Предстоящий сезон станет для Максима Игнатовича девятым в составе «Сибири». Сам он называет себя ветераном новосибирского хоккея. Не обладая большим талантом, этот защитник пробился в состав молодёжной сборной России и стал вместе с командой Валерия Брагина чемпионом мира. Со временем он стал незаменимым игроком в системе Дмитрия Квартальнова, Андрея Скабелки, а теперь и Павла Зубова. На мемориале Ромазана, где «Сибирь» завершает предсезонную подготовку, мы поговорили с Игнатовичем о перестройке новосибирского клуба, победе в Баффало, срыве на Джонатане Чичу, тайском боксе, хейтерах и многом другом.
«У «Сибири» и раньше оборона была на первом месте, а сейчас тем более»
— Вы давно играете за «Сибирь», застали разные периоды: когда уходили и главный тренер, и целая пятёрка. Эта перестройка самая тяжёлая?
— Наверное, да. Ушли наши лидеры, взамен им пришли молодые ребята. Они ещё не знают систему, по которой играет «Сибири». Тренерский штаб даже поменял подготовку. Раньше мы первую неделю занимались на земле и только потом приступали к ледовым тренировкам, теперь же с первых дней начали заниматься тактикой.
— Для вас в плане тактики, наверное, уже нет ничего нового? «Сибирь» будет играть в тот же хоккей, что и прежде?
— Какие-то модификации, разумеется есть. По игре в атаке, в обороне. Но фундамент остаётся неизменным ещё с тех пор, когда в Новосибирске работал Дмитрий Квартальнов.
Максим Андреевич Игнатович
Родился 7 апреля 1991 года в Новосибирске.
Воспитанник новосибирского хоккея. Защитник.
Помимо «Сибири» выступал за «Сибирские Снайперы» (МХЛ), «Стальные Лисы» (МХЛ) и «Бейбарыс» (Казхастан).
Участник Кубка Вызова МХЛ 2010 и 2011 годов.
Чемпионат мира среди молодёжи 2011 года в составе молодёжной сборной России.
В рамках Еврохоккейтура провёл за сборную России два матча.
— «Сибирь» была и остаётся прежде всего рабочей командой?
— Конечно, мы всегда добивались результата через работу, самоотдачу. В том числе и парни, которые сейчас ушли в ЦСКА. Помню, как в 2013 году мы с Санниковым и Шумаковым, совсем ещё молодые, рубились в плей-офф с «Авангардом». Для нас это был колоссальный опыт.
— Оборона по сравнению с прошлым сезоном почти не изменилась. По сути, ушёл один Георгий Мишарин. Вы и есть тот фундамент, на который опирается тренерский штаб?
— У нас и раньше оборона была на первом месте, а сейчас – тем более. Тренеры много разговаривают с нами, что мы должны и сами надёжно играть, и нападающим подсказывать, как действовать по системе. Через игры молодые ребята должны прийти к понимаю, как мы должны играть в сезоне.
«Поражения в межсезонье связаны с тем, что «Сибирь» сильно обновилась»
— До того как «Сибирь» обыграла молодёжный состав «Трактора», у вас в межсезонье было пять поражений подряд.
— Это, разумеется, неприятно. Особенно учитывая, какие в Новосибирске болельщики. Опять же, я связываю это с тем, что команда сильно обновилась. Тренеры делают акцент на том, чтобы вылезать из углов, активно играть на пятаке. В первых играх межсезонья нападающие это не до конца усвоили, забивали в основном защитники. Тренеры подсказывают со своей стороны, мы с молодыми – со своей.
— Вы говорите, что подсказываете молодым. Вы в 26 лет чувствуете себя ветераном?
— У нас такая молодая команда, где 26 лет – уже опытный игрок. Мы со Стёпой Санниковым и Костей Алексеевым давно в команде, знаем систему.
Каждое лето я хожу заниматься к знакомому чемпиону России по тайскому боксу. Этот вид спорта чем-то похож на хоккей.
