«НИЖНЕКАМСК ДЛЯ МЕНЯ РОДНОЙ ДОМ! И ЭТО НЕ ПУСТЫЕ СЛОВА»
— Недавно вы возглавили «Нефтехимик», и первый вопрос новому наставнику: почему проигрываете?
— Если бы я знал ответ на этот вопрос… Мы и при Владимире Васильевиче Крикунове постоянно собирались и долго копались в этом вопросе. Функционально команда хорошо выглядит, был период, когда мы дома четыре игры подряд выиграли. Возможно, после матча с «Медвешчаком» (0:6) произошёл какой-то психологический надлом. Именно после этой игры вся неуверенность начала нарастать как ком. Я думаю, что в психологическом плане эта неудача сидела как заноза в ребятах.
— Грустные, наверное, ходили?
— Ходили грустные, вот сейчас пытаемся говорить им, чтобы не смотрели в турнирную таблицу. Есть работа – работаем и всё. А то они ходили такие… Погода пасмурная, и они ходят хмурые. Мы хотим, чтобы они с охотой приходили на тренировки, подбадривали друг друга. Только так мы выберемся из ситуации.
— Какая у вас первоочередная задача?
— Сплотить их. А то они ходили — иностранцы отдельно, молодые нижнекамцы отдельно, приезжие отдельно.
— А как сплотить их? Они же взрослые мужчины все!
— Взрослые дядьки, да! Разговорами. Нужно это сделать не так, а вот так. Шашлыки? Почему бы и нет! Можно съездить всем вместе и на шашлыки. В боулинг поиграть, походить, посмотреть всем в глаза. Мы открыты для диалога, говорите нам: что вам нужно? Мы им говорим, что нам нужно. Игроки делятся какими-то своими мелкими проблемами, а мы всегда готовы помочь. Мы хотим донести до них, и чтобы этот диалог был не односторонним. Важно, чтобы и они нас услышали, и мы их услышали. Это первостепенная задача. Касательно каких-то тактических схем и физической готовности, то работа эта бесследно не пройдёт. Мы всё лето перелопатили и провели уже больше 20 игр. У нас есть и сыгранные тройки и пары защитников. Команда-то в нормальном состоянии, сыгранность есть. Вопрос пока в психологии.
— Даже если вспомнить игру с «Авангардом» (2:4), то вторую половину матча вообще здорово отыграли.
— Ну а почему только половину? Мы собрали, объяснили им, попросили их сыграть правильно. Хватило их на какое то количество минут, а потом три быстрых гола. Значит, не до конца понимают. Перед третьим периодом поговорили, что-то подкорректировали, и хорошо сыграли. Я им говорю: почему нельзя так весь матч играть? Почему мы включаемся в игру, проигрывая 0:4? Начинаем включать какие-то турбины… Начинаем на всех парах нестись на ворота.
— Андрей Таратухин в перерыве матча с «Авангардом» сказал, что вы их просите играть по-новому, но они забываются и сваливаются на старую схему игры. А что за схема игры у команды Дмитрия Балмина?
— Я не думаю, что привнёс что-то новое, то, что им неизвестно, что они взяли и рты раскрыли. У нас немного по-другому будет происходить закат из своей зоны, но это ничего сложного. Мы старались сразу ничего сильно не менять, мы понимали, что за два дня до матча нет смысла им загружать чем-то головы — это бы не принесло никакой пользы. Мы подправили две-три позиции. Может, Таратухину это показалось новым (улыбается). А так ничего нового и не было. У нас требования такие же, что и у Владимира Крикунова. Нападающий должен лезть на ворота и забивать голы, а защитник должен обороняться. Вратарь ловит, вот и всё. На словах всё очень просто, на макете, а вот исполнить — другое дело. Уверенность потеряли, были же игры, когда мы и 0:3 проигрывали, но на жилах вытаскивали эти матчи! А посмотрите сейчас на «Витязь» или «Автомобилист», как они играют! Они по составу лучше нас? Их тренеры на пресс-конференциях говорят, что ребята бились, вытащили на жилах! Может, и до наших хоккеистов дойдёт, что если не получается
Дмитрий Балмин в «Ак Барсе»
коллективная игра, то надо вытаскивать её за счёт чего-то другого. Это мы и хотим донести до ребят. Может, мы и не заставим их семьями дружить, но то, что на хоккейной площадке игрок должен болеть командой и проникнуться её проблемами, это факт. Мы делаем всё возможное для этого.
