Воспитанник воскресенского «Химика» Александр Смирнов на протяжении десяти лет выступал за родной клуб и был одним из ведущих защитников страны. После развала СССР Смирнов поехал в Европу, поиграл в Финляндии и Австрии, но главной командой для него стал норвежский «Сторхамар», выступая за который он заработал титул лучшего иностранного игрока в истории норвежского чемпионата. Смирнов пять раз выводил свой клуб в финал чемпионата и три раза завоёвывал золотые награды.
Через год после окончания игровой карьеры Александр уже в качестве тренера привёл «Сторхамар» к золотым медалям чемпионата страны.
Затем Александр Смирнов решил попробовать свои силы в России, где работал в Череповце, Нижнекамске и Хабаровске. Спустя пять лет Смирнов принял решение вернуться в Норвегию, где за время его отсутствия «Сторхамар» из ведущей команды превратился в аутсайдера. Перед стартом плей-офф мы созвонились с Александром Смирновым и обсудили его работу в Норвегии.
«Когда я подписал контракт, в команде было всего четыре игрока»
— Ваша команда «Сторхамар» хорошо проводит сезон и в плей-офф выходит со второго места в таблице. Как вам удалось в первый год достичь таких успехов?
— Действительно, когда я подписал контракт, в команде с контрактом было всего четыре игрока. Многие ребята хотели уйти, но когда узнали, что я возглавлю клуб, поменяли своё решение. Мы начали собирать команду, было тяжёлое экономическое положение.
Я считаю, что мы проделали хорошую работу, с руин удалось поднять команду и вывести её на топовый уровень. Если раньше соперники не воспринимали нас всерьёз, то сейчас считают лидерами.
У клуба был долг – три миллиона крон. По норвежским расценкам это очень большие деньги. Постепенно мы стали работать все вместе, пришёл новый президент клуба. Мы решили сделать акцент на своих местных воспитанниках из молодёжной команды. Взяли оттуда пять человек. Потом пригласили хороших молодых иностранцев, двух шведов и одного американца.
Мы постепенно собрали команду, поработали летом, прошли предсезонку, но немного неудачно начали чемпионат. Это было связано с большим числом травмированных игроков. Особенно среди защитников — из девяти человек пять были травмированы. Так что старт был не очень удачный — после шести игр мы находились на последнем месте. Но руководство верило в меня и в команду. Никто не давил, наоборот, все поддерживали. Постепенно мы начали выигрывать. Выдали хорошую серию из 16 игр, где проиграли две в дополнительное время. За счёт этого нам удалось подняться. В январе мы отставали от первого места на два очка, хотя в октябре было 24.
— Как удалось так сократить отставание?
— За счёт работы. Ребята приняли мои нагрузки и требования. Стали всё выполнять, и они увидели, что работа даёт результат. К тому же нам удалось создать коллектив, у нас есть опытные игроки, которым за 30 лет. Это ещё те ребята, с которыми мы выиграли чемпионат Норвегии, когда я тут работал в 2008 году. У нас сложилась команда с большой буквы. Всё позитивно. Никто не жалуется, хорошая, рабочая атмосфера.
— В Хамаре хоккей популярен?
— Наша игра вернула болельщиков. Мы побили рекорд. В среднем на каждую игру ходят больше трёх тысяч. Это хороший результат. На некоторые матчи бывали аншлаги – по 7,5 тысячи. Сейчас в Хамаре хоккейный бум.
Да и если шесть месяцев назад никто из игроков не хотел идти к нам, то сейчас у меня на столе целый список желающих играть за нас в следующем сезоне. Естественно, всех не возьму. После моего отъезда в Россию в 2009 году команда ничего не выигрывала, сейчас мы вторые по итогам «регулярки» и практически забронировали себе место в Лиге чемпионов. Сейчас у нас начинается плей-офф — это самые ответственные матчи. Команда у нас играет в агрессивный, современный хоккей. Мы забили больше всех в лиге, показываем атакующий хоккей.