— Говорят, что по сравнению с прошлым сезоном, когда главным тренером «Сибири» был Андрей Скабелка, атмосфера в команде улучшилась.
— Не знаю, мы и в прошлом сезоне могли раскрепоститься. Шутили, общались нормально. Другое дело, что чемпионат выдался скомканным. Были травмы, проигрыши в одну шайбу. Тут не до позитива. Посмотрим, как сложится в этом сезоне. Если будем плохо играть, то никто нас по голове не погладит. Главное, чтобы не было ни у кого равнодушия.
— Скомканным прошлый сезон был не только для команды, но и для вас лично. Вы дважды травмировали одно и то же плечо.
— Не только я, но и другие лидеры травмировались: Салак, Шумаков, Шалунов, Меньшиков. Причём травмировались именно в тот период, когда мы должны были сделать задел на будущее. Спады случаются у всех команд, поэтому в сентябре-октябре нужно было создать очковый запас. Нам из-за травм это не удалось.
— Ровно год назад на мемориале Ромазана вы влетели плечом в борт и выбыли из строя на несколько месяцев. Каково было снова выходить на магнитогорский лёд?
— Выходишь на лёд, вспоминаешь… Но всё это больше перед матчем, на разминке. Как только происходит стартовое вбрасывание, погружаешься в игру и больше ни о чём не думаешь. Неприятно, но это травма для меня не первая. Я не зацикливаюсь.
«У Мозякина всегда есть козырь в рукаве, в него сложно попасть»
— В 2011 году вы провели часть сезона за «Стальных лис». Можете представить, что сейчас были бы игроком «Магнитки»?
— На тот момент тренером «Стальных лис» был Евгений Корешков. Он-то и пригласил меня на плей-офф. У меня спрашивали, готов ли я остаться в Магнитогорске, но у меня был действующий контракт с «Сибирью», и серьёзно я вариант переезда не рассматривал.
— А ведь могли бы уже стать двукратным обладателем Кубка Гагарина.
— Возможно. Конечно, я иногда задумывался об этом. «Сибирь» для меня много сделала, дала путёвку в большой хоккей. Я рад играть в Новосибирске.
— За последние годы «Сибирь» аномально часто играла с «Магниткой» как в межсезонье, так и в плей-офф. Этот соперник успел стать для вас принципиальным?
— Не сказал бы, играем так же, как и со всеми. У них сейчас тоже идёт перестройка. Ушли люди, определявшие игру «Металлурга». Интересно посмотреть, как они изменятся.
— Вы не просто часто играли с «Магниткой», но выходили против первого звена уральцев. Вопрос, который интересует всех: как закрыть Сергея Мозякина?
— Не знаю (смеётся). Играть с ним очень тяжело. Он настолько талантливый, его манёвр не предугадать. У Мозякина всегда есть козырь в рукаве. Конечно, надо пытаться играть с ним поближе, но это не панацея.
— Считается, что самый просто выход из ситуации – бить Мозякина. Почему против него так редко проводят силовые приёмы?
— Во-первых, для начала в него надо попасть. Это непросто. Мозякин отлично видит площадку. А если ты видишь площадку, то можешь увернуться от летящего в тебя игрока, сгруппироваться. Обычно травмы хоккеисты получают в эпизодах, когда не видят момент. Во-вторых, у него отменное катание.
— Есть ли второй такой игрок помимо Мозякина, против которого вам лично тяжело играть?
— Лично мне сложнее играть против маленьких юрких нападающих, которые за счёт «улиток» резко меняют направление. Одного кого-то не выделю, в КХЛ много мастеровитых игроков.
У Мозякина всегда есть козырь в рукаве. Конечно, надо пытаться играть с ним поближе, но это не панацея.
«Тайский бокс похож на хоккей: многое зависит от характера и выносливости»
— В июне в Новосибирске проходил бойцовский вечер Fight Nights, где вы присутствовали. Нравятся бои без правил?
