Нынешний сезон для «Трактора» уже можно считать неудачным, но клуб продолжает работу на будущее, строит прочный фундамент. Одним из тех игроков, на кого рассчитывают в челябинском клубе, является Александр Рыбаков. 30-летний форвард проводит свой лучший сезон в карьере и на данный момент является самым результативным игроком «Трактора». Мы пообщались с Рыбаковым о его карьере, отношениях с Зинэтулой Билялетдиновым, Геннадием Цыгуровым и Милошем Ржигой, а также обсудили текущие дела челябинской команды.
«В чемпионский год Билялетдинов был властным и требовательным»
— Вы родились и выросли в Казани, в системе «Ак Барса», но в 16 лет оказался в ЦСКА. Каким образом?
— Это было в 2002 году. На турнире регионов, где я играл за «Нефтехимик», меня увидел скаут ЦСКА и сказал, что я буду сразу играть в основной команде, у
Виктора Тихонова. Когда тебе в 16 лет говорят такое, ты, конечно, соглашаешься ехать в Москву. Это же настоящая сказка! Вот мы с моим другом Денисом Логиновым и решили ехать в ЦСКА.
Мне там очень всё понравилось. Нас поселили на удобной базе клуба, дали зарплату в 500 долларов. Отношение было серьёзное. Представляете, 2002 год, мне 16, я в Москве один, тренируюсь в ЦСКА. Мы начинали в звене с Колей Жердевым и Лёшей Шкотовым. Но тут «Ак Барс» решил, что я должен играть в Казани.
— И ведь всё удачно получилось.
— Да, всё что ни делается – к лучшему. Благодарен судьбе за всё. Я вернулся из ЦСКА в «Ак Барс» и спустя три года стал чемпионом России.
— Чуть раньше у вас были «увлекательные» командировки в Рыбинск и Альметьевск. Что там было интересного?
— Что касается Рыбинска – тогда мы со второй командой «Ак Барса» вылетели из своего плей-офф, я должен был ехать с основной на сборы, и для того, чтобы я подготовился к работе, меня отправили на плей-офф в Рыбинск, поиграть с мужиками во взрослый хоккей. Это был просто абсолютно другой хоккей. Но опыт я приобрёл полезнейший.
А в Альметьевск я поехал в очень расстроенном состоянии – это был год локаута, состав «Ак Барса» был переполнен звёздами, но я уже играл в основной команде. Однако меня отправили в Альметьевск за практикой. Там интересного было уже гораздо меньше.
— Кто-то оттуда пробился в КХЛ?
— Димка Обухов играл в Альметьевске. А в Рыбинске играл Антон Лаврентьев, сейчас он работает главным судьёй в КХЛ.
— Чемпионский сезон с «Ак Барсом». Каким он видится 10 лет спустя?
— В некоторых деталях, наверное, мне бы хотелось, чтобы тот сезон лично для меня был лучше. Всё очень хорошо начиналось, у нас была интересная тройка с Мишей Жуковым и Димкой Обуховым, мы забивали, у нас многое получалось. Потом у меня была травма, восстановление.
Но всё равно мы стали чемпионами. Очень хорошо, что я был причастен к такой классной команде. Правда, не сыграл значимую роль в плей-офф, но тем не менее. Я был в этой команде, рад этому опыту. Хочется теперь сделать то же самое, только быть уже не игроком четвёртого звена, а лидером, внести больший вклад в победу.
— Состав у «Ак Барса» был тогда серьёзный: Алексей Морозов, Данис Зарипов, Сергей Зиновьев, Рэй Жиру, Илья Никулин, Виталий Прошкин…
— Конечно. Особенно первая пятёрка. Они большинство разыгрывали – чуть ли не с отрицательных углов бросали, чтобы от спин вратарей шайбы в сетку отлетали. По-настоящему издевались над соперниками, по-другому не скажешь.
— А Зинэтула Билялетдинов каким был?
— Властным и требовательным. Но при этом он всегда серьёзно подходил к работе с молодёжью. Мне нравилось. Сначала я, правда, думал, что мы слишком много всего делаем, надо больше отдыхать. Но потом понял все требования.