«Раньше наши специалисты уезжали за границу, а сейчас хотят остаться в России»
— В России вы поработали в «Северстали», «Амуре», «Нефтехимике». Почему в итоге решили вернуться в Норвегию?
— Я провёл в России пять лет. Первые полтора года, когда я работал в «Северстали», были лучшими. И всё благодаря нашему директору Анатолию Николаевичу Теницкому. Это замечательный человек, который смог организовать у нас очень хороший коллектив. После пяти лет в России я решил вернуться в Норвегию. Не было привлекательных предложений от российских клубов, лишь разговоры без конкретики. Я приехал летом в Норвегию к семье, на меня вышло руководство «Сторхамара». Они в течение трёх недель звонили мне каждый день и приглашали встретиться. У меня были сомнения из-за нестабильной экономической ситуации. Но руководство меня убедило, я увидел, что люди делают всё для возрождения клуба, который является одним из самых популярных в Норвегии. Он был лидером в норвежском хоккее в 90-е. Плюс я получал много сигналов от знакомых, что спонсоры готовы вернуться в команду и вложить в неё деньги, но конкретно под моё имя. К тому же ребята очень хотели, чтобы я вернулся. Да и семья тут живёт.
Всё это в совокупности повлияло на решение, хотя у меня есть договорённость, что если поступит серьёзное предложение из КХЛ, то они меня отпустят. Я считаю, что мы проделали хорошую работу, с руин удалось поднять команду и вывести её на топовый уровень. Если раньше соперники не воспринимали нас всерьёз, то сейчас считают лидерами.
— Значит, держите в уме возможность вернуться поработать в России?
— Если будет интересное предложение, то почему нет? КХЛ – лучшая лига в Европе и очень интересная. Я рад, что поработал там пять лет и получил колоссальный опыт, познакомился с опытными и хорошими людьми во всех команда. А в «Северстали» вообще было здорово, когда мы работали при Анатолии Теницком! Он замечательный, добропорядочный человек, который поверил в меня. Мы работали вместе с Дмитрием Квартальновым. У нас был отличный коллектив, а потом всё рухнуло. Сейчас я приобрёл ещё больше опыта, конечно, хотелось бы ещё попробовать себя в КХЛ.
— За успехами Дмитрия Квартальнова следите?
— Конечно слежу. Пообщаться у нас не всегда получается, правда. Дмитрий – молодец, здорово поработал в «Сибири», а потом вывел ЦСКА на новый уровень. Я очень рад за него! Желаю дальнейших успехов.
— Вы знаете, что являетесь единственным российским тренером, работающим за рубежом?
— Я слышал об этом от Владимира Юрзинова. Сейчас другие времена. Все специалисты возвращаются в Россию, и это хорошо. Они работают на благо отечественного хоккея. Как мне реагировать? Это приятно, необычно. Хорошо, что всё складывается тут. Норвежский хоккей сейчас на другом уровне, не как 10 лет назад. Команда «Ставангер», которая является лидером в норвежском чемпионате, два года назад выиграла Континентальный кубок, участвовала в Лиге чемпионов.
— Почему в Европе больше нет российских тренеров? Россияне сами не хотят ехать или там предпочитают своих специалистов?
— Сложный вопрос, у всех разные ситуации. Естественно, КХЛ является более привлекательной лигой. Раньше наши специалисты уезжали за границу, в том числе и по экономическим соображениям, работали в Финляндии, Германии, Швейцарии, а сейчас все ребята больше хотят остаться в России как с материальной точки зрения, так и профессиональной — в КХЛ интереснее работать. Мне, например, поступило предложение от одного из шведских клубов, так что не думаю, что вообще не приглашают наших.
«У меня в команде есть три плотника, электрики, сантехник»
— А почему в Европе, в том числе в Норвегии, нет наших игроков, за исключением Кирилла Кабанова и Николая Голдобина, хотя много легионеров из Северной Америки и других стран?
