«НЕ ЖАЛЕЮ, ЧТО ОТКАЗАЛСЯ ОТ НХЛ»
– На статистических сайтах вашим первым клубом значится «Химик». Но вы где-то же играли до 23 лет?
– Я родом из Красноярска и до 21 года играл за местный «Сокол». Потом проходил военную службу, выступая за СКА из Новосибирска. А в 1988 году меня позвали в «Химик».
– В конце 80-х «Химик» был одним из сильнейших клубов страны. Сразу заиграли в основе?
– Заиграл сразу, но поначалу было тяжело, ведь до этого я играл только в первой лиге. Но в «Химике» у меня были хорошие партнёры, которые мне помогли.
– Каким вам запомнился главный тренер «Химика» Владимир Васильев?
– Владимир Филиппович был строгим тренером. У него были свои взгляды и принципы, жёсткие правила, но он всегда оставался справедливым. Если игрок показывал результат, он ему доверял.
– В 1989 году «Химик» долгое время лидировал в чемпионате СССР. Как же вы растеряли преимущество и пропустили вперёд ЦСКА?
– Я хорошо помню переломный момент. У нас был матч с «Динамо», который многое решал. Нам было достаточно сыграть вничью, и за семь минут до конца всё к этому шло. И тут мы остались в меньшинстве и зачем-то решили забить гол, чтобы взять два очка. А вместо этого пропустили сами. После этой игры у команды начался психологический спад. Мы проиграли несколько игр подряд и упустили первое место.
– В следующем сезоне «Химик» участвовал в Суперсерии с клубами НХЛ. Тогда команды НХЛ впервые приехали в СССР. И в первом же матче вы сделали дубль в ворота действующего обладателя Кубка Стэнли «Калгари»…
– Помню тот матч в Питере. Мы редко играли с американскими и канадскими командами, тем более на нашей территории. И вокруг этих игр был особый ажиотаж. Напряжение чувствовалось как с нашей, так и с их стороны.
– А в декабре уже «Химик» отправился в Северную Америку. Какая игра запомнилась больше всего?
– Матчи складывались по-разному, но запомнилась больше всего атмосфера. Помню, как мы из зимы улетели в лето. В Москве было "–30", прилетаем в Лос-Анджелес, а там "+30". А мы все в дублёнках… Ещё бросалось в глаза, как ведут себя трибуны: у нас болельщики сдерживали эмоции, а за океаном публика была раскрепощённой.
– После этих матчей в НХЛ не звали?
– Было всякое, но я не жалею, что отказался.
ШАГ, ЧТОБЫ ОТКРЫТЬ ОКНО
– В 1993 году вы уехали из «Химика» во «Всетин». Чем вас привлекла команда первой чешской лиги?
– К 1993 году из «Химика» разъехались почти все лидеры. У меня были варианты в Швеции и Финляндии, но не получилось. Я ещё немного поиграл в «Химике», а когда клуб перестал выполнять оговоренные условия, просто уехал в Чехию. Да, это была первая лига, но я сделал этот шаг, чтобы открыть окно. Тем более перед «Всетином» стояла цель попасть в экстралигу.
– А кто вас позвал в Чехию?
– После матча с ЦСКА ко мне подошёл Борис Шагас и спросил, не хочу ли я уехать. Так и состоялся мой переход.
– Сразу поехали туда с семьёй?
– Нет, они приехали через месяц-два.
– Два ваших сына родились в Омске, хотя вы там никогда не играли. Как так получилось?
– Моя жена оттуда родом. А её мама – врач, поэтому на роды жена ездила туда.
– Жизнь в маленьком Всетине вам быстро пришлась по душе?
– Большой разницы с Воскресенском не почувствовал. Всетин – небольшой город с населением 30 тысяч человек. И каждый житель жил хоккеем.
– Слышала, что во Всетине рабочий день начинался в 5-6 утра, а заканчивался в два-три дня. Из-за этого домашние матчи вы могли начинать рано…
– У чехов так было заведено, чтобы оставалось больше свободного времени. Матчи обычно начинались в пять часов, но уже в три дня на трибуне нельзя было найти свободного места. Дело в том, что кроме хоккея в городе не было других развлечений.
– История «Всетина» выглядит невероятной. Команда из первой лиги выходит в экстралигу и пять раз подряд становится чемпионом. В чём секрет такого неожиданного успеха?
– Мне кажется, таких случаев в истории больше не было. Первый сезон мы вообще играли без звёзд. Нас считали новичками и аутсайдерами, а мы неожиданно для всех стали чемпионами. Потом уже в команду пришли Патера, Прохазка, Допита. Но мы всегда побеждали за счёт команды.
– Гол в решающем матче финала плей-офф с «Литвиновым» в 1996 году стал самым важным в вашей карьере?
– Не думаю, что самый важный. Вообще, в той игре я забил дважды. Но один гол записали на другого игрока (смеется).
НЕ ХОТЕЛ СТАЛКИВАТЬСЯ С НЕПОНИМАНИЕМ В РОССИИ
– По чешским меркам «Всетин» был богатым клубом?