— Финал с «Авангардом» вы пропустили?
— Да, не попал в состав. Должен был лететь на решающий матч, но Зинэтула Билялетдинов сказал: «Оставайся, надо тренироваться». Поэтому смотрел по телевизору. Переживал, конечно, и радовался. Потом поехал встречать команду в аэропорт, заказал лимузин – обещал им: если выиграют, приеду именно так.
— Главным тренером в «Авангарде» тогда был Валерий Белоусов, главная историческая фигура для хоккейного Челябинска.
— В карьере я играл против его команд часто, но до Челябинска не понимал, насколько это грандиозный человек и тренер, не думал, что у него столько заслуг и побед. Теперь осознал масштабы его личности. О Белоусове в Челябинске и «Тракторе» говорят все. Его все любят. Он много оставил после себя. Каждый из тех, кто играл с ним или работал, извлёк для себя большие уроки.
— Чемпионскую медаль вам вручили?
— Конечно. И медаль, и перстень. Билялетдинов подошёл на празднике, сказал, чтобы я не переживал, старался и у меня всё будет. Меня это очень тронуло. Не у всех всё гладко идёт, бывают спады и падения. И когда тебя тренер поддерживает, когда ты знаешь, что в команде и идёшь вместе с ней дальше, до конца – это серьёзно мотивирует.
«Первое время Гашек пытался помочь Ржиге»
— После Казани вы провели два сезона в Нижнекамске. Тяжело переходить из чемпионской команды в среднюю и жить в таком небольшом промышленном городе?
— В «Ак Барсе» мне тогда сказали: «Либо ты переходишь в Нижнекамск, либо не переходишь никуда». Ну а что мне было делать? Мне было 20, нужно было
Ехал в Челябинск даже на меньшие деньги, для того чтобы много играть. Мне не говорили, что это будет стопроцентно первое звено, но около того. Это меня привлекло.
играть. Конечно, я поехал в «Нефтехимик». Это была крепкая команда, с неплохим подбором игроков (там, например, играл Майкл Гарнетт), с ней работал Геннадий Сырцов. В конце концов, это тоже был уровень Суперлиги. И у нас всё получилось. Мы вышли в плей-офф.
— Затем главным тренером «Нефтехимика» стал Геннадий Цыгуров, ещё одна легенда Челябинска.
— Уникальный человек. Это один из учителей хоккея, их немного осталось. Требовательный, очень жёсткий, но сильно справедливый. Настоящий мужик.
— Месяц назад вы пересеклись уже в Челябинске, на встрече «Трактора» с ветеранами клуба. О чём шла речь?
— Да, команда встречалась с Геннадием Цыгуровым, Николаем Макаровым, Анатолием Картаевым – теми людьми, которые делали имя «Трактору». Они поделились своим мнением о нашей игре, напомнили, насколько она важна для болельщиков и для них. Даже свои телефоны оставили – чтобы мы в любой момент могли обратиться за советом.
— А чем запомнилась работа с Цыгуровым в «Нефтехимике»?
— Я тогда сильно удивлялся, насколько у него всё тяжело на тренировках. У Билялетдинова тоже было непросто, но у Цыгурова – гораздо сложнее. Много работы со штангой, с большими весами, очень много пробежек. Он говорил, что каждый молодой должен работать ещё больше, чем кто-либо. Но всю его предсезонку я всё-таки прошёл до конца. Помню, я вышел из отпуска с двумя лишними килограммами, и каждый день мне пришлось заниматься лично с Цыгуровым дополнительно по полчаса – после каждой тренировки. Тоже опыт.
— Из Нижнекамска вы перебрались в Подмосковье и стали одним из немногих счастливчиков, успевших сыграть за подольскую «Рысь».
— Для начала я практически перешёл в «Сибирь», но «Нефтехимик» захотел заработать на этом переходе, а «Сибирь» не рассчитывала тратить деньги. В Новосибирске мне честно сказали, что лучше подпишут иностранца и белоруса – бесплатно, без оплаты трансфера.