— Все россияне стремятся играть в КХЛ, материальный аспект тоже важен. Вот пример моей команды. Шведы у нас получают копейки по сравнению с минимальными зарплатами в КХЛ. У меня молодые шведы, лидеры команды, 22-23-летние ребята, получают по 30 тысяч долларов в год. У них контракт на восемь месяцев! Так с зарплаты ещё налоги надо платить. И кто из россиян поедет сюда, если в КХЛ минимально они получать по 100 тысяч? Лучший бомбардир у нас канадец, играет тут шесть лет, у него хороший контракт – 70 тысяч грязными…
Те же шведы, канадцы сюда приезжают, что показать себя и уехать на более хороший контракт в другие лиги. Хотя некоторых устраивает. Все иностранцы хотят остаться у меня на следующий год.
— В психологии большая разница между работой с европейцами и россиянами?
— Разница есть. Здесь ребята относятся к хоккею очень профессионально, хотя многие из них ещё работают помимо хоккея. Но для них слово тренера — закон. Нравится или нет, но они исполняют. Я не слышал недовольства с их стороны. Они работают с 7 или 8 утра, в 4 приезжают на тренировку и выкладываются! Я им даю серьёзные нагрузки. И претензий по самоотдаче у меня нет! Не надо никого заставлять. А в России немного по-другому. Всё время надо кого-то подгонять, заставлять. Здесь — сказал, и они делают.
— Кем они работают?
— По-разному, они полупрофессионалы. У меня в команде есть три плотника, электрики, сантехник, кто- то в офисах в сфере маркетинга, есть консультанты по бытовой технике. Молодые ещё учатся в институте. Поэтому у нас лишь вечерние тренировки. Утром все заняты. Причём эти ребята и за сборную играют. И вся лига такая. Только в «Ставангере» никто не работает, там все профессионалы.
— Почему они работают, из-за небольших контрактов?
— Здесь другая система. Они все получают профессию после школы. Одним хоккеем на жизнь не заработаешь. К тому же что делать, когда закончишь играть? Как дальше жить? А так у него есть профессия и опыт.
— Поэтому и такая самоотдача в хоккее…
— Да, они не избалованы деньгами. Патрик Торесен, который начинал у меня в 2001 году в 16 лет, говорил, что в Норвегии работают и тренируются больше, чем в России.
Вот сейчас те, кто не попал в плей-офф КХЛ, что делают? Немного тренируются, потом уходят в большой отпуск. Здесь все тренируются круглогодично. Они получат две недели на отдых после плей-офф и в июле ещё три недели на отдых. А разве правильно по три-четыре месяца отдыхать, особенно молодым, как в России? Во времена СССР у нас был месяц на отпуск, и сборная выигрывала все турниры. А сейчас говорят, что у нас система не работает. Так тренироваться надо и работать. Деньги надо не получать, зарабатывать, отрабатывать свои контракты.
— Кто-то тренируется индивидуально…
— Да, есть те, кто работает усердно, но в большинстве своём наши игроки пока не пришли к той сознательности, которая есть у хоккеистов из НХЛ. Индивидуально – это одно, с командой – совсем другое.
«В Норвегии никто не будет воспринимать тренера-деспота»
— В чём главная разница между работой в России и в Норвегии?
— Во-первых, менталитет игроков другой. Они очень профессионально относятся к работе. Во-вторых, здесь нет такого давления со стороны руководства. Тебе дают работать и воплотить свои идеи. У нас было неудачное начало, но мне никто ни одного слова в упрёк не сказал. Все только поддерживали и верили, что когда травмированные защитники восстановятся, то всё наладится. У нас была задача занять четвёртое-пятое место в «регулярке», а мы заняли второе, но никто не давит на меня, что мы обязаны выйти в полуфинал. Все этого хотят, но дают спокойно поработать, не дёргают. Хотя тот же Теницкий относился очень терпеливо, как и бывший директор завода Кручинин Анатолий Николаевич. Они давали нам работать. И сейчас все эти молодые ребята играют! Кто в Питере — Шипачёв, Тихонов, Чудинов, Кетов, кто у Димы Квартальнова – Немец, Егоршев и Киселевич.