— Некоторые с долей скептицизма отнеслись к вашему назначению, дескать, молодой неопытный специалист, а задачу выхода в плей-офф никто не отменял. Что можете сказать на этот счёт и болельщикам, и журналистам?
— Я хоккеист до мозга костей! И сколько бы мне ни дали времени, я буду работать. Нижнекамск для меня – родной дом! Это не пустые слова. Это на самом деле так. Будучи хоккеистом, я полностью отдавался «Нефтехимику», и теперь, исполняя обязанности главного тренера, я сделаю всё для того, чтобы команда вышла в плей-офф. Правильно вы сказали, что задачу никто не отменял. Так что, болельщики, поддержите нас.
«МОГ ИГРАТЬ В „НЕФТЕХИМИКЕ“ ЕЩЕ В 1995 ГОДУ»
— Когда вы впервые услышали о существовании такой команды, как «Нефтехимик»?
— Ещё в детском возрасте слышал, но мы не пересекались с ними. Но в те времена на базе нашей, казанской команды, формировалась сборная Татарстана. К нам приехали два игрока — это Раиль Якупов (отец Наиля Якупова. — Прим. ред.) и Игорь Ларионов (ныне вице-президент ХК «Нефтехимик», заместитель генерального директора ОАО «Нижнекамскнефтехим». — Прим. ред.). Ларионов был вратарём, а Якупов играл в защите. Как же давно это было… В детстве ещё. А так, мы против нижнекамцев не играли, пересекались с Пензой, командой из Набережных Челнов. То есть о том, что в Нижнекамске существует хоккей, я узнал только через Якупова и Ларионова.
— Задумывались ли в то время, что Татарстан будут представлять сразу две команды в элите российского хоккея?
— Не думал даже, что это возможно, вплоть до 1995 года. Вы знаете, я ведь уже приезжал в качестве игрока в «Нефтехимик», когда у меня в «Ак Барсе» были кое-какие проблемы. Нижнекамск как раз бился за повышение в классе, боролись за выход в Межнациональную хоккейную лигу. Я приехал, меня попросили помочь «Нефтехимику», а кроме меня были другие казанские ребята — это Алексей Пучков, Андрей Писарев, и я подъехал на подмогу. Но так сложилось, что на игру в Челябинске меня даже не заявили, скорее всего, меня казанская команда не отзаявила, проблемы какие-то с документами были. А в Челябинск я поехал вместе со всеми, на автобусе. Посмотрел, как сыграли, выиграли там, ну и мы сели и обратно вернулись. После этого я даже не мог предположить, что ещё раз приеду в «Нефтехимик».
«ЛЕКАВАЛЬЕ, РИЧАРДС, КОВАЛЁВ – ПРОФЕССИОНАЛЫ. НО У НИХ НЕ БЫЛО КОМАНДНОГО ДУХА»
— В 1995 году не получилось сыграть за «Нефтехимик», и вот спустя почти 10 лет вы всё-таки пополнили ряды нижнекамцев, да ещё и сразу капитанскую повязку доверили. Почему?
— Я пришёл в конце сезона, оставалось играть месяц или два, а капитаном был Макс Галанов, тогда он и получил травму. Было собрание, ребята доверили мне. А уходил я уже из звёздного «Ак Барса». Там были собраны одни звёзды. От того, сплочённого коллектива, который был раньше, уже
Дмитрий Балмин
ничего не осталось. Придя в «Нефтехимик», я сразу почувствовал, что пришёл в родную команду.
— Это вы про «локаутный» сезон рассказываете?