– Наш клуб был не самым богатым, но входил в число лучших.
– А богатые клубы в Чехии могли переманить игроков, предложив высокую зарплату?
– Как и везде, такая практика была и в Чехии. У меня тоже были предложения, но я не привык менять команды. Мне всё нравилось во «Всетине». Не деньги всё решают, а атмосфера, отношение – вот что главное.
– Такие игроки, как Чехманек, Патера, Прохазка, Беранек, приходили во «Всетин» уже звёздами или становились ими в вашем клубе?
– «Всетин» сделал звезду из Чехманека. Он раскрылся у нас и уехал в НХЛ. А Патера с Прохазкой пришли в клуб, когда уже были звёздами и лидерами сборной. Беранек тоже приехал, будучи известным игроком. Сколько матчей он провёл в НХЛ до возвращения в Чехию!
Большой разницы с Воскресенском не почувствовал. Всетин – небольшой город с населением 30 тысяч человек. И каждый житель жил хоккеем.
– Есть стереотип, что русских в Чехии не любят. Вы с этим не сталкивались?
– Если тебя хотят понять и принять, то сделают это, и неважно американец ты, русский или китаец. Лично я не делю людей по национальности. Есть люди хорошие, а есть – плохие. И я думаю, что большинство чехов считает так же. Конечно, отголоски 68-го года сохранились, они иногда любят это вспомнить. Понятно, что большинство чехов не настроены пророссийски, но и неприязни нет. У каждого человека индивидуальное восприятие. Но конфликт между нашими народами точно отсутствует.
– Когда вам предложили стать капитаном команды, чешские игроки поддержали?
– Они же меня и выбрали общим голосованием. Может, кто-то и не поддерживал, но большинством голосов было принято такое решение.
– За время вашего выступления «Всетин» сменил несколько названий: «Дадак Всетин», «Петра Всетин», «Словнавт Всетин». Как болельщики реагировали, что в названии клуба появлялся спонсор?
– Все игроки понимали: менялся спонсор, менялось и название клуба. Что касается болельщиков, думаю, им тоже было непринципиально, как называется команда. Главное, что она играла. Недовольства и нетерпения не было.
– В середине 90-х в Чехии выступало много российских игроков. С кем общались больше всего?
– С теми, кто был ближе: Андрей Яковенко, Дима Ерофеев, Саша Прокопьев играли в «Витковице», Эдик Горбачёв и Валерий Белов тоже были недалеко.
– Прочитала, что однажды ваш партнёр по «Всетину» Андрей Галкин забил гол головой, получив при этом сотрясение мозга…
– Скорее в него попали. Бросал наш нападающий, шайба попала Андрею в шлем и отскочила в ворота. Кажется, тот матч мы выиграли со счётом 11:0. Но Андрюха заработал сотрясение.
– На родину не тянуло?
– Вопрос не в том, тянуло или нет, мне не хотелось перемен. Я не хотел возвращаться и сталкиваться с каким-то непониманием. Не всё измеряется деньгами.
– Какое непонимание?
– Непонимание требований в клубах, которые потом переосмыслились. Например, режимные, которые доходили до непонятных планов.
– Вы о сборах, на которых приходилось сидеть месяцами?
– И о них, и об отношениях в целом. Я не хочу произносить ни одного плохого слова о России, это моя родина. Но уезжать из Чехии, где мы устроились и всё было хорошо, не было смысла. Я русский, у меня нет чешского гражданства.
– Но в сборной России вы так и не сыграли…
– Я играл только во второй сборной. Как раз в 1993 году меня звали в основную сборную на Евротур, но я уехал в Чехию. После этого было несколько предложений. Помню, с Тузиком разговаривали на эту тему, но в результате ничего не вышло. Почему? Не знаю. Я был согласен играть, с удовольствием бы выступил за сборную.
Я не хочу произносить ни одного плохого слова о России, это моя родина. Но уезжать из Чехии, где мы устроились и всё было хорошо, не было смысла. Я русский, у меня нет чешского гражданства.
«ВМЕСТО 15 СЕКУНД СЫН СЫГРАЛ 40, И МЫ ПРОПУСТИЛИ»
– В 2001 году в Омск приехал вратарь Ярослав Камеш, который рассказал, что у «Всетина» начались финансовые проблемы, а президента клуба посадили в тюрьму…
– Кстати, вы знаете, что Камеш сейчас тренирует вратарей в молодёжной сборной Чехии? Что касается этой истории, так и было, президента посадили в тюрьму из-за долгов.
– И результаты клуба пошли на спад?
– Как раз наоборот. Мы выиграли чемпионат, когда он уже сидел в тюрьме. Можно сказать, мы сделали это всем в отместку. Ну а потом результаты действительно пошли на спад. Из-за финансовых проблем игроки стали расходиться, и клуб уже не вернулся на былые позиции.
– Тогда вы уже для себя решили, что доиграете во «Всетине» до конца карьеры?