— Россиянам нужен более жёсткий тренер, чем норвежцам?
— Я считаю, что да, кто-то понимает, а кто-то нет. В первое время, когда я только начинал работать в Череповце, у меня был немного другой менталитет, я был более демократичным. Но потом понял, что в России сильно демократичным быть нельзя. Надо проявлять жёсткость и требовательность. Сейчас я совмещаю демократию и требовательность. И игроки всё выполняют. Здесь слабинку давать нельзя, если я сказал игрокам, что надо, они сделают. В Норвегии никто не будет воспринимать тренера-деспота. Надо знать меру.
— Ваши игроки часто спрашивают вас про КХЛ и про Россию?
— Очень часто. Патрик Торесен родом из нашего города и начинал в «Сторхамаре». Ребята очень интересуются, как у него успехи. В газетах часто про КХЛ пишут и про Патрика. Матчи показывают по телевидению. Ребята часто заходят ко мне в тренерскую и спрашивают про КХЛ.
Торесен сказал, что это принципиальный момент. Закончить карьеру он хочет в родном клубе. Не знаю, сколько ещё Патрик будет играть в КХЛ, со СКА у него заканчивается контракт в этом сезоне.
Некоторые делают ставки в букмекерских конторах и часто интересуются, у кого лучше шансы на победу. Я, конечно, им подсказываю, но предупреждаю, что это непредсказуемо.
Осенью нам было тяжеловато в финансовом плане. Мы провели акцию, чтобы все болельщики пришли на матч бесплатно. В акции приняли участие Торесен, Шипачёв, Мортенсон, Кетов. Александров, Чудинов, которые выкупили билеты для болельщиков. Здесь много обсуждали этот поступок, как игроки КХЛ поддерживают «Сторхамар». Я потом звонил ребятам, благодарил их.
«Я мечтаю поработать в «Химике»
— В прошлом году много говорили, что «Валеренга» из Осло может заявиться в КХЛ. Сейчас эти разговоры утихли?
— Да. «Валеренга» хотела вступить, но у них оказался очень старый дворец. Ему 50 лет, хотя клубу уже выделили место под строительство новой арены. Деталей переговоров я не знаю, но из КХЛ в Осло приезжали люди и общались с руководством «Валеренги». Но дальше дело не пошло. К тому же, мне кажется, клуб не подтвердил достаточное финансирование. В «Валеренге» нас с сыном спрашивали о КХЛ, узнавали, смогу ли я поработать с ними. Но у «Валеренги» не срослось.
В Норвегии есть другой клуб, «Ставангер», лидер чемпиона. Я думаю, что этот клуб во всех отношениях готов к КХЛ и мог бы вступить. У них новая арена, которая полностью заполняется на каждом матче. Интерес огромнейший, и уже на следующий сезон раскуплены билеты. Там отличная, профессиональная структура. А главным тренером команды работает отец Патрика Торесена. Может, в будущем они попробуют заявиться в КХЛ. Хотя из-за политической обстановки эти идеи могли уйти на второй план.
— С приходом нового руководства КХЛ наметилось переключение интереса с включения иностранных команд к возрождению наших старых клубов. Пока начали со «Спартака», были разговоры про «Крылья Советов». Вам как воспитаннику «Химика» больше бы хотелось видеть эту команду в КХЛ или зарубежный клуб?
— Однозначно надо возрождать российские клубы. Мне больно и печально, что «Химик» выбыл из топового хоккея. И такая же участь постигла «Крылья». Хорошо, что «Спартак» возрождается. Это команды с именами, которые оказались забыты! Молодцы в Тольятти, что «Ладу» вернули!
