– Почему решили остановить свой выбор на Кинэне?
– Мы иногда забываем историю. Вспоминаем лишь тогда, когда нам выгодно. Это неправильное отношение. Так сложилось, что североамериканская и советская хоккейная школы развивались параллельно, а потом сошлись. И тогда североамериканская взяла больше, чем наша. Я считаю их нашими должниками. От нас они получили, что могли, и теперь должны отдавать долги. Вот Пол Морис, молодой тренер, знает одно, они, американцы, снобы, у них лучшая экономика, уровень жизни. А Майк Кинэн прекрасно понимает, кто такой Тихонов, Михайлов, Тарасов, Якушев, Буре, Малкин. Мы исходили из того, что хотим вернуть себе долг.
– А как же наши тренеры? В КХЛ добиваются успеха только российские специалисты.
– Мы любим плеяду наших мощных тренеров, которая началась при Чернышеве и Тарасове, а сегодня заканчивается на Белоусове, Цыгурове и Михалёве. Подходит новое поколение – Воробьев, Гомоляко, Корешков, Назаров, Юшкевич. Они знают симбиоз этого хоккея, но их знания нужно шлифануть. Майк Кинэн – лучший шлифовальщик, который может передать опыт российским тренерам. Я уже сказал, что наше будущее – Илья, Сергей и Женя. Мы и Майку сказали, что берём его не просто, чтобы он работал и зарабатывал деньги.
– Вас не беспокоило, что с 1994 года он не добивался успехов?
– У нас Валерий Белоусов тоже с какого-то года ничего не добивался, а тут раз – и вышел в финал. Успех зависит не только от тренера. Огромное количество нюансов должны сойтись в одной точке: и тренер, и команда, и собственник клуба, и менеджеры, и доктора. Пока у нас не всё сходится, но мы стремимся и видим, как это сделать в ближайшие год-два.
– Про Кинэна рассказывают истории, как он в раздевалке бочками кидался. Не опасаетесь его вспыльчивого характера?
– Это только истории. Такие же ходят про Канарейкина и Величкина. Это интересно болельщикам и журналистам, но мы-то знаем, что за этим стоит… Никаких бочков по раздевалкам не летало. Перед подписанием контракта с Майком я общался со многими людьми, которые с ним работали. Ни один не сказал плохого слова, все русские ребята просто улыбались, когда речь заходила о таких мифах. А сам Майк мне сказал: «Извини, я же не Crazy Mike, а Iron Mike». Есть же разница.
– Какие у него сложились впечатления о Магнитогорске?
– Он посмотрел структуру, технические возможности и сказал, что даже не во всех клубах НХЛ есть такие условия. Он сказал, что с удовольствием будет тут работать.
– Планирует ли он строить команду вокруг Мозякина?
– У нас есть не только Мозякин. Еще есть Зарипов, Тимкин, молодой чех Коварж, Милан Гулаш, наши Женя Григоренко, не реализовавший себя Ярослав Косов, Богдан Потехин. Всё у нас хорошо.
– А ещё у вас теперь есть Василий Кошечкин. Тяжело было с ним договориться?
– Нет. С одной стороны, мне смешно читать все истории про сумасшедшие контракты, а с другой стороны – приятно. Мы подписали с Васей контракт, сопоставимый с соглашениями других вратарей КХЛ. И далеко не сопоставимый с тем, что подписал голкипер «Ак Барса». Вася будет получать меньше Барулина, но вполне адекватную зарплату и высокие премиальные, за которые он будет бороться. Еще у нас есть Саша Печурский. Мы не называем его вторым. Том Баррассо говорил в прошлом сезоне, что Печурский – самый талантливый из трёх вратарей. На Сашу у нас большие виды. Также в нашей системе Игорь Устинский и парень 1997 года рождения Илья Самсонов. Он будущая звезда. На ближайшие пять-семь лет мы закрыли вратарский вопрос.
– Появилась информация, что Магнитогорск нацеливается подписать Евгения Артюхина.
– Об этом я услышал от жены. Я очень уважаю Женьку, он хороший парень, игрок и человек. Но по нему мы никогда не работали. Мне всегда интересно, откуда появляются такие сведения.
Геннадий Величкин на закрытии сезона КХЛ