— Да. Это был 2004 год, в «Ак Барсе» был и Венсан Лекавалье, Ричардс, Ковалёв, Ковальчук и так далее. Все эти ребята пришли спонтанно. За один год коллектив не создаётся. Мы все можем говорить, что этот хороший парень, тот хороший парень, но мы все должны жить только результатами команды, жить командой, тогда что-то может получиться. Да, они, конечно, профессионалы! Они отдавались полностью работе. Но у них не было такого, чтобы подойти в трудную минуту к кому-то, всем вместе решить ту или иную проблему, праздник какой-нибудь, в конце концов, организовать. Просто приехали профессионалы трудиться, словно роботы. А в «Нефтехимике» мне сразу показалось, как будто всю жизнь здесь играл. Меня тепло встретили, да и знал я многих. Меня даже не волновал денежный вопрос, я пришёл на небольшой контракт, на гораздо меньшие деньги, чем были ранее. Но я хотел играть в хоккей, и мне была важна здоровая обстановка в коллективе. Домашняя обстановка.
— Современных хоккеистов часто беспокоит инфраструктура города, нередко можно услышать не совсем лестные отзывы о Нижнекамске в плане разнообразия развлечений. Вас на тот момент не пугала перспектива жить в провинции?
— У меня и правда были другие планы — я приехал играть в хоккей. А если у каких-то ребят на уме только потеха, то им нужно становиться шоуменами. Когда идёт сезон, нужно выбросить и забыть своё праздное настроение. Никаких гулянок! Когда ты полностью отдаёшься хоккею, то не имеет значения, в каком городе ты живёшь.
«ИГРОК, КОТОРЫЙ БОЛЬШЕ ДУМАЕТ О ДЕНЬГАХ, В ХОККЕЕ НАДОЛГО НЕ ЗАДЕРЖИТСЯ»
— Часто ли на вашей практике попадались хоккеисты, которые думали лишь о том, куда бы потратить деньги? А хоккей для них, в чистом виде, был лишь работой. Речь не идёт о «Нефтехимике».
— (Улыбается.) За всех не хочется говорить. Но деньги сейчас и правда у многих на первых ролях. Посмотрите, какие контракты у некоторых. Деньги деньгами, но есть же ребята с большими контрактами, которые и играют хорошо. В принципе, не испортили их деньги. Всё-таки, я думаю, для большинства игроков хоккей на первом месте, а всё остальное потом. Они же в детстве, когда выбирали хоккей, не знали, что там будут деньги какие-то потом? Как и мои родители, они не думали, что хоккей — это гонорары. Мы просто любили эту игру. Что касается молодых, то они часто ставят перед собой амбициозные задачи, например, закрепиться в основном составе «Нефтехимика», дальше закрепиться в сборной, через сборную пробиться в НХЛ. И когда человек растёт в профессиональном плане, соответственно растёт и его контракт. Появляются какие-то блага. А те, которые думают только о деньгах, долго в хоккее не задерживаются.
— Именно в Нижнекамске, забросив 50-ю шайбу в карьере, вы вошли в клуб Вячеслава Фетисова. Отмечали это событие?
— Конечно, отметили, мне и шайбу ту ребята подарили. Поставил в рамочку ее. А так вообще всякое бывало у меня в нижнекамской карьере. Нижнекамск же всегда славился не подбором дорогостоящих хоккеистов, а средними, рабочими ребятами. Мы звезд с неба не хватали, но всегда были хорошей, добротной командой. В качестве игрока я провел четыре сезона за «Нефтехимик», всегда выходили в плей-офф, но ни разу нам не удалось пройти первый раунд. Желание у нас было, хотелось сделать что-то для команды и делалось все! Любому давали бой, с кем бы ни играли, но не проходили дальше. Пожалуй, это мое самое большое сожаление в карьере.
— Зато есть чемпионство…
— Да, есть, есть и бронзовая медаль, и серебряная, они не забываются. Я те времена с трепетом вспоминаю. Как нам тогда говорил Владимир Крикунов и как я сейчас говорю: лучше один раз крови напиться, чем всю жизнь питаться падалью.
— Как вы решили, что пора завязывать с хоккеем и начать заниматься тренерской работой?
— Вот, как раз, когда Владимир Васильевич пришел в 2008 году. Я уже тогда, в начале сезона решил, что всему есть предел, у каждого свои человеческие возможности. 38 лет…
— Крис Челиос до 46 играл!