– В 2001 году после нашего чемпионства я собирался уходить и тут порвал ахилл. Полтора года провёл в гипсе. Всё это время клуб меня всячески поддерживал: и в финансовом плане, и в психологическом. И с моей стороны было бы просто некрасиво куда-то уходить.
– Вы стали рекордсменом «Всетина» по числу проведённых матчей. Знали, что идёте на рекорд?
– Нет, я не считал.
– Чья была идея в вашем последнем матче за «Всетин» поставить на игру старшего сына Михаила, которому тогда было 13 лет?
– Это была идея бывшего защитника сборной Чехии Антонина Ставьяны. Тогда он был тренером «Всетина». Я сообщил ему, что собираюсь заканчивать. Он спросил, какой мне сделать подарок. И сам же предложил сыграть одну смену в паре с сыном.
– Сын сильно волновался?
– Конечно! И я тоже за него волновался. Так мы ещё и гол пропустили. Ему сказали, чтобы он отыграл 15 секунд, а Михаил решил провести на льду 40. Вот и результат.
– Ему до сих пор принадлежит рекорд как самому молодому игроку, выходившему на лёд в экстралиге?
– Да, хоккеисты младше 13 лет в экстралиге ещё не играли.
– Как вас проводили болельщики?
– Это было очень трогательно, до слёз. Сглаживало ситуацию, что я остался в клубе.
– Летом 2005 года появилась информация, что «Всетин» может купить российская компания, которая была спонсором московского «Динамо». Сообщалось, что вы даже летали на переговоры в Россию. Что это была за компания и почему сделка не состоялась?
– Было много вопросов: как построить работу, заключить партнёрство. Думаю, что у «Динамо» тоже на тот момент с финансами было не всё гладко.
– Правда, что болельщики опасались, что «Всетин» может стать фарм-клубом «Динамо»?
– Такие разговоры ходили, но скорее они были домыслами болельщиков. «Всетин» не стал бы фармом «Динамо», обсуждалась лишь возможность обмена игроками.
– После «Всетина» вы всё-таки ещё поиграли в команде третьей чешской лиги «Валашске-Мезиржичи».
– Я играл там для поддержания формы. Это полупрофессиональная команда. У всех игроков была основная работа, а в хоккей они играли для души в свободное время.
– В 2007 году «Всетин» прекратил своё существование. Тогда вы уже были спортивным директором клуба. Что произошло с командой?
– Это острый и живой вопрос. В связи с финансовыми затруднениями ассоциация профессиональных клубов решила убрать команду из Экстралиги. Мое мнение: такие вопросы должны были решаться по спортивному принципу на хоккейной площадке, а не в кабинете за столом, где люди, исходя из личных интересов, приняли решение о закрытии команды. Кому-то мы не нравились, что могли кого-то обыгрывать. …
– Нынешняя команда из «Всетина», выступающая в третьей чешской лиге, имеет отношение к предыдущей?
– Да. Год команды не существовало вообще. А потом мы с друзьями взяли клуб на себя и заботимся о нём уже пять лет. По-прежнему стараюсь контролировать команду.
– Судьба «Всетина» не напоминает вам судьбу «Химика»?
– Лишь в некотором ракурсе. Надеюсь, что и «Химик», и «Всетин» вернутся на высший уровень.
«У ДЕТЕЙ ЧЕШСКИЙ МЕНТАЛИТЕТ»
– Ваши дети росли в Чехии. Как считаете, они больше чехи или русские?
– У них чешский менталитет. Они росли и воспитывались там. Что-то русское в них есть, но они больше чехи.
– Где сейчас играет Михаил? Почему ему не удалось выйти на более высокий уровень?
– У него проблемы со здоровьем. Из-за этого он закончил с хоккеем. Сейчас он учится в институте и как русскоговорящий помогает пражскому «Льву» в вопросах статистики.
– Михаил стал защитником, как и вы. Почему Дима пошёл в нападающие?
– Младшему всегда хотелось забивать. У него даже игрушек не было, только клюшка и шайба. Дети сами выбирали себе амплуа.
– В вашей семье были разговоры о том, за какую сборную ему выступать?
– Однажды мы разговаривали об этом. И Дима решил играть за Чехию, все-таки у него чешский менталитет. А из российской сборной никто не отзывался и с нами не связывался.
– А на каком языке вы говорите дома?
– На русском. Мы с женой говорим только по-русски, но ребята иногда отвечают по-чешски. Им так быстрее и удобнее. Хотя русский они понимают хорошо.
– После завершения карьеры вы выбрали менеджерскую работу, а нет желания попробовать себя в качестве тренера?
– Нет. Меня сразу позвали на должность спортивного директора «Всетина», вариантов с тренерской карьерой я не видел. Может, пару раз приходилось помогать ребятам, но не более.
– На молодёжный чемпионат мира в Уфу вы ездили только из-за сына или присматривали игроков для «Слована»?
– На 80% я приехал поболеть за сына, а на 20% – посмотреть новых игроков.