тяжёлым корпусом, грузно нависало над маленьким домом моды и дизайна, где проходили съёмки. Облепленное белыми
«Проброс-шоу» – программа о хоккее Игоря Ларина
спутниковыми антеннами и кондиционерами, оно было похоже на заклеенное пластырем мужское лицо после неудачного бритья, нисколько не теряя при этом своей внушительности.
Исполинские статуи рабочих и колхозниц в два человеческих роста, расположившиеся на карнизе высотки, должны были наводить ужас на любого гостя, осмелившегося посетить программу Ларина, на манер Данте предупреждая его: «оставь надежду, всяк сюда входящий». Но демоническая атмосфера испарилась, стоило только переступить порог дома моды. Яркий свет ударил в глаза, а юные хипстеры, в спешке разбиравшие свои пальто и куртки, уж никак не ассоциировались ни с отцом народов, ни с дантовскими кругами.
«Хорошее место для съёмок выбрали, — промелькнула мысль. — Прямо контрастный душ. Из уличной суровости в домашний уют. После такого даже брутальный хоккеист размякнет и станет сентиментальным мечтателем».
***
— Молодчина! — приветствовал меня проходивший мимо Ларин, намекая, что ваш покорный слуга умудрился не опоздать. Взяв под локоток своего сегодняшнего гостя, главу судейского департамента КХЛ Александра Полякова, ведущий повёл нас на второй этаж, где работа кипела, но не спорилась.
Кухня она и есть кухня, пусть даже телевизионная. Осторожно переступая через хитросплетения разноцветных проводов, кишащих на полу, словно змеи в террариуме, и стараясь не сломать неловким движением какой-нибудь осветительный прибор, заботливо и щедро замотанный изолентой, автор этих строк приземлился на краешек дивана. Поляков, на котором при ярком свете удалось разглядеть стильное чёрное полупальто, от предложения сесть категорически отказался.
— Спасибо, я насиделся, — выдал он профессиональную шутку заключённых и чиновников.
Мимо нас то и дело пробегали молодые ребята, удивительно похожие лицом, причёской и одеждой. Все, как один, были в джинсах и майках, с хвостиком на затылке и небольшой «админской» бородкой. Если бы я не был полностью уверен в своём происхождении, то счёл бы этих техников-осветителей своими братьями-близнецами.
«Проброс-шоу» – программа о хоккее Игоря Ларина
***
К программе готовились долго. Ларин сказал, что такое впервые, обычно всё происходит быстрее. Почему-то всё никак не удавалось наладить освещение. То пробки выбивало к чертям, то лампы с поразительным упорством не хотели зажигаться, то розетка на удлинителе оказывалась слишком узкой для вилки. Один из техников в итоге не выдержал, схватил удлинитель и принялся кусачками выщипывать из него куски пластмассы, яростно отбрасывая их в стороны. Зрелище не для слабонервных — прямо как в кабинете зубного врача-садиста. Не хватало разве что криков: «Скальпель! Тампон! Остановите кровотечение!».
Всё это время впечатлениями со мной делилась милая девушка, собиравшая для программы массовку.
— Я давно уже так работаю, — говорила она. — Собираю людей для телевидения, для кино…
— …для митингов? — подхватил я актуальную тему.
— И для митингов тоже. Правда, не для тех, что были в последнее время, а несколько лет назад, для одной известной политической партии. А в «Пробросе» много людей не нужно — всего 10 человек на диване.
Тем временем в зале появилась Анастасия Гребёнкина, ведущая этого шоу. Её тут же повели знакомиться с Поляковым, представив известной фигуристкой. Анастасия отреагировала на это представление живо: «Вот прямо сейчас кататься начну» и отправилась прихорашиваться. При её появлении в воздухе разнёсся запах апельсиновых духов, сочетающийся с платьем апельсинового цвета, но продолжать описание мы не будем, чтобы совсем уж не превращать повествование в эротический роман.
***
Тадам! Ну, наконец-то понеслась! Съёмка, камера, мотор. Не успел Поляков толком обжиться на сиреневом пространстве дивана, как ведущие
«Проброс-шоу» – программа о хоккее Игоря Ларина
со скоростью отбойного молотка принялись выколачивать из него ответы на все загадки века. До убийства Кеннеди и тайны Тунгусского метеорита дело не дошло лишь по чистой случайности. Хук справа — на видео Белов отмахивается от Кузнецова коньком, хук слева — Нестеров вносит соперника в борт, апперкот — судьи протирают глаза и не замечают нарушений.
Любого такой подход мог выбить из колеи, но Поляков удержался на ногах (недаром совсем недавно четыре часа подряд отвечал на вопросы нашего корреспондента Бори Кудрявцева) и стал выстраивать неприступную крепость из доводов и пояснений, построенную на бетоне хоккейных правил. Ошибки судей при этом парадоксальным образом признал.