— У него, видимо, была мотивация, какие-то внутренние силы. А я просто был как выжатый лимон. Ни эмоций, ничего не оставалось. Я для себя решил, доиграю сезон и пора заканчивать. Да и ещё нужно вовремя закончить, чтобы трибуны не свистели в твой адрес.
Дмитрий Балмин
— Бывало, что свистели?
— Не знаю, вроде бы, не слышал, но думаю, бывало, не всегда идеально играл. Это болельщики, они болеют, они переживают, это их право.
«Я БЫ ОЧЕНЬ ХОТЕЛ ДОРАСТИ ДО УРОВНЯ ВЛАДИМИРА КРИКУНОВА»
— После того сезона вы сразу занялись тренерской работой, когда успели школу тренеров окончить?
— Да я ее вместе с Сашкой Завьяловым, еще будучи действующим игроком закончил. Я там узнал очень много, действительно много полезного. Мне это пригодилось, еще когда я был игроком, я взглянул на этот хоккейный мир не только глазами хоккеиста, но и глазами тренера. Тренер он для всех хорошим никогда не будет, всегда есть какое-то недовольство к тренеру. Не так сказал, косо посмотрел. На самом деле, кого-то нужно зацепить, кого-то по головке погладить, успокоить его. И я на все это начал смотреть иначе.
— В «Нефтехимике» вы работали и под руководством Владимира Голубовича и Владимира Крикунова. С кем из них было лучше?
— Оба они хорошие люди. Многому я научился и у Голубовича, он работает по схемам. Он выбрал определённую позицию и стоит на ней. Может изменить лишь какие-то мелочи. Хоккей же не стоит на месте, постоянно в своей работе нужно что-то менять.
— Охотно ли возрастные специалисты идут на изменение игровых схем, которые были актуальны лет 15-20 назад?
— А там по другому никак нельзя! Хоккей заставляет меняться. То, что они старой закалки и не хотят подстраиваться под современный лад — это выдумка. Не просто так Крикунов в пяти сборных поработал. Такой специалист… Может и не будет таких больше? Дорасту ли я до такого уровня? Я бы очень хотел до такого уровня дорасти. И Голубович тоже. Он лет в 40, наверное, принял «Динамо» и сразу вывел его в чемпионы. Мне со всеми было интересно работать, с удовольствием работал с ними и впитывал всё, как губка. Всё за ними записывал, это мне сейчас здорово помогает в работе.
— Сейчас вы чаще будете контактировать с Владимиром Бусыгиным, вспомните вообще вашу с ним первую встречу или разговор?
— Первый раз я с ним поговорил по телефону, обговорили условия контракта. Он пожелал мне удачи. А потом мы вышли в плей-офф в «локаутном» сезоне, это был хороший результат. Мне было очень приятно, он так тепло тогда отнёсся к своим игрокам. Он пришёл на банкет и стал всем игрокам дарить подарки. Я пришёл в команду в конце сезона, поэтому мне не за что было дарить подарок, а со стороны, очень приятно было смотреть, как он оказывает внимание ребятам. Не сам факт подарка, а внимание было важнее всего. Игроки же они всё очень тонко чувствуют. Он приглашал всех по одному, и вот когда до меня дошла очередь, мы обнялись, он сказал, что рад видеть меня в команде, пожелал мне успехов. Таким было моё первое с ним личное знакомство. Вообще для хоккея он делает так много, что словами не опишешь. Смотрите, какой у нас прекрасный дворец, у нас есть команда в городе с населением 250 тысяч человек и в КХЛ существует команда! Я слышал и о Гаязе Сахапове (бывший генеральный директор ОАО «Нижнекамскнефтехим». — Прим. ред.), который тоже любил команду, но на тот момент не было таких возможностей, наверное, чтобы квартиры давать и прочие блага.
— То есть во многом благодаря Владимиру Бусыгину «Нефтехимик» сейчас существует в том виде, который сейчас есть?
— Не во многом, а только благодаря ему.
Дмитрий Балмин и его «Нефтехимик»