Понятно, что иностранные клубы были нужны для популяризации хоккея в Европе, но в первую очередь надо возрождать наши команды. Ни одна команда не может похвастать таким числом воспитанников, которые выиграли Олимпиады, Кубки Стэнли и чемпионаты мира, как «Химик». Воскресенск входит в Книгу рекордов Гиннесса по числу чемпионов на душу населения. Жалко, что команда не играет в КХЛ, были попытки возродить её в ВХЛ, но не получилось. Всё сводится к финансам, химический комбинат развалился, хоккей закончился.
Вот поиграл «Лев» два сезона, но денег нет, никто и не вспомнит о нём. А «Химик»? Был Владимир Филиппович Васильев, который пытался вернуть «Химик», но два года назад он ушёл из жизни, ни никому дела нет до клуба теперь. Сейчас «Химик» никому не интересен.
— Кто мог бы решить этот вопрос?
— Наверное, руководство области и города должны решать этот вопрос совместно. Да, в своё время перевели команду в Мытищи, создали «Атлант». Но «Химик» — это команда с историей, её знают во всём мире, в отличие от «Витязя» и «Атланта». В Швеции и Финляндии меня все спрашивают именно про «Химик».
Вот «Сторхамар», у которого, кстати, тоже жёлто-синие цвета, как и у «Химика», летом мог прекратить существование, но люди не дали умереть команде. Мне бы очень хотелось, чтобы возродили «Химик». И я бы мечтал поработать там.
«Торесен мог бы до сих пор играть в НХЛ»
— Патрик Торесен как-то сказал, что хочет завершить карьеру в родном клубе. Он имел в виду «Сторхамар» или к отцу поедет в «Стовангер»?
— Именно в «Сторхамаре», где работаю я. Патрик сказал, что это принципиальный момент. Закончить карьеру он хочет в родном клубе. Не знаю, сколько ещё Патрик будет играть в КХЛ, со СКА у него заканчивается контракт в этом сезоне. Останется ли он в КХЛ или поедет на несколько лет в Швейцарию. Патрик помогает нашему клубу, привлекает спонсоров. Пару лет назад он помог деньгами, когда были большие проблемы с задержкой зарплаты.
Он перечислил, кажется, полмиллиона крон. Ещё знаю, что этим летом Патрик за свой счёт отправляет трёх наших молодых игроков в Северную Америку играть. Будем им помогать развиваться. Они поиграют там два-три года, если не закрепятся, вернутся в Европу. Патрика все ждут в Хамаре и очень уважают. Когда он был травмирован, то приезжал к нам, в раздевалке постоянно общался ребятами. И он доволен, что команда хорошо играет.
— В чём секрет Торесена, который один из немногих норвежцев заиграл на таком высоком уровне?
— Он входит в десятку топовых игроков КХЛ. Я впервые пригласил Патрика на тренировку со взрослой командой, когда ему было 16 лет. Он привлёк меня своим отношением к делу и своим сердцем. Я видел, как он тренировался, готовился, бился. В отпуске он каждый день тренируется. У него сумасшедшее желание быть победителем. У него огромное спортивное сердце и талант. Он пришёл к нам на первую тренировку, парень небольшого роста в маске, и переколотил половину команды, никому не уступил в борьбе. Этим отличалось наше поколение, мы уважали старших, но стремились бороться. В первом сезоне я его взял в команду, поставил в центр, и он набрал 45 очков за 40 игр. 16 лет было парню! Он ещё год поиграл у нас, окреп и поехал в Швецию.
— Потом он пробовал себя в НХЛ…
— Да, и немного неудачно сложилось. Мне кажется, он попал не в ту команду, не к тем тренерам. Попал бы не в «Эдмонтон», мог бы до сих пор играть в НХЛ. У Патрика есть всё — характер, жажда борьбы. Я рад, что у него сложилось в КХЛ.
— Он советовался с вами, прежде чем ехать в КХЛ?