Пришлось искать другие варианты. Поиск несколько затянулся. И тут возникла «Рысь». Я поехал туда, плюнул на всё, мне надо было играть. Плюс там были такие личности, как Алексей Касатонов, я его тогда вообще впервые увидел вживую, Владимир Мышкин, Борис Миронов. За два круга мы проиграли считаное количество матчей, хотя и зарплату нам платили по большим праздникам. Нам Касатонов говорил: «Если мы выходим на лёд – мы обо всём забываем, либо не выходим вообще». И мы побеждали.
— Этот клуб собирался играть в КХЛ, готовился переехать в Нальчик. Но история быстро закончилась. Уже перед плей-офф того сезона большая часть игроков команду покинула. Из-за денег?
— Я ушёл чуть раньше. Мне остались там должны большие деньги. За всё время игры за них я получил примерно 50 тысяч рублей. А задумка была грандиозная, они могли её осуществить.
— Одна из лучших ваших команд – «Спартак»?
— Да, славное было время. Сначала тяжело было, после «Рыси», – я ведь приехал прямо по ходу сезона, в январе. Милош Ржига всё время был на взводе, кричал на судей, требовал быстро входить в игру по ходу матчей. Но затем я адаптировался. Понял, насколько Ржига хороший мотиватор, как он умеет настраивать команду. В том сезоне мы в первом раунде плей-офф в трёх матчах прошли СКА, это была большая сенсация. А на следующий год всё получилось ещё лучше. Ржига поставил нас вместе с Ромой Людучиным и Кириллом Князевым.
Потом была травма. Первая игра после нового года, против СКА – и я сломал ногу. Это была катастрофа. К плей-офф восстановился, сыграл с московским «Динамо» Москва. И мы прошли их, у них тогда была команда с именами, но мы выиграли в четырёх матчах. А во втором раунде, как и год назад, проиграли «Локомотиву». А в сезоне-2010/11 началась чехарда с тренерами, и всё закончилось.
— Тогда же последний сезон в карьере за «Спартак» провёл Доминик Гашек.
— Большой вратарь, со своим грандиозным Я. Звезда. Он приехал в 41, а до этого выиграл чемпионат Чехии. Первое время он пытался помочь Ржиге, работал с полевыми игроками – рассказывал, как лучше сыграть в защите. Он говорил: «Мне из ворот всё видно, вам нужно сделать так или так». Но играл в целом, конечно, хорошо.
Александр Рыбаков
Фото: Фотобанк КХЛ
«Кубок надежды – самый идиотский турнир»
— Следующим вашим клубом стал «Атлант», финалист сезона-2010/11 при Ржиге.
— Я пришёл сразу после их финального сезона. Работал с Бенгтом-Оке Густафссоном, знаменитым шведским тренером, выигравшим Олимпиаду и чемпионат мира в один год. Он тактически совсем другой, чем Ржига. И я играл, и команда играла. Его уволили, остался его помощник Янне Карлссон, но и с ним мы вышли в плей-офф, прошли первый раунд.
— В «Атланте» вашим партнёром был Алексей Ковалёв. Он ведь тогда откровенно доигрывал?
— Но не хотел доигрывать. Контракт у него был на два года, но провёл он в Мытищах всего два десятка матчей – были проблемы с коленом. Потом уехал в НХЛ, а после НХЛ сыграл ещё сезон в Швейцарии. Ковалёв – легенда, конечно. Мы играли в одном звене, я ни разу до этого не встречал хоккеиста с таким видением площадки. Мы с ним были знакомы ещё по «локаутному» сезону в Казани.
— По ходу второго сезона в Мытищах вас обменяли в «Югру», с которой удалось сыграть в Кубке надежды.
— Это был самый идиотский турнир, в котором мне пришлось участвовать за всю жизнь. В первый год, правда, за него деньги платили. Но, к счастью, мы очень быстро вылетели.
— До переезда на Урал вы успели провести полсезона в «Витязе», ещё одном клубе из Московской области.
— Там вообще ничего не получилось. Но я не считаю, что играл плохо или плохо работал. Просто я совсем не понимал, чего от меня хочет тренер. Плюс/минус у меня был хорошим, но играл я мало. Для меня загадка – почему. Была такая обстановка, что даже руки опускались. У меня первый раз в жизни был двусторонний контракт, меня могли отправить в Клин, в фарм, и в итоге отправили. Сезон я завершал там.