— Да, очень. Каждое лето я хожу заниматься к знакомому чемпиону России по тайскому боксу. Этот вид спорта чем-то похож на хоккей: многое зависит от характера, выносливости. За счёт мышления надо предугадать действия соперника.
— Тренировки в зале помогают в драках на льду?
— Бокс и драки на льду – это, конечно, разные вещи. Есть свои особенности, нужно и на коньках удержаться, и, например, свитер натянуть на голову. Тем не менее в зале можно поставить себе технику удара. Я не тафгай, но пытаюсь оттачивать навыки.
— Самый актуальный вопрос последнего месяца: Коннор Макгрегор или Флойд Мейвезер?
— Очень жду этого боя. Уверен, что будет интересно. Я ставлю на Макгрегора.
— На Макрегора?! Даже с учётом того, что бой пройдёт по правилам бокса?
— Есть у него и плюсы, и минусы. Коннор в хорошем возрасте, на пике карьеры. К тому же он ударник. Свои бои в MMA он проводит в стойке. Флойд в возрасте, давно не проводил бои, мог растерять физическую форму.
— Многим не нравится показуха, в которую превращается раскрутка этого боя. Как вы, будучи спортсменом, относитесь к словесной перепалке между Макгрегором и Мейвезером?
— Там так принято. Они зарабатывают деньги за счёт того, что унижают друг друга на пресс-конференциях. Всё это во многом наиграно. Потому что будь иначе, они при первой же встрече схлестнулись бы. Я плотно слежу за Fight Nights и вижу, как парни обмениваются колкостями в том же «Инстаграме». Занимайся я боями без правил, поступал бы точно так же. У нас в хоккее всё по-другому, у каждого вида спорта своя фишка.
«После случая с Чичу съездил в Казахстан и сделал вывод, где мне нравится больше»
— В 2014 году в игре с «Медвешчаком» вы догнали Джонатана Чичу, ударили его в голову и получили удаление до конца игры. После это вас отправили играть в чемпионат Казахстана. Этот поступок разделил карьеру на «до» и «после»?
— Из всего, что происходит в жизни, нужно извлекать опыт. Я эмоциональный человек. В принципе, считаю, что в хоккей нельзя играть без эмоций, но тогда они меня перехлестнули. Но притом и молодец Чичу, в том моменте сыграл как настоящий артист. Разделила ли эта ситуацию мою карьеру на две части? Наверное, надо было поехать в Казахстан. Посмотрел, какая там жизнь. Сделал вывод, где мне нравится больше.
— Чемпионат Казахстана – дно?
— Не КХЛ, конечно, но на тот момент это был примерно уровень Высшей лиги. Может, чуть-чуть послабее. У нас в «Бейбарысе» была хорошая команда, много иностранцев: финны, чехи, канадцы, словаки. Постоянно заявляли легионеров, отзаявляли.
— Для вас Казахстан – соседняя страна, менталитет более-менее понятен. Иностранцы вообще понимали, куда они приехали?
— Я приехал к концу сезона, так что особо не спрашивал. Думаю, если бы они и были в шоке, то в самом начале. К тому моменту адаптация должна была закончиться. Да и деньги надо зарабатывать.
— Говорят, что в Казахстане, не только в хоккее, но и в футболе, часто «кидают» на деньги. Сталкивались с чем-то подобным в «Бейбарысе»?
— Я нет, но от ребят всякие истории слышал. Там нет профсоюза, нет никакой защиты. Если команда в плей-офф не попала, остаётся месяц, и команду распускают, ничего не заплатив. Может, что-то в Казахстане с тех пор и поменялось, времени много прошло.
— Вы говорите, что в Казахстане не было профсоюза, но разве профсоюз КХЛ что-то сделал в ситуации с московском «Динамо»? Игроки остались без денег, и вряд ли их кто-то теперь вернёт.