Впрочем, давление на плечи главного российского судьи вскоре спало. Программа вопреки всему переключилась на футбол: на травму Диканя, на странный пенальти «Барселоны», на разговор с Романом Широковым. Словом, Полякову дали время передохнуть в своём синем (или красном) углу, попить водички, размяться и снова броситься в бой.
***
— Теперь поговорим о голах-фантомах, — с таинственностью Дэвида Копперфильда сообщил ведущий, после чего под музыку из «Призрака оперы» нам показали, как Мортенссон забивает тот самый незасчитанный гол, перевернувший серию с «Динамо» с ног на голову. На лице начальника судейского департамента выступил пот, но подбежавшая девушка-гримёр быстро исправила эту недоработку.
Кстати, отвлекаясь от темы: по студии, между креслами и диванами то и дело пробегали какие-то люди, чему, правда, никто из присутствующих не удивлялся. Телевидение, как-никак. Как пели кавээнщики на известный мотив Ларисы Долиной, «есть я и ты, а всё, что кроме, легко исправит мастер монтажа».
Но продолжим. От очередного просмотра гола Мортенссона Поляков так распалился, что выдал на-гора все секреты судейской кухни, да ещё и сделал сенсационное заявление (какое именно, не расскажем — смотрите передачу). И собрался уже было поведать что-то совсем дикое, эксцентричное и шокирующее, но тут вмешался ведущий, ни с того, ни с сего предложивший узнать мнение Могильного по поводу всех этих судейских перипетий.
Александр Поляков и Александр Могильный в программе «Проброс»
***
Дозвониться тому оказалось целой проблемой. Когда Ларин сказал, что Саша сейчас плавает где-то в океане у берегов Калифорнии, зрители рассмеялись, но, кажется, он не шутил. С шестой или седьмой попытки наш океанский пловец (и легендарный хоккеист по совместительству) всё-таки взял трубку, выслушал длиннющий вопрос, после чего убил всех наповал заявлением «Очень плохо слышно. Я ничего не понял».
Связь и правда была не ахти. Нечеловеческими усилиями, срываясь на крик в 200 децибелов, Ларин всё-таки донёс нужную мысль до главного калифорнийского хабаровчанина, но ответ того превзошёл все ожидания. Кваканье телефона вывернуло осмысленную реплику Могильного наизнанку, превратив её в нечто вроде «СКА… НХЛ… голы… судьи… забивать… полёт… клюшки… шайбы… обидно». И неважно, что никто ничего не разобрал, было весело.
Фишек в программе хватило бы ещё на одну статью: были тут и самые скандальные голы в истории российских плей-офф и российской сборной, и постоянные упоминания Шишиморово, якобы родной деревни Ларина, и неожиданно яростный спор футболиста Широкова с Поляковым, но зачем это пересказывать, если видео всегда можно посмотреть в Интернете.
***
А пока ведущие многократно здоровались и прогоняли какие-то технические моменты на камеру,
«Проброс-шоу» – программа о хоккее Игоря Ларина
мы с Александром Поляковым отошли в уголок и тихо побеседовали.
— Каковы впечатления?
— Всё очень понравилось тихо, спокойно посидели. Вопросы все понятны, все корректны, ведущий разбирается в теме. Мне было приятно присутствовать здесь. В некоторых вопросах, например, по омскому голу (имеется в виду знаменитый гол-фантом Мирнова в серии «Динамо» — «Авангард» 2005 года — прим. «Чемпионат.com»), я не знал ситуацию досконально, но понимал, о чём разговор идёт и отвечал только по общим впечатлениям об эпизоде.
— Вы в последнее время частый гость хоккейных программ…
— В идеале, конечно, если бы этих постоянных приглашений не было и было бы всё гладко, это тоже было бы хорошо. Но, видимо, настал момент, что нужно как можно больше объяснять действия судей, объяснять правила, потому что они написаны сухо, а действия в игре бывают разные, и интерпретируют их по-разному. Судья должен принять правильное решение. С учётом тех правил, которые написаны на бумаге, пояснять, каким образом он принимал решение. В частности, с ударом ногой (гол Мортенссона — прим.«Чемпионат.com») — он объяснил, как ему было видно.
— Придёте на «Проброс» снова?
— Да, конечно.
P.S. Большая стрелка часов уже заползла за римскую цифру XI, недвусмысленно напоминая о шерстяном одеяле и мягкой подушке. И всё же уходить из этой маленькой импровизированной студии не хотелось. Всего за пару часов всё здесь стало родным и знакомым. И мешающиеся под ногами провода, и уставшие от света софитов глаза Полякова, и нагловатый баритон Ларина. Как ни крути, а ему удалось создать программу, динамичную и непредсказуемую, как необъезженный иноходец, и в то же время тёплую и уютную, как вечернее молоко с печеньем. Во всяком случае, так казалось изнутри.
А как она создавалась, вы узнаете в следующем выпуске нашего проекта.
«Проброс-шоу» – программа о хоккее Игоря Ларина