«Меня огорчает, что «Трактор» не попадает в плей-офф»
— Год назад у вас был отличный сезон в «Автомобилисте», а сейчас вы лидер «Трактора». Но ещё совсем недавно играли в Клину и Твери и, казалось, карьера пошла под откос. Как удалось выбраться?
— Да, ещё недавно у меня были сложные времена. После «Витязя» я долго ждал предложений из КХЛ, их не было, пришлось ехать в ВХЛ, в Тверь – ничего другого не оставалось. Там, надо сказать, мне всё понравилось, в клубе меня очень хорошо встретили, мы сразу договорились, что если у меня будут по ходу сезона предложения из КХЛ, я смогу уехать. И в середине октября 2014 на меня вышел Леонид Вайсфельд с предложением из «Автомобилиста». С тех пор всё идёт только вверх.
А ещё, наверное, всё дело в моих внутренних силах – я понимал, что в любой ситуации нельзя опускать руки, сдаваться, нужно идти дальше.
— Сезон в Челябинск для вас – лучший по результативности в КХЛ.
У нас сейчас хорошая рабочая обстановка внутри коллектива. Сергей Гомоляко и руководство клуба делают всё для игроков, мы все вместе стараемся исправить наше турнирное положение. И я по-настоящему впечатлён, как в Челябинске любят хоккей и свою команду, как город живёт «Трактором».
— Думаю, это продолжение прошлого сезона, следствие работы – я не останавливаюсь. Ехал в Челябинск с расчётом на то, что буду много играть. В самом начале пришлось непросто, потом потихоньку пришли голы и передачи. Сейчас я играю достаточно, многое получается. Но, конечно, меня серьёзно огорчает, что наша команда пока не попадает в плей-офф.
— Есть информация, что основным пунктом вашего контракта с «Трактором» было первое звено.
— Ехал в Челябинск даже на меньшие деньги, для того чтобы много играть. Мне не говорили, что это будет стопроцентно первое звено, но около того. Это меня привлекло. Я хотел играть, мне не особо была важна финансовая сторона. Поэтому, конечно, меня несколько удивило, когда я на предсезонке оказался в пятом или даже шестом звене, несмотря на свою работу на тренировках; а потом – уже в официальных матчах – в четвёртом. Но сейчас я на этот счёт спокоен.
— Чувствуете себя ведущим игроком команды?
— Мне кажется, да. И по очкам, и по характеру игровому. В прошлом году я старался в Екатеринбурге своей игрой доказывать, что я лучший. Это моя личная мотивация. Я ставлю для себя такую планку.
— Для профессионального игрока важны не только хоккейные детали работы, но также и внешние обстоятельства: комфортный город, баланс в семье. В этом плане в Челябинске всё устраивает?
— Да, для меня важен комфорт моей семьи. Когда мы приехали в Челябинск, первым делом озадачились поиском хорошего детского сада. Нашли, и мне очень нравится, как там всё устроено. Дети довольны. Это большой плюс. Когда всё хорошо в семье, будет всё хорошо и на работе. И наоборот.
Ещё у нас сейчас хорошая рабочая обстановка внутри коллектива. Сергей Гомоляко и руководство клуба делают всё для игроков, мы все вместе стараемся исправить наше турнирное положение. А ещё я по-настоящему впечатлён, как в Челябинске любят хоккей и свою команду, как город живёт «Трактором».
— Человека из другого города это удивляет?
— Во многих точках России любят хоккей. Моя родная Казань, конечно, тоже хоккейный город. В Москве я играл за «Спартак», все знают, какие страстные у этой команды болельщики. Но Челябинск выделяется и на этом фоне. Здесь все настолько увлечены «Трактором»! Каждый знает всё о положении команды, все новости. Это первый город в моей карьере, настолько погружённый в хоккей.
— Есть ощущение, что своей игрой вы уже наработали на новый контракт?