— По крайней мере, у нас хоть какая-то есть защита. Андрей Коваленко перед каждым сезоном рассказывает, кого они отбили, отстояли. Какой-то процент споров профсоюз всё-таки выигрывает. Насколько я понимаю, по трём игрокам «Динамо» суды выиграны, дела будут передаваться приставам.
— В «Бейбарыс» вы отправились с подачи Дмитрия Квартальнова. После сезона он перешёл в ЦСКА, а вы вернулись в Новосибирск. Как думаете, если бы Квартальнов остался, вы бы сейчас выступали за «Сибирь»?
— Сложно сказать. Может быть, я что-то перестроил бы в своей игре. Ведь первый сезон под руководством Квартальнова я провёл неплохо. После Казахстана я вернулся в «Сибирь», многое переосмыслил и стал работать с удвоенным желанием. Похожая ситуация была и после молодёжного чемпионата мира. Ребята, с которыми я выигрывал золото в Баффало, в первых звеньях команд КХЛ играют, а меня отправляют в Высшую лигу. Но ничего, через это надо пройти. Важно не сломаться. Родители и жена меня тогда очень поддерживали.
«Один раз ответил в комментариях, а мне: Игнатович, ты лучше иди тренируйся, а не в Интернете сиди»
— Всего несколько лет назад для болельщиков «Сибири» вы были козлом отпущения. Никого не критиковали так, как вас. Чуть что – виноват Игнатович. Как на это реагировали?
— Когда был помоложе, то читал всё, заходил на форумы. Сейчас уже не обращаю на это внимания. Спасибо всем, кто про меня писал. Меня это подстёгивало. Я хотел доказать, что они не правы.
— Порывались кому-нибудь ответить?
— Один раз во «ВКонтакте» выложили фотографию, на которой меня закрасили. Я вышел в комментариях и написал что-то вроде «спасибо». Без грубостей, всё цензурно. Обозначил, что я это увидел. На что мне ответили: «Игнатович, ты лучше иди тренируйся, а не в интернете сиди». Признаюсь, что я тогда очень закипел.
— Не секрет, что в Интернете все смелые. А в жизни кто-нибудь подходил с критикой?
— В том-то и дело, что нет. Я этого и не жду. У болельщиков своё видение хоккея, они на него имеют право.
— Было ли такое, что вы думали, что хоккей – не моё, думали завязать?
— Никогда такого не было. Олег Шулаев, который был тренером «Сибири-91», хорошо ко мне относился. Из-за невысокой конкуренции в команде и его доверия я играл не в третьей паре, а в первой или второй. Витя Антипин с нами тогда играл, уехав в Магнитогорск где-то за год до выпуска.
Перед тем как я поехал в «молодёжку», Дмитрий Юшкевич сказал мне: делай, что умеешь, выше головы не прыгнешь.
— Уже тогда было видно, что Антипин станет защитником уровня сборной России?
— Конечно. Он выделялся. Прежде всего своим катанием. Владение шайбой, голова – всё при нём.
— В «Сибири-91» играли не только вы с Антипиным, но и Владимир Тарасенко, Валентин Пьянов. Для не самой сильной школы это очень прилично. В чём секрет вашего выпуска?
— У нашего тренера Шулаева было современное видение хоккея. В отличие от многих детских тренеров, которые в своих методиках старомодны. Кроме того, он человек неравнодушный. Это не тот тренер, с которым покатались и разошлись. Неравнодушие он привил и нам.
— Ваш 1991 год дольше обычного был в КХЛ лимитным. Это как-то помогло вам пробиться в основу «Сибири»?
— Лично мне – нет. Тогда в «Сибири» были «лимитчиками» Никита Зайцев и Владимир Тарасенко, так что меня особо не привлекали. По сути, я и на молодёжный чемпионат мира поехал из МХЛ.
«Когда вышли в финал МЧМ в Баффало, на гимне проступали слёзы»
— Как победа на молодёжном чемпионате мира изменила вашу жизнь?