— Да, и я сказал, чтобы обязательно соглашался. Мы вместе уезжали, в один год, но я – в Череповец, он – в Уфу. Он побаивался немного незнакомой страны, но я ему всё рассказал, успокоил. И, кстати, Патрик всегда хорошо отзывается о России. Он в восторге от нашей страны и всегда хорошо говорит о России.
«Хоккею сложно конкурировать с лыжами»
— Какой-то негатив к себе чувствуете в связи с политической обстановкой в мире?
— Нет. Ко мне очень хорошо относятся люди здесь. Я ни разу ни от кого ничего критического не слышал. У меня есть друзья-норвежцы. Они все недовольны, что пришлось ввести санкции. Тут все знают, как во Вторую Мировую войну наши войска освобождали Киркенес. Сколько россиян приезжало на горнолыжные курорты! Сейчас – меньше. А сколько норвежцев ездили смотреть Москву и Питер! И никто ничего плохого не говорил!
В 2016 году люди хотят поехать на чемпионат мира в Москву, уже спрашивали меня про это. В Санкт-Петербург болельщики ездят на домашние серии СКА, посмотреть на Патрика. Я сам видел, когда мы с «Северсталью» в Питер приехали. 120 человек в майках «Сторхамара»!
— В Лиге чемпионов, в которой ваша команда будет участвовать в следующем сезоне, нет российских клубов. Без них уровень турнира другой?
— Конечно, без российских команд Лига чемпионов неполноценна. С ними она была бы настоящей Лигой чемпионов с лучшими хоккейными странами. Я понимаю, что сложно вписать эти игры в календарь КХЛ. Я говорил со шведами, которые тоже сожалели, что российские команды не участвуют. ФХР и КХЛ должны принять решение, нужно ли им это. Календарь тогда составить с окнами и на этот турнир. Может, не играть на первом этапе, как делают сильнейшие шведские и финские клубы.
У нас руководство тоже интересовалось, нужно ли нам это участие. Я сказал, что да, только надо немного укрепиться. Вписать в календарь эти матчи нам проще, переезды у нас на автобусе, матчей меньше. Думаю, и болельщикам будет очень интересно.
Город у нас небольшой, 35 тысяч человек с окрестностями. В магазин не могу спокойно сходить — подходят, поздравляют со вторым местом в «регулярке», все благодарят (смеётся). К игрокам, кстати, также относятся. Их все знают!
— Так, может, наступит такой момент, когда хоккей в Норвегии сравнится по популярности с лыжами?
— Это сложно. Биатлон, лыжи, прыжки с трамплина, конькобежный спорт – это их национальные виды. Как у нас дети в три года начинают играть в хоккей и в футбол, так тут встают на лыжи в этом возрасте.
На чемпионат мира по лыжам в Швеции поехало больше 50 тысяч норвежцев. На трибуне шведских флагов в три раза меньше норвежских. Хотя популярность хоккея поднялась. Сборная уже лет восемь неплохо играет на чемпионате мира, ездит на Олимпиаду, Торесен звезда в КХЛ, Зукарелло – один из лидеров «Рейнджерс». В СМИ хоккей освещается, в газетах, и не только спортивных. Вторник и суббота – у нас тур, обязательно одну игру из тура показывают по телевидению, а потом идёт передача о хоккее по итогам всех матчей. Да и посещаемость матчей возросла. И в маркетинге очень много спонсоров появилось, которые хотят продать рекламу через наш клуб. Два-три новых спонсора появляются каждую неделю. Такого никогда не было. Спонсоры в какой-то момент ушли из хоккея в футбол, а сейчас бегут назад. Автомобильные компании, типа «Ауди» или «Нассана», предлагают игрокам сумасшедшие скидки. Лишь бы написали на автомобиле, что едет такой-то игрок, для фирмы это реклама.
Пару дней назад одна компания предоставила нам бесплатно спортивные напитки до конца сезона. Эта компания также работает с лыжной сборной Норвегии, а сейчас они вышли на нас. Если раньше они не хотели с нами сотрудничать, то сейчас сами бегут, лишь бы мы взяли и прорекламировали их товар.