Мне необходимо играть на серьёзном уровне, быть лидером команды. Быть на виду. На хорошем счету. Проводить много времени на льду. Тем более у меня растут дети, я хочу быть для них примером во всём.
— Мне бы хотелось, чтобы такие ощущения были, наверное, не у меня в первую очередь, а у Сергея Гомоляко (смеётся). Наверное, я хотел бы остаться, помочь команде, которая будет выстраиваться заново и будет очень интересной. Но это всё мои рассуждения. Пока мы не разговаривали о новом контракте, и я не знаю, как руководство «Трактор» думает всё построить в следующем сезоне. Пока мы продолжаем бороться за плей-офф, нужно туда попасть.
— Насчёт плей-офф это серьёзно? Догнать команды Андрея Назарова и Владимира Крикунова за оставшиеся матчи – это же из области фантастики.
— Да, отставание большое. Но шансы остаются – несмотря ни на что. Нам просто нужна серия побед. И мы будем бороться до последнего. В «Тракторе» все понимают, что плей-офф – это то, для чего мы все работаем весь сезон.
— КХЛ признала гол Максима Якуцени с вашей передачи в матче со «Спартаком» лучшим в первой части сезона. Всегда интересно, как хоккеисты принимают такие решения, какое приняли в этой комбинации вы, отдав, практически не глядя, пас назад под бросок.
— Думаю, всё происходит на интуиции. Как-то объяснить процесс принятия решений в таких ситуациях невозможно. Я видел, что Макс открылся по центру, плюс он крикнул для верности, чтобы я отдавал ему – и я отдал.
«Мама до сих пор говорит, что я должен выиграть чемпионат мира»
— На ваш взгляд, важно учитывать, подходят взгляды тренера на хоккей той или иной команде или нет?
— Это очень важно. Если тренер просит тебя играть по его задачам, ты должен это делать. И игрок должен подстраиваться. Но и тренер должен понимать особенности того или иного игрока. И, конечно, клуб должен учитывать все мелочи, приглашая того или иного тренера. Особенно на длительный контракт.
— Для вас важно, чтобы карьера шла не просто так, а была на хорошем уровне, на уровне возможности одерживать большие победы?
— Интересно, что я об этом думал как раз в прошлом году. Конечно, мне необходимо играть на серьёзном уровне, быть лидером команды. Быть на виду. На хорошем счету. Проводить много времени на льду. Тем более у меня растут дети, я хочу быть для них примером во всём, хочу, чтобы они видели, какой у них папа, чтобы знали, что я по-настоящему хороший хоккеист.
У меня получается, что карьера идёт волнами. Два-три сезона идут хорошие, затем — спад. Профессионал должен стараться всегда держать свой уровень. Карьера должна идти вверх всегда, если ты падаешь, должен стараться вставать.
— Многие игроки вкладываются уже по ходу карьеры в бизнес. Какие мысли у вас?
— Пока не хочу об этом думать. Я попытался кое-что сделать, но у меня не получилось. Уверен, что если ты начинаешь строить бизнес, то постоянно сам должен в нём находиться, сам всё должен контролировать, должен быть в том месте, где у тебя главный офис. Я на своём примере убедился в том, что нельзя строить бизнес с друзьями. Я был далеко, доверился им, но они ничего не делали. Хотя с человеком я учился вместе с пятого класса.
— В 2010 году вы сыграли три матча за вторую сборную России. Как это было?
— Это круто, даже если это вторая сборная. Даже если у тебя в соперниках Польша, Украина и Голландия. Потрясающие эмоции!
Когда я был маленьким, мечтал о сборной России, конечно. Мечтал сыграть на чемпионате мира. Мама мне до сих пор говорит, что мне нужно выиграть чемпионат мира, тогда она будет довольна своим вкладом в мою хоккейную судьбу.
— Это маловероятно сейчас, разве нет?
— Конечно, возраст уже у меня серьёзный. Но с другой стороны, работая, ты можешь достичь всего. Лёшка Цветков тоже вот попал в этом году в сборную. Если будешь играть на уровне сборной, твой возраст будет неважен – тебя возьмут.
Александр Рыбаков
Фото: Фотобанк КХЛ