— Я бы не сказал, что что-то кардинально поменялось. Разве что со мной тогда стали общаться люди, которые не общались до этого. Потому что я стал чемпионом мира, вроде как поднялся на новую ступень.
— А ведь на состав на чемпионат мира вы попали в последний момент.
— Так и было. Состав объявили нам уже в Баффало. Перед тем как я поехал в «молодёжку», Дмитрий Юшкевич (главный тренер «Сибири». – Прим. «Чемпионата») сказал мне: делай что умеешь, выше головы не прыгнешь. Поэтому я поехал в Канаду на Суперсерию и делал, что умею: грызся, бился, играл попроще. Не думал о том, что попаду в состав. Особо даже не рассчитывал на это. Наверное, Валерий Николаевич Брагин что-то разглядел во мне. Например, характер.
— В сборные до этого не привлекались?
— Один раз приехал в юниорскую сборную. Тогда за неё играли Андрей Кучин, Олег Ли. Они тогда были звёздами, а я приехал из Новосибирска, где играл с Новокузнецком, да с Прокопьевском. Когда Олег Ли от красной линии бросил с кистей и разбил заградительное стекло, я даже не особо понял, куда попал. Уровень между ребятами из европейской части России и восточной сильно различался.
— Баффало. Финал. Россия – Канада. Как для вас сложилась та легендарная игра?
— После третьей шайбы от Канады нас посадили на лавку. Примерно со второго периода Брагин перешёл на три звена, и на лёд я больше не выходил. У меня не было такой эйфории, как у ребят. Я такой человек, что если не приношу пользу команде, то не могу радоваться. Куда больше эмоций вызвали игры в плей-офф против финнов и шведов. Тогда я и в овертайме выходил на лёд. Когда мы вышли в финал, на гимне проступали слёзы.
— У той сборной было шикарное нападение, многие парни из золотой «молодёжки» играют в НХЛ. У вас есть объяснение, почему не заиграл Максим Кицын?
— На чемпионате мира я как раз жил с Максом в одном номере. Он потом решил остаться в Канаде, заключил контракт с командой юниорской лиги. На тот момент он посчитал, что так будет лучше для его карьеры. Это его жизнь, но, мне кажется, ему надо было остаться в России.
— Помните, что во время чемпионата мира про вас написал Александр Хаванов?
— «Игнатович – большая умница» или что-то вроде. Даже не знаю, как на это реагировать.
— Как вы вообще реагируете на оценки экспертов?
— Сергей Наильевич Гимаев, царство ему небесное, очень помог мне. Всегда буду благодарен ему за это. Каждый раз, когда мы виделись – он что-то мне советовал по игре, подсказывал. Мы два сезона играли в одной паре с его сыном Серёгой. Мне очень нравилось с ним играть, у нас было хорошее взаимодействие.
«В НХЛ есть техничные ребята, а есть такие как я. Всё реально»
— Хаванов уехал в НХЛ в 28 лет и сумел там закрепиться, даже играл в одной паре с такими зубрами как Пронгер и Макиннис. Вам 28 лет будет через два года. Реально?
— А почему нет? Вполне реально. Я смотрю игры НХЛ, там есть как техничные ребята, а есть такие как я. 28 лет исполнится, посмотрим.
— Константин Алексеев в прошлом сезоне попробовал себя в ЦСКА. У вас были предложения из других клубов за время игры за «Сибирь»?
— Предложения были, но на тот момент я был связан контрактом с «Сибирью» и меня не отпустили.
— Представьте, что перед вами встал выбор: остаться в «Сибири» до конца и стать легендой клуба или сменить команду и выиграть Кубок Гагарина, но будучи не на ведущих ролях?
— Я привык рассматривать проблемы по мере их поступлений. Будет предложение – буду думать. «Сибири» же я буду приносить пользу до тех пор, пока во мне нуждается. На нас с ребятами рассчитывают как на ветеранов новосибирского хоккея и людей, для которых небезразличен этот клуб.